Десять тысяч стилей. Книга шестая

Глава 18. Мантра Сердца

У кого можно спросить о неожиданном даре предвидения? Вариантов хват ало. Сначала Ливий обратился к мужчине на входе в Зал Бесконечных Погружений — уж он-то должен был понимать, что происходит на вверенной ему территории.

— Извините, не подскажете, что со мной произошло? Почему-то я мог предвидеть атаки врагов.

— Покров тишины.

— Да нет же, Покров тишины я давно использую, это было что-то другое.

— Покров тишины. Особый прием, — сказал мужчина и отвернулся, не желая продолжать разговор.

«Ну, уже что-то. И у кого мне узнать поподробнее? Хм, наверное, у Сидона?», — подумал Ливий. Где, если не в библиотеке?

Библиотекарь как раз объяснял какому-то новичку правила посещения. Ливий решил подождать. Вскоре новичок отправился в подготовленный читательский зал, и тогда Сидон обратил внимание на Волка.

— Пришли за книгой, ученик Ливий?

— Нет. Хотя, может, и да. Но для начала я хочу узнать ответ на один вопрос.

— Библиотека создана для этого, молодой человек. Итак?

— В Зале Бесконечных Погружений я предвидел атаки врагов. Мне сказали, что это может быть особый прием Покрова тишины, но я не уверен в этом.

— Зря не уверены. Все именно так, ученик Ливий. Особый прием Покрова тишины, который так и называется — Предвидение.

— Но как это возможно? — обескураженно спросил Ливий.

— Все просто, ученик. Сколько органов чувств вы используете во время Покрова тишины?

— Все.

— А точнее?

— Пять.

— В этом и вся суть, ученик Ливий. Теперь вы используете намного больше. Ярь, ее потоки. Да и ваши органы чувств вышли на другой уровень. И информация, конечно же.

— Как информация может дать мне возможность предвидеть вражеские атаки? Нет, я понимаю, конечно. Но то, что я делал, выходит за рамки моего понимания.

— Хорошо, ученик. Представим, что вы уронили тяжелый камень. И он непременно упадет вам на ногу. Как вам кажется, вы успеете это понять до того, как он упадет?

— Да, — кивнул Ливий.

— Потому что полет камня будет медленнее, чем ваша мысль, верно?

— Верно, — вновь кивнул Ливий.

— А если бы такое произошло, когда вы были обычным человеком?

Ливий задумался. В памяти был случай, когда он, еще будучи ребенком, уронил на себя тяжелый поддон с рыбой. Еще до того, как поддон врезался в него, Ливий уже знал, что будет больно. Но не мог с этим ничего сделать.

— Думаю, примерно так же. Что-то на уровне рефлексов.

— И в первом случае, и во втором ваш мозг будет знать, что произойдет, когда камень упадет на ногу. Вся разница лишь в том, что в первом случае вы успеете подумать: «Ой нет, мне будет больно». А во втором подумать уже не успеете. Но мозг даст сигнал телу, а воспользуетесь вы этим сигналом или нет — зависит лишь от вас.

— Вы хотите сказать…

— Это и есть Предвидение. Когда ваше сознание научилось обрабатывать все, что ощущает, то вы вышли на новый уровень. Даже если ограничить Покров тишины десятью метрами, по косвенным признакам ваш разум продолжит контролировать гораздо большую зону.

— Вот оно что…Спасибо, большое мастер! — сказал Ливий. И тут же понял, что Сидон сказал нечто странное.

— Как вы узнали, что я ограничиваю Покров тишины десятью метрами?

— Подходящая зона для идущего вашего уровня, — пожал плечами Сидон. — Так что, будете брать книгу?

«Мастер есть мастер. Не думал, что можно так точно оценить уровень моей силы», — подумал Ливий, а вслух сказал:

— Знаете, я не планировал…У вас есть какой-то альтернативный метод развития? Не Дыхание Семи Ветров и не трехступенчатое дыхание?

— Есть кое-что. Думаю, хорошо вам подойдет, — ответил Сидон. Книга тут же оказалась в его руке.

«Мантра Сердца», — прочитал Ливий название, когда Сидон передал ему книгу.

— Возьмете или прочитаете прямо здесь, как и всегда? — спросил библиотекарь.

— Здесь, — кивнул Ливий и погрузился в чтение.

Мантру Сердца придумали монахи трех храмов Истины. Беззвучно произнося слова молитвы, они научились создавать преграды внутри собственных тел. Чаще всего с помощью Мантры Сердца монахи создают фильтр, не позволяющий яри уходить из тела. При этом фильтр спокойно пропускает воздух вместе со свежей порцией энергии. Принцип похож на раколовку: внутрь рак залазит, а вот обратно — уже никак.

Всего есть три мантры: Мантра Сердца, Мантра Разума и Мантра Духа. Сам образ жизни монахов дал имена мантрам, ведь святые люди, как они, должны абстрагироваться от эмоций и желаний, чтобы выйти на запредельный уровень мышления.

Мантра Сердца — самая простая. Она же олицетворяет собой отход от эмоций, ведь это первое, чего должен добиться монах храмов трех Истин.

— Это может мне помочь Тэ-он-ни-эт.

Ливий только-только освоил Мантру Сердца, поэтому произносил ее вслух. Все получилось: через полминуты Ливий создал «фильтр», а затем начал вдыхать воздух трехступенчатым дыханием. Яри некуда было уходить, ей приходилось оставаться внутри тела, чтобы впитаться в организм. Но какая-то часть энергии все равно продолжала утекать.

— Нужно потренировать Мантру Сердца. Думаю, тогда я смогу развивать ядро еще быстрее.

Так к физическим тренировкам добавилась еще и Мантра Сердца. Ее Ливий тренировал одновременно с вибрацией — с каждым месяцем Волк обрастал все новыми и новыми техниками развития.

Утром он, разумеется, направился к Борею Амгату.

— Здравствуйте, куратор.

— Здравствуйте, ученик Ливий. Новое место согласовано — мастерская магомехаников номер четыре. Звание младшего магомеханика, все по-прежнему.

— Спасибо, куратор!

«Магомеханика! Наконец-то! Видимо, кончаются у тебя места работы, Борей Амгат. Ну, хорошо, что не послал в малые отрасли, за это спасибо. Хотя еще не вечер», — думал Ливий.

Малыми отраслями в Отделе Пера называли те направления, в которых мастеров и подмастерьев очень мало на фоне других лабораторий или мастерских. Например, плотники — их в Отделе Пера было немало, но гораздо меньше, чем кузнецов.

Касалось это и портных с кожевенниками. Их в Отделе Пера тоже хватало, только они держались от других отраслей как-то обособленно. Многие вообще объединяли всех создателей оружия и снаряжения в единое целое, но разве будут мастера разных направлений ютиться в одних мастерских? Плотник никогда не станет работать рядом с горном.

Особое место занимали создатели музыкальных инструментов. Всего один мастер и один ученик. Музыкальные инструменты — по сути, тоже оружие. Причем разной направленности. Что-то используют прямо в бою, а что-то — для особых миссий, например там, где требуется гипноз.

Магомеханика — это веха. Почти в любой состоятельной школе боевых искусств развивают магомеханику, ведь невозможно обойтись без Барьеров. С помощью одних можно тренироваться, с помощью других — обороняться или даже уничтожать неприятелей.

— Здравствуйте. Меня прислал Борей Амгат.

— Ах да, ученик Ливий. Есть опыт в магомеханике? — сходу спросила глава мастерской, которая, неожиданно для Ливия, оказался молодой женщиной на вид лет тридцати пяти. Реальный возраст мог оказаться и вдвое выше, только это все равно говорило о том, что перед Волком стоит по-настоящему гениальный человек. Ведь все остальные главы мастерских и лабораторий были явно старше этой женщины.

— Немного. Барьер Вечной Спирали, Барьер Групповой Войны, Барьер Смертельного Дождя.

— Слушай, уже неплохо, — кивнула женщина, следом поправляя свои волосы цвета морской волны. — На звание младшего магомеханика нужно создать один сложный Барьер. Сможешь один — сможешь и остальные. Только выбирай посложнее, не надо мне тут самый простой.

— А какой самый сложных из тех, что на звание?

— Ты мне уже нравишься! Барьер Четырех Истин, слыхал о таком?

— Упоминания, общую суть знаю, — кивнул Ливий.

Барьер Четырех Истин предназначен для тренировок. Воздействуя на тело четырьмя разными способами, барьер здорово помогает в развитии. Его по сути можно назвать заменой Зельям Четырех Стихий. Или дополнением для этих самых зелий — сколько людей, столько и мнений. Например, все члены клана Джед используют этот барьер, ведь их тела не могут усваивать развивающие зелья. В Сильнаре обычно идут простым путем, ограничиваясь Зельями Стихий.

— Держи документацию. Материалы там, в шкафу. С такими штуками работал? — спросила глава мастерской, показывая ромбовидный кристалл синего цвета.

— Линза Созидания? Впервые вижу, честно говоря.

— Разберешься, — улыбнулась глава и отправилась заниматься своими делами.

— Так. Документация, — сказал Ливий, снимая тесемку со свитка, который вручила женщина.

Уже через десять минут Волк знал, как нужно создавать Барьер Четырех Истин. Оставалось доказать это на практике.

Мастерская была огромной, а вот магомехаников Ливий почти не видел. Все из-за специфики работы: барьеры создают на месте, их незачем возводить в мастерской. Но при этом места здесь всегда достаточно, чтобы любой барьер мог уместиться — тренироваться же надо.

В шкафу Ливий нашел целую гору материалов. Ярь-линзы, Кольца Синтеза, мел любых цветов и свойств и, конечно же, саму Линзу Созидания, которая должна была занять центральное место в Барьере Четырех Истин.

— Работаем.

Сначала Ливий создал четыре фокусировочных центра из Колец Синтеза. Затем добавил ярь-линзы и ярь-фокусы, от которых вывел энергетические линии прямо к Линзе Созидания, которую разместил в центре квадрата из фокусировочных центров.

— Осталось самое сложное.

Что толку в простом размещении артефактов? Главное — это заставить Барьер работать так, как надо. А это можно сделать только с помощью магии. Подобрав нужные цвета мела — лиловый, голубой и обычный белый — Ливий начал покрывать письменами специальные гранитные доски, которые тоже взял из шкафа.

Да, барьер такой сложности Ливий никогда не создавал. Но работа не показалась ему сложной. Если бы он никогда не работал с магическими символами — возможно, пришлось бы поломать голову. Только переписывание пластин разума дало Ливию столько опыта, что сейчас он, совсем не напрягаясь, покрывал гранитные доски все новыми и новыми письменами.

Когда Волк завершал надписи на одной тоске, то вливал в артефакт ярь. Письмена тут же начинали светиться, стереть их с доски становилось невозможно. Для этого нужно нарушить магический контур, а далеко не каждый умеет это делать. Зато если умеешь, то можешь превратить магические письмена обратно в знаки, нарисованные мелом. Стер мокрой тряпкой — и пиши, что хочешь.

Через три часа Ливий закончил все пять досок.

— Готово? — с недоверием спросил сам себя Волк. Проверить можно было только одним способом: Ливий замкнул общий контур. Барьер Четырех Истин тут же начал собирать энергию.

— Звание младшего магомеханика твое, — сказала глава мастерской, внезапно возникшая всего в шаге от Ливия.

— Спасибо…Вот так просто?

— Ты не сказал мне, что разбираешься в символах, — улыбнулась глава, у которой Ливий даже не спросил имя.

— Я создавал деревянных солдат. И переписывал пластины разума.

— Тогда ничего удивительного. Звание младшего магомеханика принадлежит тебе по праву. Кто был твоим учителем?

— Книги, — пожал плечами Ливий.

Глава посмотрела на парня с удивлением.

— Не зарывай свой талант в землю. Приходи сюда, когда Борей Амгат тебя отпустит.

— Обязательно приду.

До смены в кузне еще оставалось время. Куда Ливий пошел? Конечно же к Борею Амгату.

— Здравствуйте, куратор! — сказал Волк, почти бесцеремонно вломившись в кабинет Борея.

— Здравстуйте, ученик Ливий. Что-то случилось? — спросил куратор, попивая из чашки чай.

— Нет, все идет по плану. Я получил звание младшего магомеханика и пришел за новым расписанием.

— Кхм-кхм, — прокашлялся Борей Амгат, поперхнувшись чаем.

— Что, куратор?

— Завтра у тебя будет новое расписание. Можешь идти, — сказал Борей, делая вид, что ничего не выходит за рамки ожидаемого. Только Ливий успел заметить реакцию куратора.

«Не ожидал? Так тебе и надо», — думал он, весело шагая в кузню.

Сегодня Герман не стал ковать ахрит. Вместо этого он указал Ливию на второй горн, возле которого уже лежал черный слиток.

— Черный готан? — спросил Ливий. — Не нейское серебро?

— Иди работать, падла, нечего мне по ушам ездить! Лезвие глефы!

В рейтинге металлов Нейское серебро шло сразу за Пепельным металлом. А вот Готан был уже после Нейского серебра, поэтому Ливий думал, что будет работать с ним. Почему Герман решил изменить порядок металлов, Волк не понимал. Но кто он такой, чтобы думать об этом? Подмастерью надлежало лишь выполнять задачи.

Готан — прочный металл. Есть белый, есть черный. Обе руды находят в горах: Черный Готан немного прочнее, потому что пропитан энергией земной яри, а Белый обладает особыми свойствами, ведь впитывает небесную ярь, да еще и подвергается воздействию сильного холода.

Оказалось, что ковать Готан в несколько раз сложнее, чем Пепельный металл. Ахрит, к примеру, спокойно переносил удары в полную силу. А вот Готан можно было повредить. И при этом он оставался очень прочным, поэтому сдерживать силы слишком сильно тоже было нельзя. В общем, ковать Готан — сущая морока.

Ливий в этом убедился сполна.

— Как сложно, — сказал он, вытирая со лба пол. Выход Ливий видел только в контроле яри. Если менять заготовку потоком энергии, сила удара не так уж и важна.

Только получалось слишком медленно. Вскоре металл остыл — Ливий не успел.

— Паскуда! Я тебе сейчас руку сломаю, тварь!

В этот раз Герман не сдержался и метнул молот. Ливий уклонился, а кузнец схватился за другой инструмент — тот самый тяжелый кузнечный молот, которым Волк лупил по ахриту.

«Ну вот. Мне конец», — подумал Ливий.

Герман появился прямо возле парня, взглянул на заготовку, а потом, глядя прямо в глаза Ливию, спросил:

— Что ж ты, паскуда, не можешь нормально делать? Обязательно нужно испортить хороший кусок металла?

— Да не получается у меня!

— Зачем тебе Меркурий, падла?

— Меркурий?

«Причем здесь планета алхимии?», — подумал Ливий, но тут же вспомнил цитаты из книг.

Меркурий не был планетой алхимии. Он был планетой видоизменения, иначе как бы Ливий покрывал себя металлом?

— Да, Меркурий! — пробасил Герман и ткнул в заготовку пальцем.

Металл тут же принял форму лезвия глефы. Оружие даже не нуждалось в заточке: хоть сейчас бери и крепи на древко.

— С ума сойти.

— Хватит причитать, как девка. Лезвие глефы!

«Значит, Меркурий может и так. Я знаю, как временно превращать часть тела в металл. Но только временно. А еще видел, как мастер Кастрид превращает в металл бумажный лист. Что насчет заготовки? Нет, я думаю неправильно. Нет нужды превращать, металл и так уже металл. Все, что от меня требуется — придать заготовке форму. Мне нужно не превращать, а манипулировать», — думал Ливий. Новый слиток Готана уже лежал на наковальне, Герман же не стал уходить далеко.

«Я в опасности», — пронеслось в голове парня.

И все же Ливий спокойно положил ладонь на слиток. Пробудив силу Меркурия, Волк направил ее в металл…И, неожиданно для себя, с легкостью превратил слиток Готана в лезвие.

— Уродливо. Наточишь и кинешь вон туда, — сказал Герман и ушел к своей наковальне.

«Я справился. Конечно, получилось не так хорошо, как у мастера, но все же!».

До сегодняшнего дня Ливий даже не представлял, что металл можно менять вот так, с помощью Меркурия. Оказалось — вполне реально. Да еще и быстро! Всего несколько секунд, а потом остается только наточить и, возможно, отшлифовать местами.

«Сколько раз я так смогу? Два? Три? Надо проверить», — подумал Ливий. На создание лезвия из Готана потребовалось не так уж много сил Меркурия. В основе манипуляции металлом оставались волны яри, планета же многократно усиливала возможности энергетических волн. Но открытие Меркурия — все еще открытие Меркурия.

— Две секиры, — бросил через плечо Герман.

Простой и понятный заказ. Лезвие секиры толще, чем лезвие глефы, поэтому часто требует больших сил при ковке. Зато мастерство не так важно, в то время как глефа очень требовательна к этому — два похожих оружия с совершенно разным назначением.

Пробудив Меркурий, Ливий пропустил ярь через раскаленный слиток Готана, придавая ему форму лезвия секиры. «Нужно экономить силу планеты», — подумал Волк и не довел процесс до конца. Секира была почти готова — Ливий взялся за молот и принялся вносить последние штрихи.

— Неплохо вышло!

Лезвие топора, конечно, было далеко не идеальным, до работы Германа не дотягивало. Но разве Ливий мог сравниться со своим мастером? Поэтому, стоило Волку закончить с лезвием секиры, как он взялся за новый слиток металла.

И тут проблем не было. Ливий умел держать Меркурий открытым долгое время, а вот закрывать и открывать планету много раз ему обычно не приходилось. «Упущение», — подумал Волк, делая засечку в памяти.

Кузня Германа в очередной раз стала хорошим местом для тренировок. Когда Ливий закончил с готаном, мастер-кузнец привычным жестом подозвал парня к себе. Вновь настала очередь ковать ахрит.

Алхимическая лаборатория тоже помогала развиваться. Изготавливая такие сложные зелья, как Спецсредство Сильнара № 7, Ливий открывал Меркурий. Всего на несколько секунд, причем даже тогда, когда мог сварить зелье и без силы планеты. Все ради развития.

Дома Ливий налегал на физические тренировки. Он постоянно повышал нагрузки, ведь в последнее время слишком часто полагался на алхимию и груши из Божественной медитации.

— Ты становишься сильнее, только когда выходишь за свои пределы. В младших Школах я рвал мышцы, но продолжал заниматься. А теперь что? Когда я последний раз вредил себе? Да, я становлюсь сильнее, но разве это темпы? Отбрось сомнения, Ливий, — сказал сам себе Волк.

В арсенале он взял внешние утяжелители из черного готана. Еще Ливий не пожалел очков арсенала на хорошие инструменты. Например, на штангу из Черного металла пятой перековки со специальными добавками, повышающими вес почти в пять раз.

— Камни Нанг? — удивился Ливий, когда заметил за прилавком круглые плоские камни с отверстиями под гриф. Выглядели они, как самые обычные камни, но Волк сразу понял, в чем дело.

— Да, камни Нанг, — кивнул работник арсенала. — Осталось всего два. Возьмете их — и ваши очки закончатся.

— Беру, — тут же сказал Ливий.

Чем так примечательны камни Нанг? Только своим весом. В природе они попадаются редко, и тут же становятся желанным приобретением для идущих. Камни Нанг хорошо подходят для тренировок, из них делают прочнейшие стелы для барьеров, а некоторые мастера даже используют оружие из этого тяжеленного материала. Когда-то Ливий видел легенды о крепостях, построенных из камня Нанг, но в это слабо верилось. Мало того, что построить что-то из такого материала очень сложно, так еще и найти столько камня Нанг почти что невозможно.

Два блина Ливий еле-еле принес к себе в квартиру. Это стало для Волка еще одной тренировкой, ведь если бы он применил внутреннюю энергию, то без особых трудностей поднял бы камни на свой этаж.

— Ух, не думал, что с одними только мышцами окажется так тяжело, — сказал Ливий, аккуратно ставя камни Нанг на пол. Если бы Волк просто отпустил их, то они с легкостью могли бы повредить покрытие.

Да, Ливий обладал Телом Виверны — крепким и тренированным. Но камни Нанг не зря заслужили свою славу.

— Лишь бы гриф выдержал, — пробормотал Ливий. Он купил новую штангу и все равно боялся, что этого недостаточно.

Прицепив по камню Нанг с каждой стороны, Ливий добавил еще и диски из Черного металла. Теперь штангу действительно тяжело было поднимать. Не пользуясь ярью, Ливий быстро вычислил свой предел — примерно тридцать подъемов.

На двадцатом гриф таки не выдержал нагрузок и слегка погнулся.

— Ожидаемо, — сказал Ливий и на секунду открыл Меркурий, возвращая грифу былой вид.

Сделав тридцать первый подъем, Волк с трудом вернул штангу на стойку, которая тут же сломалась под весом спортивного снаряда. И не только она: гриф оказался согнут в виде буквы «Г».

— Нет, так дела не делаются. Завтра отнесу его в кузню. Нужно укрепить, а то очков на новый гриф все равно нет, — кивнул Ливий.

Мышцы горели огнем. «Давно я не испытывал боли от тренировок», — подумал Волк, добавляя в ванну целебный отвар. Тело Виверны могло и само восстановить организм, но Ливий решил перестраховаться.

— К тому же, всегда приятно полежать в такой хорошей ванне.

Первая часть ежедневных тренировок была завершена. Стоило Ливию вылезти из ванны, как он тут же отправился в спальню, даже не став вытираться полотенцем. И тем ни менее, туда он пришел сухим.

Все дело было в вибрации. Тренируя ее каждый день, Ливий научился куче мелких трюков. Высушить себя с помощью вибрации — один из них.

В спальне Ливий привык медитировать. Устроившись поудобней, он начал впитывать ярь с помощью Дыхания Семи Ветров и Мантры Сердца, попутно развивая силу вибрации. День за днем. И шаг за шагом.