Черный лис. Том 1

Глава 20

Услав повара, Янака сам зашел за стойку, открыл шкафчик и достал большую овальную бутылку с прозрачной, как слеза, жидкостью. В жидкости плавал не то корешок, не то крошечная змейка.

Откупорив притёртую пробку, он поставил в ряд те самые стаканчики, на которых я показывал, как играют "в напёрстки". Плеснул в каждую из бутылки, закрыл пробкой, вернул бутылку на место…

Оставшись с нами наедине, Янака вдруг "упростился". Расслабился. Перестал изображать грозного босса.

Сразу стало заметно, что он довольно стар. Седые волосы, седая щетка усов, глубокие морщины в уголках глаз…

— Что связывает тебя с Набунагой? — он смотрел на Фудзи.

Я напрягся. Вопрос был неожиданным, и казалось, совершенно не имел отношения к нашим проблемам. Но если подумать…

Набунага живёт на Сикоку — и считает остров "своим".

Янака же заправляет в Осаке… Но у Сикоку и Осаки — много общего. Это ближайший к Сикоку порт на Хонсю, их соединяют мосты — тонкие артерии, по которой непрерывным потоком движется транспорт.

Два босса пытаются поделить сферы влияния. А мы с Фудзи попали между ними…

— Ничего, — ответил Фудзи. — У нас с Виктором нет никаких общих дел.

— Однако мне пришлось выручать тебя, — поджал губы Янака. Седая щетка усов недовольно встопорщилась. — Он хотел что-то от тебя получить, верно? Придётся всё рассказать, Костя-сан. Иначе мне придётся пересмотреть наше соглашение.

Янака взял один из оставленных поваром тесаков, и принялся нарезать имбирный корень. В воздухе поплыл характерный пряный аромат.

А я посмотрел на Фудзи. Всё-таки соглашение. Он уверял, что босс якудза просто прячет его от семьи, обеспечивая спокойную жизнь, но…

— Я обещал не трогать тебя, — продолжил Янака. Теперь он взялся за пласт розовой, с серебристым отливом лососины. И орудовал ножом вполне профессионально. — Пока ты не лезешь в политику. Пока ты живёшь тихо, занимаешься своей мастерской и мелкими кражами… Но Набунага — это уже политика. Так что ты задумал, сынок? Зачем залез к Набунаге в дом? Что ты хотел там найти?..

Я прикрыл глаза. Дом Набунаги — вот где сходятся все линии. Фудзи был прав: не следовало торопиться. Не следовало действовать столь опрометчиво, привлекая к себе совершенно ненужное внимание.

Теперь и Набунага, и Янака думают, что мы с Фудзи затеяли свою игру.

— Янака-сан, — начал Фудзи. — Я могу поклясться, что не имею ничего общего с Виктором Набунагой.

— Но ведь он приходил к тебе, — Янака продолжал резать рыбу так, словно это было сейчас самым важным. — Зачем-то ему это было нужно?

Фудзи молчал. Я тоже не знал, что говорить. Просто чувствовал: игры кончились. Янака согласился послушать моё предложение просто так, чтобы потянуть время — возможно, собраться с мыслями. Понаблюдать за нами… Но его волнует вовсе не долг Фудзи.

— Хочешь, я сам скажу? — напластав рыбу, Янака разложил её на блюде, положил горку имбирного корня, рядом — пирамидку зелёного вассаби, и выставил всё это на стол. — Ни для кого не секрет, что Набунага живёт вдали от столицы не по своей воле, — босс мафии обошел стойку и взгромоздился на высокий табурет. — Это ссылка. Что-то случилось в столице, между ним и императором. Теперь Виктор сидит в своём поместье и тренирует учеников… А потом вдруг появляется младший сын императора. И тоже поселяется на Сикоку. Опять же: все знают, что принц Константин не слишком хорошо ладит со старшим братом, наследником и будущим правителем страны. Вроде бы, всё ясно. И какое-то время всё идёт тихо и мирно. Но потом — вдруг — следует взрыв. Он незаметен на первый взгляд, но для тех, кто умеет наблюдать — очевиден. Бывший начальник охраны императора и его младший сын встречаются в придорожном кафе и разговаривают, — Фудзи молчал. Да и я понимал: то, что говорил Янака, сложно опровергнуть, — Но потом происходит непонятное, — взяв палочки, Янака принялся кидать в рот тонкие лепестки розовой рыбы. — Первый приказывает убить второго. Зачем? Почему он — вдруг — решил пойти на такой громадный риск? Ведь убийство принца — это государственная измена… — макнув кусочек рыбы в острый соус, он задумчиво его пожевал, а потом проглотил. Саке, которое Янака налил раньше, так и стояло нетронутым. — Неужели заговор? Набунага — в опале у нынешнего императора. Возможно, он решился на столь отчаянный поступок по причинам, которых я не вижу. Но ты, Костя-сан, должен о них знать. Ведь не может не знать такой умный человек, за что его хотят убить?

Фудзи вздохнул и взял со стола палочки для еды. Внимательно осмотрел их со всех сторон, повертел в руках, словно собираясь есть… Я напрягся. Может, он хочет напасть на Янаку, и так усыпляет бдительность? А что? Босс якудза — не сэнсэй, это видно. Я не чувствовал рядом с ним совершенно никаких движений эфира.

Природный ум, жизненный опыт, несгибаемая воля и жестокость — вот те инструменты, которыми проложил себе дорогу наверх Янака. Но что он может противопоставить двум сэнсэям?

— Ладно, — положив палочки на место, Фудзи посмотрел на босса якудза. — Пришла пора всё объяснить, Янака-сан. Расскажу всё, как есть — а там уж вы сами решайте, что делать.

Я почувствовал, как мои губы раздвигает скептическая ухмылка. Вряд ли Янака поверит в Шиву. Как я понял, даже Фудзи верит в мою историю не до конца… Но попробовать всё же стоит. Другой-то у нас нет.

— Вы видите перед собой наследного принца Владимира Антоку.

Если бы гром прозвучал среди ясного неба, он бы произвёл меньшее впечатление. Во всяком случае, на меня.

Впившись взглядом в лицо Фудзи, я пытался прочитать по его глазам, что он затеял. Хочет купить свою свободу, подсунув Янаке меня? Но зачем? Что может сделать для такого человека сирота, последний в своём роду, оставшийся без поддержки родственников?

Почти так же смотрел на Фудзи Янака.

— Доказательства, — наконец прорычал он.

— Вы помните, как выглядел принц десять лет назад? — спросил Фудзи. Янака кивнул.

— Прекрасно помню. Но… Время меняет людей. Тем более, детей. Я не вижу в этом юноше ничего, что бы послужило подтверждением твоих слов.

Странно: голос Янаки изменился. В нём прорезалось неподдельное волнение. Настоящие чувства.

— Курои, сними куртку, пожалуйста, — попросил Фудзи. Я подчинился. Не знаю, что за игру он затеял, но отступать поздно.

Как только обнажилось моё предплечье, Янака впился в него глазами. Затем обхватил моё запястье твёрдыми пальцами и дёрнул к себе. Кончиками пальцев другой руки благоговейно погладил шрам…

— Я помню, как ты его получил, сынок, — он замолчал, так и эдак разглядывая шрам. — А вот ты, помнишь?

Опять проверка. Каждый может подделать шрам — это ведь не группа крови, и не ДНК. Я принялся лихорадочно вспоминать, что Фудзи говорил по поводу шрама… Нет. Ничего он не говорил.

— Не помню, Янака-сан, — врать нужно только правду. Так говорят у нас в Корпусе. — Те события, что произошли десять лет назад — всё это было не со мной. Сейчас я совсем другой человек. Сложно сказать: можно ли считать меня принцем…

Старик поджал губы и кивнул.

— Всё так, — он дотянулся до одной из чашек с саке, пару секунд грел её в руке, а затем опрокинул в рот. — Как причудливо сплетаются нити судьбы, — старик поставил пустую чашку обратно на стойку. — Сегодня ты маленький мальчик, и помыкаешь слугой, которого приставили выполнять все твои прихоти. А через десять лет — сирота, без роду без племени. И тот самый слуга — единственный, кто может подтвердить твоё высокое происхождение.

— Мы изменили внешность Владимира, — сказал Фудзи. — Прибавили пару лет, подправили черты лица… На самом деле он — вылитый Антоку. Семейное сходство очень велико.

— Правильное решение, — старик взял вторую чашку с сакэ и снова выпил — словно засвидетельствовал тост. — Могут найтись люди, который узнают Антоку и без всякого шрама. Их немного. Но они есть.

— Набунага боится принца, — тихо сказал Фудзи.

— Ничего удивительного, — кивнул Янака. — Я бы удивился, если бы мальчик не снился ему каждую ночь… Но теперь всё встаёт на свои места. Вы с Виктором поселились на Сикоку с одной и той же целью: присматривать за принцем. Которого до поры до времени держали у себя монахи. Но вот мальчик вырос, и решил отомстить за свою семью… Куда он пойдёт в первую очередь? Конечно, к бывшему начальнику охраны. Ведь в своё время это он, лично, разделался со старым императором, а также его супругой. Поговаривают даже, что Виктор приложил руку к гибели Михаила…

— Я пытался отговорить принца, — сказал Фудзи так, словно речь шла не обо мне. — Но он не слушал. И мне ничего не оставалось, как страховать его — и помочь выбраться, если что-то пойдёт не так.

— Молодость, — согласился Янака. — Он решил, что десять лет, проведённых в школе Сингонсю, сделают его непобедимым, — он тоже говорил так, словно меня рядом нет. — Но вот вопрос: почему Набунага его не убил? Виктор — очень сильный сэнсэй. Так почему он не прикончил сопляка, когда поймал его в своём доме?

Мы с Фудзи молниеносно переглянулись.

— Как я уже сказал, — осторожно начал Фудзи. — Виктор узнал принца.

— Возможно, он просто растерялся. Не поверил своим глазам, — как бы не слушая, продолжил рассуждать Янака. — Ведь тогда, десять лет назад, все думали, что ребёнок погиб. Немногим удалось выжить той страшной ночью, когда к власти в стране пришли Фудзивара. Мне просто повезло: я смог спрятаться. И конечно же, я взял в убежище принца, заботится о жизни которого — мой долг. А потом мы выбрались из дворца…

До меня не сразу дошло, о чём он говорит. А когда дошло — я просто онемел. Янака прав: как причудливо плетутся нити судьбы…

— Мне удалось переправить мальчика в храм Сингонсю, — старик продолжал говорить, уставившись невидящими глазами в стену. — Я был уверен: он там будет в полной безопасности. Отправил сообщение его деду в Москву, и залёг на дно, — старик оглядел суперсовременную кухню так, словно это была вонючая замшелая дыра. — И пребываю на этом дне по сей день.

— Но ведь вам… Хотелось бы вернуться? — спросил Фудзи после паузы. Похоже, ему с трудом удалось проглотить это неожиданное признание.

— Не знаю, сынок, не знаю, — покачал головой Янака. — Чем ниже сидишь — тем меньше падать. А я уже слишком стар для того, чтобы бегать по крышам.

— Значит, вот чего ты добиваешься! — мы с Фудзи наконец-то остались вдвоём. В небольшом гостевом домике на территории завода — я думаю, он предназначался для различных комиссий, которые посещают завод с проверками.

Здесь было чисто, но пахло застарелым куревом и мужскими носками.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Фудзи. Глазами, выражением лица он пытался намекнуть, что нас почти наверняка подслушивают, но мне было плевать.

— Ты затеял переворот! — я прошелся по тесной комнатке. Три шага в одну сторону, три — в другую. — Решил пойти против семьи.

— Знал бы ты, что у меня за семья, не стал бы так злиться, — усмехнулся Фудзи.

— Мне на это плевать, — я остановился напротив и заглянул ему в глаза. — Как ты не поймёшь? Если Шива выполнит всё, что задумал — не нужен будет никакой переворот. Не будет империи, вообще не останется государств! Только дикие толпы варваров, которые дерутся за консервы на руинах супермаркетов.

— Став императором, ты можешь этого не допустить, — сказал Фудзи.

И тут до меня дошло…

— Ты мне не веришь! — я почти кричал. — Ты не веришь, что я пришел из другого мира. Ты всё ещё думаешь, что я — Владимир Антоку. И несу бред про Шиву — потому что свихнулся. Хранители!..

Отвернувшись, я стал смотреть в окно. На голый, чисто выметенный асфальтовый плац, в дальнем конце которого громоздились погрузочные тягачи.

— Встань на моё место, — Фудзи стоял за моей спиной, не пытаясь приблизиться.

— Ты поселился на Сикоку, чтобы следить за Набунагой, — резко развернувшись, я внимательно посмотрел на Фудзи. — Твоя ссора с роднёй, побег из столицы на вольные хлеба — прикрытие. Ты — принц крови, и находишься на службе у своего отца двадцать четыре часа в сутки. Ты — военный, Константин Фудзивара. Вот что не давало мне покоя всё это время. Ты что-то скрывал, а я никак не мог пробить твоё второе дно… — от волнения я стал дышать чаще, и вновь почувствовал, как краснеют уши. Хоть я и выглядел на пару лет старше, но гормоны-то остались детские. — Та женщина в чёрном лимузине — не просто любовница. Связная. С императорским двором… А господин инспектор полиции? Уж слишком легко ты с ним договорился. И Цинь-Ли… Хирург, которая изменила мою внешность. Сакура проговорилась, что её доставили из самого Байцзина! У кого ещё есть такие полномочия, чтобы привести человека в страну, минуя паспортный контроль и таможню?

Говоря всё это, я прекрасно понимал, что ступаю на очень тонкий лёд. И в отношениях с Фудзи, а самое главное — с Янакой.

Но я должен ему доверять. От этого зависит мой дальнейший план действий.

И я добился своего! Фудзи кивнул.

— Ты угадал, друг Курои. Я — не просто принц. Но и не военный. Я служу в Тайной канцелярии. И ещё: я работаю не на своего отца. Я работаю на государство.

— Но…

— Тебе знакомо такое понятие: патриотизм? — перебил Фудзи. — Думаю, что знакомо. Иначе ты бы сбежал в Россию, под крылышко к могущественному деду Соболеву. Но ты остался, Антоку. Потому что у тебя есть ГИРИ. Долг перед страной, — он помолчал, позволяя мне осмыслить сказанное. — У меня тоже есть гири, — он отвернулся к стене и заложив руки за спину, принялся разглядывать картину в простой рамке. Незамысловатый пейзаж: море, пляж и мальчик, сидящий в шезлонге. — Когда десять лет назад мой отец поселился в Нефритовом дворце, мне было пятнадцать. Я не видел, как казнили старого императора, но помню, что он был добр ко мне. Когда я приходил в гости к Михаилу, — Фудзи резко повернулся ко мне и уставился прямо в глаза. Столько силы, столько напора было в этом взгляде… — Да, я дружил с твоим старшим братом, Володя. Мы были ровесниками, учились в одном классе. У нас было много общего.

— Так значит, поэтому ты жил на Сикоку? — тихо спросил я. — Чтобы присматривать за оставшимся в живых принцем?

— Всё… Очень сложно, — Фудзи смутился. Отвернулся, сцепив руки за спиной, потом повернулся назад. — Я случайно узнал о твоём существовании. Следил за Набунагой — это ты угадал правильно…

— А Набунага следил за мной, — я припомнил, что сказал Янака: Виктор Набунага и был тем человеком, который убил бывшую императорскую семью.

— Набунага всегда вёл свою игру, — проговорил Фудзи. — И накануне того дня, как ты пришел ко мне — в день твоего совершеннолетия — приказал тебя убить. Тебя выкрали из храма, сунули в багажник и должны были увезти на побережье — чтобы там задушить и бросить в море… Я не успел ничего поделать — всё случилось слишком быстро. Мне только сообщили, что принц Антоку исчез из храма. А через несколько часов я вижу его у своих ворот — живого и невредимого, разве что, голодного.

— И ты решил, что это — карма, — я старался говорить спокойно, но губы кривились в ухмылке, и получилось так, словно я насмехаюсь над Фудзи.

— Ты удивишься, друг Курои, сколь многим в нашей жизни управляет карма, — казалось, Фудзи не обиделся. Он продолжал изучать мои глаза так, словно в них скрывались все тайны мира. — Когда ты пришел… — продолжил он чуть тише. — Я понял, что нужно делать. План возник мгновенно. Такой шанс выпадает раз в жизни — и я за него ухватился.

— Ты решил отомстить родне за смерть Михаила, — одними губами сказал я, но Фудзи услышал. — Он был твоим единственным другом, а родственники…

— Мой отец убил мою мать, — так же тихо и очень отстранённо сказал Фудзи. — Я знаю это, потому что сам видел. Он задушил её прямо в постели, поясом от халата. Я не мог ни с кем поделиться этим знанием. А мой старший брат — он такой же, как отец. И только в школе… Михаил был единственным, кто понимал, что со мной происходит. Если бы не он — я бы умер тогда. Совершил сэппуку. Чувство вины за смерть матери, за то, что я видел, но ничего не сделал…

Он повернулся наконец-то посмотрел на меня. Глаза у Фудзи были сухими, но взгляд — как у человека, который не ел десять дней.

— И теперь ты хочешь свергнуть отца и брата, чтобы посадить на трон… принца Антоку? — спросил я.

— Я всего лишь хочу восстановить справедливость.

Мы сидели на полу, друг напротив друга. За окном начинало темнеть, и я чувствовал, как тело с наступлением сумерек наливается смертельной усталостью. Казалось, я больше не могу двигать ни руками, ни ногами — словно их прибили к полу.

— Давай заключим сделку, — сказал я наконец. Фудзи кивнул. Он тоже устал — это было видно по его глазам, по горькой складке губ. — Я помогу тебе осуществить задуманное. А ты — поможешь мне отыскать Шиву, — Фудзи собирался что-то сказать, может, возразить, но я его перебил: — Послушай, ты же ничего не теряешь. Мне нужен только Шива. Поймав его, я отправлюсь в Корпус, ты получишь настоящего принца Владимира — и делайте с ним, что хотите. А если я всё-таки лгу… Ну что ж. Я — полностью в твоей власти. В то, что я — человек из другого мира, всё равно никто не поверит.