Женщина, стоящая десять медяков

14

Утро было холодным, и когда Йим проснулась, ее спина лежала на груди Хонуса. Его рука лежала на ее талии, а ладонь нежно сжимала ее живот. Позиция казалась слишком интимной, и Йим подумала, не проснулся ли Хонус. Эта мысль встревожила ее. Когда она попыталась выскользнуть, Хонус прижал ее к себе еще крепче. Пытаясь быстро подняться, Йим отбросила локоть назад и ударила Хонуса в грудь.

– Простите, Мастер, – сказала она, вырываясь из его рук и коленей.

Йим нервно взглянула на Хонуса. На его лице было то же отстраненное выражение, что и накануне вечером. Как и тогда, Йим была уверена, что это фасад, скрывающий его чувства. Под ним она чувствовала раздражение.

– Может, мне разжечь огонь? – спросила она, надеясь разрядить обстановку.

Хонус поднялся, надел сандалии и пристегнул меч.

– Убирай лагерь и возьмите на плечи мешок. Мы согреемся во время ходьбы.

– Разве мы не поедим сначала?

– Нет. А теперь поторопись. Мне не терпится отправиться в путь.

– Я сказала, что мне жаль.

– А при чем тут это?

– Очевидно, ни причем, – ответила Йим. Затем она принялась собирать лагерь. Вскоре они снова тронулись в путь. В небе висели темные тучи, и горы впереди выглядели мрачно. Особенно мрачным казался перевал Карваккен. Даже издалека он внушал опасения. Йим была удручена, и это настроение усугублялось еще и тем, что она попала в затруднительное положение с Хонусом. Мы никогда не сможем стать друзьями, думала она, но должны ли мы враждовать? Она боялась, что это естественное состояние между рабом и хозяином, но не была уверена. Надеясь снять напряжение, Йим попыталась завести разговор о том, что их объединяло, – о путешествии.

– Мастер, долго ли мы будем добираться до перевала?

Хонус, похоже, тоже был настроен на разрядку отношений, потому что ответил благожелательно.

– Он не так близок, как кажется. Мы должны идти быстро, чтобы добраться до него к полудню.

– Вчера вечером вы говорили, будто это плохое место.

– Так и есть. Я хочу, чтобы оно осталось далеко позади, когда наступит ночь. У Карваккена мрачная история, и многие верят, что в этих руинах таится зло.

– А вы, мастер?

– Не знаю, правдивы ли все эти истории, но я бы не стал там задерживаться.

Ответ Хонуса усилил тревогу Йим.

– Нужно ли нам идти в ту сторону?

– Днем там должно быть достаточно безопасно. Кроме того, это кратчайший путь в Бремвен.

Йим с опаской посмотрела на перевал.

– Как это место могло стать таким гиблым?

– Это долгая история, но я расскажу ее, если хочешь.

– Пожалуйста.

– Давным-давно Лувейн был богат и процветающ, – сказал Хонус, – но его владыки оказались втянуты в конфликт. Жадность и власть ожесточили их сердца, и им было безразлично, что их борьба приносит страдания. Битвы шли снова и снова, без явного победителя. Сейчас об участниках сражений помнят только писцы. Все они забыты, кроме того, кого звали Бахл.

– Я знаю это имя. Оно печально известно, – сказала Йим. Затем она озадаченно посмотрела на него. – Но ведь лорд Бахл жив и сегодня.

– Многие носили это имя. Это наследие его рода. Это и страшная репутация. Но первый Бахл изначально не был лордом. Откуда он взялся – загадка. Одни говорят, что он был странником с севера, другие утверждают, что он был бастардом местного лорда. Каким бы ни было его происхождение, он обладал темной силой, из-за которой его имени так боятся.

– Я слышала об этом, – сказала Йим. – Говорят, лорд Бахл легко покоряет людей.

– Покоряет – слишком мягкое слово, – сказал Хонус. – Люди превращаются в фанатиков, которые сражаются, не обращая внимания на свои личности. Я видел это воочию.

– И в Лувейне все это началось?

– Да, – сказал Хонус. – Бахл был простым солдатом в домашнем войске какого-то лорда. Но даже тогда он обладал необыкновенной властью над другими. Благодаря этому он быстро возвысился. Вскоре он командовал целой армией. Его покровитель стал самым могущественным лордом в Лувейне, но он попал на псарню к бешеной собаке. Бахл уничтожал все, что завоевывал. Когда его хозяин возразил, Бахл убил его, чтобы завладеть его землями и титулом.

Другие дворяне объединились для борьбы с лордом Бахлом. Чем больше разрушений причинял Бахл, тем сильнее становилась его власть над людьми. Разум покинул его воинов, и они обрушились на Лувейн, как хищные звери, оставляя после себя лишь трупы и руины. А кульминация бойни наступила в Карваккене, где дворянство Лувейна сделало свой последний рывок.

Карваккен называли непобедимым, но Бахл одолел его. Никто не мог сказать, как, ибо ни один защитник не дожил до этого. Мир пришел под видом смерти, и весь Лувейн был опустошен.

– Какова была цель такой резни? – спросила Йим.

– В том-то и загадка, – ответил Хонус. – Жестокость Бахла принесла ему лишь пустошь. В легендах о нем больше ничего не говорится, но, должно быть, у него родился сын, потому что появился новый Владыка Бахл. И он обладал силой своего отца.

– А что стало с ним?

– Он покинул Лувейн. На западе он завоевал крошечное королевство. Там он воздвиг железную крепость.

– Железный дворец?

– Это одно и тоже.

– Даже на Севере это имя наводит страх, – сказала Йим. – Но царство Бахла не крошечное.

– Не сейчас, – сказал Хонус. – При каждом последующем лорде оно становилось все больше. А нынешний лорд Бахл грозит превзойти первого.

Хонус окинул взглядом окружающее запустение.

– Возможно, когда-нибудь все земли будут выглядеть так же.

– И вы сражались с ним?

– Всего лишь стычка.

На лице Хонуса появилось измученное выражение, которое не могли скрыть даже его татуировки.

– И все же я вижу, что воспоминания причиняют тебе боль.

– Было тяжело видеть, как пал мой Носитель. И то, как он погиб... – Хонус замолчал.

– Я скорблю о твоей потере.

Хонус кивнул, но больше не заговорил.

Йим уже привыкла к внезапным молчаниям Хонуса. Он копил слова, а потом тратил их все разом. Казалось, это признак конфликтного человека. По большей части молчание Хонуса устраивало Йим. У нее не было желания еще больше сближаться с хозяином: рабство и так слишком сильно угнетало ее. Мудрая женщина предупреждала Йим, что ей предстоят испытания, и она боялась, что Хонус – одно из них.

Перевал Карваккен обещал стать еще одним. Йим воспринимала его злобную ауру как холод, имеющий потустороннее происхождение. Если я чувствую ее на таком расстоянии, то насколько сильной она будет на перевале? Ее руки и ноги уже были ледяными. Она посмотрела на Хонуса, чтобы убедиться, что он тоже пострадал, но не обнаружила никаких признаков. Йим прижала к себе плащ и порадовалась, что Хонус идет бодрым шагом.

По мере того как Йим и Хонус приближались к перевалу, лес редел, а пейзаж становился все более бесплодным. Безлюдье низин меркло на фоне суровости горной дороги. Немногие оставшиеся деревья были чахлыми, голыми и скрюченными в гротескные формы. Ничего нежного не сохранилось. Это был удручающий пейзаж из камней и колючек, не сулящий никакого отдыха. Впрочем, это были лишь внешние признаки бедственного состояния земли.

Йим начал различать далекие голоса. Сначала они были слабыми, и на них можно было не обращать внимания. По мере приближения к перевалу они становились все громче и настойчивее. Йим начал различать отдельные звуки в этой какофонии. Иногда это были вопли боли или крики ярости.

– Мастер, что это за голоса?

Хонус странно посмотрел на нее.

– Какие голоса? Я слышу только ветер.

Йим поморщилась и сказала:

– Не говори, что ты этого не слышал!

– О чем ты говоришь? Это что, шутка?

Йим ничего не ответила, но ее испуганный взгляд заставил Хонуса оглядеться. Они почти добрались до разрушенной крепости – мрачного, уродливого сооружения, построенного из черного базальта, добытого в окрестных скалах. Она почти заполняла всю внутреннюю часть перевала, прижимаясь к отвесной стене скалы, возвышавшейся над ней. Вокруг не было видно ни одного живого существа, только голый камень. Грубая и массивная каменная кладка настолько соответствовала своему суровому местоположению, что руины больше походили на злокачественный нарост, чем на дело рук человеческих. Высокие зубчатые каменные стены, сохранившиеся в основном до наших дней, окружали огромную разрушенную крепость. Пока Хонус осматривал мрачное сооружение, ветер утих, и все вокруг окутала смертельная тишина.

Йим увидела нечто большее, чем просто разрушенную крепость. Звуки, напугавшие ее, были озвучены призрачными видениями. Армия осаждала стены. Пока она наблюдала за происходящим, призраки становились все более плотными. Шум боя отдавался в ее голове. Крики и вопли сливались в рев, но Йим различала и звуки, характерные только для военной бойни, – стук ударов, разрывание плоти, хруст костей. Йим почувствовала под ногами что-то липкое и увидела кровь. Дорога была залита кровью.

А Хонус все шел и шел вперед, как будто дорога не была красной. Йим почувствовала нарастающую панику и желание убежать. Однако часть ее сознания понимала, что все эти ужасы – иллюзия. Поэтому она шла за Хонусом, зная, что он – ее единственный проводник в этом страшном видении. Они добрались до крепости. Йим увидела, как под ее стенами сгрудились живые и мертвые солдаты. Они казались такими же реальными, как и черные камни над ними. По мере приближения Йим куча росла и превратилась в лестницу из плоти. По ней медленно поднималась огромная человеческая волна. Она достигла валов и захлестнула их. Воздух наполнился звуками бойни. Йим почти не замечала Хонуса. Ей показалось, что он ее трясет, но она не могла понять. Ее внимание привлекли призраки.

Кровь казалась настоящей. Кровь была настоящей. Она текла густой и горячей струей по ее босым ногам. Она испарялась в холодном воздухе, отяжеляя его своим резким металлическим запахом. Вскоре она была уже выше ее лодыжек. При каждом шаге она забрызгивала ноги. Вокруг нее царили безумие, агония и кровь. Ощущения были настолько сильными, что Йим разделяла боль бойцов. Она чувствовала себя раненой в тысяче мест и тысячей способов. Затем, посреди этого хаоса, она почувствовала нечто новое. Это был злобный центр битвы, нечто, являющееся одновременно ее причиной и следствием. Йим знала его как обитателя Темного Пути, где время и место относительны. Для него же эта древняя битва была вечной. Каким-то неведомым образом оно знало о ней и пыталось втянуть ее в вечный ужас.

Йим изо всех сил пыталась вспомнить, что ужасы, которые она видела и чувствовала, были не реальностью, а лишь отголосками далекого прошлого. Это осознание было ее единственной защитой от невидимого противника. И все же это было трудно осознать, когда боль пронзала каждый нерв, а кровь, казалось, поднималась вокруг нее. Она доходила до пояса и хлестала по ногам, как вздувшаяся река. Йим боялась, что в любой момент ее может захлестнуть. Источник этого потока находился прямо перед ней – огромная куча стонущих людей, преградивших ей путь. Из бесчисленных ран на их изломанных телах лилась багровая кровь. Дрожа от ужаса, Йим поскользнулась и утонула под потоками крови. Когда кровь заполнила ее кричащий рот, багровый цвет потемнел до черноты.