Женщина, стоящая десять медяков

26

Один из офицеров Кронина осторожно разбудил Йим и проводил ее в комнату Хонуса. Она находилась в самой старой части трактира и имела обшитые панелями стены, небольшой камин и застекленные окна. В тусклом свете свечей она выглядела элегантно. В комнате стояли две кровати – большая для хозяина или хозяйки и кровать-чердак для слуги. На обеих было достаточно чистое постельное белье. В камине не было огня, но как только Йим прибыл, слуги разожгли его и принесли медную ванну и фужеры с горячей водой. Наполнив ванну и посыпав воду сушеными лепестками цветов, они удалились.

Йим приняла ванну, затем постирала свою тунику. Она повесила ее сушиться и забралась между простынями на кровать служанки. После сна на земле бугристый матрас показался ей верхом роскоши. Она заснула почти мгновенно и проснулась только тогда, когда в комнату вошел Хонус. К тому времени в камине горели только угли, а свеча догорела. Она снова закрыла глаза и погрузилась в сон, пока Хонус тихонько купался в холодной ванне.

Первые лучи дня пробивались сквозь окно, когда стук разбудил Хонуса и Йим. Хонус поднялся и накинул на Йим ее тунику, затем оделся. Открыв дверь, он увидел молодую светловолосую женщину с добродушными чертами лица Кронина.

– Кара! – радостно сказал он. – Рад снова видеть тебя. Как поживаете?

Кара нахмурилась.

– Мне грустно, Хонус, потому что мой брат сошел с ума.

Губы Хонуса выдали намек на улыбку.

– Почему ты так говоришь?

– Я слышала, он дал тебе кошелек, чтобы ты купил одежду для женщины.

– И вы считаете меня недостойным для такой задачи?

– Полностью, – сказала Кара, протягивая ладонь. – Давай.

Хонус усмехнулся и протянул Каре кошелек. Она взяла его и сунула в карман своего короткого халата.

– Пока вы с братом тратите день на болтовню, я экипирую Йим. Ты голодна, Йим?

– Да, госпожа.

– Ради Карм, зови меня Карой. Меньше всего мне нужны лишние формальности. Пойдем, поедим.

С разрешения Хонуса Йим последовала за Карой в общий зал, где официант принес им кашу.

– Боже, – сказала Кара, – мы здесь уже три недели, собираясь в путешествие на Аверен. Ты знаешь, каково это? Я – сестра генерала?

– Мне показалось, Кронин сказал, что он больше не генерал, – сказала Йим.

– Да, он так говорит, но это ничего не меняет. Как только мы вернемся в Аверен...

Кара остановила себя, поняв, что ведет себя неосмотрительно.

– В любом случае, мне не с кем поговорить, кто бы не относился ко мне как к какому-то... какому-то... не знаю... какому-то стеклянному цветку. Все слишком вежливы. Как будто, если они скажут что-то не то, я сломаюсь. Или, скорее, Кронин сломал бы их. Он такой защитник. Но ты же была с Хонусом! Боже, я была так влюблена в него. Но это не имело ни малейшего значения. Я могла быть его младшей сестрой, лишь бы он заметил. Ну, и как это?

– Он мой Мастер, – сказала Йим.

– Я до сих пор не могу поверить, что у Хонуса есть рабыня! Он... ну, ты знаешь.

Йим покраснела.

– Что я знаю?

– Все хозяева в Бремвене спят со своими рабами. Я имею в виду, если они молоды и красивы. Да даже если они простые и старые! Но, может, мне стоит спросить?

– Не стоит. Хонус – честный человек.

Кара взволнованно улыбнулась.

– Я так и знала! Когда я услышала, что он выхватил меч за твою честь, а ты – рабыня.

– Он не доставал меч.

– Ну, почти то же самое. Хонус никогда не теряет самообладания. Поверь мне, я знаю. Но когда он пригрозил Юву, потому что тот оскорбил тебя... ну... тогда мне все стало ясно, и я поняла.

Йим ярко покраснела.

– Кара! – прошептала она. – Что знала? Ты думаешь, мы... мы...

Кара засияла.

– Любовники! – сказала она. – Это так романтично!

– Это совсем не так, – шокированно сказала Йим. – Я ношу его вещи и готовлю для него, не более того.

– И это все? – сказала Кара, ее лицо обмякло. – Это не похоже на веселье.

– Это не так.

***

После завтрака Кронин и Хонус шли по пустому мосту, но каждый, казалось, не хотел поднимать тему, которая больше всего занимала его. Они остановились на середине моста и молча смотрели на реку и далекие горы, прежде чем Кронин наконец сказал:

– Расскажи мне о том, как умер Теодус.

Хонус вздохнул.

– Это случилось в герцогстве Лурвик луну назад. Герцогство лежит к северо-западу от Лувейна, за Тургейстским лесом.

– К северо-западу от Лувейна? Это очень далеко.

– Так и есть. Мы оказались там, потому что Теодус встретил наемника по имени Аларик, чей отряд был нанят герцогом. Похоже, лорд Бахл устраивал беспорядки.

– Я думал, Теодус потерял интерес к политике.

– Так и было. Но, обратившись к моим рунам, он решил, что в Лурвике что-то происходит, что-то, выходящее за рамки людских споров. Безумие, о котором ты говорил прошлой ночью, было и там.

– Люди быстро раздражаются.

– И так было всегда? Теодус не был уверен.

– Ссоры и раздоры всегда были с нами. Теодус был мудр, он знал это.

– Вы когда-нибудь путешествовали по Лувейну?

– Никогда. Какой в этом смысл? Дороги плохие, и там одни руины.

– За последние несколько лет мы с Теодусом объездили ее вдоль и поперек. Люди всегда были жадными, но зачем жадному человеку уничтожать то, что он завоевывает? Какая выгода в бездумной резне? Теодус пришел к убеждению, что в Лувейне произошло нечто противоестественное, что преследует его и по сей день. Он попытался понять это и его причину. Это привело его к лорду Бахлу.

– Бахл? – спросил Кронин. – Теодус мог бы остаться в Виндене. Бахл был здесь до смерти Терика.

– От руки своего брата, как вы подозреваете.

– Я уверен в этом, – сказал Кронин. – После визита Бахла Морвус изменился. Стал обидчивым. Нетерпеливым. Терик умер вскоре после этого от болезни, которая напомнила мне отравленную рану. Император Морвус так же тираничен и безрассуден, как его брат был справедлив и благоразумен.

– Я не удивлен, – сказал Хонус. – Все, кто носил имя Бахл, умели пробуждать в людях самое худшее. В нынешнем лорде Бале эта сила особенно сильна.

– Я видел ее в действии, – сказал Кронин. – Когда Бахл посетил Бремвен, большинство мужчин преклонялись перед ним. Лишь немногие почувствовали, как я, и возненавидели его.

– Ты встречался с ним?

– Да, и я признаю, что у него есть сила. Вы всегда знали, когда он входил в комнату. Клянусь, она становилась холоднее.

– Я слышал эту историю.

– Это правда.

– Империя все еще сильна в Виндене. Ты видел Бахла с завуалированной силой. В Лурвике он был не так хитер. Он превратил его в еще один Лувейн.

– То есть он его уничтожил?

– Теперь там пустошь. Я видел, как это произошло.

– Ты сражался с Балом? – спросил Кронин, пристально глядя на Хонуса. – Это представляет для меня особый интерес.

– Значит, ты покидаешь Бремвен не потому, что устал от суда.

– Настоящая причина в том, что я боюсь за Аверен.

– С кем вы говорили об этом?

– Ни с кем при дворе, кроме некоторых доверенных сородичей, – ответил Кронин. – Я говорил с вождями в прошлом, но они остались безучастны. Они утверждали, что могущество Железного дворца всегда то убывало, то прибывало. Для меня же он подобен виноградной лозе на руинах. Листья увядают каждую зиму, но лоза остается, и сезон за сезоном она разрывает камни на части.

– И виноградная лоза находится в полном расцвете сил, – сказал Хонус.

– Теперь вожди видят мудрость в моих предупреждениях, – сказал Кронин. – Они отозвали горные полки в Аверен.

– А император не возражал?

Кронин рассмеялся.

– Да, но если бы у него были люди, чтобы остановить нас, мы бы ему не понадобились.

– Я думаю, это был мудрый шаг. Бессмысленно искать помощи у Бремвена.

– Надеюсь, еще не слишком поздно. Так как же бороться с Балом?

– У меня нет ответа, – ответил Хонус. – Я был одним из двух выживших после осады Лурвича. Второй был трусом и спрятался. Не спрашивайте меня, как победить в таком бою.

– И все же ты должен был чему-то научиться.

– Это было не так, как когда конные рейдеры вторглись в Восточное Побережье. Там до самого конца не было противостоящих сил. В основном вторжение было похоже на мор.

– Я не понимаю.

– Люди, жившие в мире на протяжении многих поколений, внезапно вцеплялись друг другу в глотку из-за какой-то давно забытой обиды. Люди совершали злодеяния мотыгами, вилами и голыми руками. И это распространялось, каждое преступление подстегивало новые. Люди бежали из своих домов. Некоторые голодали. Другие становились разбойниками и усиливали насилие.

– Откуда ты знаешь, что за этим стоял Бахл?

– Теодус видел его руку в росте числа последователей Пожирателя. Эти два явления всегда связаны. Эти жрецы в черных рясах предшествуют Бахлу, как вороны волку. Когда жители Лурвича начали восхвалять Пожирателя, мы стали искать Бахла. Мы бродили по сельской местности, а я отправился бродить по Темной тропе. Хотя мы так и не встретили его, мы обнаружили следы его влияния. Повсюду сердца людей обращались к ненависти.

– Ты говоришь так, будто он больше, чем человек.

– Возможно, так оно и есть. Как могут разные люди вести себя одинаково и обладать одной и той же силой из поколения в поколение? Сыновья редко повторяют отца, за исключением этой линии. Теодус хотел узнать, почему. Эти поиски привели его к смерти.

– Как это случилось?

Лицо Хонуса напряглось. Он замолчал на мгновение, затем глубоко вздохнул и продолжил свой рассказ.

– Когда лорд Бахл наконец вторгся в Лурвик, он использовал силы, больше похожие на толпу, чем на армию. В большинстве своем это были люди самого герцога, настроенные против него. Они налетели, как муравьи, и сражались, как муравьи. Они были плохо вооружены и неумелы, но благодаря своей численности и безрассудству преодолевали все препятствия. Трудно сражаться с людьми, которые не боятся смерти, которые позволят тебе отрубить им голову, если они смогут ранить тебя первыми.

– Они похожи на чудовищ.

– Так оно и было. Но они были и обычными людьми. Мужчины, которые целовали своих жен и детей, прежде чем отправиться убивать соседей и бросать плачущих младенцев в костры. Это было немыслимое безумие, и оно достигло своего апогея в замке герцога. Подошла армия с лордом Бахлом в тылу, чтобы гнать ее дальше. Предатель открыл ворота замка, и захватчики хлынули внутрь. Мы рубили их до боли в руках, а они все равно наступали. Они убили герцога. Потом они пришли за Теодусом.

Хонус остановился, когда его стоицизм рухнул под тяжестью воспоминаний. Когда он снова заговорил, в его голосе звучала боль.

– Я пытался защитить его, но это было все равно что бороться с рекой. Они захлестнули меня.

Хонус сделал паузу, чтобы собрать силы для продолжения.

– Они разорвали его на части! От него осталось не больше, чем от стаи волков. А его убийцы просто стояли там – обычные люди, освобожденные от заклинания. Но когда я увидел кровь Теодуса, капающую с их рук, меня посетило безумие. Карм, прости меня, но я убил их всех. Они не сопротивлялись. Только когда их не осталось, я осознал всю беззаконность своего поступка.

Хонус содрогнулся, словно от рыданий, и Кронин обнял его.

– Не осуждай себя за то, что отомстил за Теодуса. Ты был его Сарфом. Как ты мог поступить иначе?

– Ты не понимаешь, – сказал Хонус. – Теодус никогда бы не захотел такой мести. Я опозорил его память.

Кронин наблюдал, как его друг подавляет свое горе и прячет его подальше. После некоторого молчания Хонус продолжил свой рассказ.

– Бахл ушел сразу после битвы, оставив после себя разоренную землю, полную вражды. Я обшарил замок и город, но не нашел ничего, кроме трупов. Лишь на следующий день я нашел пьяного оруженосца, прятавшегося в подвале. До этого я, как мог, отстирывал кровь со своей одежды. Я медитировал и очищал себя от ненависти. Когда мой разум прояснился, я погрузился в транс и стал искать Теодуса.

– Ты погрузился в транс после битвы? – спросил Кронин, его голос был потрясен.

– Все было в хаосе. Темный Путь заполонили сбитые с толку и страдающие духи. Такие воспоминания! Такие сожаления! Это разрывает тебя, Кронин. Это было очень тяжело. Но, что еще хуже, я не смог найти дух Теодуса. Он был словно поглощен.

Кронин вздрогнул, словно теплый день превратился в прохладу.

– Могут ли рассказы о Пожирателе быть правдой? Может ли дух человека быть уничтожен?

– Я не знаю, – ответил Хонус. – Все, что я знаю, – это то, что тьма распространяется по миру. Что толку в мече против наступления ночи?

– Я не ожидал такой страшной истории, – сказал Кронин. – Но, боюсь, скоро я увижу подобное воочию.

Взор Бахла устремлен на Аверен. Уже сейчас по его дорогам ходят люди в черных одеждах. Это не сулит ничего хорошего.

– Пойдем со мной, Хонус. Вместе мы еще сможем победить Бахла.

– Я не могу, – ответил Хонус. – Я должен отправиться в храм и найти Носителя, который поведет меня. Только тогда Карм снова направит мой путь. Возможно, он приведет меня в Аверен.

– Молюсь, чтобы так и было.

Хонус и Кронин остались на мосту, ведя невеселую беседу. Никто из путников их не подслушал, а в руинах Лювейна не было живых ушей. Только когда солнце село, они вернулись на неосвещенный берег реки. Если Кронин и размышлял в тот вечер, то скрыл это за ужином. Хонус подражал своему другу. Когда эль лился рекой и в зале стало шумно, Кронин и Хонус вели себя так, словно весь день провели за обсуждением рыбалки.

Кара вошла в столовую вместе с Йим.

– Брат, – объявила она, – если Йим может есть с офицерами, то и я должна. Со всеми этими мужчинами ей понадобится умная беседа.

Затем, без разрешения брата, она провела Йим к свободному месту за главным столом и присоединилась к ней.

Кронин не стал разговаривать с Карой, но улыбнулся и повернулся к Хонусу.

– Похоже, твоя рабыня предоставила моей сестре долгожданную возможность.

Хонус ничего не ответил, так как был поражен новым нарядом Йим. Это был практичный дорожный наряд: прочные сандалии, мешковатые штаны, напоминающие юбку, которая заканчивалась чуть ниже колен, рубашка без рукавов и блузка с длинными рукавами. Но не фасон новой одежды Йим заставил его замолчать, а ее цвет. Они были темно-синими.

Кара, казалось, ожидала его реакции.

– Ни слова о цвете, Хонус. Я заплатила, значит, я все выбрала. Если Йим собирается путешествовать с тобой, она должна слиться с тобой. В любом случае, ей давно пора обзавестись чем-нибудь приличным. Я видел тот окровавленный плащ, который ты ей купил. Вот это да! Я его покрашу, чтобы скрыть пятно. И да, он тоже будет синим. Темно-синим.

Кронин попытался сурово взглянуть на дерзкую сестру, но веселье пересилило его хмурый взгляд.

– Клянусь Карм! – прошептал он Хонусу. – Твоя рабыня похожа на Носителя.

Йим занервничала под молчаливым взглядом Хонуса.

– Мастер...

– Тебе идет этот цвет.