Единственная для Севера

Глава 23

Я шла, кутаясь в подбитый плотным мехом серебристый плащ из тёплой вертенской ткани, с длинными пушистыми рукавами и капюшоном, который при сильном ветре можно натянуть, полностью закрывая лицо. Сегодня было солнечно и морозно, кристально чистый воздух, а снег, покрывающий все вокруг, был искрящимся и пушистым.

Втайне я боялась, что после всего Северный Лорд запретит мне выходить. Но никто нам не препятствовал. Только у выхода из замка к нам молча присоединились двое мрачного вида войнов, вооружённых до зубов. У одного на поясе я увидела карас, магический кровный меч и поняла, что эти войны охранные маги.

Мы шли по площади живописной группой, встречные люди, в тёплых меховых плащах и накидках, останавливались, пропуская, многие кланялись. Я кивала, чувствуя себя неловко.

Мы прошли через большую площадь, заполненную людьми, вирами и повозками, под неумолкаемое стрекотание Туи:

— Это обоз из Гены, они привезли нам зерно и вяленую рыбу. А это, — она указала на странно одетых, вооружённых огромными изогнутыми луками людей, — прибыли драгоценные камни в ювелирную лавку Стэна, — она мечтательно проводила глазами их огромные заплечные мешки.

— В городе есть ювелирных дел мастер?

— Да, миледи. Стэн мастер каких поискать. Мы можем зайти в его лавку, это не далеко, — ответила Туя, пританцовывая от холода.

Мне, дочери ювелира, и даже самой немного ювелиру, стало очень любопытно и я кивнула.

— Придётся пройти через малую площадь, — обеспокоенно сказала Сати.

— Ерунда. Мы успеем до наказания, — отмахнулась Туя.

— Наказания? — удивилась я, — что это значит?

— Ну, — Туя замялась, — ведь жену Олова, Тану, ну, ту у которой дочь оказалась оборотнем, накажут. За связь с оборотнем положена дюжина плетей.

— Её высекут?! Прямо на площади? — я потеряла дар речи, — Ну и..

— Пойдёмте быстрее, миледи. Скоро дорогу перекроют.

Мы ускорили шаг, миновали площадь перед замком, прошли по узкой заснеженной улочке, вдоль которой выстроились двухэтажные, сделанные из дикого камня дома с пестрыми покатыми крышами.

Тут и там виднелись хозяйственные постройки. И костры. Я заметила, что небольшие костры пылают почти перед каждым домом. Пламя, пляшущее зелеными, явно зачарованными искрами, давало тепло, но не обжигало и снег под костром не таял, оставаясь нетронутым и белоснежным.

— Зачем это? — удивилась я, поднося руку без перчатки к теплым языкам пламени, — для чего столько костров?

— Костры охраняют жилище. Отгоняют нежить. Ну еще можно подойти и погреться. Они никогда не гаснут.

— Отгоняют нежить? Но..

— Миледи, мы живём рядом с лесом. А за лесом начинаются Темные Пустоши. Там, конечно, надёжная стена, но вот лес… Кого… э… чего там только нет.

— Но на городе ведь магический заслон. Я сама видела, — растерянно сказала я.

— Конечно, — Туя кивнула, — но ворота часто отпирают, мы же ведём торговлю с другими городами, охотники ходят в лес, странники, опять же… Если нежить рядом, огонь меняет цвет. Становится чёрным.

— В городе много тёмных артефактов, — добавила Сати, — ну, вот как Ясное Око, и у каждого есть хранитель. Далеко не всегда безобидный. — Обычно это нежить, — Сати поежилась, — но хранители дают кровную клятву нашему Лорду. Они не могут причинить вред.

Угу, подумала я, вспоминая ту жуть у колодца. Не могут они, как же. Невольно взгляд упал на руку, где под толстой перчаткой прятался тонкий розовый шрам, все, что осталось от того ночного приключения.

— Ой, — вдруг вскрикнула Туя, остановившись, — опоздали!

Я огляделась. Дорога, по которой мы шли, спускалась вниз, резко поварачивая. Мы вышли на небольшую округлую площадь.

— Площадь наказаний, — прошептала Туя, — ювелирная лавка сразу на выходе, с той стороны. Мы не сможем обойти.

Пришлось остановиться. Людей на площади было немного, все они стояли у возвышения с позорным столбом посередине.

Я вздрогнула. В моем родном городе тоже было подобное место. Но оно было закрытым, наказывать прилюдно у нас было не принято.

— Туя, — шепнула я девушке, — у вас любят смотреть на наказания и казни?

— Что вы, миледи, — Туя вздохнула, — кому такое понравиться. Но по закону нужны свидетели правосудия. Обычно это соседи и родственники провинившегося.

Она кивнула, и чуть в стороне от других людей я увидела высокого взьерошенного мужчину, крепко державшего за плечи бледную до синевы молоденькую девушку.

— Это Олов и Еса, — зашептала Туя, — сейчас начнут.

— Пойдёмте отсюда, — я стремительно развернулась, но уйти не успела. Раздался пронзительный звук, площадь за секунду заполнили войны, и на возвышении показался плотный коренастый старик, в чёрном, с золотыми кистями, плаще.

— Это магистр Норо, хранитель ключей и печати Антари, — прошептала Сати, — он правосудие в городе. Выше только сам Лорд Тиор. Мы не можем теперь уйти. Это будет проявлением неуважения к власти.

Я застыла, глядя на магистра. Только этого мне не хватало! Вот зачем я пошла гулять! Но хотелось свежего воздуха, хотелось пройтись. Да и что скрывать, было любопытно. Увидеть столицу Севера поближе, для меня, девочки с Юга, было невероятным. Конечно, если бы был выбор, я вернулась бы домой не оглядываясь. Я скучала по Кирту, по его теплым солнечным улицам, ярким краскам и не прекращающемуся даже ночью, шуму.

На Севере все было иначе. Другой уклад, другие люди.

И все же меня пленила суровая красота Антари. Снег, часто по пояс, огромные сосны, горы с седыми недоступными вершинами, порывистый ветер, постоянная стужа и снежные, не затихающие ни на минуту, бури. Все было иначе. Магические костры на улицах, опасные тёмные существа, суровые войны и редкие артефакты. Здесь жизнь била ключом искрясь и переливаясь днем, а ночью почти затихала, затаясь.

Вдруг наступила полная тишина. Она просто звенела в воздухе, и я вздрогнула, очнувшись от своих мыслей.

Она шла одна. Никто не держал, не заставлял. Она шла сама к позорному столбу, посредине площади. Люди расступились, пропуская. Невысокая женщина в сером, немного потрепаном плаще, подошла к магистру и склонилась перед ним. Он сказал ей что-то, а потом протянул руку, вручая белый свиток её мужу. Судорожный всхлип нарушил тишину и перешёл в рыдания. Девушка, стоявшая рядом с отцом, забилась в его руках, выкрикивая срывающимся голосом что-то на северном наречии. Олов передал дочь подоспевшим женщинам и её увели, сам он остался стоять, с бледным до синевы лицом и остановившимся взглядом.

— Палач, — вдруг испуганно шепнула Сати, — она здесь.

— Она?! — я оглянулась, — у вас палач женщина?

— Ну да. Это Тили, мы учились вместе. Она хорошая девчонка. И дело своё знает, — невозмутимо проговорила Туя.

У меня голова пошла кругом. Палач — хорошая девчонка… Я с трудом сдержала нервный смешок.

На возвышение поднялась небольшого роста худенькая девушка в ярко-красном, из теплой струящейся ткани, свободном плаще. Она кивнула войнам внизу и те подвели к столбу вдруг разом ослабевшую жертву.

Я видела, как та без сил прислонилась, охватив столб руками.

Послышался свист, взметнулся хлыст в руках палача и по обнажённой, начавшей синеть от холода спине, попозла, извиваясь, красная набухающяя полоса.

Кнут взвился снова… Я вздрагивала при каждом ударе, стиснув зубы и бессильно сжав кулаки.

— Миледи, — дрожащим голосом прошептала Сати, — миледи вы плачете..

Я смахнула тонкий лёд со своей щеки и вдруг услышала магически усиленный голос, прогремевший над площадью и заглушивший крики жертвы и свист кнута:

— Хватит! Немедленно прекратить!

И только через секунду, поняла вдруг, что это мой собственный голос.