Дети империи

Глава 8. Лишний народ

Кара моментально оказалась в небе. Лагерь лантов был охвачен пламенем, и в его источнике сомнений быть не могло. Кто-то поджег снаряды с зажигательной смесью, которые консул доверил наиболее склонному к порядку народу. В предсмертной агонии среди палаток носились горящие фигуры самых преданных империи слуг. Воительница спикировала вниз и резко приземлилась на песок тренировочного поля.

— Горят припасы, — отрапортовала она консулу.

— Как они осмелились пойти на подобное?! Я сотру их с лица земли, а легион тавранов будет навеки опозорен! Они надолго запомнят, что случается с теми, кто предал империю! — взревел Клетис.

— Они не предавали империю, — спокойно произнес Га-либ, отталкивая от себя обглоданную тушу противника.

Его лицо и одежда были в крови. Монстр жалел, что никогда прежде его зубы не касались плоти таврана. Отведай он их раньше, и катастрофы можно было бы избежать еще много столетий назад.

— Сейчас не время для театральных пауз, Га-либ. Ситуация требует немедленного принятия решений, — зло посмотрел на каннибала Клетис.

— Тавраны никогда не были частью империи. Более того, они никогда не были беглецами одного из погибших миров, — монстр старался уложить в голове только что полученные сведения.

Ему было сложно в двух словах описать те тысячелетия истории, сквозь которые его сознание пронеслось всего лишь за несколько минут. Едва зубы Га-либа оторвали первый кусок жертвы, его сознание перенеслось в кромешную пустоту. Ту же самую пустоту, что он видел когда-то, попробовав на вкус первое порождение тьмы.

— Что ты имеешь в виду? — требовательно спросила Кара.

— В отличие от большинства подвластных империи народов, они попали в наш мир не случайно. Те, кого мы называем тавранами, служили хаосу задолго до того, как попали в наш мир.

— Что ты несешь?! Они жили бок о бок с нами больше двух десятков тысячелетий. Мой народ помогал им освоиться в новом мире, — не поверила его словам Ингрид.

— Жили и терпеливо ждали прихода своих господ. Ваша помощь оказалась им как нельзя кстати и теперь вполне может ускорить приход конца света. Ты помнишь первую встречу с ними? Они ведь были лишены возможности деторождения? — Га-либ перевел взгляд на отступницу.

— Я мало об этом знаю, но поговаривали, что, пожалев обреченный на вымирание народ, праотцы провели ряд опытов, в результате которых изменили структуру их тел, — немного замялась с ответом Ингрид.

— Они не просто преобразили их физиологию. Сами не понимая, что творят, дети Гаетейн вдохнули жизнь в тех, кому жить было не положено. Тавраны мало чем отличались от тех, кого мы называем упырями, крикунами или клинками. Их можно назвать диверсантами хаоса. Судя по всему, частицы их сущности цепляются за осколки гибнущих миров и парят вместе с ними в пустоте до тех пор, пока на их пути не встанет новый мир.

— В это все еще сложно поверить. Они были одними из первых присягнувших империи народов. — В попытке сдержать закипающий гнев, Клетис сжал руку в кулак.

— Они идеальные приспособленцы. Их главная цель — выжить до прихода эмиссара тьмы. Многие из них живут с тех пор, как оказались в этом мире. Опасаясь, что их потомки раскроют тайну, они придумали обряд инициации, в ходе которого готовый впервые выйти из пещер тавран обязан отрезать собственный язык. Их знаменитые на всю империю жертвоприношения, которыми пугают детей, предназначены для того, чтобы продлить жизнь первых тавранов.

— Почему они восстали именно сейчас? — задал более существенный в данных обстоятельствах вопрос Итан.

— Несколько дней назад этот тавран услышал голос, который так долго ждал. Голос велел приготовиться, а вчера вечером он раздался вновь и раз за разом повторял, что час настал.

— Нужно немедленно предупредить защитников стен и находящиеся в резерве легионы, — пробасил Тхорн.

Стоило отряду покинуть дворец, как со стороны укреплений раздался очередной грохот. Взрывная волна и разлетающийся во все стороны камень едва не сбил спешащую сообщить ужасную весть Кару. Гестала успела вновь расправить крылья лишь над самой землей. Дождь из увесистых кусков каменной кладки едва не пришиб борющуюся за свою жизнь воительницу.

Приземлившись в лагере диарков, Кара стала свидетелем гибели той половины легиона, что отступила вместе с отходом консула. Повсюду валялись их тела, а обезображенные еще более, чем обычно, лица были залиты кровью и рвотными массами. Судя по всему, будучи прекрасно осведомленными о пристрастии диарков к вину, тавраны отравили бочки. Уступив место на стене сменившим их собратьям, диарки первым делом решили остудить кипящую внутри кровь, но вместо этого заставили ее навсегда заледенеть.

Проезжая сквозь лагерь, консул приказывал своим верным воинам уничтожать любого таврана, что им встретиться. Однако скрытые последователи хаоса исчезли, словно их никогда и не было. Оказавшись у линии соприкосновения, Клетис сразу же заметил образовавшуюся пробоину. Заместителю консула не повезло оказаться на исчезнувшем участке стены, и на какое-то время растерявшиеся легионы оказались без верховного командования.

Взобравшись на стену, Итан сразу понял, что дела их катастрофически плохи. К этому времени тварям уже удалось выстроить новый мост, и теперь по ужасающей горе в сторону пробоины мчались войска хаоса. Клетис отдал приказ поднимать все резервные легионы, хотя в этом и не было необходимости. Растерявшиеся поначалу командиры уже пришли в себя и строили своих людей.

Легат легиона имперцев приказал своим людям перекрыть образовавшуюся дыру. В первые ряды он поставил самых опытных, не раз доказавших свою стойкость солдат. Пробоина оказалась залатана высокими прямоугольными щитами с изображенным на них копьем, пробивающим штормовое облако. Личный легион Клетиса готовился показать, чего он стоит, и консул посчитал, что в этом бою должен повести своих людей лично.

Встав перед стройными рядами, он выглядел так, словно представляет из себя легкую мишень, зажатую между молотом и наковальней. Тхорн и Орест встали по обе стороны от своего господина. Так и не назвавший своего имени лант хотел встать прямо перед Клетисом, но консул приказал ему защищать спину. Откинув крышку тубуса, имперец выпустил на свободу молнию, придав ей форму меча и щита. Небо за его спиной озарило множество подобных вспышек.

Отряд Итана предпочел не рисковать и, не разбираясь в особенностях строя имперцев, занял место на фланге. Кара улетела в лагерь гестал, чтобы крылатые воительницы донесли весть о предательстве тавранов до каждого командира. Сверху лагерь походил на кишащий множеством существ муравейник. Офицеры подгоняли своих, еще не успевших до конца восстановить силы, солдат.

Волна мертвых охватила консула, заставляя его вместе с товарищами все же отступить за щиты имперского легиона. Многие гесталы уже были здесь, отчего небо потемнело от взмаха их крыльев. Имперцы показывали, что не зря являются властителями половины мира. Никто из них не дрогнул, а строй, казалось, способен был выдержать любой напор.

Первыми на подмогу подоспели уцелевшие после взрыва ланты. Укрепив левый фланг, они принялись скидывать монстров обратно в пропасть. Вторыми подоспели дарнау, заняв правый фланг вместе с отрядом Кэра. Изменившийся ветер принес дым от взрыва в сторону защитников, усложняя и без того сложную задачу. Даже парящие в небе гесталы не могли оценить складывающуюся на поле боя обстановку и понять, которая из сторон побеждает в жутком столкновении.

В пылу битвы, отвлекшись на явного противника, никто не заметил, что с тыла двигается легион тавранов. Существа шли ровными рядами, не производя никакого шума. Предатели двигались так, что можно было подумать, что все недавние события — лишь нелепая случайность и сейчас они займут свое место в обороне стен. Далеко не все командиры подразделений успели получить весть об истинных виновниках диверсии.

Воспользовавшись своим преимуществом, тавраны ударили прямиком в открытые спины имперского легиона. Возвращающаяся к консулу Кара слишком поздно заметила приближение беды. Имперцы были самыми грозными воинами этого мира, но даже для них подобная ситуация была выше их сил. Строй распался, и Клетис с сохранившими верность легионами оказался в окружении.

Гестала не сдержалась и выкрикнула пару крепких ругательств. Ее господин нуждался в помощи, но найти таковую в творящемся хаосе было попросту невозможно. Воительница с трудом подавила в себе подступающую к горлу истерику. Она знала, что для консула будет означать неминуемое поражение и при таком раскладе Клетис, скорее всего, предпочтет смерть.

Спасение пришло оттуда, откуда гестала могла ожидать его меньше всего. На помощь спешили трудолюбивые хорты. Воины из них были посредственные, но сейчас даже такая капля могла заставить склониться чашу весов с балансирующими на них жизнью и смертью.

Кэр впервые за долгое время испытывал страх. Как и легионеры Клетиса, он вместе с друзьями оказался в окружении. И пускай держались они особняком, используя только луки, такими темпами рано или поздно им суждено было оказаться в мясорубке боя. Колчаны аурлийцев опустели как раз к моменту столкновения хортов и тавранов. Неожиданная поддержка вселила надежду в сердца дрогнувших воинов. Радость, однако, была преждевременной.

Заставляя рассыпаться от их поступи груду мертвецов, до стены добрались два великана. Изначально их было трое, но, пересекая мост, один оступился и покатился в пропасть, забрав за собой несколько дюжин упырей. Тем не менее даже прорыв всего лишь двух подобных существ дал более мелким тварями шанс закрепиться на другой стороне разлома.

Если бы не ответственность за свои легионы, Клетис действительно предпочел бы смерть позору, но ему еще предстояло спасти свою армию. Направив большую часть оставшихся сил на противостояние тавранам, он смог открыть брешь для спасения. Войска отступали в образовавшуюся щель, а несущий страшные потери легион имперцев прикрывал их отход. Повсюду звучали сигнальные трубы, приказывающие всем живым защитникам стен немедленно отступать.

— Где оставшиеся легионы?! — взревел Клетис, после того как смог вывести своих солдат из окружения.

Ответ он получил быстрее, чем рассчитывал. Спустившаяся с неба гестала сообщила, что западнее по стене предпринята еще одна попытка прорыва и легат легиона ялгов, не дождавшись приказа, принял решение не покидать позиций. Консул не мог его осуждать. С учетом творящегося хаоса и нарушенной цепочки связи он на его месте поступил бы также. На секунду имперец даже позабыл о своем презрении к ялгам, отдавая должное их храбрости и чести.

В скором времени подоспели зворги. Получив значительное подкрепление, имперцы с новыми силами принялись сдерживать натиск. Аурлийцы старались больше не терять консула из виду и потому вынуждены были держаться ближе к опасности. Все они понимали, что сражение проиграно. Результат был предрешен, как только твари оказались на стороне разлома, принадлежащей защитникам.

— Надо уметь признавать поражение, консул, — капитан Хольт позволил себе схватить имперца за плечо, предлагая тому оглядеться по сторонам.

Легион зворгов успешно повалил последнего из великанов, отдав за это не меньше сотни жизней своих бойцов.

— Империя не отступает, — огрызнулся Клетис.

— Империи не будет, если она лишиться своих легионов. Сейчас у тебя есть шанс спасти хотя бы часть из них. — Га-либ стоял прямо перед консулом, спокойно наблюдая за тем, как глаза имперца наливаются кровью.

Консул со злостью осматривал столпившихся вокруг него аурлийцев. Несмотря на все попытки сохранить внешнее хладнокровие, внутри он был похож на мечущегося по клетке зверя. Все его эго бунтовало против признания поражения. Отступая, Клетис собственноручно подписывал себе смертный приговор. Даже если каким-то чудом ему сохранят жизнь, все его амбиции безвозвратно канут в Лету.

Императору придется обвинить кого-то в неудаче, и консул не сомневался, кого тот выберет в качества козла отпущения. Между тем Клетис все еще верил в империю, а она теперь действительно нуждалась в каждом из своих легионов. Не знай Клетис, что позади стоят войска Севериана, он еще мог бы сопротивляться здравому смыслу, но, обладая этой информацией, все же вынужден был согласиться.

— Прикажи трубить отход, Тхорн, — процедил сквозь сжатые зубы консул.

— Но, господин, что с легионом ялгов? — позволил себе спросить орк.

— Кто-то должен отвлечь на себя внимание противника, пока мы отходим. Их жертва не будет забыта. Труби уже, — ответил Клетис, понимая, что только что ради спасения большинства оставил на убой целый легион.

— Предупредить их? — уже приготовилась взлететь Кара.

— В этом нет необходимости. Это им уже не поможет, — в голосе консула звучала печаль.

Тхорн первым подал сигнал, эхом разлетевшийся по всем частям армии. Громадное войско начало свое отступление. Прошедшие через многолетнюю муштру легионеры не обратились в паническое бегство. Напротив, армия действовала поразительно слаженно. Часть легионов оставалась сдерживать натиск, в то время как другая устремилась к лагерю, чтобы забрать раненых и все самое необходимое для длительного марша. По приказу консула жрецы империи своими молниями выжигали все, что оставалось позади.

Как и предполагал консул, волна наступления начала сворачивать в сторону запада, окружая ничего не подозревающих ялгов. В тот день в адрес Клетиса полетела не одна тысяча проклятий. Консул успокаивал себя тем, что эта жертва была необходима и в конечном итоге подарит остальным шанс на выживание.

Кара своими глазами видела, как умирали ялги. Они до последнего не верили в то, что помощь так и не появится. Им не могло прийти в голову, что империя может их бросить. Стоит отдать им должное, поняв, что остались в одиночестве, они не потеряли боевого духа. Ящеры сражались до последнего, даже лишившись надежды на выживание.

Подойдя к штурману и отступнице, Итан попросил их отделиться от армии и отправиться на восточное побережье. Добравшись до корабля, они должны были следовать на север до тех пор, пока не достигнут следующих оборонительных сооружений. Если верить словам консула, до рубежа Севериана было не меньше двух недель пути, и никто не мог гарантировать, что разбитая армия Клетиса успеет укрыться за его высокими стенами.