Демоны Черной степи

Глава 25

Настоящее (Окрестности Рэгдолла, 2004 год)

Ева. 3

– Все в порядке, Ева? Что-то вы притихли.

Голос О’Шея был полон насмешливого любопытства.

– Все отлично… – Протянула я.

Красная, оскаленная демоническая маска, смотрела на меня из сумрака моего собственного сознания, а я смотрела на нее… Эту маску я впервые одела после того, как основала Аканху, и как разобралась с теми предателями, что задумали убить доктора Григоровича… Давно это было, и почему же именно сейчас я вспомнила об этом?

Запах мокрой травы смешивался с запахом хонков – тонким мускусным ароматом, что невыносимо привлекал меня. Но все портила вонь их пауков. От этих тварей разило, как от дохлых собак. Но чувствовала это, похоже, только я…

Анка, жутко довольная, ехала верхом на пауке. Как я и думала, никакого страха в ней не было. Она даже свою маску сняла, дабы отведать походных хонковских лепешек, которыми ее любезно угостил один из подчиненных О’Шея. Едва лишь откусив кусочек от первой лепешки, Анка подняла глаза к небу и прослезилась.

– Господи… сейчас я как никогда ощущаю близость рая! Эти лепешки превосходны! – Потом она обернулась к хонку, угостившему ее. – Как тебя зовут?

– Ардал. – Ответил тот. Рога этого хонка были толстыми и желтыми, загнутыми в стороны.

– Да ради таких лепешек, я бы даже замуж за тебя вышла, Ардал! – Воскликнула Анка. – Они же просто чудо!

– Мы – хонки, стараемся не брать себе жен из рода людей. Хотя, признаться честно, в истории нашего народа подобные случаи бывали.

Анка тряхнула своими пшеничными косичками, и шумно выдохнула.

– Ох Ардал… Не воспринимай все мои высказывания так серьезно.

– Как скажете…

Я задумчиво смотрела на этих двоих.

Небольшое войско хонков, поделенное на два отряда, продвигалось через травяной океан, распугивая какой-то неведомой магической силой туман вокруг себя. Оборачиваясь назад, я отлично видела, как за последними рядами этого войска туман вновь густел.

Морок следовал за нами по пятам. Но над нашими головами, словно разорванное на тысячи кусков, голубое небо пробивалось сквозь тяжелую серость…

О’Шей шел рядом со мной, покачивая, изредка, своими великолепными черными рогами. Я и не знала даже, что у всех хонков рога разноцветные. Наблюдая за ними, я видела владельцев голубых рогов, белых, черных – как у О'Шея, желтых – как у Ардала, зеленых, оранжевых, красных, бирюзовых, серых, розовых и еще множества других цветов и оттенков… Лишь глаза у хонков светились все одинаково – синим.

Внезапно, О’Шей поднял правую руку вверх, и его маленькое войско остановилось… Я хмыкнула, и заинтересованно посмотрела на хонка, который задумчиво нюхал воздух. Следуя его примеру, я сама принюхалась, и с трудом различила едва уловимый запах гари. Что это может так пахнуть? Особенно сейчас, когда туман вокруг, и все покрыто мельчайшими капельками влаги…

С каждым мгновением запах становился все сильнее. Откуда он? Я осмотрелась по сторонам, вытягивая шею, но абсолютно нигде, даже за пределами хонковского войска не увидела ничего горящего.

Земля под моими ногами содрогнулась, и в этот же миг вокруг стало стремительно темнеть… Сильвия застыла в нескольких шагах от меня словно вкопанная, потом тоже начала вертеть головой из стороны в сторону.

– Только не это! – Услыхала я ее голос, приглушенный маской. – Только не это… Быть не может!

Запах гари сделался невероятно сильным, и густая тьма поглотила мир… Но вдруг, во тьме этой повсюду зажглись многочисленные костры. Они просто выступили из нее множеством полыхающих точек, ничуть ее не разогнав. Да и можно ли подобную тьму разогнать хоть чем-то? Она почти осязаема, и так тяжела…

Костры горят, глаза хонков светятся в непроглядном мраке. Я не вижу их высоких фигур, лишь глаза… А где-то над головой раздается шум множества крыльев.

Какой ужас! Эта тьма похлеще ядовитого тумана будет. И костры… Кто зажег их?

Переключившись на инфракрасное зрение, я увидела войско хонков. Тепла от них исходило гораздо меньше, чем от людей. Но они хотя бы испускали тепло. В отличии от костров… Костры горели, но будто бы не существовали. Однако, возвратившись к обычному зрению я вновь увидела их.

Сменив еще несколько раз зрение с человеческого на змеиное, я смогла понять, что хонки стараются держаться подальше от несуществующих костров… Они остерегались их.

Вдруг, земля снова задрожала, и тьма начала отступать. Я выдохнула напряженно сквозь респиратор своей маски… Свет возвратился и шум крыльев над головой утих, а костры погасли, словно их действительно не было… Мы снова находились в сером поле, и запах гари постепенно улетучивался. Но вот только теперь, во многих местах я видела целые участки почерневшей травы… Но трава эта совсем не выглядела выгоревшей, она… ее словно каким-то образом просто перекрасили в черный цвет.

– Что это было?! – Спросила я у О’Шея.

Тот посмотрел на меня серьезно.

– Толчок совмещения, волна… Вам известно о промежутках мироздания? Промежутках, между священной пустотой?

– Кое-что я слышала об этом. – Задумчиво пробормотала я. – Читала в одной дурацкой книжке, в библиотеке клиники Григоровича. Древняя терминология, осколки старой религии… Вишани… Есть множество промежутков, но основных четыре. Светлый промежуток – это якобы измерение людей. Сумеречный промежуток, что-то вроде мира мертвых, мира призраков. Темный промежуток – мир демонов и темных существ. И сияющий промежуток – где обитают светлые существа и очистившиеся человеческие души.

– Все верно. – О’Шей удовлетворенно кивнул, после чего сделал своему войску знак двигаться дальше. – Постарайтесь обходить области черной травы. – Посоветовал он мне. – Стебли этой травы острее любой бритвы, и ядовиты. Я надеюсь, что не только вы, но и ваши спутники прислушаются к моему совету.

Я быстро передала информацию о черной траве Сильвии, Роману и Габриэлю. Анка вроде и так все слышала, к тому же, едет она верхом на пауке, которого направляет Ардал, и потому сильно беспокоиться о ней не стоит.

– Промежутки. – Продолжил О’Шей. – Это действительно грани мироздания. Но мы с вами живем в страшное время, Ева. И происходящее сейчас, я имею ввиду Туман, и то, что вы только что видели, является следствием совмещения промежутков. Все грани мироздания медленно но верно смешиваются… Только что вот темный промежуток мелькнул, а Туман – есть промежуток сумеречный.

Хм… Неужто все и вправду так? Но это значит, что назревает самый настоящий апокалипсис! Я вновь подняла взор к серо-голубому небу. Как интересно и волнительно! И страшно… Да, этого нельзя отрицать. Темный промежуток действительно напугал меня. И даже Анку! Та ехала теперь на своем пауке жутко бледная, и глаза ее смотрели в никуда.

– Значит, грядет что-то вроде конца этого жутко скучного мира? – Я улыбнулась под маской, обращаясь к О’Шею. – Следовательно, уже и не так скучно, а даже интересно!

Хонк рассмеялся, и я не могла не отметить, насколько белые у него зубы. Отбеливает он их чем-то что ли?

– Да… – Ответил он смеясь. – Очень интересно. Интересно жить во времена гибели мира. Еще каких-нибудь лет десять, и я думаю, все решится. Но… Может это вовсе и не гибель, а рождение нового порядка?

– И что же это за порядок такой будет?

– Этого ни вам ни мне знать пока не дано. Но если нам удастся выжить в грядущем безумии, может быть мы его и увидим.

– Новый порядок?

– Новый порядок…

Я делала шаг за шагом, обходя черную траву… Итак, совмещение. Григоровичу наверняка будет интересно узнать об этом. А может, он уже знает. Но я все же скажу ему. Я добуду для него эту девчонку – Алису. Вернусь вместе с ней в клинику, расскажу Григоровичу о совмещении и разоблачу Линду. Впереди столько всего замечательного! Но главное, как и сказал О’Шей - выжить… не помереть ненароком во время всего этого безумия. А то ведь обидно будет…

***

Трава… То черная, то серая, обесцвеченная губительным туманом сумеречного промежутка. Черную траву я старательно обходила, так же, как и все мои спутники. Если верить словам О’Шея, то стебли этой травы не только острее лезвия бритвы, но и ядовиты. Однако, смертелен ли этот яд? Ведь яды бывают разными. Вот к примеру слюна моя, вполне способна лишить жизни любого, кроме меня…

Более семи лет назад, когда слюна эта еще не была ядовитой, я отправила на тот свет людей, что были очень дороги мне. Тяжело, конечно, было делать это, ведь я любила их обоих… Да, я привязалась к ним не на шутку. Однако, Григорович все же был для меня важнее.

Мне ведь тогда оставался год до совершеннолетия! Я только-только перенесла десятую операцию, и училась управляться с новыми возможностями своего тела. Я еще не окрасила волосы в красный, и не одела свою маску. Но маска эта уже возникала где-то в глубине моего сознания…

И глаз змеиных у меня в то время не было. Я еще не стала змеей, но только готовилась ей стать… Я была всего лишь одной из пациенток клиники Григоровича, но я подавала большие перспективы. Ведь мало кто может управлять своими костьми.

Черная трава… Погруженная в воспоминания, я потеряла осторожность, и прошла совсем рядом с ней. Один из стеблей распорол мою штанину, к счастью – не очень сильно. И все же, он едва не добрался до кожи…

– Осторожнее… – Вкрадчиво вымолвил О’Шей, по-прежнему идущий рядом. – Не стоит забывать об опасности. – Он умолк на какое-то время, а потом огорошил меня вопросом. – Хонк, что содержится в клинике Григоровича. Что вы знаете о нем?

И с чего это он решил, что я буду что-то рассказывать ему? За кого он меня принимает?

– Я знаю о нем немного, но даже то что знаю, не собираюсь вам рассказывать.

– И все же… – О’Шей осклабился. – Внутри вас его кровь. Думаете, я не заметил этого?

Значит почувствовал все-таки! Что ж… По крайне мере в этом смысла врать ему нет. Рогатый ублюдок! Что он замышляет? Острое ощущение надвигающейся опасности резало меня изнутри не хуже черной травы…

– Ну да. – Осторожно проговорила я. – Во мне есть хонковская кровь.

О’Шей сощурил свои миндалевидные светящиеся глаза.

– Она придала вам сил, не так ли?

– Может быть…

– Но ведь это не ваша сила.

– Ошибаетесь, возможно когда-то она и не была моей, однако теперь моя. Да и какая разница, если она отменно служит мне?

О’Шей склонил голову на бок, внимательно всматриваясь в меня. Я же старалась ему в глаза не смотреть. Я смотрела теперь только на губы хонка, тонкие и красивые… Какая опасная нечеловеческая красота! Такая красота притягивает, и одновременно вызывает отторжение.

Анка вновь весело щебетала о чем-то с Ардалом. Вот глупышка. Нельзя доверять никому из них, как бы они не были обаятельны.

– Вы полны силы. – Сладко проговорил О’Шей. – И полны черного пламени, что пожирает вас изнутри.

Я вдруг почувствовала, что начинаю злиться на него. Я… я даже хотела его убить. Этот хонк стал мне вдруг жутко неприятен, как и все его собратья. Я бы всех их убила, если б их не было так много. Но что мне количество? Ведь… я же могу. Не нужно обманывать себя, я могу! Если приму свой истинный облик… Но это опасно. После такого я рискую умереть. Я делала это лишь раз, несколько лет назад, да и то Григорович с Линдой едва откачали меня тогда. Даже не смотря на мою превосходную регенерацию, тело попросту может не успеть восстановиться… И все же, это так притягательно! В истинной форме меня видели лишь Григорович, Линда и Сильвия. Не пора ли Анке с Романом взглянуть на это? Но ведь я действительно могу умереть, и навсегда остаться в серой траве, в чертовом тумане! Нет, со мной же Сильвия. И она тоже немного умеет лечить. Она справится с моими ранами…

Опасная веселость подступала к горлу. Повинуясь этой веселости, я сдернула с себя маску, позволив О’Шею обозреть мое лицо.

– Примерно такой я вас себе и представлял, Ева. – Вновь улыбнулся О’Шей. – Ваши глаза неописуемо прекрасны. Но даже сквозь них я вижу, насколько ваша душа полна черного пламени. Это… это ведь так мучительно.

И чего этот ублюдок вечно улыбается? Нужно стереть ухмылку с его лица! Но и улыбнуться ему в ответ также надо. Посмотрим, о чем эта улыбка ему расскажет… И я улыбнулась, улыбнулась той улыбкой, которой обычно улыбалась всякому, кого в самое ближайшее время собиралась убить. Не переставая улыбаться, я спросила:

– Какое вам дело до моих душевных мук, О’Шей?

– Вы очень интересны мне, Ева.

– И в каком же это смысле?

– Да в том самом, в котором мой брат интересен вашему хозяину.

Я мгновенно сообразила, о чем он говорит. Брат. Ну конечно-же! О’Шей ведь упоминал, что он из клана Дарджо, так же, как и тот хонк, с синими рогами, что заключен в клинике Григоровича. Значит, они братья! Как интересно… И что же, получается О’Шей видит во мне подопытную зверушку?

Я едва не рассмеялась хонку в лицо…

Земля снова содрогнулась, и в этот раз так, что я едва устояла на ногах. Свет мерк, близилась тьма. Темный промежуток…

Запах гари щекотал мои ноздри. Что ж… Это даже хорошо. Нет ничего лучше, чем объятия мглы, дабы принять истинную форму...

Захлопали крылья над моей головой, и в бесконечном тяжелом мраке зажглись не дающие тепла костры, подобные глазам, наблюдающим за мной. Существовали эти глаза – желтые и трепещущие, но были также и другие – синие глаза хонков. Будто синие звезды…

Я подняла голову кверху, и взглянула туда, где должно было находиться небо… Боже ты мой, ведь там еще темнее чем здесь! Это небо жутко черное, хоть на нем и есть луна… Огромная бледная луна, и двенадцать полумесяцев, обращенных к ней своими рогами. Шесть полумесяцев я видела с одной стороны луны, и шесть с другой. Кому-то это могло бы показаться страшным, а кому-то красивым. Мне же не было до этого никакого дела… Я лишь отметила, что вижу на фоне луны неких черных крылатых существ, очень крупных и совсем непохожих на птиц. Их много, целый рой, и это именно они хлопают крыльями, от них этот шум над головой.

Я возвратила взор к кострам, и сияющим глазам О’Шея.

– Григорович преподнес нам дар. – Вымолвил тот со сталью в голосе. – И тогда клан позволил ему взять хонка, на обучение… Мы ведь всегда верили в разум людей, в эту вашу науку. Мы исцеляли магией, а вы наукой. Григорович казался нам мудрецом. Но мудрецы могут быть жестоки. Он должен был обучить Нуадху искусству врачевания, и не только этому искусству… Но он обманул его, и нас обманул. Он запер моего брата в своем мерзком доме и стал мучать! Он думает, что нам неизвестно об этом. Но нам известно! И мы не стерпим это просто так. Даже мудрецу иногда нужно преподать урок… Я намерен проучить твоего хозяина, Ева, и вызволить моего брата. Я знаю, что ты лучший боец Григоровича. Его оружие… И не забрать ли мне тебя у него? Ему это крепко не понравится, и может, он даже брата моего отпустит, в обмен на тебя.

В долю секунды я переключилась на инфракрасное зрение. Отлично! Теперь я хорошо вижу эту рогатую тварь во тьме!

Костяной меч вылетел из моего запястья и острием уперся в горло хонка, краем уха я услыхала крик Анки… Ничего, девочка, скоро все это закончится.

– Так это и было поручение вашего клана, с которым ты – О’Шей отправился на запад?

– Отчасти… – О’Шей спокойно засмеялся. – Я сын главы клана, и это не столько поручение, сколько дело чести. Вы, люди, оказывается ничего не знаете о чести.

– Зато нам отлично ведомо безумие.

– Убери эту штуку от моей шеи, Ева. И… Ты серьезно думаешь, что сможешь справиться со всеми нами? Твои люди уже не представляют опасности. Ты одна.

– Вам и меня одной хватит.

Я оглянулась, на секунду возвратившись к обычному зрению. Как и прежде, множество синих глаз были устремлены на меня… Сильвия стояла внутри светящегося пульсирующего голубого пузыря. Точно в таких же пузырях находились Габриэль с Романом. Габриэль все еще пытался выбраться, молотя по стенкам пузыря кулаками, потом он достал нож и попытался разрезать его, но все было бестолку… А где же Анка? Не видать во тьме… Я вновь возвратилась к змеиному зрению, и увидела яркий силуэт Анки, которая неподвижно лежала под чуть более тусклым силуэтом огромного паука. Вот твари… Мерзкие хонки!

Ярость, клокотавшая внутри меня, породила безумный смех, который против воли вырвался из моей груди. Отсмеявшись, я обратилась к О’Шею.

– Вы не знаете с кем связались! Думаете, я просто так ношу эту маску? Она – символ внутренней меня. Может я и человек снаружи, но внутри буду пострашнее всяких демонов. Ты сгоришь в моем черном пламени, О’Шей!

– Неужто? Мне будет очень интересно посмотреть, как это пламя разгорится…

Опасно… Я ведь действительно могу умереть… И плевать! Даже если так, это будет славная смерть!

Искореженное чудище ползет под фонарями… Закрыв глаза, я вновь увидела это. Сейчас, мне нужно снова ощутить боль той далекой ночи, а следом за ней, другую боль, которая куда сильнее…

Я сосредоточилась, и все кости под моей кожей пришли в движение. Уже больно… Но недостаточно.

Кости рвали кожу, одна за другой, а где-то в глубине тела уже росли новые, но лишь для того, чтобы точно так же вырваться наружу… Самое главное сейчас, это не повредить внутренние органы.

Превозмогая боль, я сосредоточилась еще сильнее, потом поставила ноги вместе, позволив им срастись и удлиниться…

Когда боль станет невыносимой, я уйду… Я сделала так и в прошлый раз. Я уйду куда-нибудь в прошлое, но дам своему телу установки действовать…

В истинном облике я не могу долго находиться в сознании, иначе болевой шок убьет меня, или я окончательно лишусь рассудка. Именно поэтому я уйду. Это что-то вроде самогипноза, даешь своему телу определенные указания, а сама прячешься. Такому меня Линда обучила. Хоть она и дрянь, но спасибо ей за это…

Пусть костяная змея разорвет этих хонков на части, но только пусть не трогает никого из Аканху и этого дурачка Габриэля. Пусть костяная змея повеселится, а девушка по имени Ева погрузится в воспоминания… Но в какие же? Внезапно я поняла в какие.

Двоих дорогих мне людей я отправила на тот свет, когда еще не была змеей… Почему бы не пережить это еще раз?

Кожа моя лопалась, выпуская кости… Я закричала и ушла…