Дети Рыси

Глава 11

Караван, с которым пришли гейры, что торговали пушниной и шкурами на базаре Кутюма, доставил не только торговцев. С ним же в земли Империи Феникса прибыл и Химчен. Он отделился от остального каравана, едва тот прошёл городские ворота, и отправился на известное ему одному подворье, где он должен был ждать известия о том, что делать дальше.

Подворье располагалось в одном из глухих переулков города. Оно было окружено глухой глинобитной стеной в полтора человеческих роста. В дощатых воротах было прорезано небольшое окошечко, из которого внимательный глаз, оглядел, покрытого пылью с ног до головы Химчена и его верблюдов.

Химчен раскрыл левую ладонь и снизу надавил на её середину большим пальцем правой руки. Это был один из опознавательных знаков Тайной Стражи. Глаз исчез, а окошко закрылось. Затем последовал звук отодвигаемого засова, и перед ним со скрипом распахнулись ворота, пропуская Химчена внутрь.

Пожилой мрачный хозяин подворья, встретивший путника, кликнул слугу, чтобы тот принял и разгрузил двух рослых тайгетских верблюдов, с которыми путешествовал Химчен. Затем, ни слова не говоря, провёл своего нового постояльца в одну из тесных комнатушек, расположенных рядом с кухней. Он отстранил служанку, взяв у неё из рук блюдо с едой и кувшин вина, и самолично отнёс своему новому постояльцу.

– Помыться бы,– произнёс Химчен, снимая с себя халат с въевшейся в него дорожной пылью. За стенкой что-то глухо стукнуло, и в руке Химчена молниеносно возник узкий кинжал с длинным лезвием. Он был готов к чему угодно. Хозяин подворья посмотрел на него из-под седых насупленных бровей, и вновь не говоря ни слова, кивнул.

– Гарра,– позвал он служанку.– Принеси воды, ушат и полотенца.

Потом повернулся к Химчену. Тот уже спрятал клинок в потайные ножны.

– Ты кушай. Как помоешься – возьми Гарру. Отпускает. Сам не раз на дело хаживал, по себе знаю. Запор на двери изнутри, так что не бойся…

– Ладно,– проворчал Химчен.– В империи-то нынче как?

– Ничего особенного не слыхать,– отозвался хозяин.– Государь тяжко болен. Сейчас всеми делами заправляет имперский Совет и жрецы Братства Богини. Говорят, князя Чже Шена выслали из столицы в Закатный удел ванархом. Больше ничего не ведаю. Сам знаешь, до нашего захолустья из-за реки вести доходят редко…

Тяжело ступая, хозяин вышел. Химчен посмотрел ему в след. Этот видно когда-то был таким же как он. Но только Химчен не собирался заканчивать свои дни здесь – в Пограничье. По его убеждению, хозяину подворья, кем бы он ни был в прошлом, не повезло.

Тем временем появилась Гарра с простынёй, ушатом и двумя большими кувшинами, наполненными водой. Вскоре чистый, сытый и ублаготворённый Химчен спал на топчане. Рядом с ним, тихо посапывая, лежала растрёпанная полуголая служанка, которую он не захотел от себя отпускать.

Гарра была страстной женщиной и заставила его позабыть пережитые страхи. В её жарких объятиях он избавился от всех волнений и тревог, что в последнее время преследовали его. Она вымотала Химчена не хуже, чем двухдневная скачка верхом на верблюде. Можно сказать, выжала из него последние силы.

Ближе к вечеру его разбудил осторожный стук в дверь. Поднявшись с топчана, Химчен с кинжалом в руке подошёл к двери и тихонько приоткрыл её. Человек в грязном сером тюрбане и драном, одетом на голое тело халате, протянул Химчену узкую бронзовую пластинку с прочеканенным на ней знаком Тайной Стражи.

– Через два часа во дворце наместника,– тихо прошептал он, после чего повернулся и пошёл прочь, подволакивая левую ногу.

Химчен, проводя взглядом оборванца, тяжко вздохнул. Вот ведь, а? Не дадут человеку как следует отдохнуть. Видать кому-то очень важному не терпится узнать новости, раз его так спешно вызывают к наместнику. Он посмотрел на сладко дремавшую Гарру, округлости которой соблазнительно выделялись под простынёй.

Химчен снова вздохнул. Ему не хотелось покидать эту, внезапно ставшей уютной каморку и оставлять в одиночестве такую любвеобильную и услужливую девицу. Но ничего не поделаешь – надо. Служебный долг превыше всего!

Он покинул подворье через потайную калитку на заднем дворе. Солнечный круг уже зацепился за краешек земли. Глинобитные стены заборов и оград ещё не успели остыть после полуденного зноя. От строений несло теплом, словно от хорошо прожаренной печи. Сонные, разморенные духотой, псы даже не тявкали на проходившего мимо них чужака.

Тайный соглядатай торопился. Химчен не сомневался, что дело не терпит отлагательств, ибо почему ему передали приказ явиться во дворец окружного наместника почти сразу же, как только очутился в пределах Империи Феникса. Ведь он и отдохнуть-то, как следует, не успел.

У ворот внутренней крепости стоял десяток воинов в полном вооружении со щитами и совнями в руках. В бойницах надвратной башни мелькали тёмные тени стрелков. Химчен подошёл к начальнику караула и показал небольшую бронзовую тамгу с выбитым на ней знаком Тайной Стражи, полученную им накануне от оборванца. Тот посмотрел, потом махнул рукой, приказывая воинам расступиться и пропустить Химчена.

Уже начало смеркаться и Химчен увидел, как ночные караульные стали зажигать факелы на башнях и во дворе крепости. Мимо него, к караульному помещению, что слева от ворот примыкало к крепостной стене, проследовал отряд сидуганских лучников, впереди которых шли факельщики. Он поспешил убраться с дороги проходящих воинов, на чьих начищенных до блеска бронзовых шлемах отражались багровые отсветы факелов.

Химчен обратил внимание, что возле ворот дворца стояли не обычные воины, а закованные с ног до головы в чешуйчатую броню Железные Ястребы. Прикреплённые за спиной крыльяиз жестяных перьев придавали их силуэтам зловещий вид. Тусклый свет светильников и лампад, подвешенных рядом с проходом в дворцовый сад, отражался на лезвиях совен и железных, покрытых лаком нагрудниках.

Ему стало ясно, что в Пограничье прибыл кто-то из очень важных сановников. Возможно, даже не просто какой-то столичный вельможа, а кто-то из самого Алого дворца. А иначе с чего бы тут делать личным телохранителям самого державного владыки?

Пройдя дворцовые ворота, Химчен не пошёл к ярко освещённому фонариками главному входу, а свернул налево на дорожку, огибавшую угол дворца. Обойдя здание, он проник во дворец через дверь, предназначенную для слуг. Здесь его поджидали двое вооружённых людей, которые быстро и ловко обыскали Химчена, а затем один из них сделал знак следовать за ним. Человек повёл Химчена по ярко освещённому переходу, ведущему во внутренние покои.

Они поднялись на второй ярус дворца, прошли ещё несколько переходов и остановились перед украшенными затейливой резьбой дверьми. Провожатый Химчена несколько раз замысловато постучал, и те бесшумно открылись. Он отступил в сторону пропуская соглядатая в покои наместника.

Химчен оказался в просторной комнате, потолок и стены которой были окрашены в голубовато-зелёный цвет. У стены напротив двери стоял низкий лакированный столик, за которым на шелковых подушках сидели трое людей. В глубине комнаты находился четвёртый. Он стоял у узкого, похожего на бойницу окна, забранного лёгкой решёткой.

В самой середине за столом восседал незнакомый Химчену вельможа в парчовом, расшитом золоте халате и в усеянной самоцветами тиаре. Его бледное одутловатое лицо было незнакомо Химчену. Но по тому, с каким властным видом он держался, было видно, что он прибыл из самого Дациня. По правую руку от него сидел хозяин дворца, а слева расположился сам правитель всего удела – князь Ялунэ, прибывший сюда из Хован-мяо.

По присутствию последнего Химчен догадался, что дело касалось степных дикарей, от которых он только что вернулся.

Стоявший у окна молодой человек был незнаком Химчену, но его внешность была очень примечательной. Своим высоким ростом, широкими плечами и худощавым лицом, он больше походил на тайгета, но шесть пальцев на каждой руке свидетельствовали о том, что в его жилах течёт кровь истинного ченжера.

Судя по его богатому одеянию, под которым поскрипывала кольчуга, и широкому боевому поясу этот полукровка был военачальником, причём в звании не ниже тайчи сабрака, как определил намётанный глаз соглядатая. Все четверо молча смотрели на застывшего в низком поклоне Химчена.

– Садись,– приказал столичный гость.

Химчен, подобрав под себя ноги, осторожно опустился на роскошный маверганский ковёр, устилающий мозаичный пол.

– Это тебе были доверены переговоры с дикарями?

– Да, сиятельный господин,– склонившись, Химчен коснулся лбом ворсинок ковра.

– Рассказывай, как прошло твоё путешествие? Доволен ли каган Темябек теми дарами, что мы послали ему?

– Он и его приближённые остались довольны, восхваляя щедрость нашего богоравного владыки. Но самого Темябека я не видел. Памятуя об осторожности дабы сохранить моё пребывание среди ничтожных дикарей в тайне, я встречался с его старшим сыном и с его ближайшим советником – местным жрецом Кияхом.

– О чём вы договорились?

– Киях заверил меня в его преданности Империи Феникса и нефритовому престолу. Он-то и устроил мне встречу с наследником вождя степных дикарей.

Вельможа довольно потёр руки и бросил взгляд на Ялунэ, который, недовольно насупившись, рассматривал Химчена.

– Итак, сиятельный князь Ялунэ. Что я вам говорил? Раз они выслушали нашего человека, то значит, готовы к сотрудничеству. Не следует ли нам, пользуясь столь благоприятным моментом, приступить к осуществлению дальнейших намеченных действий?

– Расположение дикарей ничего не значит, сиятельнейший Лянсяо,– холодно произнёс наместник-ванарх Пограничья.– Я вдоволь насмотрелся на то, как они прибывают в Хован-мяо, клянутся в верности, в мире и в дружбе, а на другой день грабят наши же караваны или устраивают набеги на приграничные поселения.

– Всё это так,– согласно кивнул головой вельможа,– но ведь и наш нынешний удел, именуемый Пограничьем, тоже с чего-то начинался…

– Кто бы знал, сколько крови и пота нам это стоило,– еле слышно пробурчал окружной наместник.

– Диким язычникам нельзя доверять! – резко вмешался в разговор молодой военачальник, стоявший у окна.– Клянусь покрывалом божественной Уранами, сиятельный князь Ялунэ прав. Они вероломны и полны низкого коварства!

Столичный сановник недовольно поморщился, бросив неприязненный взгляд на говорившего, а затем вновь обратился к Химчену.

– Теперь, когда вожди дикарей получили оружие, что они думают делать дальше?

– Киях поведал, что большинство табгаров и их союзников считают необходимым поддержать наше войско в походе на вечерние страны. Насколько я понял, они желают истребить все враждебные им племена и захватить их земли, что соответствует желанию нашего богоравного владыки.

– Кажется, степные волки захотели утолить свой голод,– усмехаясь, произнёс Ялунэ.– С одной стороны это неплохо. Но как бы кусок не застрял у них в горле…

– Я считаю, что нам нужно опасаться чрезмерного усиления какого-нибудь одного племени над другим. Обычно в таких случаях дикари начинают наглеть,– мрачно заметил молодой военачальник.– Подождите, они ещё и не того от нас захотят. Откуда мы знаем, может быть, усилившись, они решат, что повеления исходящие из Алого дворца не стоят и горсти дорожной пыли у них под ногами?

– Думаю, что доблестный тайчи Хэчи Шен совершенно прав,– поддержал его правитель Кутюма.– Мы взращиваем под самым своим боком коварного и сильного врага…

– Вы оба не правы, ибо не до конца представляете все мудрые действия имперского Совета, направленные на то, чтобы держать степных дикарей в узде,– перебил его столичный вельможа.– Вы, доблестнейший Хэчи Шен, когда-нибудь задумывались, почему ваш сабрак, усиленный тагмой лучников-сидуганцев и конными стрелками, направлен на границу? Ведь вы военный, и должны знать, что перемещение войск происходит не просто так. Что ещё ты видел и слышал? – обратился он к замершему в неподвижности Химчену.

Соглядатай Тайной Стражи уловил в голосе сановника нотку раздражения своими собеседниками. Химчен сразу догадался, какое решение будет принято, и не хотел лишний раз навлекать на себя возможный гнев начальства. Наоборот, здесь следовало подыграть.

– Те дикари, населяющие полуночные земли, что послужили причиной несчастья, постигшего нефритовый престол, прислали своих посланцев в стан Темябека. Я передал желание сиятельных Кияху и тот сделал так, что послы были перебиты и теперь между табгарами и враждебными нам племенами пролегла кровь…

Химчен без всякого зазрения совести приписал себе заслуги Кияха. Он был твёрдо уверен в том, что степной язычник-колдун, вряд ли потребует награды у владык Ченжера за собственное злодеяние. Правда, ни он, ни его хозяева ещё не догадывались, что Киях, ведя двойную игру исключительно в собственных интересах, ловко натравил оба соседних племени на империю, а ведь она ещё не начинала войны.

– Это значит, что они никогда не смогут объединиться между собой! – воскликнул Ялунэ, а вельможа бросил на Химчена взгляд, в котором читалось явное благоволение.– Следовательно, наши действия, направленные на разделение и разжигание розни среди дикарей – правильны! Теперь-то табгарские вожди будут верными союзниками Империи Феникса. Ты хорошо послужил, как твоё имя?

– Химчен, сиятельный князь.

– Твоё звание? – слегка вельможа приподнял одну бровь.

– Сыскной пристав, сиятельнейший.

– Отлично, Химчен. Отныне можешь считать себя старшим приставом. Твои сведения ценны, и потому завтра ты отправишься вместе со мной. Я хочу, чтобы в Дацине услышали известия, что ты доставил, из первых уст. А сейчас ступай к себе. Завтра утром ты придёшь к лунчиру Железных Ястребов из моей свиты. Я передам ему соответствующие указания насчёт тебя.

Химчен встал, и, кланяясь и бормоча слова благодарности, задом попятился к двери.

– Постой-ка…

Голос Ялунэ задержал соглядатая у самого выхода. Князь наклонился к столичному вельможе и зашептал ему на ухо. Брови Лянсяо изумлённо взлетели вверх. Слушая правителя Пограничья, он время от времени кивал головой.

– Ответь, что за люди были в том караване, с которым ты ходил к дикарям? – обратился к Химчену ванарх Ялунэ.

– Разные, сиятельный князь. Были маверганцы, тайгеты и даже один йоностанец.

– Тайгеты говоришь? Сколько их было?

Химчен на мгновение задумался, перебирая в памяти сотоварищей по каравану.

– Их было одиннадцать человек, включая караван-баши.

– Они все прибыли сюда вместе с тобой?

– Нет, сиятельный князь. Один из тайгетов покинул наш караван, когда мы направились в кочевья дикарей, прозываемых кудунами. Трое других присоединились к каравану, следующему в Маверган. Остальные семеро должны быть где-то здесь на базаре.

– Если понадобится – ты сможешь их опознать?

– Да, сиятельнейший.

– Хорошо. Иди,– отпустил его Ялунэ.

В коридоре его встретил давешний провожатый, который вывел его из дворца. Оказавшись на свежем ночном воздухе, Химчен шумно выдохнул воздух. Общение с высшим начальством всегда повергало его в трепет. Слава богине, что всё так закончилось, и все остались довольны.

Кроме того, наконец-то, его прозябание в этом забытом богами захолустье закончится, и он снова увидит благословленный Дацинь. Лишь бы сиятельнейший князь Ялунэ не подгадил своими тайгетами. Ещё, чего доброго, вместо поездки в столицу, заставит его мотаться по базарам и торжищам, выискивая бунтовщиков. Нет, уж. Пусть розыском занимаются местные сыскари, а он устал и хочет покоя. С этой довольно-таки крамольной мыслью мастер Химчен поспешил на своё подворье.