Дети империи

Глава 21. Перерождение

Измученные путники стояли на балконе. Никто из них понятия не имел, как действовать дальше. Чаар взмахнула рукой, и рой постепенно начал исчезать в туннелях, возвращаясь к своим привычным обязанностям. Аурлийцы переглядывались друг с другом, до сих пор не веря в то, что их замысел удался.

Вендэль так и не покинул спальню царицы. Он остался рядом с Сэйн, погрузившись в воспоминания о далеком прошлом. Его рука коснулась щеки первой особи. Искаженное болью, некогда прекрасное лицо смотрело на него с осуждением. Остекленевший взгляд все еще отражал невыносимую боль жизненных испытаний. Пальцы коснулись век и потянули их вниз, прощаясь с той, что так много значила для первородного.

Осознав, что им ничего не угрожает, остальные вернулись к праотцу. Королева выглядела максимально собранной, ей предстояло много работы. От тяжелого напряжения на лбу проступили морщины. Все лицо было запачкано кровью. Мятежники смотрели на нее с отвращением. Одно дело — свергнуть ведущую свой народ в пропасть царицу и совсем другое — съесть сердце собственной матери.

— Это было необходимо. Только так я могла заполучить ее силу. Не сделай я того, что сделала, и нас бы сейчас разрывали на кусочки, — сказала Чаар, больше объясняя, чем пытаясь оправдать собственный поступок.

— Сварн, ты жив? Вендэль сказал, что тебя убили на арене! — первым высказал удивление капитан Хольт.

— Я не понимаю, что со мной происходит. После боя на арене меня разбудил голос и велел двигаться сюда. — Утларг потянул за рубаху, чтобы продемонстрировать свою рану.

— Ты мертв, — не оборачиваясь, ответил первородный.

— Что ты несешь? Он выглядит живее многих из нас! — Реакция Хорива опередила всех остальных.

— Вендэль — редкостная сволочь, но сейчас, я думаю, он не врет. Я помню, как умер. После всех полученных ран я точно не мог выжить. — Сварн разорвал рубаху, выставляя на всеобщее обозрение другие повреждения своего тела и его мертвенную бледность.

— Я отметил его знаком богини. Одним из даров Гаетейн, позволяющим проститься с теми, кто нам дорог. Перед тем, как мы разделились, я понял, что неплохо было бы подстраховаться, — равнодушно объяснил праотец.

Итан тут же вспомнил, о чем говорит первородный. Сознание само выдало нужную деталь пазла памяти. Штурм Камграда. Толпы собравшихся в тоннеле людей, надеющихся на покровительство и защиту старшего народа. Ингрид и еще живая Гаелла рассказывают о трех дарах Гаетейн, предвещая будущий исход жителей долины из этого мира.

— Метка прощания? Так этот дар называла Гаелла. Один дополнительный день жизни на то, чтобы покончить с мирским делами, — уточнил Кэр, оглядываясь на Ингрид.

— У дара много имен, но суть лишь одна, — ответил Вендэль, одобрительно склонив голову.

— Очередная часть твоего плана? — злобно спросил утларг.

— Глупо это отрицать. Ты сам принял решение, я лишь позволил тебе оказаться более полезным, чем ты мог рассчитывать. Мне казалось, ты этого и хотел.

— Почему я слышал голос отца? — спросил Сварн, которому нечего было ответить на логичные доводы первородного.

— Я понимал, что моему ты не доверишься. Мне пришлось заставить твое подсознание придать голосу форму самого дорогого для тебя человека.

— Стало быть, это мой последний день? — когда утларг задавал этот вопрос, голос его не дрогнул.

Вендэль не ответил, но его молчание было красноречивее любых фраз. Все присутствующие склонили головы, пытаясь справиться с подступившими эмоциями. Итан заставил себя посмотреть в глаза Сварну. На лице древнего блуждала легкая улыбка человека, смирившегося со своей судьбой.

— Давайте не будем отвлекаться от основной цели. Какие мысли, Чаар? — первым осмелился заговорить консул, прерывая преждевременный траур по утларгу.

— Первая особь мертва, но это вовсе не значит, что мы завладели роем. Если вы не забыли, у меня есть еще пять сестер. Все они старше меня и власть любят едва ли меньше. Прежде их удерживал страх перед силой матери, но сейчас они могут представлять угрозу, — ответила королева, стараясь не смотреть в сторону тела Сэйн.

— Как ты с ними поступишь? — спросил Клетис.

— Попробую убедить в своем праве на верховенство, — Чаар тяжело вздохнула, понимая, что задача будет непростой, а скорее даже невыполнимой.

Улей гудел и суетился. В нем явно чувствовалась тревожность неопределенности. Королева разнесла весть о гибели царицы по городу, чтобы донести ее до своих сестер. Чаар ждала их во дворце к полудню.

— У меня есть большие сомнения в том, что они явятся. Я бы на их месте как можно скорее попытался покинуть город, — пробубнил мистер Норрингтон, уже порядком уставший дожидаться высокопоставленных гостей.

— В наших интересах, чтобы они были настроены по-другому, — заметил Эйден.

Периодически дуэлянт переглядывался с Карой. В последние дни произошло слишком много событий, и они с нетерпением ждали ночи, чтобы наконец выпустить на свободу свои эмоции, найдя утешение в объятиях друг друга. Надежды мистера Мерфи оправдались, и потомки эльфийской царицы явились в назначенное время. Замечая сидевшую на троне Чаар, они тут же менялись в лице, понимая, что совсем скоро наступит эпоха борьбы за власть.

— Тебе не кажется, что ты рано забыла свое место, младшая? — высокомерно спросила одна из сестер, усевшись в заранее приготовленное кресло напротив трона.

— Не лукавь, я добилась того, о чем мечтала каждая из нас, Чхах. Просто, в отличие от вас, у меня хватило смелости действовать. Мы получили долгожданную свободу, — смело выдержала ее надменный взгляд Чаар.

Королева повела рукой, и Дункан с Хольтом стянули полотно, скрывавшее тело Сэйн. Сестры с благоговением и оттенком страха во взгляде смотрели на лежавшее на полу тело матери. Еще больший страх они испытали, увидев, что грудная клетка царицы вскрыта. Пять королев быстро сообразили, что именно совершила Чаар. Они уже намеревались возмутиться, но, оценив обстановку, смогли сдержать свой гнев. Убийцы Сэйн стояли, распределившись по всему периметру зала, прислонившись к стенам. На их поясах висело оружие.

— Что в священной обители делают чужаки? Тем более этот имперец.

— Свобода никогда не обходиться дешево, Тиин. Чужаки помогли нам ее обрести. Нам всем стоит отплатить им своим доверием.

Получив ответ, четвертая сестра изобразила на лице гримасу отвращения.

— Для чего ты собрала нас, Чаар? Чего ты хочешь? — спросила другая, и все остальные тут же замолкли.

— Вы должны признать меня своей царицей. Мне было бы приятно, если бы ты первая принесла присягу, Ек. Как старшая, по праву рождения. Рой слишком долго страдал от обид нашей матери. Пришло время положить этому конец. Кроме того я намерена заключить союз с империей. На севере появилась новая угроза. Куда более страшная, чем легионы чужаков. Вы ведь тоже чувствуете это.

Ее слова возымели ожидаемый эффект. Сестры переговаривались между собой, не скрывая своего возмущения. Итану показалось, что переговоры обречены на провал.

— Какого ответа ты от нас ожидаешь? Ты младшая из нас, а значит, последней можешь претендовать на трон, на который осмелилась сесть, — выкрикнула в сердцах Чхах.

— Мне интересно, что скажешь ты, Ек. Они всегда тебя слушались. Ты старшая. Если ты уступишь, я уверена, что остальные последуют твоему примеру. Что ты ответишь? Рой должен быть единым организмом. Сейчас у нас еще есть возможность остановить междоусобную войну.

В наступившей тишине казалось, что слышно, как со свечей стекает воск. Аурлийцы очень надеялись, что сестры примут правильное решение.

— Я отвечу, что ты забыла свое место. Да, ты сделала то, что никому из нас не удавалось. Лишила жизни ту, что мы любили и ненавидели одновременно. Тем не менее для иерархии нашего народа это ничего не значит. Ты сможешь занять место царицы только после того, как умрут все твои предшественницы, — холодно ответила Ек, не готовая уступать трон, до которого ей оставалось лишь протянуть руку.

— Да будет так, — печально ответила Чаар, немного стыдливо отведя взгляд.

Эти слова были сигналом. Окружавшие сестер чужаки достали клинки. Королевы повскакивали со своих мест, но бежать им было некуда. Кэр пронзил своим мечом Тиин. Четвертая из сестер посмотрела на него с такой болью, что ему стало не по себе. Он не испытывал к ней злобы. Она ему ничего не сделала. Аурлиец аккуратно уложил ее на пол. Аналогичная судьба постигла и остальных сестер. В этот момент Итан думал о том, сколько еще раз ему придется совершить столь ужасные и мерзкие поступки на пути к исполнению своей миссии. Довольный происходящим, демонический амулет приятно согревал грудь, в которой таилось холодное от презрения к самому себе сердце.

Чаар смотрела на все это действо, пытаясь сдержать слезы. Что бы о ней не думали, она любила своих сестер, но ради его же блага рой должен был оставаться единым целым. Ей пришлось заплатить свою цену за власть.

— Сердца, мне нужны их сердца, — прошептал она дрогнувшим голосом.

— Я на это не подписывался! — Дункан отшвырнул оружие, которое звонко ударилось о каменный пол тронного зала.

— Мы уже слишком далеко зашли, чтобы поворачивать назад, — с этими словами мистер Норрингтон воткнул нож в сердце Ек.

Вместо штурмана грех на себя взял Сварн. Перешагнув одной ногой через порог смерти, он уже не волновался о спасении своей души. Эйден, Кэр и Хольт присоединились к их ужасному занятию. Слишком много компромиссов с самим собой на пути к спасению этого мира. Перед внутренним взором возник образ Артура Кэмбела, оступившегося подобным образом. Тогда Кэр пообещал себе, что это происходит с ними в последний раз, но и представить себе не мог, как скоро нарушит клятву.

Вырезав сердца, они поднесли их новой царице. Чаар взглядом указала на широкое блюдо рядом с ней. Палачи бросили свою тяжелую ношу, стараясь поскорее от нее избавиться.

— Сегодня на арене пройдет обряд слияния, а завтра мы начнем подготовку к походу. Сейчас оставьте меня, мне нужно проститься с семьей.

Никто и не хотел задерживаться здесь ни одной лишней минуты. Через несколько часов они стояли в царской ложе, глядя на презираемые ими пески арены. Сварн поежился, вспоминая, как умер прямо здесь. Глаза тысяч зрителей видели его смерть. Арена была забита до отказа и все равно не смогла вместить всех членов улья.

— Господа, должен сказать, что за один день здесь мы сделали головокружительную карьеру, — пошутил Дункан, признавая, что смотреть на арену отсюда куда лучше, чем стоять ногами на песке.

Ингрид взглянула на него с осуждением. Королева не появлялась. На арену вышел Чаар-Тоа-Вал-Готэ. Кэр почему-то обрадовался, увидев его живым. Прислужники Чаар начертили на песке шестигранник, в пяти углах которого лежали сердца членов королевской семьи. Наконец, под звуки труб появилась и сама героиня сегодняшнего представления.

Чаар заняла свое место в центре фигуры, прислужники принялись рисовать на ее теле линии. Когда боевой ритуальный раскрас был готов, она подошла к сердцу пятой по рождению сестры. Подняв частичку ее плоти, она вгрызлась в нее зубами. Весь подбородок Чаар оказался залит черной кровью. Трибуны пришли в движение. Ритмичные завывания лишь добавляли больше ужаса происходящему. После четвертого укуса сердце окончательно исчезло внутри Чаар.

— Чтобы управлять чужими детищами, в ней должна быть частица их королев. Поедая плоть, она получает их силу и право повелевать их городами, — объяснил Вендэль остальным.

Кэр почувствовал, как стоявшую рядом Кару едва не вывернуло наизнанку. Чаар шла по начертаным линиям, останавливаясь на их пересечениях, чтобы отправить в пасть частичку очередного родственника. На лице имперца Кэр прочитал восхищение волей королевы и ее стремлением к власти. В этот момент аурлиец понял, что они с ним никогда не станут друзьями по-настоящему.

Ужасный обряд продолжался невообразимо долго. Каждое последующее сердце давалось Чаар с все большим и большим трудом. Когда новый лидер роя добралась до последнего сердца, по ее лицу текли слезы.

— Ты должна! Сделай это! — имперец не удержался и ударил кулаком по стене трибуны.

Неизвестно, услышала его Чаар или нет, но дело свое она сделала. Закончив свой путь по периметру фигуры, она вышла в ее центр. Упав на колени, она издала такой дикий крик, что, казалось, здание арены вот-вот разрушится. Из окружавших ее линий стал пробиваться свет, исчезнувший вместе с прекращением ее дикого вопля. Чаар с трудом поднялась на ноги. Запрокинув голову назад, она сделала глубокий вдох. Из носа, глаз и ушей у нее шла кровь.

Трибуны смолкли, а через секунду пришли в движение. Рой должен был возвращаться к работе, чтобы у него не оставалось времени обдумывать произошедшую смену власти. Хорив потянулся к голове. Ее неожиданно пронзила сильная боль, причин которой утларг найти не мог. Джонатан с заботой посмотрел на своего ученика, предложив тому отдохнуть, но древний отказался, не желая расставаться с товарищами в столь исторический момент.

Королева исчезла вместе со всеми. Чаар тоже было необходимо время, чтобы осмыслить то, что она сотворила. Чужие в этом улье гости спустились на арену. Солнце клонилось к закату, и видавший слишком много крови песок начинал остывать.

— Не жалеешь, что успел на наш корабль? — спросил Кэр у Сварна.

— И где бы вы без меня сейчас были? Нет, я ни о чем не жалею, Итан. Едва ли я мог рассчитывать, что проживу настолько удивительную жизнь, — усмехнулся утларг.

— Как тебе последний день на земле? — печально ухмыльнувшись, спросил капитан Хольт и зачерпнул носком ботинка ненавистный песок.

— Слишком долог. Чем больше я остаюсь с вами, тем больше мыслей лезет в голову. Много надежд, коим не суждено сбыться, начинают питать мое остывшее сердце, — слабо улыбнулся Сварн.

— Мне жаль, что все вышло так, как вышло. — Кэр боялся посмотреть в начавшие покрываться белой дымкой глаза Сварна.

— Это было моим решением. В том, что со мной произошло, нет ничьей вины, кроме моей. Ну разве что этого ублюдка. Будьте с ним осторожны, — древний кивнул в сторону Вендэля.

— Я могу попробовать тебя исцелить, — попыталась подарить ему последнюю надежду Ингрид.

— Это не сработает. Я уже пытался. Много лет назад. Смерть не обмануть, — ответил первородный.

— Подписываюсь под последними словами, — Га-либ развел руками.

Сколько еще из них должно умереть? Далеко не всем повезет так спокойно принять свою смерть, как Сварну. Что будет с Грином, если что-то случится с Ингрид? Не повторит ли он путь, пройденный его другом капитаном Хольтом? Как изменится Джонатан, если не сможет уберечь своего ученика? Да и мистер Мерфи утратил свое привычное спокойствие с тех пор, как повстречал Кару, — Итан осматривал всех собравшихся, задержав свой взгляд на гестале и дуэлянте.

Парочка стояла чуть в отдалении от остальных. Увлеченный стремительно развивающимися событиями и погруженный в свои размышления Клетис не замечал ничего вокруг или старался делать вид, что ничего не замечает. Кэр не осуждал аурлийца и гесталу. Будь на их месте он и Сирин, тоже вряд ли прислушались бы к голосу разума.

— Последнее желание? — спросил Хольт.

— Не отказался бы сейчас от бутылки вина и трубочки ароматного табака из запасов мистера Кэмбела, — широко улыбнулся Сварн, и остальные только сейчас заметили, что в его челюсти не хватает нескольких зубов.

— Боюсь, с этим тут дефицит, — заметил Дункан.

— Тогда я бы хотел увидеть небо. Настоящее, а не это, пропущенное через фильтр. Сегодня должен быть красивый закат.

В этом друзья ему отказать не смогли, но пришлось поспешить. Солнце уже близилось к горизонту, когда они вышли из улья на поверхность. По дороге им несколько раз встречались группы трудолюбивых жителей улья.

— Работать. Работать. Работать, — услышал голоса Хорив.

— Ты что-то сказал? — спросил он у мистера Норрингтона, с которым они замыкали траурную колонну.

— Нет, тебе показалось, — Джонатан вновь насторожено посмотрел на своего ученика.

По спине Хорива пробежал холодок. Он вновь слышал голоса, но не мог определить источник звука. Произносящие их уста точно не принадлежали его товарищам.

— Спасибо за этот день, — Сварн протянул руку Вендэлю, как только смог сделать глоток свежего воздуха.

— Не стоит. Ты спас всех нас. Я не жду, что ты простишь меня за мои прошлые деяния, но надеюсь, что ты понимаешь, что я сожалею. — Первородный удивился, но тем не менее пожал руку в ответ.

— Видимо, пора прощаться, — повернулся утларг к остальным.

— Пусть у нас будут силы встретить смерть так же достойно, как это выходит у тебя, — первый подошел к нему Хольт.

Все по очереди обняли старого друга и верного собрата по приключениям. Стремящийся к красному оттенок солнца подчеркивал красоту и безграничность пустыни. Его лучи заставляли фигуры путников отбрасывать длинные тени на шершавую гладь песков. Хорив явственно ощутил, что солнце давит ему на глаза немного больше, чем обычно.

— Сожги мое тело и забери прах с собой. Ты знаешь, где я должен лежать, — прошептал Сварн на ухо Итану, прощаясь с ним.

— Ты обретешь свой покой рядом с Белозаром. Обещаю тебе. Когда для этого мира вновь наступят темные дни, твоя душа восстанет вместе с ним, — прошептал в ответ аурлиец.

В глазах древнего он прочитал благодарность за понимание и отсутствие лишних вопросов. За время прощания солнце уже практически полностью исчезло в море песков. Подняв руку в прощальном жесте, утларг развернулся и пошел прочь. Шагов через десять он отцепил от пояса меч. Улыбнувшись через двадцать шагов, он резко вздрогнул и молча повалился на бок. Символ богини вспыхнул на его плече и тут же погас. На этот раз навсегда. Поднявшийся ветер заметал последние следы Сварна, оставленные им на песке.