Черный лис. Том 1

Глава 6

На улице собралась толпа. Ко входу, разгоняя людей сиреной, подлетела красная пожарная машина.

Оставив байк на обочине, я рванул к ступеням, но полицейские никого не пускали. Я был слишком заметным в своей мотоциклетной броне, и не решился привлекать внимание.

В висках бился горький набат. Это Шива! Пока я наслаждался обедом в компании Фудзи, его люди пробрались в здание и заложили бомбу.

О том, что это была именно бомба, я услышал от полицейских. Они переговаривались по рациям, вызывая сапёров и криминалистов.

Мне нужно проникнуть внутрь! Там остались операторы, и я должен убедиться, что с ними всё в порядке…

Пожарные в плотных оранжевых куртках с яркими желтыми полосами входили и выходили из здания. Несколько мужчин, сняв обмундирование, отдыхали на ступенях.

Обойдя одну из красных машин, я незаметно прихватил куртку. Снял с креплений длинный багор, нацепил шлем… и ровным деловым шагом прошел сквозь оцепление.

В вестибюле царила упорядоченная суматоха. Пожарные спешили к лестницам, двери лифтов стояли распахнутыми. Вокруг сновали какие-то люди.

А потом я увидел тело. Оно было накрыто чёрным мешком для трупов, но по фуражке и толстому, вздымающемуся, как гора, животу я узнал охранника.

Я сжал челюсти. Вот и первая жертва Шивы. А всё потому, что я пришел слишком поздно.

Судя по растерянным и гневным лицам, по суете и неоправданно большому количеству людей, здесь не привыкли к подобным происшествиям.

Но Шива действует именно так. Сеет хаос. Страх. Неуверенность. Через несколько месяцев ни один человек в Тикю не будет чувствовать себя в безопасности…

Следуя за пожарными, я поднимался на восемнадцатый этаж и гадал: а что с подземной парковкой, на которой операторы устроили базу?

Вспыхнула надежда: их не было в офисе! Осима с приятелем были внизу, и взрыв бомбы не причинил им вреда…

Но надежда угасла так же быстро, как и возникла. Мимо меня по лестнице спустилась скорбная процессия: пожарные несли на носилках два обгорелых трупа. Они были плотно упакованы в чёрный пластик, но запаха мешки скрыть не могли.

Чувствуя, как к горлу подступает горячий ком, я упорно карабкался вверх.

Может, это были не они. Может, это другие люди… Может, Осима с напарником, почуяв опасность, успели воспользоваться метасендером и переместили матрицы сознания на Ёшики!.. Смерть чужих мне людей — это тоже плохо. Но думать, что операторы успели уйти — было легче.

Наконец — нужный этаж. Не знаю, что использовал Разрушитель. Термитные заряды, или напалм — но выгорело всё, вплоть до перекрытий. Этаж представлял собой закопчённое пустое пространство, с разбросанными тут и там металлоконструкциями.

Метасендер пропал. Так же, как и всё оборудование операторов.

Но вряд ли он сгорел — Шива не мог лишить себя возможности убраться из этого мира, когда дело будет сделано.

Подражая движениям пожарных, я осторожно ходил по выжженному и засыпанному огнетушащим порошком полу. Огня уже не было, металлические балки, потрескивая, остывали.

Мозг, не останавливаясь ни на секунду, анализировал ситуацию.

Я остался один. Никакой поддержки. Ни единый человек на Тикю больше не знает о Разрушителе. Передать сообщение в Корпус нельзя — во всяком случае, пока я не отыщу Шиву и не отберу у него метасендер…

У меня остались несколько кредиток, тощая пачка наличности, паспорт и мотоцикл.

Иногда этого достаточно.

Грузовой лифт, на котором мы спускались в подвал, был повреждён. Двери вырваны взрывом, кабина перекошена.

Но не проверить нельзя.

Бросив багор, я через две ступеньки побежал вниз. Из вестибюля должен быть выход на парковку…

Не представляя, как устроено здание, на одном из этажей я отыскал чертёж за стеклом: пожарные лестницы и запасные выходы. Хватило трёх секунд, чтобы его запомнить.

Миновав поредевшую толпу на первом этаже, — тело охранника уже вынесли, — через пять минут я стоял перед бронированной дверью с электронным кодовым замком. Табличка такая же, как и на двери в офис: G — 365.

В прошлый раз мы спускались на грузовом лифте, и сразу оказались внутри. Прикрыв глаза, я восстановил в памяти код, который старший оператор набирал на дверце сейфа… Жаль, что я так и не спросил, как его зовут. Для меня он навсегда останется безымянным старшим оператором.

Ощутив укол грусти, я дал себе обещание, вернувшись в Корпус, обязательно разузнать об этом человеке. Надо будет посетить мемориал памяти. Место, в котором сохраняются сведения обо всех, пропавших без вести на службе Корпусу.

Код оказался правильным. Дверь подалась, и я оказался в тишине и прохладе машинного зала. Несколько часов назад на этом самом месте операторы готовили меня к первой вылазке.

Почему Шива не тронул подвал? Вряд ли он о нём ничего не знал… Скорее всего, взрыв — акция, направленная против меня.

Сигнал: игра началась.

Разрушитель хотел предупредить, что знает о моём присутствии. Что он готов к противостоянию. И сделал он это самым разрушительным способом. Цепочка из смертей — его визитная карточка, его знак. Его предупреждение: этот мир обречён.

Немного побродив между стеллажей, верстаков и накрытых брезентом автомобилей, я понял, что сейчас мне в бункере делать нечего. Трогать инструменты и приборы операторов казалось неправильным.

Единственное, что я прихватил из арсенала, так это оружие. Пистолет, складной композитный меч, набор метательных ножей и несколько крошечных, размером с пуговицу, гранат.

Игра началась. И предстать перед Шивой безоружным было бы попросту глупо.

Выходя из бункера, я внимательно изучил замок. Система незнакомая, но достаточно сложная для того, чтобы её взломать. Хорошо. Может быть, представиться возможность вернуться, и изучить всё как следует.

На всякий случай я сменил код замка. Шиву это не остановит, но сейчас это самое большее, что я могу сделать.

Солнце медленно тонуло в морской пучине, оставляя багровые отсветы на облаках. Я мчался обратно к логову Фудзи.

Это вполне в духе Шивы: отвлечь меня разговорами, угостить обедом — в то время, как его подручные минируют офис операторов… Наверняка Осиму с товарищем убили сразу. Тела бросили там же, а взрыв произвели, чтобы замести следы. Метасендер теперь у Дестроера. Я должен его заполучить, чтобы вернуться на Ёшики.

Мотоцикл я оставил на платной стоянке неподалёку от набережной — не хотелось, чтобы его стащили гопники. Дошел до СТО Фудзи пешком. Требовалось остудить голову и привести в порядок нервы. Нельзя убивать, поддавшись гневу.

В трущобах было людно.

Вечер. Отдыхая от дневных забот, сидели на лавочках старики, в пыли на дорожках резвились дети. Из окон домишек, с летних кухонь, неслись вкусные запахи: тушеная курица, жареная рыба, острые приправы… Свою куртку мотоциклиста и глухой шлем я сменил на кепку и просторную тёмно-синюю футболку с логотипом какого-то напитка.

Походку я перенял у давешних гопников. Просто ещё один парень, что слоняется без дела. Пистолет уместился за поясом штанов, меч когатана я сунул туда же. В тех случаях, когда надо действовать бесшумно, нет ничего лучше короткого меча…

Вот и автомастерская с уже знакомой вывеской. С другой стороны слышится тихое позвякивание цепи: пёс Кудзо бдительно несёт службу.

Я не стал подходить к воротам, обошел двор по периметру и взобрался на забор с той стороны, где был сад. Перелез на ветку сосны, бесшумно спустился по стволу — розоватые чешуйки коры пахли хвоей и древесной смолой.

Карп Нобуко смотрел из воды мудро и укоризненно…

Фрамуга на окне эйрстрима была приоткрыта. Изнутри доносился лёгкий шум. Вздох, шуршание шелковой ткани, ещё вздох…

Подойдя к закрытой двери, я застыл в замешательстве: во дворе, перед навесом мастерской, стоял автомобиль. Он походил на чёрный корабль с тонированными стёклами. Дорогая машина. Это читалось в хищном оскале бампера, в приникших к корпусу зеркалах, в серебряных тяжелых покрышках…

А на пороге эйрстрима стояли женские сандалии. Искусно сделанные гэта, с тонкими изящными ремешками.

И снова: ни автомобиль, ни дорогие сандалии не вязались с мастерской в бедном районе. Зато манеры Фудзи, его чистая, без акцента, речь, его фарфоровая посуда и созданный по законам ландшафтного искусства сад — ещё как вязались.

Стараясь двигаться бесшумно, я ретировался. Нашел себе место среди железного хлама — в кузове одной из ржавеющих во дворе машин меня не было видно.

Я не могу прикончить его при свидетелях. Придётся подождать.

Сумерки перешли в тяжелую бархатную ночь, когда дверь эйрстрима наконец отворилась и светловолосый парень спрыгнул на землю. Подав руку, он помог спуститься своей гостье.

Так вот кто посещает простого механика!

Кимоно такого светлого оттенка, что светится в темноте. Лицо бледное, с удлинёнными глазами и тёмными накрашенными губами. Волосы собраны в традиционный бункин, украшенный поблескивающими в лунном свете заколками. Женщина очень высокого ранга. Только они могут себе позволить придерживаться старинных традиций, в то время, как весь остальной мир семимильными шагами идёт вперёд…

По крайней мере, так происходит у нас, на Ёшики.

Фудзи держался с женщиной очень нежно, но при этом почтительно. Он придержал её бледную руку, пока дама надевала сандалии, потом проводил до автомобиля. Открыл дверцу, помог устроиться за рулём…

Когда он, закрыв ворота, вернулся к эйрстриму, у порога ждал я. С мечом, спрятанным за спиной.

На этот раз я выведу его из равновесия.

— Там, откуда я родом, высокопоставленные дамы не ходят в гости к простым механикам, — я старался, чтобы голос не дрожал.

Но воспоминание о двух телах, запаянных в чёрный пластик, сжимало горло. Я до сих пор чувствовал запах гари.

— А там, откуда родом я, младшие не смеют критиковать поведение старших. И не суют нос куда не следует.

Парень улыбался широко, беспечно. Словно и не было меча у меня за спиной, словно мои пальцы не потели, сжимая твёрдую рукоять…

От Фудзи пахло незнакомыми, очень тонкими духами. Одет в домашнюю юкату тёмно-зелёного цвета. Одежда новая, наверняка — подарок дамы…

— Так откуда ты родом, Фудзи-сан? Может, расскажешь?

— Я думал, ты и сам знаешь, Курои-кун. Раз явился ко мне на порог.

Он не выказывал страха. Не нервничал, не злорадствовал.

Совершив злодеяние, Шива был совершенно спокоен.

Рука, сжимающая рукоять когатаны, онемела от напряжения.

Фудзи подошел на расстояние удара. Он стоял очень близко, белки глаз и зубы поблёскивали в свете луны.

— Сегодня прекрасная ночь, Курои-кун, — сказал парень. — Жалко тратить её на выяснение отношений. Давай лучше прокатимся.

— Что?..

— Я приглашаю тебя прокатиться. Горы при лунном свете необыкновенно красивы.

Хлопнув меня по плечу, он как ни в чём ни бывало повернулся спиной и взялся за дверную ручку эйрстрима.

— Подожди в чайном домике, Курои-кун. Я только приму душ, и сразу поедем.

Он знает. Догадался, кто я такой, и хочет решить всё без свидетелей. Что ж, меня это устраивает. Схватка один на один, подальше от посторонних глаз — что может быть лучше?..

Вверх, вверх по горному серпантину. Цепочка фонарей отбрасывает желтые круги на узкую ленту асфальта, мотоцикл Фудзи летит, распластавшись над асфальтом, как хищная птица. Рёв наших байков сливается в равномерных гул. Он отражается от скал и валится в пропасть, на дне которой, невидимый среди густо-синих елей, шумит горный поток.

И вдруг дорога заканчивается.

Мы оказываемся на обширной смотровой площадке. Внизу — россыпь городских огней, которая постепенно переходит в манящую глубокую черноту ночного моря.

На площадке — половодье машин, с открытыми капотами, с бухающими в багажниках колонками. Странно и причудливо одетые подростки, с зачёсанными дыбом волосами, с дредами, с флюоресцентными татуировками, шумно общаются среди тачек, ломаются под музыку и пьют дешевое пиво.

Как только стихает шум двигателей, становится ясно, что над смотровой площадкой стоит густой ритмичный бит.

Отдельной компанией стоят байкеры. Их немного, человек двенадцать. Все в чёрной коже. Головы повязаны одинаковыми банданами.

Босодзоку. Осима сказал, что Фудзи является их главарём.

А ведь Шиве ничего не стоило убедить этих опасных парней делать то, что ему нужно… Я попытался вычислить, кто из них мог бы подложить бомбу в офисное здание. Но вокруг было слишком шумно. Слишком много впечатлений, у меня голова шла кругом от этого места.

Я-то думал, мы едем куда-то в безлюдное место, чтобы свести счёты один на один, без свидетелей. Но вышло всё наоборот.

Я чуть не упустил его из виду — Фудзи почти утонул в толпе девчонок и мальчишек. Те смеялись, визжали, хлопали его по спине, здоровались — замысловато дёргая ладонями и пальцами… Парень лучезарно улыбался. Высокий, светловолосый и светлокожий, он был, как король-Солнце среди своих подданных.

Я протолкался к нему и парень улыбнулся ещё шире.

— Это Курои Кицунэ, — обняв меня одной рукой за плечи, объявил он. — Мой друг тоже участвует в гонках.

Я удивлённо поднял бровь. Друг? Гонки? О чём вообще речь?

— Ты как, Курои-кун, не боишься? — тихо спрашивает Фудзи у меня над ухом.

Испытывает. Думает, я струшу.

— Когда начинаем?

Мною овладел злой азарт. Шива хочет поиграть. Что ж. Пусть убедится, что я готов.

— Через пять минут заезд спорткаров, через двадцать — очередь мотоциклов, — сказал, перекрикивая шум динамиков, худой парнишка в мешковатом белом комбинезоне. Волосы его были подхвачены красной банданой, а сам комбез увешан множеством блестящих побрякушек. — Если хочешь, я покажу тебе трассу на навигаторе. Там есть довольно опасные участки.

— Справлюсь, — челюсти свело, и казалось, что я выплёвываю слова сквозь зубы.

— Не дури, Курои-кун, Суши дело говорит, — Фудзи подтолкнул меня к парнишке. — Пока есть время, посмотри, что и как. Знание врага выигрывает войну.

У Суши был планшет. Он показал мне всю трассу. Там действительно было несколько спорных участков. Первый — недавний оползень. Завал ещё не успели разобрать до конца, на краю дороги громоздились, задрав к небу ковши, несколько экскаваторов.

В другом месте трасса очень близко подходила к обрыву. Там даже не хватало нескольких бетонных столбиков, прямо на самом краю.

Третьим был мост, переброшенный через реку на дне ущелья. Дорога переходила на другой склон горы, и мост был единственным местом, где можно переправиться.

За мостом, на открытом участке, был устроен разворот. В бочках горели костры и тоже стояла публика — наверное, там собрались самые отчаянные болельщики.

В целом — ничего сверхъестественного, — решил я.

Шива меня испытывает. Или хочет покончить, инсценировав несчастный случай.

Но если с трассой справляются местные подростки, справлюсь и я.

Мы с Суши отправились смотреть старт спорткаров. Две машины. Низколетящие, но с необычно широкими покрышками. За рулём красной — совсем мальчишка, на вид — лет четырнадцати. Второй — на тёмно-синей красотке с двумя белыми полосами через весь кузов — парень постарше, лет двадцати. Мрачное плоское лицо, злобный взгляд узких, мечущих молнии глаз.

— Они будут дрифтовать, — с восторгом говорит Суши. — Скорости слишком большие. Вписаться в петли серпантина можно только на дрифте — или улетишь в пропасть. Это соревнование мастерства и нервов.

— И часто кто-нибудь улетает? — не то, чтобы я испугался. Но всегда полезно знать, что меня ждёт.

— Пару раз в год — бывает, — спокойно кивнул Суши. — Но в-основном собирается народ опытный. Такамацу — очень известная трасса, к нам приезжают погонять со всего мира. Но не сегодня, — поспешно добавил он, предвосхищая мой следующий вопрос. — Сегодня только наша ночь.

— Есть какой-то повод?

— День рождения Фудзи! Разве ты не знал? Его уважают все гонщики. Все, кто любит свободу, риск и вольный ветер, — пришли поздравить его.

Я неопределённо хмыкнул. Всё это было очень неожиданно, и я просто не знал, что сказать. Но Суши понял по-своему.

— Видишь эти тачки? — спросил он, поводя рукой вдоль половодья машин и мотоциклов. — Все они побывали у Фудзи. Электронный впрыск, закись азота, тонкая настройка подвески — он умеет всё. И никогда не требует денег вперёд. Он знает: гонщики — народ небогатый.

Ну прямо Хранитель во плоти… Этого я вслух говорить не стал. И так было видно, что белобрысому парню поклоняются, почти как богу.

Шива выбрал отличную оболочку. Каждый из тех, что здесь находится, бросится ради него хоть в огонь, хоть в воду.

Машины наконец стартовали. В небо взвилось несколько ракет, и только когда они взорвались, я понял, что это — магические светящиеся шары.

Трасса озарилась нестерпимым белым светом, а ночь по краям сделалась ещё более непроглядной.

Одновременно с магическими шарами взлетело несколько дронов. Тоненько жужжа на высоких оборотах, они устремились вслед за гонщиками. На каждом была камера, а изображение транслировалось на множество таких же, как у Суши, планшетов.

В целом, всё продолжалось не так уж и долго. Минут пять — шесть. В тех местах, что я для себя отметил, зрители издавали восхищенные вздохи — гонщики перевалили оползень, прошли буквально по краю пропасти, их задние колёса почти повисли в воздухе… А вот мост, к моему удивлению, даже не пошатнулся. Бетонные плиты были уложены плотно, и машины пролетели по ним, как по асфальту.

Первым вернулся более молодой гонщик. Когда он подлетел к смотровой площадке, болельщики, визжа от восторга, бросились к машине, принялись стучать ладошками по капоту, по окнам…

И вдруг, совершенно неожиданно, мне захотелось побывать на его месте. Почувствовать всеобщее восхищение, ощутить восторг толпы… Странное чувство. Особенно, для такого, как я.

Чёрные Лисы не нуждаются в одобрении толпы. Мы просто делаем свою работу.

…Появилась вторая машина. Из-под покрышек летела пыль, синяя красотка с белыми полосами плохо слушалась руля. Она вихляла по дороге, как пьяная, на поворотах было видно, что правый бок снесён начисто, а задний бампер оторван.

— Разве он не должен сбросить скорость? — с тревогой спросил я у Суши.

— Это Сабуро, — поморщился парнишка. — Он ненавидит проигрывать.

Разбитый спорткар миновал финишную черту. Капот дымил, и в клубах дыма угадывалось перекошенное злобой лицо водителя.

Это не злоба, — понял я. — Это страх. Схватив Суши за руку, я закричал:

— У него отказали тормоза! — голос утонул в грохоте динамиков и визге покрышек.

Но и без моего крика было ясно, что с машиной что-то не так.

На полной скорости Сабуро врезался в половодье машин. Две первые тачки взлетели в воздух, словно фантики, подброшенные гигантской кошачьей лапой.

Грохот, визг, испуганные вопли…

Его машина продолжала двигаться, увлекая за собой другие.

До края пропасти оставалась пара метров, когда Сабуро наконец сумел отстегнуть ремни безопасности и выкатился на землю.

Столбики ограждения подломились под напором, и тёмно-синяя красотка ухнула в пропасть. Несколько других машин остановились на самом краю. Одна из них покачалась, как бы раздумывая, и… полетела вслед за машиной Сабуро.

Через пару секунд далеко внизу раздался взрыв, и сразу — второй.