Деревянный венец. Том 2

Глава 8

Арон Тонгил (Прежний)

7 лет назад

Когда Врата открылись, Арон вышел из них первым. Повернулся, махнул рукой детям, мнущимся внутри арки, чтобы следовали за ним, и зашагал вперед.

Врата были не совсем настоящие — шаманские, работающие лишь в одном направлении. Кроме того, разброс места прибытия составлял иногда больше мили. Но у этих Врат было преимущество, с лихвой перекрывавшее все недостатки — они не опустошали резерв мага, который их открыл.

Вокруг сгибались под тяжестью плодов ветви фруктовых деревьев. Поздние сорта яблок уже красовались красными боками, а это значило, что ловушка украла у Арона полтора месяца жизни.

На одном таком дереве, чуть в стороне от тропы, по которой Арон шел, сидел мальчишка немногим старше Кейла, срывал яблоки и бросал вниз, где второй мальчишка, очень похожий на первого, эти яблоки ловил воздушным щитом и высыпал в корзины.

Что-то в эррэ второго показалось Арону неправильным, и он присмотрелся внимательней. Да, вот опять, краткой вспышкой появилась красная полоса перенапряжения. Им что, никто не объяснил, что до сдачи экзамена на подмастерье нельзя…

Только что открытый воздушный щит, громыхнув, схлопнулся, сделав из яблок пюре. Воздух, где щит был, пронзила ярко-оранжевая молния, ударила в одну из корзин и превратила в пепел и ее, и ее содержимое. Резкий порыв ветра разметал этот пепел, швырнув большую часть мальчишке в лицо. Земля дрогнула, с соседних деревьев с воплями взлетели птицы.

— И это одна из причин, почему я никогда не брал учеников, — пробормотал Арон себе под нос, разглядывая застывшего на месте виновника происшествия, теперь чумазого и перепуганного, и прикидывая, нужна ли ему помощь. Впрочем, выглядел тот целым.

— Придурок! — донеслось с дерева, и гнилое яблоко впечаталось виновнику происшествия в лоб. — Какого беса ты… Ой! — И уже другим, куда более радостным тоном мальчишка, сидевший на дереве, завопил: — Господин Тонгил! А вы к родителям, да?

Арон кивнул и махнул в ответ рукой. И пошел было дальше, когда земля под ногами опять дрогнула, треснула, и из появившегося раскола вылетела оранжевая молния. Явно та самая. Устремилась к Арону, но уткнулась в его внешний щит и взорвалась, распавшись на небольшие огненные шары.

— Не брал учеников и не буду, — твердо повторил Арон, провожая взглядом огненные «яблоки». Те упали на траву и, зашипев, исчезли, оставив после себя круглые черные проплешины.

— П-простите, — в спину Арону проговорил виновник. Арон только вздохнул, потом обернулся, нашел взглядом брата и сестру, которые еще не успели его догнать, а теперь и вовсе спрятались за густым кустарником, и поманил их к себе.

— Привыкайте, — сказал, глядя на их бледные лица. — Такое здесь частенько.

— Надо же, как рано у них открылся Дар. — Терьен Исса еще с минуту разглядывал детей, крепко спящих на соломенном матрасе, потом повернулся к Арону. — Самые младшие будут.

— Ты уже присмотрел вторую виллу? — спросил Арон, направляясь к двери и делая знак Терьену следовать за собой.

— Да, но не рано ли? Здесь у нас пустует весь третий этаж.

— Это ненадолго.

— Ненадолго? — Терьен закрыл за собой дверь комнаты, где остались маленькие Темные. — Помимо этих детей мы без труда разместим еще три десятка.

— Да, — согласился Арон. — но через полгода тут будет тесно, — и кривовато улыбнулся на изумление на лице своего собеседника. Терьен думал, будто Арон специально искал осиротевших Темных, чтобы собрать их здесь, под своим, так сказать, крылом. На самом деле Арон ничем подобным не занимался. Маленькие Темные, подобные этим брату с сестрой, просто попадались ему на пути.

Случайно.

Или, если верить, что Тьма разумна, совсем не случайно.

Каждый обладатель Темного Дара носил в себе Тьму, и Арону чем дальше, тем сильнее казалось, будто это она меняла реальность, делая так, чтобы обреченные погибнуть дети оказались у него на пути, чтобы он спас их и тем самым сохранил частицы Тьмы живыми.

Этими рассуждениями Арон ни с кем не делился, слишком уж они противоречили общепринятой точке зрения. И даже, как мог бы сказать кое-кто из его коллег, отдавали безумием.

— Но как это получается? — настаивал Терьен. — У тебя есть амулет, который показывает местонахождение каждого осиротевшего, выгнанного из дома или потерявшегося маленького мага?

— Никаких амулетов, — Арон покачал головой и, подначивая, добавил нарочито снисходительным тоном: — Это Темное чувство. Просто вы, Светлые, ограничены и многого лишены.

— Если тайна, так и скажи, — Терьен укоризненно вздохнул, но не похоже, чтобы обиделся. Впрочем, за все десять лет их знакомства Арон не мог припомнить, чтобы Терьен на него — или на кого-то другого — обижался.

— Эти дети, — продолжил Терьен, пока они спускались на первый этаж и шли к двери, ведущий в подземелье, — не эти последние, а вообще все дети-Темные, которых ты привел. Скажи честно, зачем они тебе?

— Я ведь уже говорил, — Арон распахнул дверь и остановился на верхней ступени, прислушиваясь к доносившимся снизу звукам. Опасности он не чуял, но звуки казались на редкость любопытными, напоминая смесь кошачьего мяуканья со стрекотанием сверчков и тихой барабанной дробью. — Из-за чисток последних десятилетий баланс перекошен. Нас, Темных, стало в полтора раза меньше, чем Светлых. Спасая этих детей я лишь возвращаю равновесие.

— И делаешь это из чистого альтруизма?

— Хм? — Арон бросил гадать, что же такое творила внизу Белонна, и повернулся к Терьену. — К чему ты клонишь?

— Равновесие, конечно, хорошо. — Терьен кивнул. — Но признайся, это не главная причина.

— А какая главная? — Арон уставился на своего спутника с любопытством.

— Главная причина в том, что ты создаешь себе армию, — в голосе Терьена слышалось удовольствие человека, разгадавшего давнюю загадку.

— Армию? — недоверчиво повторил Арон. — Из детей? Серьезно?

— Они не всегда будут детьми, — возразил Терьен. — Старшие из твоих найденышей уже стали подмастерьями, а значит способны сражаться. Еще лет десять…

— Я не собираюсь ждать десять лет, чтобы убить Неркаса, — отмахнулся Арон. — Да и создавать из Темных магов армию — это такое же неблагодарное занятие, как пасти стаю котов. Кому как не тебе знать, как плохо Темные подчиняются чужим приказам, как мы эгоистичны и неуживчивы.

Терьен уже много лет был женат на Темной магичке и половина их детей уродилась Темными. Хотя, надо сказать, с их воспитанием он справлялся успешно.

Любопытные звуки, доносящиеся из подземелья, на мгновение стихли и тут же возобновились, только теперь к ним добавился резкий скребущий звук, лишенный какого бы то ни было ритма.

— И все же…

— Что там Белонна делает? — прервал Арон Терьена, начиная спускаться по лестнице.

— Твой заказ, естественно.

— Что-то этот заказ слишком громкий, — сойдя с нижней ступени лестницы, Арон распахнул вторую дверь, более мощную и тяжелую, целиком обитую зачарованными металлическими пластинами, и шагнул внутрь.

Владения Белонны были большим мрачным помещением со стенами и полом из необработанного камня, освещенным магическими лампадами, бросающими кроваво-красные отблески на все внутри. В воздухе плавали слои желтоватого, возможно ядовитого, тумана. На одной стене висел скелет какого-то чудовища, хотелось бы верить, что вымершего. На другой, на полках, громоздились корзины с сушеными травами и прозрачные склянки с заспиртованными уродливыми обезьянами. Сама магичка сидела в самом центре на черной медвежьей шкуре и рассеянно листала старинную, судя по виду, книгу.

Будь на месте Белонны кто-нибудь другой, Арон пошутил бы над тем, во что она превратила уютный винный погреб его виллы, но магичка шуток не понимала и подначек, даже невинных, не терпела. И вообще обладала самым невыносимым характером среди всех известных Арону людей. За женитьбу на ней Терьен заслуживал орден за отвагу и еще второй орден, за терпение, поскольку ни разу не попытался ни сбежать от своей супружницы, ни убить ее.

Впрочем, Белонна, надо отдать ей должное, была красива. Правда, женщины с ядовитым языком и взглядом готовой прыгнуть тигрицы были не во вкусе Арона, но в целом ее точеная фигура, большие черные глаза и густые, черные как смоль волосы не могли не привлечь мужской взгляд.

Странные звуки, доносившиеся из-за двери, стихли, едва Арон шагнул внутрь и поздоровался с Белонной.

— Терьен говорит, ты как раз работаешь над моим заказом.

— Уже закончила, — и магичка ткнула пальцем вверх. Арон поднял голову — там, занимая весь потолок немалой комнаты, туловищем вниз, висела тварь. Пожалуй, больше всего она напоминала паука, только тело и лапы у нее были не привычно черного цвета, а серебристого, будто покрытые инеем.

— Это точно мой заказ? — с сомнением переспросил Арон. — Ты не перепутала?

Магичка фыркнула, отложила книгу и встала на ноги.

— Тебе нужен был амулет, инертный в магическом поле, но способный быстро заполниться Силой, так? Ну вот это он и есть.

— Слово «амулет» по умолчанию предполагает нечто неживое, — возразил Арон. — То, что можно легко перемещать.

— Ну так и Кузко, во-первых, неживой, а во-вторых, перемещается легко и быстро. Только посмотри, сколько у него лапок.

— Ты ему еще и имя дала, — Арон вздохнул. Пожалуй, он был не прав, полагая, будто Белонна не понимала шуток. Правильнее было сказать, что она не понимала шуток других людей. А вот пошутить сама за чужой счет не отказывалась.

— Конечно. Как такая прелесть и без имени, — магичка щелкнула пальцами, тварь шевельнула хелицерами, издала ту самую удивившую Арона смесь мяуканья и стрекотания, потом вывернула одну из своих длинных лап, свесила ее вниз, практически до пола, и магичка покровительственно по ней похлопала. Толщиной лапа этого псевдо-паука была с молодое деревце.

— Придется тебе найти для этой прелести другого покупателя, — сказал Арон. — А предоплату я вычту из…

— Фи, какой торопыга, — игривые нотки из голоса Белонны исчезли. — Смотри.

Она подняла руку, делая круговое движение. Арон присмотрелся — в слое реальности, доступном только магам, стало видно, что из туловища твари выступили белые нити, тонкие как паутина, притянулись к руке Белонны. Она намотала их на ладонь, а потом резко дернула. Тварь оторвалась от потолка и полетела вниз. И, падая, становилась все меньше и меньше. Когда она оказалась на ладони Белонны, ее брюшко стало не больше золотой монеты.

— Переносить Кузко можно в любой емкости, в уменьшенном размере он впадает в спячку, — сказала магичка сухо. — Сейчас магическая аура у него отсутствует. Силу он может забирать как из живых существ, так и из зачарованных предметов. Я проверяла до шестого уровня, как мы условились.

— А если насытить его магией выше шестого? — спросил Арон, разглядывая тварь, теперь тихо лежавшую в руке Белонны.

— Не знаю, — она пожала плечами.

— Взорвется?

Белонна снова фыркнула.

— Может и взорвется. Может и нет. Амулеты, насыщенные магией выше шестого уровня, становятся нестабильными. Ну так как, забираешь заказ?

— Вместе с твоими расчетами и управляющими контурами, — Арон чуть улыбнулся, когда на его требование магичка скорчила гримасу, но все же передала требуемое.

— Скажи хоть, что планируешь делать с Кузко, — потребовала она недовольно.

— Пока скажу только одно, — Арон забрал у нее такое маленькое теперь тельце пауко-подобной твари, чувствуя, как остаточная магия создания покалывает кожу его пальцев. — Когда я выполню задуманное, результат ты одобришь.

У стены, на широких устойчивых ножках, стояло два больших зеркала. Первое из них, сильнее выдвинутое вперед, пыталось честно отражать и стол, заваленный книгами, и самого Арона. Но когда-то это зеркало было разбито, и теперь паутины трещин покрывали всю его поверхность, искажая отражение. А один осколок вовсе отвалился и лежал на столе.

Использовать зеркало было необязательно, магия Отражений, как Арон успел понять, работала и так. Но с зеркалом было проще. С зеркалом не нужно было проваливаться внутрь измененного пространства, как в ловушке Дракоса. Выяснилось, что достаточно было создать копию такого измененного пространства в своем сознании.

Вот перед внутренним взором Арона возник туманный бесформенный ком, из которого в разные стороны потянулись такие же туманные нити. Арон взял со стола осколок и прижал к дыре в зеркальной поверхности, одновременно мысленным усилием поместив туда нить из искаженного пространства. Осколок лег в паз не идеально, закрыв только половину пустоты, однако мгновение спустя все трещины на поверхности зеркала исчезли.

Больше оно не отражало ни стол с книгами, ни Арона. Теперь в зеркале виднелся зал Светлого Совета. Арон видел его под таким углом, будто стоял чуть выше и чуть в стороне от трибуны.

Лица Светлых магов выглядели скучающими — заседание, насколько Арон знал, длилось уже третий день. Вот какой-то магистр, смутно знакомый, поднялся на трибуну и заговорил о распределении зон влияния в южных провинциях. Обычная, не несущая никакой важной информации бюрократия, но дело было не в ней. Дело было, во-первых, в том, что уроки чтения по губам, на которые Арон потратил несколько недель, его не подвели. Он понимал каждое слово, не слыша при этом ни единого звука. А во-вторых и в главных, никто из Светлых магистров не почувствовал, что за ними следят.

Чтобы полностью в этом убедиться, Арон подождал, пока не выступит еще пара ораторов, потом вынул осколок, и зеркало вновь подернулось сетью трещин.

Вторая часть осколка была аккуратно вплавлена в колонну в зале Светлого Совета, и именно это позволило магии Отражения заработать. Так уж получилось, что порядок в зале наводили самые обычные люди, и заменить одного из них своим человеком оказалось не слишком трудно.

Затем Арон достал с полки шкатулку, вынул оттуда дремлющего Кузко, подошел ко второму зеркалу, целому, тоже обработанному магией Отражений, но уже иначе. Прижал тельце твари к зеркальной поверхности и держал так, пока зеркало не хлюпнуло и Кузко не исчез.

Арон отошел от зеркала, изучая отражение, но нет, ничто в его гладкой поверхности не выдавало того, что где-то там внутри ждет своего часа псевдо-живое оружие.

Нынешнее занятие молодой женщины выдавало лишь декольте ее роскошного платья, щедро открывавшее упругие полушария грудей. Арон подозревал, что держалось это платье на честном слове — ну и немного на магии. Кроме декольте, занятие женщины выдавали блески на веках, нанесенные слишком уж щедро. В том, чтобы чернить брови и ресницы или румянить щеки, Фейда не нуждалась — природа позаботилась об этом за нее.

— Все готово, господин, — а вот в том, как она говорила и держалась, сейчас ничто не выдавало куртизанку. Даже ее соблазнительная одежда казалась своеобразной униформой. Будто легионер, переодевшийся лицедеем, чтобы выполнить приказ командира.

Фейда была не первой кланницей, которую Арону доводилось встречать. В отличие от сокланников-мужчин, кланницы не наносили на свои лица и тела татуировки и внешне ничем не отличались от обычных женщин. Конечно, пока не приходило время действовать.

Арон еще раз прошелся по просторному залу, через порог которого уже очень скоро переступит дорогой гость. Дорогой во всех смыслах слова. Одной только Фейде Арон пообещал целое состояние и уже перевел треть обговоренной суммы матриарху ее клана. В случае, если что-то пойдет не так, эти деньги получат дети Фейды. А если вспомнить, сколько ушло на все остальное — исследования, амулеты, подкупы нужных людей… До разорения Арону было далеко, но за последние месяцы его казна заметно опустела.

Хотя, если задуманное получится, эти траты не будут иметь никакого значения.

Все было обговорено и отрепетировано. Теперь оставалось только ждать. Арон в последний раз прошелся взглядом по роскошным зеркалам, украшавшим стены зала и даже висевшим на потолке, поднялся на второй этаж особняка, зашел в небольшую комнату, сел в кресло и взял лежащую на столике приготовленную заранее книгу — скоротать время.

Когда внизу хлопнула дверь, раздался мужской голос и, вторя ему, кокетливо зажурчал женский, Арон заложил страницу, на которой остановился, закрыл книгу и встал.

Все было готово.

И он тоже был готов.