Черный лис. Том 1

Глава 7

Толпа детишек хлынула к краю — полюбоваться взрывами.

Мимо меня промчался Фудзи. К моему удивлению, он бежал в другую сторону, к полосе разрухи, учинённой спорткаром.

— Скорее! — крикнул он на бегу. — Там есть раненые!

Не думая, я припустил за ним.

Одна из перевёрнутых машин горела. В ней кто-то был — я видел упёртую в стекло ладошку. Кузов при падении смялся, двери не открывались. Схватив камень, Фудзи разбил окно и выдернул за руки почти раздетую девчонку.

Я помог выбраться парню — тоже раздетому, с громадными бешеными глазищами.

Всё ясно: парочка обжималась на заднем сиденье, когда в их машину врезался Сабуро…

Убедившись, что с ними всё в порядке, я побежал к другой машине. К счастью, та была пуста. Но зато под ней, лёжа на спине, стонал от боли Сабуро. Лицо его было в крови.

— Эй, кто-нибудь! Помогите! — я остановил двух ребят, что бежали мимо. — Давайте снимем с него машину.

В этот момент на днище машины вспыхнул огонь. Пацаны отскочили подальше.

— Огонь! Бак сейчас взорвётся!

Они убежали.

Сжав зубы, я попытался сдвинуть машину в одиночку. Та лишь качнулась, раненый глухо застонал. Гудение пламени становилось всё громче.

— Отойди! — ко мне подскочил Фудзи.

Он вытянул руки вперёд. Раскрыл широко ладони. А потом… Я почувствовал, как из его ладоней вырвался сгусток энергии и ударил по автомобилю. Тот отбросило на несколько метров и перевернуло.

Хранители меня побери. Фудзи владеет магией!..

Сабуро потерял сознание. Одна нога его лежала под странным углом, в порванной штанине торчала кость.

Скинув куртку, Фудзи бросил её на землю.

— Используем это вместо носилок, — прокричал он сквозь гудение пламени.

Как можно осторожнее мы переложили парня на куртку и подняли. Но не успели сделать и пары шагов, как сзади грохнуло. В спину словно толкнуло раскалённым тараном, земля вдруг вздыбилась и ударила меня в лицо…

А потом посыпались обломки.

Что-то тяжелое ударило между лопаток, обожгло болью плечо.

Падая, выпустил угол куртки, на которой лежал раненный.

Фудзи тоже не устоял на ногах. Но в отличие от меня, он упал на Сабуро. Парень прикрывал его собой от обломков! Я видел, как он упирается в землю руками, чтобы не придавить раненного.

Словно в замедленной съёмке, я наблюдал, как раскалённые куски железа барабанят по спине Фудзи, как он содрогается от боли, а на белой майке проступают кровавые пятна… Но он не сдвинулся ни на сантиметр, закрывая своим телом потерявшего сознание Сабуро.

В глазах потемнело. Стало нестерпимо жарко — то ли от раскалённого воздуха, то ли от того, что на меня наконец-то снизошло прозрение.

Фудзи — не Шива!

Наконец, над нами пронеслась последняя удушливая волна дыма, и всё стихло. Фудзи поднялся. К счастью, ни один из обломков не зацепил его слишком сильно, но всё равно парень двигался очень скованно.

Я тоже встал. Проверил, как там Сабуро — раненый пребывал без сознания, но дышал.

К несчастью, от взрыва пострадало ещё несколько ребят. У одной из девчонок обнаружилось довольно сильное кровотечение — обломок задел бедро. Пришлось убедиться, что артерия не повреждена и перевязать оторванным от майки лоскутом. Казалось, девочка пребывает в шоке и попросту не понимает, что происходит.

Кто-то держался за голову, кто-то стонал и повизгивал, тоненько, на одной ноте. Кто-то плакал, размазывая грязь по пьяной мордашке.

В целом, подростки вели себя так, как и должны: они были растеряны, они не знали, что делать, и не могли помочь ни себе, ни друг другу.

Не потеряли самообладания только Фудзи и несколько парней-байкеров, что постарше. Они уже начали разгребать завал из машин — убедиться, что под ним нет других пострадавших, когда из ущелья, негромко стрекоча и поливая площадку желтым ослепительным светом, всплыл вертолёт.

Бока его были синими, с продольными золотыми полосами. Вероятно, кто-то в городе увидел взрыв, и позвонил в полицию.

В это же время у подножия, от городской черты, послышался вой сирен. Хорошо бы это были скорые…

Кое-кто из пришедших в себя ребят что-то кричали в телефоны — надеюсь, они сумеют обрисовать обстановку адекватно…

Заметив вертолёт, те подростки, машины которых не пострадали, кинулись бежать. Завизжали покрышки, взревели моторы — площадка опустела в считанные секунды.

Остались лишь раненные, да завал из машин.

Мимо нас промчался Суши. Комбинезон мальчишки уже не сверкал первозданной белизной. Головную повязку он где-то потерял и длинные косички нелепо топорщились во все стороны, как щупальца осьминога.

Сев в одну из последних машин, он был таков.

Я вопросительно посмотрел на Фудзи. Тот покачал головой.

— Это моя вина. Ребята сегодня собрались из-за меня. Да и должен же кто-то рассказать полиции, как всё было.

— Тебя могут закрыть.

— Разберусь, — улыбнулся парень. Щека его была в крови, от уха до подбородка тянулась глубокая царапина. — А вот тебе, Антоку, не мешало бы скрыться.

Я растерялся.

— Как ты меня назвал?

— Да ладно, не дури, — Фудзи хлопнул меня по плечу. — Лучше прими дружеский совет: уходи. Рано тебе появляться перед камерами.

— Фудзи, ты принимаешь меня за кого-то другого, — я говорил искренне. Но проследив взгляд парня — тот вновь смотрел на мой шрам — мысленно отвесил себе хорошего пинка.

Я совсем забыл о прежнем носителе оболочки. За неполные сутки со мной случилось столько событий, что я напрочь выбросил из головы проблемы бывшего владельца тела: похищение и то, что пацана наверняка ищут… Даже не попытался разузнать о его прошлом.

Я вздохнул.

Обмануть Фудзи не получится. Парень меня узнал, и теперь не выпустит из виду. А кроме того, необходимо узнать, кем был подросток, тело которого я занимаю. Это может быть важно.

Я посмотрел на свои руки. Они были грязны и ободраны, из мелких порезов сочилась кровь. Отлично. То, что надо.

Приложив ладони к лицу, я хорошенько поелозил руками по коже, размазывая грязь и пыль, превращая всё это в нечитаемую маску.

— Что ты делаешь? — тон у Фудзи был таким, словно он опасался за мой рассудок.

— Один раненый подросток ничем не отличается от другого, — криво улыбнулся я. — К тому же, мне действительно нужна помощь.

Я показал плечо, из которого всё ещё торчал небольшой осколок стекла.

— Ты псих, Антоку!

— Зови меня, пожалуйста, Курои, ладно? — попросил я. — Остальное обсудим позже.

Один за другим, на площадку въезжали белые микроавтобусы с красной полосой, из них сыпались люди в голубых бумажных комбинезонах. Медики.

Они споро взялись за дело. Погрузили на носилки Сабуро, девчонку с проткнутым бедром, ещё нескольких тяжелораненых — два микроавтобуса развернулись, и завывая сиренами, устремились назад, в Такамацу.

Остальных деток укутывали в одеяла, давали горячее питьё.

Среди медиков было двое не в голубой, а в желтой форме. Подходя к детям, они просто накладывали ладони на повреждённое место, из-под рук вырывался призрачный золотистый свет… А потом они переходили к следующему.

Лица людей в желтых комбинезонах были сосредоточены, взгляды устремлены внутрь себя.

— Кто это? — слова вырвались прежде, чем я успел подумать.

Фудзи бросил косой взгляд, но всё же ответил:

— Это сэнсэи. Целители. Иди! — он толкнул меня в бок. — Вытащат тебе стекло.

Испытывая кучу сомнений, я всё же пристроился в конец очереди. Посмотрев, как ведут себя подростки, тоже начал всхлипывать, провёл рукой под носом, размазывая сопли… но спохватился, и решил, что это уже перебор.

Успокоился, и остальное время просто наблюдал за работой сэнсэев.

Когда пришла моя очередь, целитель — ею оказалась сухонькая пожилая женщина с добрыми глазами — прищелкнула языком.

— Ой-ёй, дорогуша, много крови потерял.

— Извините, — я склонил голову.

— Эй, он ещё и извиняется! — женщина выпрямилась, и посмотрела на второго медика, требуя поддержки.

— Правильно извиняется, — бросил тот, не отрываясь от своего занятия — он держал ладони над затылком рыжей девчонки. Волосы у той были в крови, на конопатом лице застыло выражение бесконечного удивления. — Устроить такую бучу! Сколько раз полиция собиралась взяться всерьёз за этих гонщиков…

Процесс лечения проходил так: женщина приложила обе ладони к моему плечу. Я почувствовал приятное тепло, которое постепенно перешло в почти нестерпимый жар, а потом сменилось ледяным холодом.

Осколок стекла вышел сам.

— Теперь покончим с бактериями, — бормотала женщина, изливая на мою рану потоки тепла. — Мы же не хотим, чтобы у такого красивого мальчика развился сепсис, верно?

— Теперь зарастим рану… — это когда стало холодно. Казалось, что вместо стекла в рану вошел ледяной клинок. — Ну, потерпи, потерпи… До свадьбы заживёт. Даже шрама не останется.

— Домо оригато, сэнсэй, — складывая руки для поклона, я уже не чувствовал никакой боли.

— Чего уж там, — женщина устало улыбнулась. — Впредь будь осторожнее.

— Да как же, — подал голос второй целитель. Пожилой мужчина с седой щетиной на подбородке, с такой же светлой, как у Фудзи, кожей. Он уже перешел от рыженькой девочки к подростку с длинной рваной царапиной на голени. — Они ничему не учатся. Запрети гонки — найдут другое убийственное развлечение.

— Да ладно тебе, Кирилл, — вновь улыбнулась женщина. — Разве сам ты не был молодым?

— Мальчишкой я учился, как проклятый, — буркнул седой Кирилл. — Знал бы, что придётся всю жизнь штопать разных недоумков…

Поклонившись целителям, я пошел прочь.

Плечо совсем не болело. Наверное, это поразило меня больше всего: то, как Фудзи усилием мысли отправил в полёт целую тачку, и как маленькая женщина зарастила глубокую рану в моём плече, даже не прикасаясь.

Фудзи сидел на краю обрыва и смотрел на город. В одной руке у него была бутылка пива, в другой — зажженная сигарета.

Кряхтя, как глубокий старик, я опустился рядом. Трудный выдался первый денёк в новом мире.

— А разве тебе не нужно обратиться к целителям? — спросил я, когда он молча передал мне ещё одну бутылку.

Пиво было слабоалкогольным, прохладным и очень газированным. Не совсем то, что я люблю, но сейчас этого было достаточно.

— Всё в порядке, — отмахнулся он рукой, в которой была сигарета. Я уловил знакомый пряный аромат, и удивился. Здесь же полиция. Вряд ли на Тикю разрешены наркотики…

Фудзи проследил мой взгляд.

— Разве ты не знаешь, что сэнсэям разрешено курить травку? — спросил он, усмехнувшись так, словно рассказывал прописные истины. — Расслабляет. Помогает пережить некоторые побочные эффекты.

— Я многого не знаю, Фудзи-сан, — честно сказал я. — И буду очень благодарен, если ты меня просветишь.

У посланников была заготовлена стандартная легенда на случай, если встречается кто-то, кто знал бывшего владельца тела. Потеря памяти.

После амнезии возникла новая личность, которая ничего не помнит о прошлой жизни, и ведёт себя соответственно.

Всегда срабатывает.

Но сейчас, сидя рядом с этим загадочным парнем, и наблюдая, как начинает светлеть небо, я почувствовал необходимость рассказать правду.

Может быть, далеко не всю. Но важную для поимки Шивы — обязательно.

То, что это не Фудзи, я недавно убедился. Разрушитель сеет хаос, это — его стихия. Представить, что он гасит пожары и прикрывает кого-то своим телом — невозможно. Это просто не в его природе.

На Шакьямуни, будучи архистратигом миллионной армии, Шива бросил в бой двести тысяч солдат — просто для того, чтобы они запрудили реку своими телами, и задержали вражескую армию на десять минут.

…И я рассказал светловолосому байкеру о Древе Миров. О том, что ствол и главные ветви образуют Центр цивилизации, объединённой сетью метасендеров.

А ещё о том, что при перемещении оцифрованной матрицы сознания происходит обмен разумов.

Объяснил, что его родной мир, Тикю, находится на далёкой периферии. Образно говоря, является почкой на одной из верхних веток Древа, и отличается от Центральных миров намного больше, чем другие.

А под конец объяснил, что я — не тот, кем он меня считает. Посвятил его в механизм работы чрезвычайных посланников.

И — в общих чертах — в свою миссию.

— Обмен разумов — тоже магия? — спросил Фудзи, когда я замолчал.

— В Центральных мирах нет магии, — я покачал головой. — Это технология. Согласен, в чём-то неотличимая от магии, но выполняется небольшим, размером с чемоданчик, прибором.

— Значит, ты не принц Антоку, — в голосе его всё ещё звучало сомнение, но меня смутило другое.

Титул "принц" используется и в других мирах. Он имеет строго определённое значение: сын государя.

— Принц? — на всякий случая я переспросил.

— Я узнал тебя по шраму, — Фудзи кивнул на мою руку, которую он так внимательно — и неоднократно — разглядывал. — Ну, и ещё разные мелочи… Манера держать голову, цвет глаз, интонации… Прошло без малого десять лет, с тех пор, как я видел тебя в последний раз, но как только ты появился в моей мастерской — узнал сразу.

— Фудзи-сан, подумайте, пожалуйста, ещё раз, — от волнения я перешел на вежливую речь. — Когда я пришел в себя, то был одет в старое, драное кэса, крашенное луковой шелухой. Я был бос, у меня не было ни гроша. Разве можно сразу узнать человека, которого не видел десять лет?

— Запросто, — кивнул Фудзи. — Если достаточно хорошо знал его раньше. Я уверен в том, что ты — Владимир Антоку.

— Не я, — терпеливо поправил я парня. — Бывший владелец тела. Который, кстати сказать, жив и здоров. Только находится сейчас на базе Корпуса. В моей собственной оболочке.

Фудзи закурил, не глядя вытащив сигарету из мятой пачки с характерным зелёным листом на этикетке. Бросил косой взгляд, и немного поколебавшись, предложил мне.

Я взял. Переживания и события этого длинного, растянувшегося на целые сутки дня, требовали отдельного осмысления.

Просто посидеть, вдыхая горький терпкий дым, стряхивая пепел, и помолчать. Хотя бы несколько минут.

Но через десять минут сигарета погасла, и пришлось возвращаться к действительности.

— Так значит, тебе надо поймать преступника, — нарушил молчание Фудзи.

— Его зовут Шива. Разрушитель. На самом деле, это прозвище. Потому что никто не знает, сколько он уже сменил оболочек.

— Всё-таки странно слышать такие речи от тебя, Антоку. Сложно привыкнуть к тому, что ты — не тот, кем кажешься.

— И тем не менее, это так, — я почесал макушку. Сквозь кожу уже начинал пробиваться колючий пушок, и скоро я уже не буду сверкать лысиной, как какой-то старик. — И если бы ты немного рассказал о том, кем был мой предшественник, было бы неплохо. А то непонятно: зачем я должен прятаться и какие могут быть последствия…

Я не стал ему говорить, что вылез из запертого багажника. Хорошего понемножку.

Пару минут Фудзи сидел молча, словно собирался с мыслями. Но потом заговорил.

— Десять лет назад Ямато правил твой отец, император Томохико. Антоку были довольно сильным кланом, и если бы не одно маленькое "но"… — я кивнул, побуждая его рассказывать дальше. — Старший сын императора, Михаил, погиб в авиакатастрофе. Разбился самолёт, никто не выжил. Томохико сломило горе, он ослабел — и физически, и духовно. Этим и воспользовался клан Фудзивара. Они давно нацеливались на трон, и конечно же, не упустили своего.

— А принц?

— Когда случился переворот, клан Антоку вырезали подчистую. Обычная практика: нельзя оставлять конкурентов за спиной. Но принцу Владимиру было всего шесть, он не представлял угрозы для даймё. О мальчишке просто забыли. Но когда хватились, оказалось, его нигде нет. Вместе с принцем исчез старший слуга клана… Вот и решили, что он успел покинуть Киото и переправить ребёнка в Россию — до Курильских островов подать рукой, а оттуда в Петербург летают турбо-джеты. Фудзивара казнил Томохико Антоку, и сам занял трон в Золотом Дворце. А маленький принц, оказывается, никуда не делся! Он всё время был здесь, в Ямато. Очень умно. Кто бы стал искать его под самым носом…

Фудзи тряхнул волосами и улыбнулся.

— Знаешь, когда я увидел тебя на пороге и узнал, — решил, что ты пришел мстить.

— Мстить? — я нашел занятие рукам: подобрав горсть камешков, бездумно бросал их в пропасть, один за другим. — С чего это принцу Антоку мстить тебе?

— Видишь ли, моя фамилия Фудзивара. Константин Фудзивара. Я — младший сын правящего императора Ёмэй.