Женщина, стоящая десять медяков

11

Йим грациозно шла от маминого дома, несмотря на то, что несла в руках мешок. Не успела она пройти и половины пути по грязному полю, как платье начало распадаться. Клочья ткани падали, как лепестки цветов, брошенные вслед уходящей невесте. К тому времени как она свернула за поворот и скрылась из виду, Йим была почти голой. Она отошла за дерево и вышла оттуда в своей тунике и плаще рабыни. От платья остался лишь обрывок вышивки, который Йим положила в сумку, прежде чем взвалить ее на плечи.

Вместе с платьем исчезла и величественная осанка Йим. Когда она снова начала идти, вид у нее был угрюмый и двигалась она так, словно уже устала. Хонус хотел было что-то сказать, но раздумал. Вместо этого он внимательно вглядывался в лицо Йим, пытаясь понять, что произошло. Как и прежде, его способности к восприятию были расстроены. Все, что он смог уловить, – это обида. Подумав об этом, Хонус на мгновение пожалел о своей резкости. Затем его стало раздражать, что настроение Йим влияет на него. Он решил, что это слабость с его стороны и отвлечение от своих обязанностей. Перестань беспокоиться о ней. Она всего лишь рабыня.

Хонус ускорил шаг, но Йим не делала никаких усилий, чтобы не отстать. Вскоре она сильно отстала, и он был вынужден ждать ее. Когда Йим, устало пошатываясь, дошла до места, где он стоял, Хонус не скрывал своего раздражения.

– Ты делаешь это, чтобы разозлить меня?

Йим напряглась, словно ожидая удара.

– Нет, хозяин. Я делаю все, что в моих силах. Я не привыкла к такому, и я плохо спала».

– Ах да, я забыл. Ты же принцесса.

– Всего лишь дочь торговца, Мастер, – сказала Йим, глядя себе под ноги, – но я ехала в повозке.

– Ну вот, наконец-то, немного правды. Что ты думал получить от этой глупой истории?

– Я надеялась, что ты будешь думать обо мне лучше.

– Значит, вы не были рядом с королевскими особами. Принцессы склонны к тщеславию и праздности.

– Мне жаль, что я солгала, Мастер.

Хонус лишь хмыкнул и снова начал идти. Он пошел медленнее, и хотя Йим следовала на расстоянии, она не отставала от него. Каждый раз, когда он оглядывался на нее, она бросала на него взгляд, который его раздражал. Наконец он остановился и подождал, пока Йим догонит его.

– Так и будешь хандрить всю дорогу до Бремвена?

– Если тебе нужен был веселый компаньон, не стоило покупать рабыню.

– У меня были на то причины.

– Я подчиняюсь твоим приказам, но, похоже, досаждаю тебе.

– Это потому, что так и есть!

– Тогда покупка меня была плохой идеей, но это не моя вина.

Хонус подошел к Йим, и она снова напряглась. Хонус нахмурился и сказал:

– Я так же недоволен этой покупкой, как и ты.

Он начал уходить, затем повернулся, чтобы посмотреть, идет ли за ним Йим. Увидев, что она идет, он сказал:

– Убери свое кислое лицо, и я скоро дам тебе отдохнуть.

Йим одарила его широкой и явно неискренней улыбкой.

– Спасибо, мастер.

«Скоро» оказалось совсем не скоро, потому что Хонус шел без остановки половину утра. Дорога, по которой он шел, хоть и была асфальтированной, но на ней не было никакого движения. Она вилась по холмам, поднимаясь все выше и выше. По бокам ее высились деревья, но окружающий лес не казался старым. Ни один из стволов деревьев не был толще двух ладоней, а большинство и того меньше. Они росли среди камней поваленных стен и пробивались сквозь остовы зданий без крыш, словно гигантские сорняки. За все утро ни Хонус, ни Йим не проронили ни слова. Они молчали, пока Хонус вел их вверх по насыпи и входил в разрушенный дом, состоящий из трех неполных стен. Колючие лианы окутали камни, которые они медленно раздвигали. Затем Хонус заговорил.

– Можешь положить вьюк. Я иду на охоту.

Йим сняла с плеч рюкзак. Без слов она расстелила плащ на сухих сорняках внутри развалин и легла на него отдохнуть. Закрыв глаза, она услышала, как Хонус уходит. Она лежала неподвижно, не отдыхая, а размышляя. Если я собираюсь сбежать, то сейчас самое время это сделать. Хонус вел ее в пустынную местность в путешествие, которое отвечало только его целям. И в конце его я снова буду продана. Негодование Йим росло, когда она вспоминала самоуверенность Хонуса предыдущей ночью и его нетерпение во время дневного похода. Он не несет рюкзак! А я несу. Даже защита Хонуса вызывала подозрения. Хотя он и спас ее от изнасилования или еще чего похуже со стороны двух разбойников, он же использовал ее как приманку, чтобы выманить их. Чем больше Йим думала о своем положении, тем больше свобода казалась ей менее рискованной, чем оставаться с таким мужчиной.

Йим поднялась и накинула плащ. Ее видимая усталость была отчасти демонстрацией, чтобы сберечь силы. Теперь, когда Хонус ушел, она была полна решимости использовать эту энергию для бегства. Она порылась в сумке в поисках ножа и кожи для воды, но Хонус забрал и то, и другое. Хотя Йим была разочарована, она не изменила своего решения. Она выскользнула из здания и направилась к дороге. Йим полагала, что Хонус не станет охотиться вблизи дороги, так что это будет самый безопасный путь. К тому же она вряд ли оставит следы, ведь дорога была мощеной. Йим планировала углубиться в Лувейн, так как считала, что Хонус с меньшей вероятностью заподозрит ее в этом. Там она будет прятаться до тех пор, пока не решит, что можно вернуться в более обжитые места.

Дойдя до дороги, Йим побежала по ней. Без тяжелого рюкзака на плечах бег казался почти легким, а ликование свободы придавало бодрости. Вскоре Йим сбавила темп, планируя свои дальнейшие действия. В данный момент она сосредоточилась на том, чтобы ускользнуть от Хонуса. Она предполагала, что он будет рыскать по руинам и найдет ее след на дороге. Она надеялась, что он пойдет не в том направлении, но не могла на это рассчитывать. Даже если и так, в конце концов он придет сюда. Йим представила себе, как разъяренный Сарф выслеживает ее, и ускорила шаг.

Через некоторое время Йим наткнулась на ручей, пересекавший дорогу. Вода размыла мостовую и уложила ее вдоль каменного полотна, сбегавшего вниз по склону холма. Переступая с камня на камень, Йим увидела, что может уйти с дороги, не оставляя следов. Она решила пойти этим путем и начала осторожно пробираться. С кропотливым трудом она спустилась с холма. Когда дороги уже не было видно, она расслабилась и пошла вдоль берега ручья.

Йим продолжала идти, и путь становился все менее крутым. К полудню она оказалась в долине, и ручей потек шире и тише. По бокам его теснились густые кусты, которые часто были колючими и вынуждали ее заходить в воду, чтобы избежать их. Поэтому Йим почувствовала облегчение, когда встретила тропинку, пересекающую ручей. Это была всего лишь грунтовая дорожка, но она достаточно часто использовалась, чтобы на ней не было сорняков.

Йим посмотрела вверх и вниз по тропинке. Полагая, что она приведет к людям, она подумала, стоит ли ей идти по ней. Взвесив все за и против, она пожалела о своем поспешном уходе. Надо было украсть зерно, горшок, кремень и железо. Мудрая женщина научила ее распознавать съедобные дикие растения, но Йим не нравилась мысль о том, чтобы есть их сырыми. К тому же ей еще не попадалось ничего съедобного. Растущий голод заставлял искать гостеприимства. Йим подумала, что наверняка найдутся люди, которые будут рады еще одной паре рук, чтобы разделить с ними работу. Можно осторожно подойти к ним и присмотреться, прежде чем раскрывать себя. Йим решила, что если она будет осторожна, то риск будет оправдан.

Прислушиваясь к малейшим звукам и оглядываясь по сторонам, Йим двинулась по тропинке. Долгое время она видела только лес и заброшенные руины. Проходя мимо очередного пустого здания – бескрылой громадины, вцепившейся в небо сломанными пальцами, – она заметила участок вскопанной земли. Он лежал сразу за грубым отверстием в основании руины. Предположив, что взрыхленная земля свидетельствует о наличии жилья, Йим пробралась сквозь спутанные сорняки, чтобы рассмотреть ее поближе.

Если не считать зародышей сада, здание выглядело заброшенным. Йим понаблюдала за ним некоторое время, а когда не увидела никаких признаков жизни, подошла ближе. Дойдя до края участка, она услышала тихий звук палки, стучащей по камню. Затем она услышала женский голос.

– Фосса? Фосса? Это ты?

Йим замерла, готовая в любой момент броситься бежать. Стук стал громче, а затем в темном проеме показалась какая-то фигура. Йим смогла разглядеть потрепанную женщину, которая с помощью трости искала дорогу. Когда женщина вышла на солнечный свет, Йим увидела, что у нее изможденное лицо, седеющие волосы и глаза цвета голубоватого молока. Женщина остановилась и пошевелила головой, как это делают слепые, но не для того, чтобы осмотреться, а чтобы прислушаться.

– Фосса?

Женщина начала взволнованно размахивать тростью.

– Там кто-то есть. Я слышала, как вы шумели в траве.

– Это всего лишь я, матушка. Одинокий путник. Я не хочу ничего плохого.

– Ты – девушка! – сказала женщина, явно удивленная. – Небезопасно ходить в одиночку.

– У меня нет выбора.

– Иди сюда, дорогая. Я тебя не вижу. Дай мне прикоснуться к твоему лицу.

После минутного колебания Йим подошла к женщине и та протянула к ней руку. Йим осторожно поднесла ее к лицу. Пальцы женщины скользнули по чертам лица Йим.

– Ты молода.

Затем женщина провела рукой по руке Йим, задержавшись, чтобы сжать ее. Женщина улыбнулась.

– Ты не худая.

– Нет.

– Но ты голодна и устала, наверное, – сказала женщина. – Проходи в дом.

Йим настороженно оглядел темный интерьер здания.

– Вы живете одна?

– Нет, дорогая. У меня есть дочь. Фосса. Она собирает травы. Я подумала, что ты – это она.

Как и Хонус, Йим могла многое понять о людях, заглянув им в глаза. Однако молочные глаза этой женщины были как занавешенные окна. Они были расположены на грязном лице с глубокими морщинами. Хотя женщина выглядела старой, Йим догадалась, что это не так, поскольку она двигалась без малейших признаков слабости, а ее неповрежденные зубы выглядели крепкими. После минутного колебания Йим приняла предложение женщины.

– Спасибо, матушка. Я действительно устала и голодна.

Женщина улыбнулась.

– Зови меня тетушкой, дорогая. Тетушка Флора. Пойдем.

Тетушка Флора повернулась и вошла в проем, служивший дверью. Как и дом Гана и его матери, ее жилище находилось в бывшем подвале. Потолки в этом подвале были сводчатыми, нетронутыми, за исключением тех, где иногда снимался блок, чтобы впустить дневной свет. Эти отверстия давали единственное освещение, и оно было тусклым. Пока глаза не привыкли, Йим почти ничего не видела. Вслед за тетушкой Флорой, для которой отсутствие света не представляло проблемы, она прошла через ряд маленьких пустых комнат. Наконец они добрались до скудно обставленной комнаты.

– Здесь можно отдохнуть, – сказала хозяйка Йим.

В углу лежали два спальных мешка на пепелище костра, грубый деревянный стол с парой таких же грубых скамеек и удивительно большая куча одежды. Йим посчитала, что ложиться было бы невежливо, и села на одну из скамей. Ее хозяйка заняла другую.

– Итак, дорогая, как тебя зовут?

– Йим, тетя Флора.

– А от кого ты бежишь? От жестокого мужа или, может быть, от отца, который слишком часто тебя бил?

– Я сбежала от своего хозяина, – ответила Йим. – Я была рабыней.

Причиной несдержанного ответа Йим стала рассеянность, ведь ее внимание было приковано к соседней комнате. Судя по всему, это была кухня. С высоты своего положения Йим могла видеть большой железный чайник, установленный в огромном камине. Из этой комнаты доносились дразнящие запахи, от которых у Йим заныло во рту и заурчало в животе. Она глубоко вдыхала и вдыхала насыщенные ароматы специй и копченого мяса. Йим услышала, как тетя Флора задала вопрос, но не сразу поняла, что его повторили.

– Ты давно бегаешь?

– Только сегодня утром. Что это за вкусный запах?

Тетушка Флора улыбнулась.

– Сосиски. Фосса и Ах делают их для людей. Они приводят нам свиней, и мы превращаем их в колбасу. Мы оставляем себе несколько звеньев в качестве зарплаты.

– Вы, должно быть, очень искусны. – Потом Йим бесстыдно добавила: – От этого запаха я проголодалась.

– Да, я умею, – ответила тетушка Флора, проигнорировав намек Йим. – Чтобы сделать хорошую колбасу, не нужны глаза, достаточно просто острого носа и умного языка. Ну и хорошее мясо, конечно. Но это тяжелая работа. Может быть, ты останешься и поможешь Фоссе и мне.

Йим был рада такому предложению.

– Я буду рада помочь.

Тетушка Флора усмехнулась.

– Хорошо! Хорошо! Будет приятно, если у нас появится молодая.

Йим все еще надеялась, что хозяйка предложит ей попробовать, но тетушка Флора разочаровала ее. Вместо этого она пустилась в бессвязные рассуждения о своем ремесле. Она утверждала, что не тратит ничего, «кроме ойканья», как вдруг замолчала.

– Что-то слышно!

Йим напрягла слух, но ничего не услышала.

– Что?

– Шаги. Кто-то идет. Не Фосса. Мужчина.

Йим сразу подумала о Хонусе. Она прошептала:

– Это может быть мой хозяин!