Демоны Черной степи

Глава 6

Настоящее (Рэгдолл, 2004 год)

Марк. 2

Во рту было горько и сухо. Пальцы дрожали, взор приклеился к бумажке, зажатой меж них… Буквы, неровные и крупные, складывались в слова звучавшие в голове зловещим шепотом:

НЕ СМОТРИ

Внутренности пронзало холодом. Мысли сделались быстрыми, пугливыми, и за ними было не уследить…

НЕ СМОТРИ…

Горло мое вдруг само по себе совершило глотательное движение… Кто мог написать это? Тетя? Нет. Она не стала бы так шутить. И все же, больше всего это походило именно на неудачную шутку… Я перевернул бумажку, и на обратной стороне увидел еще три слова, написанных точно также, крупно и неаккуратно:

ИМ В ГЛАЗА

Получается: не смотри им в глаза. Но кому это – им? В сознании на мгновение всплыли головы родителей, и тут же исчезли. Я подумал немного, скомкал бумажку, и сунул ее себе в карман, после чего подошел к столу, где на клетчатой скатерти темнела большая кофейная лужа.

Находясь у себя в комнате, на втором этаже, я слышал, как тетя кричала. Но сейчас, в кухне, меня окружала лишь тишина. Тишина, что страшнее и красноречивее любых криков… Стремясь разорвать эту тишину, я громко позвал тетю, и не дождавшись ответа позвал еще раз, но все было безрезультатно.

Я смотрел на опрокинутую чашку, пытаясь понять, что же могло произойти. На улицу, во Время Тумана тетя не вышла бы никогда, но в таком случае, почему же она не отзывается?

Часы на стене мерно тикали. Я мельком взглянул на них. И меня вновь пробрало холодом. Уже десять утра, но туман уйдет на запад лишь к полудню, и только тогда включат электричество. Сейчас же, без электричества, мне никак не разогнать сумрак, скопившийся в углах…

Из гостиной послышался женский смех, высокий и истеричный, очень быстро перешедший в кашель. Кашель, в свою очередь сменился неприятными звуками, будто кого-то рвало… Это наверняка тетя! Но… Кажется, ей нехорошо…

Когда звуки рвоты прекратились, до меня снова донесся смех. На ослабевших ногах я направился в гостиную, по дороге вновь окликая тетю, но, как и прежде, ответа не дождался.

В гостиной меня встретила вонь, от которой завтрак мой тут же запросился наружу. Тети здесь не было, но подойдя к дивану я обнаружил на ковре внушительную лужу густой бордовой массы. Господи боже… Ее рвало кровью…

Я отступил от лужи на шаг, потом повернул голову направо и увидел кота сидящего на спинке дивана. Тот внимательно смотрел на меня, водя хвостом из стороны в сторону.

– И чего ты смотришь? – Поинтересовался я у него. – Где же твоя хозяйка? А?

Кот продолжал смотреть, пожалуй, даже слишком внимательно…

Над головой моей внезапно послышался топот. Я нервно посмотрел вверх… На втором этаже, в комнате над гостиной, словно бы некто обезумевший скакал из угла в угол, носился, топоча как дикое животное или… плясал. Вдруг последовал звук особенно громкий, будто что-то тяжелое бухнулось на пол со всей силы… По расположению звука я догадался, что это упал шкаф.

Сумасшедшая пляска продолжалась… Кот, между тем, соскочил с дивана, и, мурлыча, принялся поедать кровавую рвоту. Это было уже слишком, желудок мой подкатился к горлу, и меня самого вырвало наполовину переваренным завтраком… Кот, не обращая на это совершенно никакого внимания, невозмутимо продолжал свою жуткую трапезу. Он даже мурлыкать не прекратил…

Выплевывая остатки мерзости изо рта, я попятился назад. Топот переместился на лестницу и дальше, вниз… Я обернулся и увидел тетю… Она стояла на последней ступеньке, облокотившись о стену плечом, и смотрела на меня, широко улыбаясь.

– Ты звал меня, Марк? – Поинтересовалась она.

– Да… Я слышал крик…И… Тебя рвало кровью… Ты… Тебе плохо?

Тетина зеленая кофта была вся в крови и блевотине. Также, кровь размазалась по ее губам, и стекала двумя тонкими струйками из обеих уголков улыбающегося рта…

– Нет… – Тетя улыбнулась еще шире, кровь медленно заливала ей подбородок. Тут я заметил, что зубы у нее желтые… – Мне весело. – Она вдруг истерично рассмеялась, и посмотрела на меня безумными глазами. – И с каждой секундой все веселее и веселее…

– Весело? – У меня уже у самого нервы сдавали.

– Невыносимо весело… – Протянула тетя, потом иронично нахмурилась. – Что с тобой, Марк? На тебе прямо лица нет. Видать, мои лимонные пироги не пошли дорогому племянничку впрок.

Кот подошел к ее ногам и, любовно мурлыча, начал тереться об них. Тетя посмотрела на него.

– Мой хороший друг… Смотри. – Она кивнула в мою сторону. – У моего мальчика испортилось настроение.

Кот оторвался от тетиных ног и действительно уставился на меня. В это мгновение я заметил, что глаза у него больше не зеленые. Они словно обесцветились, и теперь я видел в них лишь черное и белое…

Едкий холод заполнял меня изнутри, заставлял внутренности скручиваться тугим узлом. Ошалевший разум метался за стенками черепа, как птица в клетке… Сон. Кошмар, не более. Не может всего этого происходить в реальности, просто не может! Я сильно прикусил губу, но за болью не последовало долгожданного пробуждения. Страшная реальность не хотела меня отпускать.

В это мгновение во входную дверь кто-то постучался, очень слабо, но я услышал… Услышала и тетя. Улыбка на ее лице померкла. Кот выгнул спину дугой и зашипел. Стук повторился, но уже чуть сильнее.

– Кажется, у нас гости. – Проговорила тетя.

Гости… Гости во Время Тумана. Таким гостям дверь лучше не открывать. Стук повторился в третий раз.

– Ну сходи, посмотри, кого это нелегкая принесла… – Тетя вновь хохотнула, а потом вдруг рявкнула так, что ноги у меня подкосились. – Живо! Иди, и посмотри в дверной глазок, потом мне доложишь!

Пытаясь собраться с мыслями, я поплелся к двери. И вправду… Всего то нужно посмотреть в глазок. От того, что я посмотрю в глазок, ничего плохого со мной не случится.

Вот и прихожая. Как здесь все странно и будто незнакомо: вешалка с одеждой, комод, наша с тетей обувь, отвратительные желтые обои, которые в сумраке и не желтые совсем. Да ведь я видел все это тысячу раз, так отчего все кажется таким чужим? Возможно, это с сознанием моим что-то не то.

Я подошел к двери, пальцем отодвинул заслонку и посмотрел в глазок. В этот момент стук повторился… С первого взгляда я даже не понял, что это девушка, ведь мало того, что на ней был респиратор, так еще и лицо у нее было все разбито. Но потом сквозь синяки ссадины и кровь я увидел ее странно знакомые голубые глаза, а затем заметил такое, от чего по коже у меня пошли мурашки, и волоски на запястьях встали дыбом…

В ее волосах было полно мусора, но даже так, они казались мне очень светлыми – почти белыми, а вот кончики прядей ярко алели…

Белые волосы с красными кончиками…

Я отстранился от глазка. Сердце в груди билось быстро, но ровно.

Я еще раз посмотрел в глазок, после чего напряженно выдохнул. Да что же это за утро такое?!

За дверью стояла девушка из моего сна…

***

Я вновь прильнул к глазку, пожирая взглядом изувеченное девичье лицо. И вот мне вспомнился двор-колодец, желтые стены и, взлетающий за прутьями решетки самолет… Эти волосы нельзя было спутать ни с какими другими, и этот взгляд. Я слышал, как девушка за дверью тяжело дышит сквозь свой респиратор…

– Кто вы? – Спросил я громко.

Девчонка встрепенулась.

– Меня зовут Алиса. – Ответила она. – Это дом Сары Кински?

Ее слова лишь прибавили мне внутреннего напряжения. Да кто же она такая? И почему кажется мне настолько знакомой? Только ли из-за сна? Но откуда же она взялась в моем сне? И почему именно сейчас появилась за моей дверью?

– Сара Кински – это моя тетя. – Вымолвил я. – И да, это ее дом…

– Слава Богу! – Воскликнула девушка. – Значит я не ошиблась. Сара ваша тетя. Хорошо! Впустите меня! Хотя, что это я… Вы ведь не впустите. Туман же, и все такое… Но хотя бы передайте пожалуйста вашей тете, что я от Линды – ее сестры, и мне нужна помощь. Линда сказала мне, что ваша тетя поможет.

– Линда? – Честно говоря я никогда не слышал от своей тети о том, что у нее была еще сестра, кроме моей матери.

– Да. Просто назовите тете это имя!

– Ей сейчас нездоровится…

– Пожалуйста… – Я слышал, как девушка тяжело оперлась на дверь. – Я ранена, и мне плохо… Я… Я не из порождений тумана. Пожалуйста, впустите меня.

Голос ее был полон мольбы. Я отвернулся от глазка. Из гостиной опять раздался тетин смех. Потом я услышал быстрый топот по лестнице. Похоже, тетя снова поднялась на второй этаж. Что же с ней такое? Она будто обезумела… И кровь… У нее изо рта идет кровь, а зубы почему-то пожелтели. Желтые зубы… Здесь мне вдруг вспомнились головы родителей за окном. Их зубы тоже были желтыми, желтыми и острыми.

А девушка за дверью… Она ведь снилась мне. Это точно она, ошибки быть не может. Те же голубые глаза, те же светлые волосы будто окунутые кончиками в кровь… Сейчас эта девушка выглядит просто ужасно. С ней явно случилась беда.

И неужели у моей тети действительно была еще одна сестра? Но, в таком случае, почему я никогда ничего не слышал о ней?!

Мне казалось, что голова моя сейчас взорвется… Слишком много всего… Слишком! А ведь это утро начиналось так спокойно.

Я вновь прошел в гостиную. Тети там, конечно, уже не было, так же, как и ее кота… Собравшись с духом, я направился к лестнице, поднялся на второй этаж, и отыскал тетю в ее комнате.

Сара Кински сидела на полу, широко расставив выпрямленные в коленях ноги, и гладила льнущего к ее бедрам кота. В комнате царил полный разгром: большинство мебели было опрокинуто, обои на стенах исцарапаны и заляпаны кровью…

– И кто же там пришел? – Спросила меня тетя, растягивая слова.

– Девушка. Ее зовут Алиса. Она знает твое имя, и говорит, что ее послала к тебе какая-то Линда – твоя сестра. Эта девушка выглядит очень плохо. Ей точно нужна помощь.

– Линда… Линда… Моя сестра… – Тетя вдруг закатила глаза. – Девчонка… Девчонка может им пригодиться. Впусти ее!

– Кому – им? – Рискнул спросить я.

Тетя перевела на меня тяжелый взгляд. Кровь по-прежнему сочилась у нее изо рта, стекая на подбородок, и дальше, с подбородка, на нижнюю часть шеи.

– Не твое собачье дело, племянничек. Я сказала, впусти ее!

Тут уж мне ничего не оставалось, кроме как послушаться тетю, и отправиться открывать дверь… Девушка, именовавшая себя Алисой, едва переступив порог, чуть не свалилась мне на руки. За ней, с улицы, тут же потянулись белесые пальцы тумана, но я очень быстро захлопнул дверь и повернул защелку.

Алиса стянула с лица респиратор, и я не мог не ужаснуться тому, насколько искалечено ее лицо. Кто же мог так поступить с ней?

Какое-то время девушка стояла согнувшись, опираясь ладонями на колени, и пыталась выровнять дыхание. Потом тряхнула своими светлыми волосами, выпрямилась, и посмотрела на меня. Тут же глаза ее округлились, и в них мелькнуло… узнавание?

– Ты… – Вымолвила Алиса разбитыми губами, но потом словно осеклась. – Впрочем… Ты так на меня смотришь… Я скверно выгляжу, да?

Девушка попыталась улыбнуться. Я лишь кивнул. Выглядела она действительно ужасно. Изувеченное лицо, мусор и грязь в волосах, руки по локоть в чем-то темном, легкая коричневая куртка с высоким воротником изорвана на боку.

– Ты ранена… – Я подошел к Алисе, но та отшатнулась.

– Это…пустяк. – Произнесла она, стягивая края куртки на месте разрыва. – Рана выглядит страшно, но на самом деле не глубокая. Конечно, промыть и перевязать ее не помешает… Но сначала мне надо переговорить с твоей тетей.

– Ей… Ей действительно нездоровится… Ну прямо… Я даже не знаю, как тебе объяснить.

Будто в доказательство моих слов из глубин дома послышался грохот и безумный женский смех. Алиса поморщилась.

– Похоже, ни у одной меня утро сегодня не задалось…

– А кто тебя так отделал? – Решился я спросить.

– Псы Григоровича. – Спокойно ответила Алиса. – Но и им пришлось не сладко… Но, ты лучше скажи-ка мне, как именно твоей тете нездоровится?

– Она словно с ума сошла. Хохочет, бесится и опрокидывает мебель. Еще ее рвало кровью, и даже сейчас кровь изо рта течет. Она говорит со мной очень странно, будто совсем другой человек, и утверждает, что ей очень весело… невыносимо весело, и с каждой секундой все веселее.

– А зубы у нее желтые? – Неожиданно спросила Алиса.

– Да… – Я кивнул, и тут же поразился – откуда она знает?

Алиса, между тем, расстегнула молнию на куртке, полезла за пазуху, и извлекла оттуда пучок какой-то серой травы. Сильный, терпкий аромат ударил мне в нос. Девушка зачем-то помахала пучком перед моим лицом:

– Прекрасно. С тобой все в порядке. Это полынь. – Пояснила она. – Темные существа не переносят запаха полыни. А уж если накормить их ей…

Я воззрился на гостью с удивлением. Та грустно улыбнулась.

– Да не смотри ты на меня так. – Лицо ее вновь сделалось серьезным. – Просто, кажется, я знаю, что с твоей тетей. Но… – Она устало вздохнула. – Лучше бы я ошибалась.

***

– Долгое время я жила в очень плохом месте. – Сообщила мне Алиса, пока мы шли к лестнице. – Клиника Григоровича… Но мы – пациенты, называли ее Желтым Домом. Просто там стены желтые во внутреннем дворе, а внутренний двор – это почти все что мы видели, кроме своих собственных палат. Омерзительный желтый каменный колодец, и кусок неба – будто подачка… Но я никогда не мирилась с этим.

Она поставила ногу на первую ступеньку и замерла прислушиваясь. Тетя наверху затихла. Сумрак на лестнице безмолвно поджидал нас…

– Мы с сестричкой Линдой поладили с самого начала. – Продолжила Алиса. – Она куда старше меня, но мы с ней были совсем как подруги. Линда вообще – очень добрая. Но ей не повезло с отцом. Доктор Григорович никогда не спрашивал, чего она хочет, он просто выбрал для нее жизнь такую, какую ему было удобно… Но… Ладно…Линда посвящала меня во многие свои дела, делилась со мною секретами. Поэтому я знала, что в Желтый Дом иногда привозят одержимых… Псы Григоровича отлавливали их во Время Тумана, а Григорович изучал. Он любит изучать и ставить эксперименты. Но именно Линда нашла способ излечивать их. Ну, как излечивать… Некоторых темных существ, тех что послабее, полынь изгоняет сразу, другие просто прячутся глубоко во внутрь человека, и в таких случаях нужно долго работать, несколько дней… Линду темные существа, и методы работы с ними, интересовали, наверное, даже больше, чем Григоровича.

Алиса уже хотела подыматься по лестнице, но я удержал ее за руку.

– То есть, ты хочешь сказать, что моя тетя одержима? Что некий темный дух захватил ее тело? Я правильно понял?

Она высвободила руку.

– Судя по тому, как ты описываешь ее состояние, все именно так. – Ее голубые глаза были полны усталости и сдерживаемой боли, но страха я в них не видел. – Твоя тетя нужна мне, и потому я попытаюсь ей помочь. Если она действительно одержима, то мы попробуем изгнать из нее то, что сидит в ней.

– Но как? Просто будем махать полынью перед ее лицом?

Алиса отбросила прядь волос со лба.

– О нет… Нет… Если бы все было так просто. Нам надо запихнуть этот пучок ей в рот, и удержать там хотя бы на минуту. Одержимый человек примерно в несколько раз сильнее обычного, однако полынь ослабляет его, и все же нам непросто будет это сделать. Но нас двое, а она одна… Может и получится.

– Это безумие.

– В мире полно безумия, маленького и большого. А то, что с твоей тетей – безумие не такое уж и большое. Думаю – ты его переживешь.

В безмолвии, мы прошли по ступенькам на второй этаж. Тетя уже ждала нас в своей комнате…

Лицо ее изменилось. Теперь, оно было покрыто, словно узором, сетью набухших черных вен, капилляров и мелких сосудов. Страшный узор распространялся также и на шею, и, скорее всего, на все тело… Те же взбухшие черные каналы покрывали кисти рук, и уходили по запястьям под рукава кофты… Глаза у тети тоже сделались черными, без зрачка и радужки, просто две черных дыры… Рот ее, по-прежнему кровоточил, но теперь кровью не красной, а темной. Темная жидкость струилась из тетиного рта и шипела, медленно испаряясь…

– Мальчишка и девчонка. – Проговорила Сара Кински, совершенно не своим, низким и грубым голосом. – Прекрасно… Вы пригодитесь им.

Она словно стала выше, и немного сбросила в весе. Кот застыл рядом с ней черной статуей, внимательно рассматривая нас своими белесыми глазами, но внезапно повел носом и зашипел, после чего поспешил спрятаться за тетины ноги. Тетя тоже принюхалась, и тут же злобно сморщилась.

– Ах ты дрянь… – Обратилась она к Алисе. – Мерзкая девчонка! Ты притащила с собой эту гадость!

Алиса едва заметно усмехнулась перебитыми губами, но глаза ее расширились, а кожа на лбу, покрывшись испариной, побелела от страха.

– Мерзка девка! – Воскликнула тетя. – Полынь мне не помешает!

Однако с места она не двигалась, а кот жался к ее ногам и шипел яростно и вместе с тем испуганно.

– Ты не говорил мне о коте. – Алиса коротко взглянула на меня.

– А кот тоже одержим?

– Судя по всему – да. Это немного осложняет нам ситуацию.

Тетя широко раскрыла рот, и черный длинный язык вывалился оттуда, протянувшись до самого пола. Алиса ахнула. Язык обильно исходил паром… Тетя криво усмехнулась, затем язык, извиваясь, вновь скрылся у нее во рту…

– Видала, девочка? – Тетя продолжала самодовольно улыбаться. – Я лишу тебя девственности этим языком, а потом им же и задушу. Ты здорово разозлила меня…

– Мы должны накинуться на нее вместе. – Тихо проговорила Алиса. – Кот будет мешать, наверняка… Вот черт! Ну почему же мне так не везет?! – Она перевела дух. – Попробуй удержать ее, а я попытаюсь запихнуть полынь ей в рот.

– Ничего у вас не выйдет, детки! – Рассмеялась тетя, и вновь язык, словно черный змей, шипя выполз из ее рта.

– Сейчас… – Выдохнула Алиса, потом закричала: – Давай! – и первая кинулась на тетю.

Последующие события развивались очень быстро… Алиса совершила то, чего я от нее совсем не ожидал. В полуметре от тети она вдруг остановилась, и размахнувшись со всей силы ударила ей кулаком по лицу. Все внимание Сары Кински тут же переключилось на девушку, черный язык с невероятной скоростью выстрелил из ее рта и обвился вокруг шеи Алисы. В это мгновение я бросился вперед, и крепко обхватил тетину талию, прижав ее руки, испещренные черными венами, к туловищу… Втроем мы повалились на пол. Со страшной силой тетя забилась подо мной, пытаясь освободиться. Тут я понял, что долго ее удерживать не смогу. От тети пахло кровью, рвотой, и еще чем-то, будто бы горелым… Я старался не смотреть в ее черные глаза. Я вообще старался ни на что не смотреть, концентрируя все свои силы на том, лишь бы удержать ее, и молился, чтобы Алиса делала свое дело побыстрее.

Но тетин язык, похоже, все еще душил Алису, и до моего слуха доносилось лишь ее хриплое сипение. Вдруг чьи-то острые зубы вонзились мне в верхнюю часть шеи, совсем неподалеку от сонной артерии. Я закричал, повернул голову и тут же увидел всклокоченную черную шерсть… Это заставило меня отпустить тетю и вступить в сражение с котом. Проклятое животное едва не прикончило меня. Кот вцепился в шею слишком высоко, но если бы взял чуть пониже, то мог бы запросто перекусить мне яремную вену.

Оторвать кота от шеи мне не удалось, и тогда я принялся его душить. Тот почти не сопротивлялся, лишь вонзался зубами все глубже. В конце концов под пальцами моими что-то хрустнуло, и мелкие зубы нехотя разжались. Маленькое тельце в моих руках начало дергаться и исходить зловонным паром. Я тут же отбросил его прочь, потом повернулся к тете… Та нависала над Алисой, лежащей на полу. Черный язык метался по посиневшему лицу девушки, которая почти потеряла сознание, но все еще была жива. Я видел полынь, зажатую в ее кулаке. Алиса повернула голову на бок и угасающим взором посмотрела на меня, губы ее прошептали что-то…

Действовать… Надо действовать! Я подскочил к тете и вновь обхватил ее за туловище, оттаскивая от Алисы:

– Ах ты негодник! Паршивец! – Возопила тетя. – Да я вас обоих прикончу, детишки…

Тетя повалилась на меня спиной, а я что было силы прижимал ее руки к бокам. Какая-же она сильная! Долго не выдержу. Это уж точно…

– Алиса! – Закричал я. – Пожалуйста вставай! Я не смогу ее долго удерживать!

Алиса медленно встала на четвереньки, потом закашлялась, на шее ее отчетливо виднелись темные продолговатые отметины… Также, на четвереньках, она поползла к тете.

– Ох, племянничек! – Голосила Сара Кински извиваясь в моих руках. – Выкормила, вырастила, и что же теперь! Вот, какой монетой ты мне платишь! Лучше бы моя сестренка-шлюха совершила аборт, тогда бы ни у кого из нас не было проблем… – Потом она повернула голову к Алисе. – Ну и что ты хочешь сделать? Меня не прогнать так просто! Ты, маленькая дрянь, даже не знаешь кто я…

Алиса ей ничего не отвечала. В левой руке ее неизвестно откуда взялся нож, и когда тетин черный язык вновь метнулся к ней, она полоснула по нему этим ножом… Черная шипящая жидкость брызнула Алисе на лицо, та коротко вскрикнула, пытаясь оттереть ее. Язык, между тем, яростно извиваясь, вновь стал уменьшаться.

– Мерзавка! – Выкрикнула Сара Кински, но в этот самый момент Алиса, успевшая подобраться на нужное расстояние, отчаянным движением запихнула пучок ей в рот, после чего зажала тетину голову в своих руках, не позволяя ей выплюнуть полынь…

Тело Сары Кински начало яростно сотрясаться в моих объятиях. Она замычала свирепо, и вдруг рванулась так, что едва не освободилась. Я удерживал ее на пределе своих сил.

Я не мог сказать точно, сколько времени прошло, покуда тетя успокоилась. Но в какой-то момент она начала слабеть, и держать ее становилась все легче и легче…

– У нас получается. – Услыхал я радостный и удивленный голос Алисы. Она, похоже сама не верила. – Получается!

Да… Кажется, у нас получилось. Да вот только, я слабел так же, как и тетя. Слишком много всего… Слишком… Мысли мои путались, голос Алисы звучал теперь так, будто бы я слышал его из-под воды. Я тону. Действительно тону. И тетино обмякшее тело балластом тянет меня вниз…

– Господи! – Снова голос Алисы, но он все дальше и дальше, ведь я все глубже и глубже… – Ты что, сознание теряешь? Не вздумай! Не отключайся!

Тяжесть тетиного тела вдруг пропала, но я продолжал погружаться… Хорошо… Ведь это все уже слишком, и я так устал… Никогда в жизни еще так не уставал… Никогда…