Дочь алхимика на службе у (лже)дракона

ГЛАВА 49 Халиф и нищий

В лесах, соединявших земли Талисии и владения Эгриси, среди непроходимых болот и густых зарослей, легко было остаться незамеченной группе из нескольких человек, но армейской роте с поклажей и вооружением следовало быть осторожнее. Они продвигались второй день, делая небольшие привалы, чтобы изведать обстановку и не оказаться замеченными врагом. Лейс знал, что в случае промаха численное преимущество, как и преимущество силы, будет не на его стороне. В неприметном шатре посреди небольшого оврага, в самой чаще густого хвойного леса, правитель терпеливо ожидал донесения разведки.

Позади него человек, обросший бородой, по-хозяйски распахнул полы шатра и шумно прошествовал внутрь, отбрасывая в сторону ремень с саблей и кинжалами. Он не церемонился. Фаррух вообще не имел представления о манерах и о том, как следует разговаривать или вести себя с правителем. Лейс же, смирившись с этой простотой, давно махнул на бывшего мятежника рукой.

– Да, Савлий, – протянул он, усаживаясь рядом с халифом на пыльной земле. – Такими темпами мы доберёмся до Талисии к первому снегу – не раньше. Ты слыхал пословицу: «Промедление подобно смерти»?

– В нашем случае смерти подобна спешка, мореход, – задумчиво ответил Лейс, не прекращая изучать стопку побуревших свитков, лежавших перед ним. – Ты, как никто, должен иметь терпение после нескольких лет, проведённых посреди морей.

– Да, было времечко, – Фаррух самодовольно улыбнулся, обнажая жёлтые от табака зубы. – Бывало месяцами штиль, ни ветринки, а если ещё и галеры пустые, то хоть вешайся или сам садись за вёсла. Некоторые не выдерживали, кидались за борт.

– Почему ты ушёл из флота?

– Я матросил с пятнадцати лет, Савлий, – начал он, отдаваясь воспоминаниям. – Поначалу работалось сносно, но вскоре нас стали безбожно обирать налогами. Не всегда получалось хорошо навариться, а таможне до того и дела не было – плати минимальный откуп, иначе лишат права выходить в море. Бывало, что из личных запасов им отдавали, а так, сам понимаешь, какой смысл продолжать горбиться себе в убыток?

– И ты решил сменить профессию и стать бунтовщиком.

– Ой, вот только не надо переворачивать, – отмахнулся Фаррух, набивая трубку. – Для меня Эгриси стала родным домом за эти годы. Я же семью завёл, детей. А когда прознал о вашем этом драконе, о том, что церковь у людей хотите забрать и мечеть построить, во мне же всё взбунтовалось! Вот ты сейчас со мной здесь один на один сидишь, так скажи, разве так можно? Девок забирать из домов за просто так, людей веры лишать, которую исповедовали отцы, деды, прадеды? По-людски это разве?

– Болтаешь больно много, – прервал его Лейс не выдержав. – Кто тебе позволил подобные разговоры вести? У нас трибунал на месте, всё быстро решим по законам военного времени.

– Только и умеешь, что угрожать, – ответил Фаррух, ничуть не испугавшись. – Ты пойми, Савлий, к народу надо прислушиваться. Ты с ним живёшь, он под твоей властью, на тебя уповает, как на отца родного, защитника и кормильца, а ты девок раз в пятилетку из домов тащишь.

– Да не тащу я никого! Чего ты заладил? – рявкнул Лейс и тут же подался ближе к бородачу, не желая, чтобы кто-нибудь их услышал. – Я тебе сейчас одну вещь скажу, но ты, мореход, под страхом смерти никому ничего не разболтаешь, всё понял?

– А чего ж не понять? – Фаррух уставился на него с интересом.

– Дракон больше никого не побеспокоит. Это говорю тебя я, халиф Эгриси. Его усмирили.

Фаррух отстранился, гневно сводя густые брови.

– И ты хочешь, чтобы я тебе поверил, Савлий? Я ж сам его видел, и парни видели, как он над городом летал. Скажешь, показалось?

Лейс тяжело выдохнул, гневно раздувая ноздри. Требовалось подобрать понятные слова, да такие, чтобы не прослыть посланником демонов из преисподней и не перепугать неподготовленную к техническому прогрессу суеверную душу.

– Он умер, мореход. Просто умер, и всё. Мой отец был драконом, а я нет, ну вот не сложилось у меня, не умею змеем становиться. И женщин в гарем я больше набирать не стану. У меня есть жена, и других мне не надо.

Объяснение, судя по всему, удовлетворило собеседника.

– Вон чего, – проговорил Фаррух, затягиваясь трубкой. Но, может, оно и лучше, что ты не умеешь в дракона превращаться. А что жена-то у тебя, красивая? – он лукаво подмигнул правителю.

– Я не собираюсь обсуждать с тобой свою женщину, паршивый пёс.

– Моя тоже красивая, – он, казалось, не расслышал угрозы в голосе Лейса. – А глаза какие. Я когда эти глаза увидел, себя забыл. Матушка её не хотела за меня дочку отдавать, но я её украл, а потом уже у них выхода другого не осталось.

Лейс глухо усмехнулся.

– Она хоть любит тебя или не спрашивал?

– Конечно, любит. У неё выбора другого нет. С четвёртым на сносях.

Неожиданно полог шатра резко распахнулся. Увидев на входе встревоженного солдата, Лейс резво подскочил с места.

– Что там, говори! – нетерпеливо приказал он.

– Господин, там талисийцы. Они направляются в сторону Эгриси.

– Сколько?

– Сотня, может, больше.

Лейс схватился за саблю, намереваясь выйти к людям.

– Господин, – снова вступил солдат.

– Что ещё?

– У них с собой…

– Что?

– Я не знаю. Вы сами должны это увидеть.

Лейс стремительно выскочил из своего убежища, за пару шагов приблизился к привязанной к дереву лошади и запрыгнул верхом. Фаррух неотступно следовал за ним, не заботясь о том, что его никто не звал. Оседлав лошадей, мужчины бок о бок кинулись вскачь туда, куда вёл их дозорный, прикрываясь от непроходимых зарослей, преграждавших им путь. Спустя несколько минут, пришлось спешиться. Лейс старался быть как можно более незаметным, а когда на открывшейся взору равнине за лесом увидел тяжело вооружённую пехоту вражеского войска, от злости чуть не полоснул своего провожатого саблей. Талисийцы неумолимо приближались к стенам Эгриси, таща за собой диковинные конструкции на колёсах со взведёнными для боя ковшами.

– Что это за чертовщина? – спросил Лейс, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Не знаю, Савлий, не знаю, – протянул Фаррух, выглядывая из-за ствола сосны. – Но если эту громадину зарядить ядром размером с тыкву в урожайный год, то нам всем несдобровать. Тебе нужно возвращаться домой как можно скорее и принимать командование.

– Но Кобос! Я не могу этого так оставить!

С минуту мужчины задумчиво молчали, затем Фаррух заговорил:

– Талисийцы хорошо тебя знают, Савлий?

– Я там почти не бывал, – Лейс догадался, к чему тот клонил и вспыхнул. – Ты в своём уме, мореход? Они ждут меня, чтобы убить! Если ты выдашь себя за меня, никто не станет церемониться с тобой.

– Со мной и не надо церемониться. Я и не из таких передряг выбирался с одной заточкой, спрятанной в кальсонах, – он раскатисто засмеялся, после чего мигом стал серьёзным. – Другого выхода нет, Савлий. И ты это знаешь.

Лейс злобно рыкнул, не в силах унять раздражение.

– Если останешься жив, мореход, сделаю тебя визирем, – процедил он сквозь зубы, тыча пальцем в грудь бородача.

– Вот это я понимаю, деловой подход. Я согласен. А теперь выдай-ка мне кафтан поприличнее, а то негоже являться в гости в обносках.