Час Кицунэ

Глава 3 Японская пословица: Солнце не знает правых. Солнце не знает неправых. Солнце светит без цели кого-то согреть. Нашедший себя подобен солнцу

Весна уходит.

Плачут птицы. Глаза у рыб

Полны слезами.

Автор Басё, Мацуо Басё, Мацуо Дзинситиро — Происходит из самурайской семьи. Японский поэт теоретик стиха, сыгравший большую роль в становлении поэтического жанра хайку. Он превратил чисто комический жанр в ведущий лирический, основанный на пейзажной лирике, вложил в него философское содержание. Поэзия и эстетика Басё существенно повлияли на японскую литературу того времени, «стиль Басё» определил развитие японской поэзии почти на 200 лет.

Перевод с японского В. Н. Марковой

Ночную тишину разорвал пронзительный женский крик.

Я кубарем слетела с циновки, на которой лежала, откинув в сторону одеяло. В руках сами собой оказались клинки и я, осторожно отодвинув дверь, вышла на деревянный помост перед нею.

Дверь в комнату, которую нам выделили, выходила во внутренний двор дома. Помимо нашей комнаты сюда же имели выход еще несколько помещений. Дом был большой, и в нем обычно, как я поняла, и селили гостей приезжающих в деревню.

— Ты кто такая? — вдруг раздался рядом голос, и я повернула голову.

Сбоку от меня стоял обнаженный по пояс мужчина.

Весь дом был окружен деревянным помостом, чтобы можно было переходить от двери к двери и не спускаться на землю. Мои дзори тоже стояли возле моей отодвигающейся сёдзи*.

Мужчина стоял рядом с открытой соседней дверью и его ярко освещал свет, льющийся из комнаты. Его сёдзи была расположена не рядом с моей, но все же неподалеку.

Волос на голове у мужчины не было, он был гладко выбрит, грудь была обнажена, а из одежды на нем красовались только штаны с поясом, за который был засунут кинжал танто с причудливым узором. Мужчина был прекрасно сложен и красив. Только его выражение лица мне очень не понравилось — надменное и злое.

У его ног сидела девушка, и он держал ее за волосы, намотав их на руку. Это она кричала, только сейчас я уже не могла разобрать: не был ли этот крик частью игры, потому что испуганной или замученной она явно не выглядела. Скорее рассматривала меня с любопытством и удивлением.

Ну еще бы! Зрелище, однако: девушка в просторных штанах и подпоясанной рубахе, без должного кимоно и с двумя обнаженными клинками.

Я сама уже и не знала, как выбраться из создавшегося положения, как вдруг за спиной у мужчины выросла…гора. Вот и в самом деле — гора. Тень, которая была выше дверного проема, оказалась огромным мужчиной. Он отодвинул в сторону бритого с девушкой и сделал шаг мне на встречу.

Я открыла рот, разглядывая его и не находила слов.

«Твою же дивизию!! Твою же дивизию!!» — только и проносилось у меня в голове, пока я его рассматривала.

Это был гигант под два метра ростом, и мне пришлось бы сильно запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо, если бы я стояла с ним рядом. И он тоже был обнажен по пояс. Только в отличие от первого мужчины, у него даже оружия не было заткнуто за пояс-оби**. На нем были легкие штаны от кэйкоги***, а верхняя часть одежды для тренировок была небрежно накинута на одно плечо.

Он явно был старше, чем первый мужчина, и на вид ему можно было дать лет тридцать или тридцать пять. Он был не только чрезвычайно высок, но и прекрасно сложен. На великолепном теле я разглядела несколько шрамов. А еще они украшали его щеку, но при этом не портили, а скорее добавляли мужественности красивому лицу. Черные волосы были короткими и зачесаны назад. Лицо с характерными восточными чертами было скорее суровым, а не злым. Он внимательно меня рассматривал и пока не сказал ни слова.

«Зачем такому гиганту оружие? Он и голыми руками кого хочешь заломает. Да твою же дивизию! Я, кажется, влипла в историю. И главное, даже из комнаты выйти почти не успела, так и стою на пороге!», — снова пронеслось у меня в голове.

— Брат, отойди! — раздался голос с другой стороны от меня.

«Окружили. Их уже трое на одну маленькую меня. Я бы возгордилась, да пока что-то не хочется», — мелькнуло у меня в голове.

И я повернула голову и, мягко пружиня, сделала осторожный шаг назад. Маленький шажочек просто, чтобы обзор был лучше. К нам присоединился третий обнажённый по пояс мужчина. Только на этот раз, вооруженный длинной катаной. Он был ниже, чем гигант, стоящий перед бритым мужчиной и женщиной, но такой же мощный и сильный. Взгляд, направленный на меня, был тяжелый и совершенно точно не дружелюбный. Его длинные волосы были стянуты на затылке в небрежный хвост.

«Да что же они все голые-то? Везет мне на обнаженных мужчин. Просто поветрие какое-то! Тестостерон на квадратный метр зашкаливает. Его можно ложками черпать и докапывать в качестве допинга если кому-то не хватает!», — проносились глупости у меня в голове, а вот как выпутываться из переделки, я пока не представляла.

— Брат, отойди! Это букэ-но-онна****! — еще раз настойчиво проговорил тот мужчина, что был вооружен обнаженной катаной.

Женщины могли владеть оружием, особенно если они были из сословия самураев. Такую женщину обычно называли онна-бугэйся. Они могли принимать участие в битвах и реально сражаться наравне с мужчинами. Меня же сейчас назвали букэ-но-онна, это означало, что я, возможно, не участвовала в битвах наравне с мужчинами. Это говорило скорее о моем происхождении и, возможно, о том, что я получила традиционный для женщины самурайского класса минимум знаний в рукопашной борьбе и фехтовании.

Но, судя по обнаженной катане и по тому, что младший мужчина достал из-за пояса кинжал-танто, воспринимали меня вполне серьезно.

«И не ошибаются же! Я и в самом деле очень серьезный противник», — мысленно хмыкнула я.

Я сделала еще один малюсенький шажочек вглубь своей комнаты. Это не было отступление. Я просто меняла диспозицию на более выгодную.

«И как выпутаться-то и при этом никого не убить?», — пронеслась первая здравая мысль у меня в голове.

— Опусти катану, Ёсихиро! — вдруг приказал гигант глубоким голосом, который я сразу узнала.

Именно этот голос заставил мою кожу покрыться мурашками там, на тропинке в деревню. Властный, сильный, с бархатными нотками, ласкающими все внутри меня. Я перевела на него взгляд и зависла, глядя в лукавые глаза, в которых сейчас играли смешинки. Он явно не считал меня угрозой.

— Тамэ, она перережет тебе горло, и никто не спасет! — не согласился Ёсихиро-но Минамото.

— Это глупо, брат! — сказал тот, что стоял за гигантом.

— Я сам разберусь. Ёсихиро, Юкииэ, убрали оружие! — снова скомандовал гигант, и его послушали.

Теперь я отчетливо понимала, кто передо мной. Этого гиганта звали Минамото-но Тамэтомо*****, и он был средним сыном главы клана Минамото. А вот тот, что с катаной, был его младшим братом Ёсихиро-но Минамото******. А мужчина, который стоял за спиной старшего брата, был самым младшим из братьев — Минамото-но Юкииэ. У них был еще старший брат, рожденный, в отличие от них, от старшей жены отца. А они все были сыновьями наложниц. Их матери были разными женщинами, но только это особого значения не имело. Имя женщины вообще чаще всего не упоминалось. Был важен отец и род, к которому они принадлежали — Минамото. Все же беседа Нобу с главой деревни не вся прошла мимо моих ушей.

— У маленькой лисички есть зубки, но это не значит, что она укусит? Да? Рыженькая? — весело сказал Тамэтомо-но Минамото.

Я и в самом деле, отступая, встала под ярко-рыжий традиционный фонарь, который, бросая на меня свет, сделал рыжей мою одежду и кожу. Традиционно фонари красные, но этот или не прокрасился, или просто выгорел на солнце, и поэтому светил оранжевым.

Я настороженно посмотрела на мужчин, которые убирали оружие, повинуясь приказу старшего брата.

И тут прямо передо мной выросла тень Нобу Итиро.

«Ну наконец-то!», — выдохнула я: «Я тут чуть не убила троих аристократов из рода Минамото, а он где-то ходит!»

— Я прошу прощения за свою ученицу! Она еще неопытная! Мы просим прощения! — быстро сказал Нобу, кланяясь сразу троим мужчинам.

Я же, быстро метнувшись, положила на подстилку, на которой спала, свои клинки. В Инро убирать их я сейчас не могла. А потом я вернулась за спину Нобу и тоже почтительно склонилась, уже безоружная.

— Нобу Итиро? Я слышал о тебе. Ты наставник онна-бугэйся! Ты приходишь сюда ковать им оружие. Мне рассказывали про тебя. Но я думал, что ты старше? — сказал Тамэтомо-но Минамото.

— Возможно вы имеете ввиду моего отца. Он тоже наставник молодых девушек, — сказал Нобу выпрямляясь.

Я тоже выпрямилась и продолжила рассматривать Тамэтомо-но Минамото. Этот гигант притягивал меня к себе как магнитом. И дело было не только в огромном росте и бархатном голосе. Я сама себе не могла объяснить природу этого притяжения.

— Как зовут твою ученицу? — спросил Тамэтомо-но Минамото отвечая на мой взгляд.

— Аика Инэ Ходзё, — представил меня Нобу, а я мысленно удивленно присвистнула, потому что о последнем мы не договаривались, но, видимо, планы поменялись.

— Род Ходзё******* славен своими воинами и воительницами, — кивнул Тамэтомо-но Минамото, и в тоне его появилось уважение. — Мы не хотели нарушить ваш покой. Этого больше не повториться.

Нобу поклонился в ответ, и я склонилась вслед за ним.

— Доброй ночи! Расходимся, — приказал Тамэтомо-но Минамото братьям, и те и в самом деле сделали несколько шагов назад, отступая.

Нобу зашел в нашу с ним комнату и задвинул дверь. Я же облегченно выдохнула.

— Все живы, — вслух высказала я свой восторг и поймала недовольный взгляд Нобу.

— Ни на минуту тебя оставить нельзя, — недовольно буркнул Нобу в ответ. — Ты с ума сошла обнажать два меча и угрожать ими аристократам⁈

— Там кричали и я…

— Завтра ни свет ни заря мы уходим! Будешь мыть руду весь месяц! И ноги твоей больше не будет у людей, пока не научишься себя вести! Какая разница кто и что там кричал? Да они резать могли начать друг дружку! А ты не должна была и носа на улицу высовывать! — продолжал отчитывать меня Нобу Итиро.

Я стояла и не думала возражать, понурясь и прекрасно осознавая, что он прав.

— Спасть ложись. Уже вставать скоро! — напоследок буркнул Нобу.

Я вернулась и собиралась уже спрятать клинки в Инро, но он остановил.

— Теперь не прячь. Доставай ножны и таскай на поясе. Поздно скрытничать, — укладываясь рядом на циновку и подкладывая валик под голову, бурчал Нобу.

— Почему ты сказал, что я из рода Ходзё? — тихонько спросила я.

— А как иначе было погасить конфликт? Они бы не отстали. Самурайский род Ходзё многочисленный. Там глава очень…хм… любвеобильный. У него большой гарем из жен и наложниц. Дочерей там много. Одной больше, одной меньше. Никто и не заметит. Впредь представляйся так, — ответил он.

— А почему бы не отстали?

— Потому что ты их заинтересовала. Особенного среднего Тамэтомо-но Минамото.

— Он старший?

— У них есть старший брат и наследник. Я рассказывал, — недовольно нахмурился Нобу.

— Да, но среди них он был старший, — объяснила я свою мысль. — Но их же было двое? Откуда третий?

— Младший брат Минамото-но Юкииэ прибыл поздно вечером, почти ночью, и сразу пошел искать приключений и девушек. Больше не сталкивайся с ними. Это может быть опасно. Ты не готова.

— Хорошо. И мы же уходим завтра? А они тут остаются, — согласилась я.

— Ты уходишь. У меня дела. Я отправлю тебя мыть руду. А сам уйду.

— Я останусь одна? — приподнялась я на циновке.

— Чтобы мыть руду в окружении крестьян много ума не нужно. Ты справишься! — отрезал Нобу.

Я опустилась обратно на циновку. Он прав.

— А почему ты выбрал именно Ходзё?

— Этот род не такой сильный и богатый, как Тайра и Минамото, но ссорится из-за девушки с ним никто не захочет. Надеюсь, это поможет, — вздохнул Нобу. — Спи!

Я и понять толком не успела, как наступило утро. Мне казалось, вот только укрылась одеялом и опустила голову на валик, как уже меня трясет за плечо Нобу. Я проворно вскочила. Поели мы быстро из запасов Инро, я достала рюкзак с первым необходимым и повесила котомку за плечи, нацепила грубую соломенную шляпу на голову, и мы вышли из дома.

— Много не болтай! Слушайся старших мужчин и рта не раскрывай. Они знают, кто ты такая, и сами лезть не будут. Им в отношении тебя даны строгие указания. Такое уже бывало и раньше. Понять основы, где зарождается твое оружие, важно, это составляет часть обучения. Так что работай, ни во что не ввязывайся. Руду периодически отправляют сюда, в деревню, и рабочие меняются. Но ты сидишь там месяц, пока я не вернусь за тобой. Все поняла?

Я кивала молча. Что тут сказать? Я уже все это слышала, и Нобу повторял все по второму разу. Просто, чтобы четко донести до меня, что я никуда не лезу! А я и не собиралась. Да, честно!

Мы вышли на окраину деревни, где нас уже ждали две повозки, запряженные сонными волами. Возле них стояли бедно одетые крестьяне в точно таких же соломенных шляпах, как у меня.

Нобу мне кивнул. Я почтительно отвесила поклон. Учитель Итиро развернулся и двинулся обратно к домикам, а я повернулась к крестьянам. Все они были не сильно выше меня, худые и какие-то высохшие. По ним было видно, что их жизнь не сильно сытая и богатая.

Волы медленно потащили повозки, а мы двинулись следом. Один из крестьян почтительно предложил мне положить свою котомку на телегу и самой сесть на нее. Котомку я положила, а вот сесть отказалась. Они шли за телегой не нагружая её, значит, и я справлюсь. Крестьяне косились на два моих меча, но вопросов не задавали. Я тоже, помня наставление Нобу, ничего не спрашивала, хотя выяснить многое хотелось.

Мы двигались очень медленно, и я порядком приуныла. Я уже успела рассмотреть и везде одинаковый пейзаж, и хмурые лица моих попутчиков. Дорога шла через лес, и я зябко поводила плечами, думая о солнышке. Только вот сверху накрапывал мелкий дождик, и о солнышке приходилось только мечтать.

Я заметила, что совсем молоденький мальчишка-рабочий заметно хромает. Его дзори были старые, но совершенно точно не в них была причина. На стопе была грязная повязка, и ему было больно наступать на ногу. Но я не стала лезть. Это не мое дело. Может быть, — позже.

Мы двигались все утро и весь день и ели тоже на ходу, и только ближе к вечеру расположились на привал прямо посреди леса на дороге. В лес мы не углублялись, но, что странно, костер тоже не разводили. Так и ели рисовые лепешки сухими и запивали водой. Другой еды не было.

«Я так долго не протянула бы. Хорошо, что Рен и Бекэ заполнили мою Инро едой под завязку. Вот так и вспомнишь опять про три несчастные онигири в день!»

Я подошла к мальчику с хромой ногой. Он сидел в отдалении от других и вяло жевал рисовую лепешку.

— Дашь мне посмотреть? — тихо сказала я, кивнув на его ногу.

— А зачем? — насторожился он.

— Тренировка. Я должна уметь лечит раны, полученные в бою. Так можно?

— Она получена не в бою, — ответил он, но ногу протянул.

Я разбинтовала грязную тряпку и принялась обрабатывать довольно глубокую рану. Я заранее достала мазь, приготовленную Бакэ и Рен специально для такого случая. Мази было много, а вот расход ее был сравнительно небольшим. Я не соврала. Я и в самом деле должна была уметь обрабатывать раны и оказать первую помощь в бою.

— А ты совсем не злая и не заносчивая, как я думал. И не страшная, — улыбнулся мне паренек, во весь рот демонстрируя очень крепкие, но совершенно кривые зубы.

— А с чего ты решил, что я должна быть страшной?

— Всякое болтают, — уклончиво ответил парень.

Я и сама слышала и смотрела фильмы в своем, как мне сейчас уже казалось, далеком прошлом. Сословие самураев и в самом деле было богато на разные образы и личности, но я собиралась быть в первую очередь собой. Это, как я поняла, самое главное. Изображать того, кем я не являюсь, у меня все равно получалось плохо.

— Тебя как зовут? — спросила я закончив перебинтовывать ногу парня.

— Джун, — улыбнулся мне парень.

— «Послушный», — кивнула я.

— Меня должны были назвать — Горо! «Пятый сын». Но папа настоял на Джун. Все мои братья на редкость бестолковые, — и он снова мне улыбнулся.

— Нам далеко еще до места добираться? — решила уточнить я.

— Нет, завтра утром прибудем. А ты ни разу не мыла руду? Хотя, откуда тебе… — понимающе покачал он головой.

— Расскажешь? — решилась я.

Все же я была сторонником того, что информация не повредит. Я уже знала, что залежей железа в Японии не было, и что раньше его привозили из Китая. Пока не научились вот так вымывать его из рек. Япония, насколько я помнила из школьного курса географии, — вулканическая страна, а в новостях то и дело мелькало, что у них там все трясётся. В вулканической лаве тоже содержится оксид железа, и, как я поняла, он попадает в реки.

— Мы идем к новой излучине реки. Там новая стоянка. Железо — оно тяжелое и моется водой. А мы его собираем, — поведал мне паренек.

— Излучина? Там, где река поворачивает? — уточнила я, так как пока мало что поняла.

— Да, — закивал он. — Мы строим отводы в реке, так железа получается больше.

— Типа плотины? — уточнила я.

— Да! — довольно закивал он, понимая, что до меня что-то доходит.

— Но это же будет не железо? — все же покачала я головой.

— Да. Это будет железный песок, — согласился он со мной.

— Сколько же нужно этих мешков с песком в котором содержится железо, чтобы выковать один меч? — ужаснулась я.

— Много, — неопределенно сказал Джун. — Волы несколько раз ездят туда-сюда с мешками, пока насобираем достаточно.

Я потерла лоб. Все хуже, чем я думала, но у меня все равно нет другого выхода. Так что моем песок, добываем железо, а потом узнаем, что там дальше будет.

— Давай спать ложиться, — постановила я и полезла в свою котомку за одеялом.

На саму котомку я положила голову, а рядом с головой уложила свои мечи, памятуя, что именно так спали все самураи.

Спала я чутко, потому что такая ночевка в лесу, в окружении крестьян, не способствовала расслаблению и отдыху. Мне всюду мерещились горящие глаза в темноте, а каждый шорох казался притаившимся ёкаем. Хотя Нобу и объяснил мне, что ёкаи в мире людей хоть и встречаются, но крайне редко, да и слабее они, чем в Долине. И это должно просто невероятно не повезти, чтобы я встретила его на свои хвосты.

Мои спутники тоже спали очень чутко, и старались лечь поближе ко мне и телегам. Я очень надеялась, что ночь пройдет спокойно. Но ближе к утру волы, такие грустные и меланхоличные, вдруг забеспокоились и протяжно замычали.

И почти тут же ожил весь наш маленький лагерь. Спящие рабочие повскакали со своих мест и, схватив с телег длинные жердины, возбуждённо встали в полукруг вокруг волов.

Я стояла, обнажив мечи и напряженно вглядывалась в лесную чащу, потому что именно оттуда слышалось жуткое рычание. В голову приходили сразу несколько ёкаев, издающих подобные звуки, поэтому, когда на дорогу выпрыгнули два огромных полосатых тигра, я даже слегка выдохнула сквозь сжатые зубы. Но заголосившие за моей спиной рабочие вернули мне трезвость мысли.

— Хорошие кошечки, — тихонько сказала я.

«В Японии же не водятся тигры?» — мелькнуло у меня в голове, но две полосатые морды явно об этом не знали.

Отступать мне совершенно точно было некуда.

*Сёдзи — раздвижные двери, имеющие решетчатую базу, покрытую тонким полупрозрачным материалом.

**Оби — несколько различных типов японских поясов, носимых как мужчинами, так и женщинами поверх кимоно и кэйкоги. Мужской оби, а также оби для занятия боевыми искусствами, относительно простой и узкий, не более 10 сантиметров в ширину, и завязывается несложным узлом.

***Кэйкоги буквально костюм для тренировок — униформа, носимая при занятиях боевыми искусствами. В России и в странах бывшего СССР кэйкоги часто, но ошибочно называют «кимоно». Но отличие в том, что у кимоно нет штанов. Для различных боевых искусств используются различающиеся между собой кэйкоги.

****Онна-бугэйся — женщина-самурай, принадлежащая к сословию самураев в феодальной Японии и обучившаяся навыкам владения оружием.

*****Минамото-но Тамэтомо — легендарный японский военачальник, аристократ из рода Минамото, сын Минамото-но Тамэёси. Участник смуты Хогэн в 1156году. В японских хрониках Тамэтомо изображается феноменальным гигантом ростом в 210 см, бесстрашным героем и великолепным стрелком из лука. Легенда гласит, что натянуть последний могли лишь три сильных воина. В моем романе это только прототип, имеющий с реальным историческим лицом много общего, но все же это собирательный образ.

****** Ёсихиро но Минамото, Минамото-но Юкииэ японские военачальники, аристократы из рода Минамото, сыновья Минамото-но Тамэёси. Участники смуты Хогэн в 1156году. В моем романе это только прототипы, имеющие с реальными историческими лицами много общего, но все же это собирательные образы.

*******Род Ходзё — самурайский род в феодальной Японии. Из рода Ходзё происходила, например Ходзё Масако — японская политическая деятельница периода Камакура, старшая дочь влиятельного феодала, жена первого сёгуна из рода Минамото. За свое влияние на государственные дела Масако получила прозвище ама-сёгун, то есть монахиня-сёгун, жившая уже после описываемых в моем романе событий.