Эшелоны идут под откос

10

В девять ноль-ноль в условленный день Щедров, Долин и капитан Арефьев с нетерпением поглядывают на часы. Минутная стрелка отсчитывает еще десять, а затем и пятнадцать минут, а командира партизанского отряда «Гитлер капут!» все нет.

— Да-а, — укоризненно покачивает головой Михаил Миронович, — пунктуальностью товарищ Голова не отличается. Не заблудился же он в местных лесах, знакомых ему, наверное, с самого детства?

А еще через десять минут Щедров приказывает:

— Включи рацию, Алексей, и вызывай «Сову».

— У меня с ней сеанс только в десять. Вряд ли она сейчас на приеме…

— А ты попробуй. Может, они сами нас вызывают.

Радист быстро настраивается на волну «Совы» и напряженно прислушивается. Командир прав: радист партизанского отряда «Гитлер капут!», видимо, давно уже в эфире. Аистов отчетливо слышит его позывные.

— «Сова», «Сова»… — переключив рацию с приема на передачу, торопливо выстукивает он телеграфным ключом. — Я слышу вас. Перехожу на прием.

То короткие, то длинные звуки морзянки следуют с такой поспешностью, что Михаил Миронович начинает опасаться, успевает ли Аистов запомнить их и понять передаваемый текст.

— Ну что у них там? — нетерпеливо спрашивает он, как только Аистов выключает рацию.

— Сообщают, что встреча откладывается еще на сутки. Причина будет объяснена при встрече.

— Да что они, не понимают разве, как дорог нам не только каждый день, но и каждый час! — возмущается Щедров. — Товарищ Кручина! — зовет он старшего сержанта. — Много ли у нас мин?

— Только для учебной цели, товарищ командир, — отзывается сапер. — По одному-два экземпляра каждой системы. Разрешите начать занятия?

— Займись пообстоятельнее пока с Дмитрием. Объясни ему устройство не только фабричных, но и самодельных мин. Похоже, что с доставкой нам подрывных средств что-то осложнилось. Нужно, значит, самим как-то изворачиваться…

— Все ясно, товарищ командир! — браво щелкает каблуками Кручина. — Саперы всегда надеются главным образом на свою смекалку и потому находят выход из любого безвыходного положения.

Ему не приходится искать Дмитрия — он почти весь день тут, возле радиста.

— Слышал, что командир приказал? — спрашивает его Кручина. — Ну, тогда помоги мне перетащить мое хозяйство вон на ту поляну.

Пока они переносят вещевые мешки с минами и коробку с капсюлями-детонаторами, старший сержант поучает Дмитрия:

— Как устроены мины, я тебе уже объяснял, будем считать это пройденным этапом. Теперь нужно научиться их обнаруживать и обезвреживать. Хотя нам придется тут главным образом устанавливать их и подрывать, обнаруживать и обезвреживать, однако, тоже надо уметь. Мало ли в какие переплеты будем попадать. А обезвреживать не так-то просто. Зарытая в землю мина, она как затаившийся хищник. Чуть зазевался, сделал не то движение и будь здоров! Вернее, наоборот, — прощай здоровье, а может быть, и сама жизнь. Я вчера замаскировал тут несколько штук. Давай теперь попробуем найти их и обезвредить.

Он выводит Дмитрия на середину поляны и ложится вместе с ним на землю.

— О том, как искать мину миноискателем, я потом тебе объясню. Нет его у нас пока. Да им и не всегда можно пользоваться. У сапера и без того глаз должен быть хорошо наметанным. Вчера только я эти мины поставил, а уж дерн над ними не совсем тот. Ну-ка, присмотрись повнимательнее к полянке. Замечаешь что-нибудь?

— Вроде трава всюду одинаковая…

— В том-то и дело, что только «вроде», а на самом деле нет. Смотри, вот тут и вон там пожелтела слегка и пожухла. Значит, тут швы лунки, в которой затаилась мина. Осторожно засовываем туда пальцы и приподнимаем дерн. Это, друже, как в хирургии. Сверху кожа и жировой покров, а под ним живой орган. Полагаю, что главным образом сердце. Чуть не там или не так нажал — и все!.. Твое тоже перестанет биться.

Объясняя это, Кручина проделывал пока все сам, а Дмитрий лишь внимательно следил за его ловкими, осторожными движениями.

— Ну и, само собой, руки у сапера должны быть чувствительными, как у хирурга. В основном нам перед передним краем обороны противника приходится их минные поля «оперировать», и потому почти всегда ночью. Глазами, следовательно, ничего не увидишь, вся надежда на руки. Я и сейчас, обрати внимание, делаю все не глядя.

Он действительно смотрит не на свои руки, а на Дмитрия, присевшего перед ним на корточки.

— Ну вот, дерн снят наконец. Пощупаем теперь, что под ним. Тут сразу же рука моя натыкается на пробку взрывателя. В противотанковой мине он не опасен. Чтобы сработала его боевая пружина, нужен вес около ста килограммов. Ее надо осторожненько вывинтить. Да и то если мина Т-42, как вот эта, а не Т-55 или дисковая. С ними посложнее. А теперь мы, не сдвигая мины и не нажимая на головку взрывателя, просунем три пальца в окно нажимной крышки и извлечем взрыватель из стакана, приваренного к корпусу мины. На вот, возьми его, — протягивает Кручина Дмитрию цилиндрик взрывателя. — В нем капсюль-воспламенитель с капсюлем-детонатором. Их надо разъединить. Это ты сделай сам, а я тем временем поставлю пробку на место.

— И все? — не то с разочарованием, не то со вздохом облегчения произносит Дмитрий, которому кажется, что старший сержант слишком детально, как маленькому, объясняет ему не такое уж хитрое дело.

— Было бы все, если бы оказался здесь всего один взрыватель, который мы только что вывинтили, — тем же спокойным голосом продолжает Кручина. — А тут еще два боковых и один донный натяжного действия. Я сейчас разгребу грунт, а ты посмотри, как они прикрепляются к вбитым в землю колышкам. Но и это не все. Иногда мины спариваются. Тогда штоки их взрывателей соединяются между собой проволокой, и если вовремя этого не заметить, то при извлечении одной из мин взрываются обе. Существует много и других хитростей, но о них в другой раз. А теперь попробуй-ка обезвредить вторую мину сам. И не падай духом, если с первого раза не получится. Нутро этой мины я хоть и выпотрошил, вынул из нее всю взрывчатку, но ты приучайся к мысли, будто мина боевая — и чуть что…

— Понятно, товарищ старший сержант! — нетерпеливо перебивает его Дмитрий.

Он ложится на поросшую травой землю, широко раздвинув ноги, как делал это Кручина, и, очень точно повторяя его движения, осторожно снимает дерн. А затем без единой ошибки проделывает и все остальное, «анатомируя» противотанковую мину почти за то же время, что и старший сержант.

— Молодец! — хвалит его немного удивленный Кручина. — Не ожидал, что ты это с первого же раза…

— Да ведь он слесарь-лекальщик, — раздается вдруг голос Щедрова-старшего, незаметно подошедшего к ним несколько минут назад и молча наблюдавшего за их работой. — А они мастера самого высокого класса. Изготовить тончайший измерительный инструмент и вообще любой хитроумный механизм — для них обычное дело. Так что ты его, товарищ Кручина, не разминированию учи, а объясни устройство взрывателей и замыкателей: они нам скоро очень пригодятся. Расскажи о механизмах мин замедленного действия, поездных мин и мин-сюрпризов. Очень может быть, что нам их самим придется сооружать. А такой мастер, как Дмитрий…

— Ну что вы так меня расхваливаете, товарищ командир? — смущенно перебивает Щедрова Дмитрий. — Если надо, сделаем, конечно, любой механизм, было бы из чего.

— Так и я в этом не сомневаюсь, — энергично кивает головой Кручина. — Однако Дмитрию нельзя быть узким специалистом. Настоящий сапер — всегда универсал…

— Тоже верно, — соглашается Щедров-старший. — Только этим ты займешься с ним все-таки в другой раз, а сейчас познакомь его с взрывателями нашими и немецкими.

— Слушаюсь, товарищ командир!