Дары данайца

Глава 12 Бесплатный сыр

Мы с Сильви сидим на открытой террасе бистро, ласковый ветерок и не слишком назойливый солнечный свет, хорошо. Девушка потягивает кофе, ну а я довольствуюсь апельсиновым соком — кофе мне, честно говоря, надоело до чертиков, так и не смог к нему привыкнуть за столько времени. Наши посиделки сегодня вполне обоснованы, я, наконец, закончил учебу и отправляюсь в Париж на стажировку в одну из финансовых групп, это благодаря связям месье Дюпона, буду учиться работать с банками и биржей, а проще говоря, учиться спекулировать ценными бумагами. Клуб биржевиков достаточно закрытый, случайные люди там скорее исключение, чем правило, и то долго они не держатся, хоть удача и важна в такой деятельности, но без определенного багажа знаний и главное связей, делать там нечего.

Отправляя меня туда, мой благодетель надеялся, что столкнувшись с суровой действительностью его протеже наконец-то поймет, что финансовый мир вовсе не так хорош, как ему представлялось в мечтах. А столкнувшись с подлостью и предательством изменит свои планы и снова вернется в бизнес, в котором достиг значимых успехов. Наивный, вот уж у кого не было розовых очков, так это у меня, и мои амбиции простирались куда дальше банального зарабатывания денег, надеюсь, кое-кому в будущем станет действительно плохо от моих задумок.

Сильви тоже через некоторое время покидает дом и отправляется в Лилль, именно там она будет под присмотром опытного наставника руководить филиалом фирмы Дюпон, специализирующимся на производстве женского белья.

Тот проект, который я делал под девушку, не пропал даром, его внимательно изучили финансисты и признали годным. Конечно же, никто после этого не кинулся сломя голову заключать договора как мы с Бернаром в свое время, сначала договорились на пробный запуск оборудования, а потом, если все получится, переговоры будут продолжены. К удивлению всех, запуск изделий на новом сырье удалось осуществить без особых дополнительных затрат, хотя должен признаться, пришлось понервничать, договор аренды был подписан и уже в ближайшее время начнет разворачиваться рекламная компания. Особенно в этой рекламе будет обращаться внимание на марку производителя, и то, что этот Дюпон никакого отношения не имеет к тому Дюпону, естественно никто говорить не станет. А еще, в соответствии с проектом, наша безнесвумен станет лицом филиала компании, символом успеха, это тоже один из рекламных трюков, кто бы чего не говорил, а сказки о девушке из обычной семьи, которая благодаря своей целеустремленности добилась успеха, по-прежнему востребованы в народе.

Подозреваю, что Сильви Матье, в скором времени станет желанной невестой для многих семей бизнес круга, счастье это ей принесет вряд ли, но за свое будущее она может не беспокоиться.

— Закончилось мое беззаботное существование, — грустно улыбнулась девушка, — как оно там будет?

— Нормально будет, — оторвался я от смакования сока, — просто ты еще не привыкла к постоянно изменяющимся условиям существования, а основная масса бизнесменов так и живут. Вникнешь, привыкнешь, и станешь это считать, своим нормальным образом жизни.

— Удивительно Серж, как легко ты готов бросить все чего достиг, и начать заново. Не жалко?

— Наслаждаться плодами победы можно лишь тогда, когда будешь уверен, что ее у тебя не отберут, — пришлось мне объяснять Сильви свою позицию, — а такой уверенности, как ты можешь видеть, у меня нет. Стоит на время сбавить ход, закиснуть, как конкуренты сожрут с потрохами, те знания, которые я получу, позволят мне выстоять даже тогда, когда вокруг рухнет все. Подумай сама, когда вдруг начинается кризис, кто имеет самый большой доход?

Девушка кивнула:

— Это понятно, что биржевые спекулянты, но я тебя знаю, ты не станешь разорять владельцев бизнеса, а значит, и такого дохода как у спекулянтов не получишь.

— Знаешь ты меня хорошо, Сильви, но кое в чем ошибаешься. Если человек попал в трудную ситуацию из-за неудачно сложившихся обстоятельств и честно пытается из нее выкарабкаться, то я не стану его разорять. Даже больше скажу, при возможности помогу выплыть, а если его основной задачей будет нажива, и он начнет ловчить занимаясь махинациями, то утоплю не задумываясь, толку от таких дельцов в будущем все-равно не будет.

— А если так поступят с тобой? — Пыталась загнать меня в угол девушка.

— А вот, чтобы так не поступили, я и еду учиться.

Сильви покачала головой:

— Да, Серж, у тебя всегда на все находится ответ. Сначала я списывала все на твой возраст, но позже убедилась, что ты всегда все просчитываешь и никогда не даешь обещаний, которые не можешь выполнить. Помнишь, как ты говорил, что судьба накажет Клемана за все то зло, которое он причинил?

— Хм, помню, конечно, а к чему ты вдруг о нем вспомнила, — напрягся я.

— Да к тому, что в прошлом месяце полиция арестовала его, нашли похищенные вещи, спрятанные на верхнем этаже лестничного пролета.

— То есть теперь он не отвертится? Ну и ладно, сам виноват. Хочу шоколадных конфет, ты будешь?

— Серж, не увиливай, — нахмурилась Сильви, — Клеман никогда бы не стал хранить краденное в своем доме, это твоя заслуга.

— Э… Ты хочешь сказать, что все это украл я, и подкинул бедному Клеману?

— Серж!!!

— Ладно, ладно, — поднял я руки в примирительном жесте, — признаю, что краденые им вещи к нему в дом из тайника перетащил я, и что теперь?

Девушка пристально посмотрела мне в глаза и как-то сразу сникла.

— Теперь ничего, — буркнула она, — за это не благодарят, но все же спасибо. Спасибо тебе за то, что остановил этого подлеца, и он больше никому не испортит жизнь.

— Так ты хочешь конфет?

— Мог бы не спрашивать, когда я от них отказывалась?

— Никогда, — подтвердил я. — А придется.

Последнее я не говорил вслух, незачем девушке портить настроение, Сильви действительно никогда не отказывалась от сладкого, однако я прекрасно видел, что через несколько лет ей уже станет трудно сохранять фигуру, так пусть порадуется, пока есть возможность.

— Ну, все, мне пора. — Я поднялся из-за столика и повесил на плечо свою сумку.

Удостоившись на прощание поцелуя в щечку от девушки, поплелся к авто, которое доставит меня в Париж вместе с Симоном, охранником, нанятым для меня месье Дюпоном. Садился в автомобиль он вместе со мной, так как к своим обязанностям охранника он относился очень ответственно, то пока я прощался с Сильви, сидел за соседним столиком, контролируя окружающее пространство. Со своим объектом охраны он вел себя всегда вежливо, никогда не выражал своего недовольства, но и не помогал, если возникала такая потребность, мотивируя это тем, что в этот момент он не сможет исполнять свои обязанности. Такое его поведение мне очень импонировало, сразу было видно, что это настоящий профи, он не станет прогибаться перед нанимателем и следовательно не оставит шансов тем, кому взбредет в голову напасть на слабого, беззащитного молодого человека. Но слабый и беззащитный это я для других, на самом деле от ежедневных занятий спортом результат был, от группы подготовленных бандитов мне, конечно, не отбиться, но уж от одного я точно отмахаться смогу. До Парижа мы добрались уже вечером, но это не страшно, квартира, где я буду жить, уже была снята в аренду, так что, залез под душ, смыть с себя дорожную пыль, быстренько перекусил с Симоном тем, что взял как раз на такой случай, и полез отсыпаться. Завтра мне предстоит знакомство с наставником, а потом практика биржевой работы в команде, надеюсь, за кофе меня часто посылать не будут.

Переживал ли я хоть немного? Ничуть, наоборот воспринимал будущую работу как отдых, дело в том, что до той поездки мне пришлось два месяца буквально насиловать мой мозг, чтобы вспомнить основные моменты технологии связанной с диффузным методом формирования p-n перехода и этапы производства электронных компонентов по планарной технологии. Тут не отделаешься общим описанием, нужны точные данные по чистоте материалов, давлению, температурам, времени протекания химических процессов. Если бы не идеальная память, доставшаяся мне после судьбоносных событий, десятой доли бы не вспомнил, а тут умудрился даже графики нарисовать, до сих пор перед глазами стоят, проблема теперь не в том, чтобы что-то вспомнить, а как вот это забыть, мешает же.

В общем, потрудился на славу, надеюсь, в СССР найдутся специалисты по переводу с технического французского на русский. Главное, чего я боялся, отдавая столь ценные сведения, так это того, что, несмотря на параноидальную систему секретности в Советском Союзе, все значимые технологии с успехом уплывали к американцам. А вот именно этого допустить никак было нельзя, только опережающие технологии позволят стране Советов конкурировать с капиталистами, и если это произойдет, то первый шаг к моей цели, которая еще только вырисовывается в голове, будет сделан.

Однако это не все, не понаслышке знаком с советской системой хозяйствования, если где-то, как-то можно что-то провалить, то оно обязательно будет провалено. А потому зная, что основной головной болью производителей электроники станут реакторы (печи с контролируемой подачей газовых смесей) заранее навел справки о предприятиях, которые бы смогли поставить оборудование требуемых параметров. Оказывается, есть такие во Франции, причем их финансовое положение далеко от идеала, а значит и договориться с ними будет легко, главное чтобы без нас на них не пытались выйти, а то опять быстро включат в "сикрет лист".

Александр Иванович Шокин еще раз внимательно вчитался в договор, капиталисты мастера расставлять всякие хитрые ловушки, от которых потом приходилось терпеть убытки. Вот и здесь попали как кур в ощип, сколько раз было говорено, если чего-то не понимаешь, не лезь. Но нет же, мы специалисты, сами разберемся… разобрались, итить его, обрадовались, что можно забесплатно выйти на передовую технологию, а что для освоения этой технологии требуется оторвать от основной работы две лаборатории и начать все практически заново, не в счет? Диффузный метод формирования p-n-перехода даже в лабораториях делает первые шаги, специально наводил справки по этому поводу, а тут через полгода нужно выдать промышленный результат. Бред!!!

Впрочем, здесь в некотором роде и сами виноваты, поторопились отрапортовать о новых идеях, пропустили статьи в научный вестник, но кто ж знал то?

А ведь поначалу ничто не предвещало беды, французский филиал фирмы Дюпон вел дела с СССР честно, с выгодой для обеих сторон. Только за первые полгода сотрудничества, удалось продать продукции во Францию на сумму в сто пятьдесят тысяч долларов, сумма для многих показалась смешной, ведь на заседаниях оперировали миллионами, но нет, тут счет несколько иной. Те миллионы, о которых идет речь, вроде бы есть, а на самом деле их нет, попробуй включить в план мелочевку, в которой иной раз возникает необходимость. Не получится, да и пока заявка пройдет все пороги министерских согласований, в ней уже необходимость отпадает, а тут деньги лежат на счету зарубежного банка, если в чем-то возникла срочная потребность, достаточно одной его подписи, чтобы эту потребность через неделю ликвидировать. Правда потом не один отчет писать, но ради такого можно и потерпеть, тем боле, что терпеть надо не ему, а снабженцам.

И еще надо учитывать, что многие товары зарубежных компаний были включены в "сикрет лист" поэтому зачастую те миллионы в валюте, что выделялись на развитие отрасли, оказывались потрачены не совсем на то, в чем была настоятельная потребность, а через этот счет пару раз удалось провести покупку приборов недоступных для приобретения официальным путем.

А вообще, какая-то странная эта фирма, видимо американцы сильно насолили ее владельцу, что он не побоялся сотрудничества с СССР, другие как от чумы шарахаются.

Ладно, чего уж теперь, надо думать что делать, жаловаться Калмыкову сразу не стоит, а то он побежит сходу к Хрущеву и тогда такое начнется… Нет лучше бы самим все разрулить, сначала надо через дипломатов попробовать, мол ошибочка вышла, как бы нам этот договор аннулировать? Глядишь, и обойдется все без последствий.

Так, где там телефончик Андрея Николаевича.

Но надеяться на счастливое стечение обстоятельств Александр Иванович все же не стал, решил провести внеочередное совещание с ведущими специалистами, чтобы окончательно убедиться в невозможности выполнения договорных обязательств.

По первому пункту мнение всех было единодушным, работы по производству транзисторов диффузным методом надо форсировать, так как в американских лабораториях такие исследования идут полным ходом. По второму пункту мнение разделилось, трое из пяти были уверены, довести проект до промышленного образца за полгода невозможно, даже имея на руках описание технологического процесса. Мало ли кто и чего там прислал, все это нуждается в проверке и осмыслении, просто действовать по рекомендациям не получится, уже не раз обожглись на краденых технологиях, делаешь в точности, а результата нет, начинают разбираться, а там подводных камней завалы.

Дипломаты затягивать время не стали, связались с французами оперативно и так же оперативно получили ответ. Но ответ оказался совсем не таким, какого ждали, французы прислали ссылки на изобретения советских ученых и заявление, что договор имеет смысл только при выполнении всех условий. Описание технологий диффузного метода советской стороне были переданы сразу после заключения договора, то есть, со своей стороны заказчик обязательство выполнил и теперь ждет выполнения обязательств советской стороны. Но если советская сторона не может выполнить обязательства по "Пункту два" договора, то фирма Дюпон откажется от применения штрафных санкций и надеется, что дальнейшее использование переданной технологии, будет согласовываться с заказчиком, в соответствии с пунктом 4.4 настоящего договора.

— Как камень с души, — обрадовался Александр Иванович, — а то я места себе не находил. Так можно от договора отказаться?

— Можно, — подтвердил ему дипломат, — но вы подумайте еще, Александр Иванович, представители фирмы сказали мне, что они как-нибудь выкрутятся, а вот Советскому Союзу выполнение обязательств по договору гораздо нужнее.

— В смысле? — Не понял зам. министра.

— В смысле того, что договор превращается в односторонний, мы как бы покупаем чистую лицензию, и СССР не сможет в дальнейшем использовать данную технологию по своему усмотрению, французы в своем ответе об этом говорят прямо.

— Ну, это нам пока не страшно? — Насторожился Шокин.

— Это пока, — возразили ему, — но кто его знает, как все повернется в будущем. Вот вы скажите, это правда, что электронные элементы, произведенные по диффузной технологии, будут иметь более высокие частотные характеристики?

— Скорее всего. — Подтвердил Шокин. — Но особенно большая отдача ожидается в производственной сфере, процесс изготовления хорошо автоматизируется.

— Так может ваши специалисты поработают в нужном направлении? Иногда для решения проблемы достаточно одного желания.

— Хорошо, мы над этим еще подумаем, — пообещал Александр Иванович.

Через неделю рабочее совещание в прежнем составе состоялось вновь.

— И так, на прошлой неделе вам были переданы материалы исследований ваших коллег, к каким выводам вы пришли в результате? — Задал вопрос своим специалистам Шокин.

— Разрешите? — Попросил слова Антонов, руководитель группы технологических процессов и, дождавшись кивка зам. министра, продолжил. — За отведенное нам время мы проверили кое-какие выкладки из работ и пришли к выводу, что переданная французами информация не плод больного воображения, многое из того, то они предлагают уже подтверждено, а другие описанные физико-химические процессы, по нашим оценкам соответствуют действительности. Так же наткнулись на ряд спорных моментов, но чтобы быть уверенными требуется провести серию экспериментов в лабораторных условиях. Расхождений между техническими характеристиками требуемого производственного оборудования и технологического процесса изготовления p-n-перехода по диффузной технологии не выявлено. Еще, что хотелось бы отметить, так это законченность предлагаемой технологии, такое впечатление, что она уже где-то используется, об этом в частности можно судить по ограничению списка используемых в оборудовании материалов, чтобы не произошло отравления заготовок на этапах техпроцесса.

— А есть и еще основания подозревать, что техпроцесс отлажен? — Встрепенулся Александр Иванович, для него прозвучавшее предположение было важно.

— Да, — кивнул Антонов, — очень высокие требования к чистоте, весь процесс должен осуществляться в чистых зонах. Есть прямое указание, что данная технология очень чувствительна к чистоте воздуха, а так же присутствует описания, какие последствия возможны при наличии пыли в зоне.

— Понятно. — Александр Иванович в задумчивости постукивал задней частью карандаша по столу. — А как получилось, что работы наших исследователей прошли мимо нашего внимания?

— Позвольте, — теперь уже хотел высказаться Гребешков, начальник отдела проектирования, — ничего удивительного в этом нет. Смотрел я эти работы, все они опубликованы в разное время и коллективами не связанными между собой, поэтому никто не пытался связать их воедино, а понять практическую пользу от них очень сложно.

— Сложно понять, — хмыкнул Шокин, — а вот французы поняли, даже не имея доступа к полной информации. Получается, что они работы наших исследователей изучают, а нам некогда. Кстати, как это попало в зарубежную периодику?

— Так там ничего секретного нет, чисто академический интерес, это уже в наших архивах все подробно описано, — откликнулся Антонов, — но вот почему у нас надо каждый раз кучу бумаги извести, чтобы с работами ознакомиться, хотелось бы знать?

Александр Иванович кинул злой взгляд на технолога, однако ничего не сказал, прав был его подчиненный, вся эта секретность и ведомственная разобщенность выходила боком, каждый раз приходилось изобретать все заново, а разведка противника исправно снабжала своих промышленников свежей информацией.

Остальное время посвятили выработке конкретного плана с согласованными сроками, теперь появилась уверенность, что торопиться с отказом от выполнения договора не стоит, несмотря на трудности, обязательства могут быть выполнены. А в результате наибольший выигрыш от договоренностей получит Советский Союз, переход на новую технологию производства транзисторов сулил большие перспективы.

Во всем этом заместитель министра не мог понять одного, какой смысл был французам заключать договор с Советским Союзом, и силой заставлять его выполнять то, что он должен был делать сам, исходя из своих интересов. Более того, предоставлять информацию и оказывать консультационные услуги, имеющие ключевое значение в оказании влияния на развитие отрасли. Или эта информация сродни троянскому коню? Ерунда какая-то.

Опять где-то в Америке, в кругах близких к Texas Instruments

— Стив, привет, я снова к тебе и снова со своими проблемами. — В дверях кабинете стоял человек с папкой документов.

— Проходи Фил, присаживайся, я сейчас, — хозяин кабинета что-то дописал на листе бумаги и, спрятав его в ящик стола, потянулся к сифону с газированной водой, — доконает меня эта жара, за два часа уже второй баллончик с углекислым газом, надо потребовать, чтобы сюда поставили кондиционер. Если жажда мучит, не стесняйся.

— Спасибо, но что-то мне не хочется сейчас накачиваться водой, и так весь от пота мокрый, — отказался от предложения посетитель.

— Ну что на этот раз? — Не слишком приветливо буркнул Стив. — Ты извини, настроение у меня сейчас поганое, мало того, что жара, так еще и дел навалили, только успевай пошевеливаться.

— А то же, что и в прошлый раз, — Фил вынул из папки документ и передал его другу.

— Даже так, — хмыкнул Стив, ознакомившись с содержанием документа, — считаешь, пришло время ставить лягушатников на место?

— Это не мне решать, — отмахнулся Фил, — но сам видишь, сотрудничество французов с советами становится опасным. Пока советы копались в своей песочнице, нам они были не интересны, но теперь благодаря этой французской фирме стали конкурировать в Европе с нами. Разве мы не должны что-нибудь предпринять для того, чтобы выкинуть конкурента.

— О какой конкуренции идет речь? — Ухмыльнулся Стив. — Только нашей фирмой на сегодняшний день выпущено три десятка миллионов транзисторов, и примерно столько же нашими конкурентами, каких-то два миллиона устаревших компонентов из советов погоды не сделают.

— Подожди, не спеши с выводами, — посетитель поднял руку в предостерегающем жесте, — все дело в том, что советские транзисторы хоть и устарели, по сравнению с нашими изделиями, но вполне востребованы, а цена на сегодняшний день на них в три раза ниже той, по которой продаем мы. Надо либо сбрасывать цену, либо искать другие способы воздействия на французов, а лучше сразу применить и то и другое.

— Видишь ли Фил, — скривился его друг, — пытаться вытеснить советы с европейского рынка изменением ценовой политики нашей фирмы бесполезно, для них продажи там важны не из-за получения прибыли, а с точки зрения престижа. У меня большие сомнения, что они не торгуют себе в убыток, даже на нашу продукцию цена упала до половины доллара за штуку, и будет падать дальше. Что касается французской стороны, то с приходом к власти Де Голля отношения между нашими странами стали еще хуже, поэтому нам рекомендовали не раздражать лишний раз лягушатников. Мне хватило недавних событий с нашим участием, нашего агента они все же отпустили, а вот тех местных, которые работали на него, засадили, причем не за шпионаж, а за коррупцию, теперь местные на контакт идут не слишком охотно. Кстати, ты тогда оказался не прав, технология, которую применили французы, оказалась хоть и похожа, но не была украдена у нас, более того, ты скоро получишь нашу рекомендацию рассмотреть применение этой технологии у нас.

— И все-таки Стив, эта французская фирма только первая ласточка, — не согласился с рассуждениями хозяина кабинета Фил, — следом за ними потянутся и остальные, пока еще их контракты нам больших убытков не наносят, но кто знает, как дальше будут развиваться события. В конце концов, если нельзя действовать на правительственном уровне, то надо подумать, как мы сможем "защитить" бизнес гордой страны от шайки бандитов.

— Подожди, не спеши с советами, которые могут оказаться не к месту, — нахмурился друг, — как ты думаешь, после устроенного нами скандала на кого упадут подозрения, если что-то произойдет с главой уважаемой фирмы? Хочу сказать, что последствия будут гораздо хуже чем можно представить, если у французов начнется антиамериканская истерия, то вашингтонские снобы нас живьем закопают. Ты этого хочешь?

— Нет, этого я не хочу, — сбавил накал требований Фил, — но оставлять все как есть нельзя, нам это грозит в будущим огромными убытками.

— Послушай, я не отрицаю необходимости принятия мер к зарвавшейся фирме, но делать это так демонстративно нельзя. Тут нужно сначала понять, кто конкретно там продвигает сотрудничество с советами, возможно, этот человек затаил обиду на нашу компанию, когда ему отказали в приобретении лицензий, а возможно этим сотрудничеством он дает понять, что нам стоит пойти ему на уступки. Так же стоит внимательно присмотреться к его окружению, а то может статься, что его последователи, в случае радикального решения проблемы, вместо сворачивания сотрудничества с советами, наоборот его расширят.

— Это долгая история, а время нам терять нельзя, — рассердился Фил, — посмотри лучше вот на эти документы. — Еще несколько листов бумаги переместилась ближе к хозяину кабинета.

— Да…, - озадачено протянул Стив, изучая то, что было на бумаге, — это уже серьезно, в Америке действительно прогнозируют в ближайшие годы повышение спроса на цветные телевизионные приемники. Но до массовых продаж еще далеко. И, насколько мне известно, в Европе еще даже не выработан окончательный стандарт телевизионного вещания в цвете.

— Стандарт уже есть, — возразил его друг, — не думаю, что понадобится много времени на монтаж оборудования для цветного телевизионного вещания. Но ты опять не видишь проблемы: черт с ним, с этим стандартом, нам он без разницы, а вот за то, что элементная база для производства телевизоров может быть полностью обеспечена советами, нам спасибо не скажут. Ну, вот что Стив, — решил Фил закончить разговор, — пойду я к себе, дела у нас в Европе идут не лучшим образом, надо думать, как поднимать продажи, а ты поразмышляй над тем, что я тебе сказал, посоветуйся со знающими людьми. Потом, если посчитаешь нужным, поставь меня в известность, чтобы я знал чего ждать.

— Хорошо, я обещаю тебе, что не оставлю это без внимания, — ответил Стив, снова взглянув в сторону сифона с газированной водой.

Такс чего у нас здесь? Передо мной лежал отчет французского сберегательного банка "Caisse d’Epargne", достать его было сложно, но если очень надо то ничего невозможного нет, а мне заглянуть в него одним глазком было необходимо. Теперь вот гляжу не одним глазом, а сразу двумя, и они, глаза, потихоньку принимают форму блюдца. А лезли мои глаза на свет божий от чужой наглости, дело в том, что Шарль, это наш руководитель финансовой группы, поручил мне сделать анализ компании Клоенс, занимающейся производством судового оборудования, по его мнению, с акциями этой компании стали происходить странности. Обычно после того, как компания брала в банке кредиты на проведение модернизации производства, стоимость акций первое время падала, так как держатели этих акций начинали нервничать, ведь на нормально функционирующих предприятиях инвестиции в производство делались в плановом порядке. А если большой кредит брался единовременно, то это означало либо коренную перестройку предприятия с неясными перспективами дальнейшей деятельности, либо то, что возникли некоторые трудности, которые можно преодолеть только с помощью влезания в долги. И то и другое в любом случае приводило к снижению стоимости акций, и, следовательно, привлекало внимание биржевых спекулянтов, из коих наша группа и состояла. Однако акции Клоенс не думали падать в цене, а наоборот демонстрировали небольшой рост, что наводило на мысль выкупа акций одним — двумя мощными акционерами. Зачем? И вот теперь, мне кажется, я понимаю зачем. Готовилось стремительное псевдо банкротство компании, кредит частично перекачивался в некие зарубежные фирмы, для обеспечения судебных издержек, а частью шел на выкуп акций для того чтобы продемонстрировать стабильность финансового состояния будущего банкрота. Должно было казаться странным, что тратились деньги на поддержание курса акций, но это только для тех, кто не понимал всего последующего хода событий. Ведь организаторам аферы было необходимо, чтобы акции рухнули сразу на самое дно, где они могли их выкупить почти даром, а для этого была нужна паника. Если допустить постепенное снижение стоимости акций до момента резкого падения, то правительственные структуры, по закону о внешнем управлении от пятьдесят седьмого года, должны были поставить на контроль данную компанию и в случае падения стоимости акций более чем на двадцать процентов блокировать все сделки с ними до решения комиссии по банкротству. Конечно же потом, обязательно последуют крики о мошенничестве, но руководство будет делать невинные глазки и кивать на злобных конкурентов, действия которых обрушили цены на акции.

— Как же, помню, Марсельские иски, — обрадовался Шарль, — такое уже было на моей памяти, лет семь назад, портовой компании были предъявлены иски от зарубежных компаний. Акции рухнули за неделю почти до стоимости бумаги, на которой они были отпечатаны, все думали, что предприятие полный банкрот. Но ошиблись, компании предъявившие иски одна за другой проигрывали дела в суде и отказывались от претензий, в конечном итоге стоимость акций хоть и не выросла до прежних значений, но и не сильно отличалась от них. Еще раз проверь информацию по кредиту и надо бы так же собрать информацию по тем фирмам в Италии и Германии, куда сейчас перекачиваются деньги. Если твоя информация подтвердится, мы включимся в игру, вдруг повезет, и мы сможем захватить блокирующий пакет. Все, работай малыш.

Работать, так работать, когда это я отказывался? Ездить по странам и самолично проверять офисы подставных компаний, глупость несусветная, достаточно поднять телефонную трубку и сделать звонок в ближайшую по адресу юридическую контору, следом переводишь им пару сотен долларов, а они обратно отсылают тебе все регистрационную документацию по тем, кто тебе нужен. А вот в Руан на пару дней съездить пришлось, очень надо было посмотреть на хитрую морду нового временного управляющего, и перекинуться парой слов с прежним.

Не прошло и недели, как вся информация была перепроверена, и это только убедило меня, что готовится нечто противозаконное.

После детальной проработки операции Шарль поручил мне зарегистрироваться в качестве самостоятельного игрока на бирже:

— Понимаешь, когда идет рискованная игра, мы работаем как бы индивидуально. Для стороннего наблюдателя каждый играет сам за себя. — Объяснял он мне принятые у них правила. — Это делается для того, чтобы в случае претензий со стороны нас не могли сразу всех вычислить. Конечно же, основной игрок рискует больше чем его товарищи, и в случае провала он может надолго лишиться лицензии, но и выигрыш несравним, ему достается две ставки из пяти, есть за что побороться.

Да, подтверждаю, что две ставки это много, другим игрокам достанется от половины до трети ставки в зависимости от вклада в работу, вот только не нравится мне, что Шарль чего-то не договаривает, есть здесь какие-то проблемы, но говорить он о них не хочет. Ладно, не думаю, что мне грозит что-то серьезное, таких операций, какую мы хотим провернуть, здесь полно, и никто не переживает, так что вперед… Или назад, если карта не так ляжет.

То, что интерес к этой компании моего наставника не случаен, я убедился после того, как двое из нашей группы Матис и Винсент решили не принимать участие в намечавшемся веселье.

— Видишь ли, Серж, — как-то разоткровенничался со мной Матис, — когда намечается большая игра, надо выкинуть все эмоции и работать с упорством парового катка, только это даст результат, стоит поддаться эмоциям и потеряешь все. В данном случае не стоит доверять Шарлю, у него давняя вражда с семьей Лами, он сделает все, чтобы испортить им жизнь, а то, что после этого семья будет мстить, его не интересует. Пока не интересует. Помяни мое слово выходка нашего патрона без внимания с их стороны не останется, члены той семьи не аристократы чтящие законы.

Сообщение о судебных исках к компании Клоенс произвели эффект взорвавшейся бомбы, акции сразу ухнули на семь процентов и замерли в ожидании. Не прошло и часа как следом пошла информация о возможных махинациях компании в производственной сфере, и что прокуратура начинает расследование ее деятельности. Ну а потом по нарастающей, побег управляющего, претензии банка по задержке выплат процентов по кредитам, вопли поставщиков об отсутствии оплаты за поставки материалов… В общем, полный перечень всех возможных прегрешений, если бы мы не знали всей подоплеки, то наверняка бы уверились, что существовать этой компании осталось только до вечера. Скупку акций мы начали, когда их стоимость упала до двадцати процентов от начальной стоимости, закончили на восьми процентах, после этого торги акциями этой компании были прекращены. В результате у нас оказался блокирующий пакет акций. На следующий день, когда торги открылись снова, падение акций продолжилось, но нас это уже не интересовало, это уже была игра с мизерным остатком акций, наступило время выжидать. В конечном итоге игра без малейших отклонений прошла по нашему сценарию, и как ни пытались нас запугать колебаниями курса, мы крепко держали оборону, не отдав ни одной акции, что удалось приобрести по бросовым ценам. Прошло пять дней и информация по компании, оказавшейся на грани краха стала выправляться, судебные иски отзывались один за другим, поставщики перестали предъявлять претензии, а генеральный прокурор сделал заявление, что не инициировал никаких расследований в отношении компании Клоенс. Последним появился управляющий, который вовсе никуда не сбегал, он просто выезжал на отдых в Италию, и был очень удивлен, что в его отсутствие произошли такие события. Бывают на свете чудеса чудесные.

А вот дальше чудеса кончились, наши акции больше в торгах не участвовали и вскоре к Шарлю на переговоры заявились представители крупных акционеров компании с предложением продать блокирующий пакет акций.

Продать? Да пожалуйста, лишнего нам не надо, платите по прежней цене плюс издержки и расходимся довольные друг другом, но такое предложение им не понравилось. Переговоры шли долго и трудно, но мы знали, что деваться им некуда, так что, аферистам пришлось нести дополнительные расходы и выкупать все акции в полном объеме по ценам до падения. В результате этой игры группа получила прибыль в восемь миллионов франков, из которых за вычетом налогов и процентов по кредиту на мой счет упало чуть больше трехсот тысяч франков. И это без учета того, что и до этого я сумел заработать в этой группе девяносто тысяч. Получается, что в целом за три месяца я заработал восемьдесят тысяч долларов. А доллар шестидесятого года по покупательной способности превосходит доллар две тысячи пятого более чем в десять раз. Ну и как, стоит после этого корячиться с производством? Думаю, ответ очевиден. Однако это оказалось моим последним успехом, нет, мы не понесли в дальнейшем колоссальных убытков, Шарль был опытным спекулянтом и такого не допускал, но последовали события, которые заставили меня на некоторое время прекратить игры на бирже.

— Вот что малыш, — сказал мне Шарль, когда мы сидели все в ресторане и отмечали удачное окончание сделки, — придется тебе на время уехать из Парижа. Нам ставят в вину использование инсайдерской информации, понятно, что доказать ничего не сумеют, но и правду мы им сказать не можем, если мы знали о том, что готовится афера, должны были предупредить власти, а если мы такой информацией не располагали, то почему были уверены в благополучном исходе? Вся проблема состоит в том, что, кто-то засветил нас следователю, не добившись прогресса в расследовании, он станет на тебя давить, чтобы получить признание, заставить дать показания против нас всех, и я уверен, что он своего добьются. Следователь тебя и пальцем не тронет, но за него это сделают в тюрьме отпетые преступники, им нет дела до того виновен ты или нет, признание из тебя выбьют в любом случае.

А ведь он врет, я это почувствовал сразу, и врет в том плане, что какое-то следствие вообще ведется. Не знаю в чем дело, но он хочет, чтобы я уехал из города, и главное, он чего-то боится, и основание бояться у него есть.

Вообще-то рядом со мной всегда находился Симон, и кто бы так не напугал моего наставника, ему придется с ним считаться. Вот только всегда надо учитывать: чего не может сделать один, сделают трое или пятеро, и преимущество всегда на стороне нападающего, он выбирает время и место, а жертве остаются только надеяться на случай.

— Я понял месье, сколько у меня есть времени?

— Тебе больше не желательно появляться рядом с нами. Сегодня я заметил, что за мной следят.

А вот это уже правда, это я чувствую четко, а значит надо уходить прямо сейчас, завтра утром меня не должно быть в Париже. Я встаю из-за стола и, не прощаясь, направляюсь к выходу, проходя мимо своего охранника, привычно расположившегося за соседним столиком, кидаю фразу:

— Нам пора к бабушке.

Это условная фраза, которая означает, что нам нужно срочно покинуть заведение, так как на пятки наступает серый волк. Внешне Симон остается спокойным, но вставая из-за столика, он как бы невзначай расстегивает еще одну пуговицу на куртке. Теперь я уверен, что он все прекрасно понял. Первым на улицу выходит Симон, и удача улыбается нам, к ресторану в это время подкатывает парижское такси, и как только пассажир его покидает, мы сразу запрыгиваем в салон.

— Ножан сюр Марн, — указывает конечный пункт назначения Симон водителю и тот сразу стартует. Когда такси въезжает на узкую улочку, я оглядываюсь, фиксируя идущие за нами машины, следующий поворот, ничего не понятно, машины за нами следуют вроде бы другие. Еще несколько поворотов, но выделить из потока преследователей не получается, вполне вероятно, что слежки именно за нами нет. Впрочем, "если у вас паранойя, это не значит, что за вами не следят". Через два часа мы покинули Париж на поезде, который направлялся в сторону Швейцарии, я решил прокатиться сначала в Вербье, а потом Санкт-Мориц, мне как-то вспомнилось, что там замечательные горнолыжные курорты, разве я не заработал себе отдых после "тяжких" трудов.

Вечером месье Дюпону передали телефонограмму следующего содержания:

"Нашему другу заказали средство от перхоти, от применения отказывается, требует уточнение рецепта врача. Чтобы подопечный не заразился, переведен на лечение в соседнюю палату, где доступны процедуры и надлежащий уход. Желательно оградить от встреч с родственниками".

Сторонний наблюдатель пожал бы плечами на содержание телефонограммы, бывает, житейское дело, но Жюль понял все правильно. Шарль зарвался, и теперь ему грозят серьезные неприятности, ведь лучшее средство от перхоти гильотина, он это понимает и будет бороться за свою жизнь. Что касается Сержа, то его решили отправить подальше от наставника, чтобы не попал в жернова чужих разборок, а лечебные процедуры доступны в соседней стране, Швейцарии, куда месье Дюпон частенько предпочитал наведываться и в шутку называл ее соседней палатой. Торопиться и навещать приемыша не стоит, лучше немного подождать, когда ситуация разрешится его привезут обратно.