Час Кицунэ

Глава 15 Японская пословица: Мало быть мужем и женой, надо еще стать друзьями и любовниками, чтобы потом не искать их на стороне

О, этот мир!

Мне нет из него дороги!

Даже в горной глуши,

Где в думах я затерялся,

Олень одинокий стонет

Автор Фудзивара-но Тосинари — японский поэт, аристократ, составил антологию «Разные песни». Фудзивара-но Тосинари, известный также как Котайгогу-но дайбу Тосинари «Правитель двора государыни Тосинари». Признанный глава литературного мира Японии в течение нескольких десятилетий. В 1197 году, вероятно, по просьбе поэтессы Сикиси-найсинно, написал книгу «О старом и новом поэтическом стиле». Его стихотворения считаются одним из наиболее совершенных воплощений Югэ́н «сокровенный, тайный, мистический» — эстетическая категория в японской культуре, обозначающая интуитивное, предполагаемое, нежели явное, очевидное восприятие сущности объекта в основном природы, иногда — произведения искусства. Обозначает скорее символическое восприятие явления природы или прообраза произведения.

Перевод с японского В. Н. Марковой

Замок Сиракава-дэн*, был очень похож на Дворец Императора с той лишь разницей, что во дворце стены были повыше, а ров с водой поглубже. Но с его стен точно так же хорошо выпускались стрелы во врага, и взять штурмом его было очень сложно.

Нам с Тамэ выделили внутри замковых стен довольно большой дом с прислугой. Я числилась его наложницей, и, по сути, прав у меня было не много.

Это должно было меня задевать, но не задевало. Я привыкла к тому, что в моем прежнем мире влюбленные уже давно долго живут вместе даже порой детей заводят, а женятся, когда будет для этого подходящее время. Да и моя сущность кицунэ тоже накладывала свой отпечаток. Я не торопила события и жила сегодняшним днем. Так что я была совершенно спокойна, а вот Тамэ — нет. Его это сильно бесило, и он оставался после каждого совещания с отцом и поднимал вопрос о нашем браке, чтобы вот уже которую неделю получать один и тот же ответ: «Как только прорвем осаду».

Замок Сиракава-дэн был осаждён, и конца-края этой осаде не предвиделось. У нас было много запасов еды, а у нападавших безграничное терпение. Возглавлял осаду старший сын Минамото-но Тамэёси и мятежный брат Тамэ. Хотя сейчас уже было мало понятно, кто из них мятежный. Все дело в том, что после пленения императора Сутоку, именно отец Тамэ был объявлен вне закона за неподчинение приказам императора Го-Сиракавы.

Что касается плененного императора Сутоку, то его под охраной отправили в один из горных монастырей, лишив всех привилегий и, разумеется, власти.

Так что, теперь это скорее мы были мятежниками, а старший брат Тамэ — героем. Отец Тамэ отчаянно ждал, что вот-вот с войском придет его младший сын Минамото-но Юкииэ и снимет осаду. Но я давно уже на это не рассчитывала.

Домик, в котором мы поселились с Тамэ, стоял в стороне от остальных домов. Я отказалась селиться в островном доме, стоящем в центре замка, предпочитала свой, пусть маленький, но все же собственный дом. Может быть, это напоминало мне мой домик в Долине?

Слуги приходили, регулярно убирались и приносили еду. Есть мы с Тамэ тоже предпочитали вдвоем, когда выпадала такая возможность.

Этим утром я точно так же проснулась на рассвете и, не обнаружив Тамэ рядом, не сильно забеспокоилась. Он рано по утрам отправлялся на тренировки, и я уже давно завтракала без него.

Я проворно оделась в доспехи под брюзжание Бакэ и вышла наружу. У Тамэ уже должно было закончиться его утреннее совещание. Выдвигаться и бегать искать его я не спешила. В замке мне не сильно доверяли. Я все же оставалась для них чужой, из другого клана, и к тому же не хотелось привлекать к своей персоне лишнее внимание.

Я осторожно выглянула из-за угла.

На тренировочной площадке несколько воинов по очереди пытались натянуть тетиву огромного лука и сделать выстрел. Выходило у них откровенно плохо. Тетива не поддавалась, и ни у кого пока не получалось выпустить стрелу. Этот прекрасный лук был мне хорошо знаком. Но где же его хозяин?

Вопреки расхожему мнению о том, что главное оружие самурая — это катана, на деле всё оказалось не так романтично. Главным оружием самурая был лук и стрелы, и каждый воин стрелял виртуозно и очень метко. Я тоже умела стрелять из лука и довольно сносно. За несколько месяцев моего нахождения среди людей успела овладеть этим искусством. Но если в бою на мечах я могла использовать свою ловкость и скорость, то стрельба из лука сильно зависела от силы рук, натягивающих тетиву, и быстроты замены пущенной стрелы на новую. С последним проблем не было, но все же дальность и сила выстрела у меня пока были не на высоте. Я брала меткостью и скорострельностью. Но вот малое расстояние, на котором я была способна пробить тяжелые доспехи самурая меня удручало.

Однако, волновалась я сейчас совсем по другому поводу.

«Куда же он делся?», — пристально рассматривая территорию, думала я.

Он не мог оставить свой лук без присмотра на растерзание нерадивым воинам. Заседание у его отца закончилось уже давно. Они в который раз обсудили оборону замка Сиракава-дэн. Мне казалось, что обсуждать там было особенно и нечего. За прошедшие часы мало что изменилось, но Тамэёси Минамото так не считал и заставлял заседать и обсуждать по два раза в день одно и тоже. Ничего толкового так и не сумели решить. Старик, видимо, считал, что на одного из его военачальников внезапно снизойдет озарение, или с неба свалится войско подмоги, прямо во время заседания, и он не мог этого пропустить.

Хотя, на мой взгляд, все было предельно ясно. Замок Сиракава-дэн долго не продержится при правильной осаде. Нужно было уходить и спасать то, что еще можно спасти. В первую очередь людей, жизни… А честь и гордость меня волновали мало…

«Да где же он?», — снова тревожно пронеслось у меня в голове.

— Что-то потеряла, малышка? — прозвучал за моей спиной глубокий голос, и я тут же расслабилась.

— Тебя! — я повернулась и уткнулась носом в могучую мужскую грудь.

Любимый громко рассмеялся.

— Это странно, ты не находишь? С моим-то ростом ты меня постоянно теряешь!

Рост у него и в самом деле был богатырский, как у какого-нибудь Добрыни Никитича или Алеши Поповича из моего мира. Я, цепляясь пальчиками за его одежды, подняла голову, чтобы суметь посмотреть в его глаза, и прошептала:

— Пожалуйста, я очень тебя прошу, не пропадай. Мне так страшно!

— Маленькая моя трусишка. Я сумею защитить тебя. Да и у всего замка Сиракава-дэн неплохие шансы всё же выстоять до прихода союзнической армии. Мы еще повоюем! К тому же и мой младший брат, Юкииэ Минамото, скоро прибудет с войском. Вот увидишь! Все образуется. Тебе совершенно не нужно так бояться, маленькая моя лисичка.

Я вздохнула. Да, любимый не знал, что я кицунэ, но частенько так называл меня. И я боялась не за себя, прекрасно понимая, что убить меня не так и легко. А за него, за любимого… Он был очень уязвим, несмотря на богатырское телосложение, о котором ходили легенды. Он был такой единственный в роду Минамото, да и во всем мире людей я такого пока не встречала. Мой… Родной… Любимый…

— Они пытаются сломать твой лук! — нажаловалась я и еще выше запрокинула голову, потому что только так могла посмотреть любимому в лицо.

— Ничего они не сделают! Пойдем? Покажем им, как нужно стрелять?

И он обнял меня и повел к воинам, не скрываясь и не таясь. А я грелась в лучах его любви, ощущая себя так спокойно в кольце его больших рук, и пребывала в уверенности, что я всё смогу и всё преодолею.

Этот день прошел точно так же, как и все предыдущие, с той лишь разницей, что мы с Тамэ отправились к себе пораньше. Тамэ был неутомим, и мы с ним открывали каждую ночь новые грани чувственности и страсти.

— Я хотел тебе подарить, — сказал Тамэ, когда мы лежали в объятьях друг друга. — Я видел, ты крутишь ее в руках и никогда не уходишь без нее. Но у тебя она некрасивая. Вот, — и он протянул мне Инро.

Эта маленькая Инро была украшена белым кроликом из перламутра. Крошечная безделушка, но мне очень понравилась.

— Белый кролик? — улыбнулась я.

— Почему нет? — вскинулся Тамэ.

— Да, так. Просто пришла на ум девочка, которая упала в кроличью нору. В детстве любила эту сказку, — рассмеялась я.

— Да? Я не помню такой. Расскажешь? — оживился он.

Тамэ вообще очень любил слушать мои истории. Это повелось еще с тех времен, когда мы вместе мыли железную руду.

Ночью я проснулась от непонятного толчка.

Что-то было не так. Тамэ спал, крепко прижимая меня к себе, и я осторожно высвободилась из его объятий и встала.

Что-то меня тревожило. Было тихо, но в воздухе витала опасность. Я могла ее почувствовать кожей, услышать ее запах и уловить в шелесте ночной прохлады. Беда шла…

Я провела рукой, и Бакэ появился и осторожно повел ручками-веточками.

— Плохо дело хозяйка… Очень плохо… Псы-инугами идут. Много. Около десятка. Даже вы не справитесь. Они откроют ворота и уничтожат всех защитников, — шепотом сообщил он мне.

— Что⁈ — мне перехватило горло, и я схватилась за него руками.

— Осада повлечет за собой многие жертвы с обоих сторон. Владыка-инугами решил минимизировать ущерб. Замок и так обречен и новые жертвы ни к чему, — продолжал спокойно рассуждать Бакэ.

— Нет! — потрясла я головой.

— Если продолжать осаду, то все равно замок будет сдан, но когда осаждающие ворвутся, они положат не только воинов, но и женщин, и детей. А так удалось выторговать их жизни. Погибнут только воины.

— Но придет же Юкииэ? Он соберет войско и придет? — продолжала не верить я.

— Увы, могущественная хозяйка. Минамото-но Юкииэ, чтобы не разделить вашу участь, сбежал на территорию храмов Кумано. Войско собрать ему не удалось, и он бросил вас на произвол судьбы. Мне жаль хозяйка. Но я точно это знаю, — сказал Бакэ.

— Откуда? — не думая уточнила я, хотя ответ меня не сильно и интересовал, и я не рассчитывала, что получу его.

— Бакэ из инро может попадать ненадолго в Долину. Там ёкаи болтают, — неожиданно ответил Бакэ. — Мне жаль, — снова покачал он головой.

— Вот! — я протянула ему Инро с белым кроликом, — Убери. Если что… отдай Рен.

— Нет!!! Могущественная хозяйка, они убьют вас! Мы должны вернуться в Долину! — всполошился Бакэ.

Но я быстрым движением руки убрала Бакэ в Инро и, протянув руку, разбудила Тамэ.

— Тамэ! Вставай! Нас предали! — и принялась быстро одеваться, так как в доспехи я уже наловчилась влезать сама, без посторонней помощи.

Тамэ вскочил быстро и задавать лишних вопросов не стал. Он безоговорочно мне доверял. Знал, что я не предам и не продам. И за это я еще больше его любила, потому что вот такое слепое доверие стоило в моих глазах невероятно дорого.

Мы одели доспехи и, подпоясавшись, вылетели из домика.

— Тревога! — громко закричал Тамэ.

Но я поняла, что было поздно. Ворота с диким скрипом открывались, впуская в замок лавину вражеских воинов. На стене мелькали темные фигуры, а еще были видны трупы наших защитников…

Я схватила Тамэ за руку.

— К отцу! — и мы бросились в центральное здание, где находились покои его отца и воинов.

Там же ночевал и Ёсихиро-но Минамото.

Но и там нас встретили только мертвые тела. Воинов застали врасплох и всех убили, точным движением перерезая горло в тишине или вонзая в сердце длинный клинок.

Отец Тамэ был зарезан в постели спящим. Ёсихиро успел схватиться за меч, но сопротивления оказать уже не сумел. Мы пролетели по дому и умудрились собрать горстку воинов, которые каким-то чудом оставались еще живы.

Все происходило очень быстро. И было понятно, что времени на то, чтобы как-то реагировать на смерть близких у нас нет, не говоря уже о том, чтобы предаваться горю.

— Замок сдан! Нужно уходить! — все смотрели выжидающе на Тамэ.

Тот скрипел зубами. У него, так же, как и у меня, перед глазами стояли убитые отец и брат. Можно было остаться и попытаться организовать сопротивление. Но это было равносильно самоубийству. Возможно, это была бы почетная смерть, но Тамэ перевел взгляд на меня и скомандовал.

— Уходим!

Это было непросто. В замке, как и в любом оборонительном сооружении, имелся запасной тайный выход. Знали о нем только избранные, и Тамэ к ним, разумеется, относился. И теперь мы бежали прочь от главных ворот, в которые вливались чужие воины. Шансов у нас было мало, но все же они были. Захватчикам оказывали сопротивление, так как шум, поднятый Тамэ, всех разбудил, и они уже не скрывались.

По дороге к нам присоединилась воины, остававшиеся верными лично Тамэ.

Потому что многие предпочли сдаться и сложить оружие. И я их понимала.

После гибели отца главой клана Минамото стал прежде мятежный, а теперь героический старший сын, брат Тамэ. И именно ему теперь были обязаны подчиняться воины. Поэтому и оставались, надеясь сдаться и присоединиться к атакующим. Но наш отряд был все же довольно многочисленным. Тамэ бежал первый, и мы влетели как ветер в дом, в котором и находился тайный выход из замка. Он располагался у стены. В домике не было внутренних перегородок и стен. Это была огромная комната для тренировок — большой зал, увешенный оружием.

Но в нем нас уже ждали.

Псы-инугами напоминали в своих одеждах тех самых знаменитых ниндзя. Пресловутых ночных убийц. И их было много. Очень много. Гораздо больше, чем нас. Лиц видно не было, только глаза сверкали в прорезях черной одежды. Именно они и убили почти всех защитников. Наверняка кровь отца Тамэ и Ёсихиро была на их клинках, которыми при нашем появлении они и ощерились.

От них исходили волны магии, которую они не собирались экономить, рассчитывая после битвы вернуться обратно в Долину, щедрую на магию к своим жителем. Это я ее тут экономила и сильно не тратила.

— Прости меня, — прошептал Тамэ.

Он так же, как и его воины, понимал, что мы обречены. Нам не справиться, потому что сзади подступали и воины его брата, которые совершенно точно не пощадят Тамэ и преданных ему людей. Сейчас Тамэ и верные ему воины собирались дорого продать свои жизни. Прощения Тамэ просил, потому что понимал, что я не уйду и не предам его и буду защищать до конца, обрекая и себя на смерть. Он даже и не стал просить меня поторговаться и выжить, потому что я не принадлежала к клану Минамото. Я была не обязана отдавать за него свою жизнь. А еще я была женщиной. И у меня единственной были шансы и в самом деле выйти живой отсюда. Но снова Тамэ не унизил меня недоверием.

— Стоять! — громко скомандовала я и вышла перед Тамэ.

Я протянула руку к псам-инугами, снимая иллюзию. Я показывала знак, начертанный у меня на ладони. Подарок, который в свое время сделал мне Владыка Инугами.

— Вы сейчас сложите оружие и дадите нам всем уйти! — громко приказала я.

— Госпожа, но у нас приказ, — сказал один, но все же отступил на шаг назад.

— Я его отменяю! Мы уходим! — твердо и громко сказала я.

— Повинуемся, госпожа! — сказал инугами и поклонился. — Мы задержим ваших врагов. Уходите.

Он сделал жест рукой и его соратники, убрав оружие, поклонились и боком, не поворачиваясь к нам спиной, стали покидать домик. Когда все ушли, я повернулась к ошарашенным воинам и застывшему Тамэ.

— Живее! — крикнула я.

Тамэ отмер и, подбежав к одной из стен, откинул с пола циновки. Под ними оказались плотно пригнанные доски. Заподозрить, что под досками есть лаз, было очень сложно. Тамэ не стал церемонится и ударом ноги разломал скрытый люк. Все же мой гигант был силен.

Ход, отрывшийся нам, был узким, и в него пролезал только один воин. Тамэ прыгнул первым. Если уж он пролез, то и мы сможем, а уж тем более я. Я прыгнула за ним, и полетела вниз, как Алиса вслед за белым кроликом.

Упасть мне не дали. Сильные руки подхватили меня и поставили на пол. Точно так же Тамэ поддержал и остальных воинов смягчив их приземление или, вернее, прыжок вниз. Дальше мы двинулись по темному проходу, который шел под крепостной стеной и вел наружу. Шли мы довольно долго. Как я поняла, выход должен быть на приличном расстоянии от замка, чтобы можно было выйти, не напоровшись на вражескую армию.

Выбирались мы, впрочем, осторожно, стараясь не шуметь. Нас скрывала темнота, и играло на руку то, что большинство нападавших устремились в замок на штурм.

Тамэ двинулся прочь от замка Сиракава-дэн. Я шла за ним, а прикрывал наши спины небольшой отряд верных самураев.

Отдалившись от замка на приличное расстояние, мы перешли на бег. В доспехах это было довольно сложно, но я справлялась. А воины Тамэ не все были в полной амуниции. Все же нас разбудили среди ночи и одеться успели не все, хотя большинство и спали не до конца раздеваясь, все же замок был в осаде.

Так, в быстром темпе, мы и вбежали в деревню. Занимался рассвет, но в деревне нас ждали и лошади, и провизия, и деньги, и вещи. Как оказалось, отец Тамэ вот на такой случай держал тут небольшой отряд для отступления. Тамэ кратко описал произошедшее и дал воинам, которые ждали в деревне, выбор: присоединиться к нам или к его брату.

Они не были людьми Тамэ, и уходить в изгнание большинство не захотели. Но все же наши ряды пополнились несколькими самураями. Теперь у Тамэ был отряд из преданных самураев, деньги, одежда и лошади.

— Уходим, — скомандовал он и посадил меня на лошадь.

Скакали мы в сторону побережья довольно долго. Мы меняли лошадей, удаляясь и от столицы, и от мятежа все дальше. А за нами шла погоня. Иногда она дышала просто в наши спины, и нам чудом удавалось ускользать. Все устали, но упорно двигались вперед.

— Куда мы едем? — как-то вечером, прислонившись спиной к Тамэ, спросила я.

Мы сидели у костра в лесу, где нам сегодня пришлось заночевать.

— У каждого из нас было свое убежище вот на такой случай, — ответил Тамэ.

— У Юки в храмах Кумано**?

— Да, — протянул он, даже не спрашивая откуда мне это известно, только крепче обнимая и прижимая к себе.

— А у тебя? — и я положила голову ему на плечо.

— У меня на острове Идзуосима. Но и там мы не задержимся надолго, а отправимся дальше, — обнимая меня одной рукой и пошевелив угли в костре другой, сказал он.

— Почему?

— Нужно уезжать из страны. Брат будет преследовать и не оставит меня в покое. Нужно время, чтобы привлечь сторонников, собраться с силами и немного передохнуть. А еще подождать, — ответил Тамэ.

— Чего?

— Я сильный воин из хорошего рода. Меня многие захотят видеть на своей стороне. Нужно дождаться, когда часть разрозненных воинов присоединится к нам. С большим отрядом я многим могу понадобиться, — ответил он.

— А куда мы отправимся?

— Я думаю на острова Рюкю****. У меня там есть поддержка. Но до них нужно еще добраться. А я боюсь, это будет нелегко, потому что старший братец прекрасно осведомлен о моих связях и планах на случай, если все выйдет из-под контроля, — объяснил Тамэ.

— Мы справимся.

— Даже и не сомневаюсь. Поспи. Завтра мы выйдем на побережье и наймем корабль. Он довезет нас до острова Идзуосима. Там дождемся тех воинов, что захотят присоединиться ко мне. А потом поплывем дальше, — и он укрыл нас походным покрывалом.

Я кивнула. Мне было все равно. Я с Тамэ. Мы оба живы. А там посмотрим.

*Японские замки, впрочем, как и европейские, создавались ради обороны стратегически важных позиций и территорий, немаловажную роль при этом, играло стремление феодала, продемонстрировать свою мощь и власть окружающим.

Традиционно, японский замок, представлял из себя укрепленное строение из камня и дерева, окруженное рвом и защитными стенами. До наших дней, на территории Японии, сохранилось почти полсотни замков, некоторые из них, в отличном состоянии, а другие полностью разрушенные в прошлые годы, воссозданы заново по первоначальному шаблону.

**Три храма Кумано «три горы Кумано» — совокупное название синтоистских святилищ в области Кумано на полуострове Кии в Японии. Вокруг них сложился комплекс синкретических синтоистское-буддистских верований, а также общие традиции паломничества. Сложилась практика паломничества к трём храмам. Уже в IX веке император Уда совершал паломничества в Кумано, чтобы проводить там время отшельником по традиции буддийской школы. С XI века эта традиция достигла своего расцвета, и в средневековье, как раз во времена моего романа эти маршруты стали называть «муравьиное паломничество в Кумано» из-за нескончаемых верениц людей самых разных слоёв общества, прибывающих со всей Японии. Минамото-но Юкииэ и в самом деле чтобы не разделить участь отца и брата, сбежал на территорию храмов Кумано, где в дальнейшем около 20 лет продолжал скрываться. Сегодня паломнические маршруты на полуострове Кии признаны мировым культурным наследием ЮНЕСКО.

***Идзуосима — вулканический остров в архипелаге Идзу. Находится приблизительно в 100 км к югу от современного Токио.

****Острова Рюкю — группа островов в Восточно-Китайском море, принадлежащих Японии и расположенных к юго-западу от неё.