Дочь алхимика на службе у (лже)дракона

ГЛАВА 17 Заслуженное наказание

Лейс решительно зашагал к выходу из покоев отца, небрежно махнув Калли, чтобы следовала за ним. Изрядно уставшая от событий дня, девушка старалась не отставать.

– Он видел тебя, – недовольно проговорил наследник, размашисто ступая по каменным плитам. – Скрыть тебя от него не получится.

– Можно списать всё на сновидение, господин, а я больше не буду забывать о платке.

Лейс резко остановился, что заставило Калли замереть и машинально попятиться. Взгляд, обращённый к ней, вновь отяжелел.

– Ты советуешь мне лгать отцу? – прорычал наследник. – Врать правителю Эгриси? Ты соображаешь, что говоришь?! – он подался к девушке, заставив её прижаться к стене.

Каллиопа уже начинала привыкать к подобному отношению. Осознав, что лучше всего в этом случае проявить покорность и стараться больше не высовываться, она склонила голову перед принцем:

– Прошу простить меня за дерзость, господин, – начала она, не гладя на него. – Мы с отцом, наверное, слишком долго жили, отгородившись от людей, и теперь я чувствую, как нелегко мне найти своё место в этом мире. Я совершаю ошибки и говорю глупости, но никому не желаю зла при этом. Обещаю, что больше не стану докучать вам своим присутствием, господин, если это будет от меня зависеть, и прошу отпустить меня, – она мельком глянула на Лейса снизу вверх, – чтобы я могла привести себя в порядок.

Принц не отвечал. Он всё так же продолжал буравить Калли взглядом. Через минуту он резко развернулся и бросил ей:

– За мной.

Каллиопа повиновалась. Не зная, чего ожидать, она гадала, что же теперь с ней будет. Может быть, она настолько осточертела наследнику, что теперь он ведёт её в темницу, где ей предстоит ждать наказания за свою дерзость, горюя о жизни, в которой так и не смогла принять должного участия. Она размышляла об отце, о том,как сильно по нему скучает, думала про Табиба, про Аргу, вспомнила Мессиму, которую она так и не навестила. Много дел осталось не сделанными, а слов не сказанными, но просить отсрочки, чтобы повидаться с близкими, было глупо. Калли продолжала шагать, покорно склонив голову и таща за собой тяжёлый чемодан. Понимание того, что они идут не вниз по лестнице, а пересекают широкие, залитые светом коридоры замка, проходя насквозь роскошные залы, пришло слишком поздно. Удивлённый взгляд остановился на широкой спине Лейса, когда мужчина нетерпеливым жестом толкнул одну из дверей.

Калли выглянула из-за его плеча и раскрыла рот от изумления. Вероятно, покои правителя выглядели не хуже, но тогда ей не было дела до убранства комнаты. Теперь же роскошь обстановки, открывшейся её взору, поразила девушку. Лейс отошёл, позволяя ей войти. Нерешительно ступая, Каллиопа сделала несколько шажков и остановилась в дверном проёме. Всё – от косяков и лепнины на стене до предметов мебели и пишущих принадлежностей на широком столе у окна были в большей или меньшей степени украшены золотом и переливающимися множеством граней разноцветными камнями. Высокие стрельчатые окна обильно впускали солнечный свет, роскошный диван с россыпью подушек, расшитых немыслимыми узорами из золотых и серебряных нитей, занимал четвёртую часть этого обширного зала. Стены была завешаны коврами тонкой работы. Такой же ковёр, только значительно большего размера, стелился по полу.

Лейс довольно настойчиво, но без прежних грубых усилий подтолкнул её, чтобы вошла. Калли только тогда опомнилась и почти пробежала пару шагов, отступая в сторону, чтобы пропустить принца. К тому незамедлительно подскочил слуга, намереваясь принять камзол и шпагу.

– Собери мои вещи для похода, – велел ему Лейс. – Пусть приготовят ванну и чистое платье для саифы, – он повёл головой в сторону Калли, которая его не слышала, вглядываясь в замысловатую лепнину на стене. – Потом мы будем ужинать. Пусть никто не мешает нам.

Слуга кивнул и, согнувшись в поклоне, вместе с вещами наследника удалился раздавать полученные указания.

Лейс знал, что его покои впечатляли роскошью и богатством. Он был доволен произведённым эффектом. Скрестив на груди могучие руки, теперь уже облачённые в рукава светлой сорочки, он медленно подошёл к своей гостье и остановился позади неё.

– Ртутное золочение, – увлечённо пробубнила девушка себе под нос, чуть прикасаясь к изящному листку сияющей виноградной лозы. – Или всё же травление серебра и серы…

– Что? – не понял Лейс.

Калли обернулась к нему.

– Простите, господин, – она смиренно заложила руки за спину и потупила взгляд.

– Что ты там говорила? – Лейс нетерпеливо подался к ней.

– Я говорила, – Калли судорожно подбирала слова, – что все эти золотые украшения очень изящны и изысканны. Тонкая работа.

– Но? – выводил её на чистую воду принц.

– Но золото не настоящее, господин, – Калли сглотнула, после чего привычно затараторила, поддавшись волнению. – Я нахожу здесь следы ртутного золочения или иного метода получения фальсификатов. Металл, который добывают подобными способами, почти не отличишь от истинного. Скажу больше: такое искусственное золото по затратам труда и времени для его получения – гораздо более ценный материал. Надо же, не думала, что когда-нибудь увижу это своими глазами.

Лейс знал, что украшения в залах дворца не имели ничего общего с драгоценным металлом, но рассуждения Калли, с ходу раскрывшей невинный обман, дали новый повод к недовольству.

– То есть ты хочешь сказать, что всё здесь подделка? – спросил он, обходя девушку.

– О, только не подумайте, – опомнилась она, – я никого не желала оскорбить. Я лишь хотела сказать, что золото – чистейший металл и его невозможно получать в таких количествах.

Калли оглядела пространство.

– Вот как? – Лейс тоже огляделся. – Значит теперь я смело могу казнить тех, кто обманул меня. Благодарю за помощь.

– О боги, нет! Не нужно никого казнить! – взмолилась девушка. – Я совершенно не думаю перед тем, как сказать что-то. Поверьте, те, кто делал эту красоту, мастера, достойные высочайших похвал, и я не прощу себе, если из-за меня они не создадут больше ничего столь же прекрасного.

Вопреки ожиданиям девушки, Лейс улыбнулся. Нижняя челюсть Калли при этом слегка отвисла. Она впервые видела принца улыбающимся и уж тем более не ожидала, что когда-нибудь его улыбка будет адресована ей. Она залюбовалась, рассматривая красивое лицо таким, каким никогда раньше его не видела. Изящный прищур раскосый карих глаз, необъяснимо притягательную линию губ. Калли так и продолжала бы стоять, заворожённая обаянием наследника, если бы тот не начал отступать.

Не говоря ни слова, мужчина приблизился к резному шкафчику возле дивана и лёгким движением вынул оттуда бутылку тёмного стекла и два бокала, куда незамедлительно разлил понемногу розоватого напитка.

– Пей, – приказал он Калли, протягивая один из бокалов.

Каллиопе, которая никогда раньше не пила вина, стало не по себе. Она уже намеревалась сыскать повод для отказа, но вспомнив, чем обычно заканчивались споры с наследником, неловко приняла бокал, кивнула и попыталась выпить. После первого же глотка организм юной барышни воспротивился продолжению.

– Простите, я не могу, – прохрипела Каллиопа, сдерживая кашель. – Думаю, на этом можно заканчивать. Прошу, пусть меня отведут в темницу. Ожидание хуже смерти.

Лейс не выдержал. Он больше не улыбался, а открыто смеялся ей в лицо.

– Каллиопа, – начал он, когда смог говорить, – по-твоему, я привёл тебя в свои покои, чтобы потом бросить в темницу? Не много ли чести для преступницы, обречённой на казнь?

– Тогда зачем? – спросила она несколько сурово, отчего пришлось добавить. – Господин.

Прежде чем ответить, Лейс по-хозяйски устроился на диване, забросив ногу на ногу. Утопая в мягких подушках, он окинул девушку оценивающим взглядом.

– Ты спасла моего отца, Каллиопа. Но в основе твоего успеха лежит самое обычное везение, и даже не вздумай спорить. Признаю, ты имеешь некоторые знания, но что бы ты ни говорила и что бы ни делала, я никогда не поверю, что женщина может врачевать, работать с металлами и знать толк в подделке золота. Хотя, – он усмехнулся, но не стал продолжать мысль.

– Отец многому научил меня…

Гнев вспыльчивого наследника не заставил себя ждать.

– Молчать! Я привёл тебя сюда, Каллиопа, чтобы ты могла привести себя в порядок после всего, сменить платье и разделить со мной трапезу. Считай, что это моя благодарность за спасение правителя. А теперь иди, – Лейс махнул рукой в ту сторону, где уже стоял слуга. – Не заставляй меня жалеть о принятом решении. Если я услышу от тебя хотя бы ещё одно слово без моего на то дозволения, ты пожалеешь об этом. Я тебя предупредил.