Даша на Луне

* * *

— Нет, нет, нет и еще раз нет, — устало повторяла я свои доводы. — Вы уже большие мальчики. Особенно ты, Бывалый. Я верю в вас, вы сможете дойти до Замка без меня.

— Ты погибнешь, Дарья. Обязательно погибнешь. До точки, координаты которой передал тебе Координатор, четыре сотни километров по прямой. Если объезжать горы, то все шестьсот. Тебе столько не проехать. Не на этом ровере. Не с твоими запасами воздуха.

— Скажи что-нибудь, что я не знаю, — устало отмахнулась я. Эта беседа надоела мне еще на третьем круге, а сейчас шел по меньшей мере шестой. — Я еще раз скажу тебе, что не собираюсь рисковать. В Замке находиться неизвестно что. И я не готова бросаться ему в объятья, только потому, что мне очень хочется выжить.

— А нас, значит, на съедение этому лунному нечто ты отправить готова.

— Да, готова. Такая вот я стерва. Видишь ли, хоть я и не настоящий инженер, но кое-чему за время подготовки к полету научилась. Риск того, что в Замке находится что-то по-настоящему враждебное Земле, я оцениваю как низкий. Но вот в чем тонкость: если что-то пойдет катастрофически не так, никому хуже не будет. Просто потому, что хуже некуда. Если вы не пойдете в Замок, вы умрете. А свои обязательства перед Землей вы не нарушите, потому что у Когототама уже есть астронавт. Возжелай он сделать что-то ужасное из репертуара фильмов ужасов: изучить биологию астронавта, чтобы сделать смертельный вирус, или пытать, чтобы узнать земные тайны, да всё что угодно, в общем, на что ему фантазии хватит, то он имел возможность сделать это уже полвека.

— Так почему ты с нами не пойдешь?

— Просто потому, что я не вы. Дать подсказку? — и я показала на свой живот. — Вот что у меня тут?

— Кишки, — весомо провозгласил Бывалый, — внутри у человека кишки.

— Пупок? — предположил Балбес.

— Копайте глубже, — уточнила я.

— В-в-влагалище? — осторожно, словно извиняясь сказал Трус.

— Яичники, умники. А внутри фигова туча яйцеклеток. И, как вы уже, наверное, поняли, я не могу допустить, чтобы они попали к Комутотаму. Он, как я заметила, более силен в биологии, нежели в механике. И давать ему возможность разводить людей я не буду. Это мой долг как космонавтки.

— А нас ты к нему на опыты отправлять не боишься, — возразил Балбес.

— Это какой оборот дискуссии? Седьмой? Остановите Луну, я слезу. Не хотите спасаться, не надо. Можете жить в этом модуле до самой смерти. Все двенадцать часов.

— Даша, мы пойдем в Замок, — со вздохом сказал Бывалый, выполняющий функции начальника партии в те редкие минуты, когда я отвлекалась от управления нашей компанией. — Это наш долг как тайконавтов, как китайцев и как людей Земли. Мы обязаны узнать тайну. И если в Замке есть что-то разумное, сохранившее жизнь как минимум одному астронавту, попытаться установить с ним контакт. Исправить созданную Киллари ситуацию. И твоё решение не идти с нами, оно тоже правильное. Риск, что в Замке будет что-то по-настоящему враждебное Земле, невелик — тут ты права. Для врагов они слишком долго безынициативно сидят в своём Замке. Хотели бы нагадить, давно нагадили.

— Я думаю, что Замок — это лунный Запретный город, — задумчиво сказал Балбес. — Бывала в Бейджине, Дарья?

— Это в Пекине, шо ли? — спросила я. На слове «Пекин» вся троица китайцев синхронно сморщились. — Бывала. Транзитом. И в Запретном городе была, спасибо вашим властям, что из аэропорта свободно выпускают.

— Значит, знаешь, что этот дворцовой комплекс был выстроен династией Мин, которые из него управляли Поднебесной империей. Уже к моменту смены династий, когда дворец заняла династия Цин, в нем сложилась сложная самодостаточная культура чиновников и придворных, фокус интересов которых не выходил за пределы дворца. Сами императоры наведывались в Запретный город только по случаям приёмов. Время словно обходило это место стороной.

— Конечно, знаю, — кивнула я, благодарная Балбесу за то, что он так деликатно ввел меня в исторический контекст, так как ничего этого я, понятное дело, не знала. Вывески в Запретном городе были только на китайском и английском, которые я тогда разумела не так чтоб прямо ух.

— И вот представь, что в Запретный город попадает европеец. Году так в тыщаосемьсотом. Управляющие дворцом евнухи его приютят и накормят — европеец как интересная диковинка разнообразит их размеренную жизнь. Но уже не выпустят — никто не должен знать внутренних тайн дворца.

— То есть ты считаешь, что обитатели Замка закуклились и коротают себе вечность, постепенно угасая? Что Земля их не особо волнует, так как фокус интересов их общества лежит внутри Замка? Вполне может быть, — подвела итог я, вспомнив дискуссию с Химиком. — А что тогда представляет собой лунное одержание? Как оно встраивается в твою схему?

— Даша, ради бога, заткнись, — перебил нас Бывалый. — У меня жутко болит голова — видимо, углекислым газом отравился. Не сейчас, а еще в скафандре, в промежутке между взрывами. Давай разобьемся на вахты и ляжем спать. А что до ответа на твой вопрос об одержании, то все ответы мы получим завтра. Для этого мы и идем в Замок.

Я не обиделась на его грубость только потому, что у меня самой чертовски болела голова. И шея. И бок. И колено. Во время адреналиновой бури, вызванной последними событиями, я этого не замечала. А сейчас, немного поуспокоившись, мой организм произвел инвентаризацию, пересчитав полученные повреждения и начал бить в колокола, требуя внимания, постельного режима, компресса, болеутоляющих и горячей ванны. Я, как всегда, тяжко вздохнула. Из реплик своих престарелых коллег из группы поддержки я уже знала, что всё, что тебя не убивает, вовсе не делает тебя сильнее, а всего лишь болезненно икается в старости.

Мы разровняли, как могли, лежащие на полу капсулы коробки, постелили на них скафандры и улеглись. Лежать было неудобно, я упиралась в жесткие шлаги то одним, то другим отбитым при падении местом, от липнущего ко всему лунного грунта чесалась кожа и першило в горле, а особой вишенкой на торте был немигающий взгляд высохших в вакууме глаз мертвого астронавта, которым он таращился на меня из угла кабины.

Не выдержав, я встала, освободила какой-то контейнер от содержимого и надела его на голову трупа, мысленно попросив у него прощения. Потом я оторвала рукав у своего поддоспешника, завязала им лицо, легла на здоровый бок и неожиданно быстро уснула.

Во сне я чувствовала, как к моей спине прижался Балбес, которого я узнала по колючей щеточке уперевшихся мне в затылок усов. Просто прижался и всё — теснота в модуле была адской.