Жестокая болезнь

ГЛАВА 2

МИШЕНЬ

БЛЕЙКЛИ

— Ты слишком симпатичная, чтобы все время быть такой угрюмой, — Рошель вздыхает и качает головой. Шелковистые седовато-белые пряди мерцают во флуоресцентном освещении, когда она проходит мимо меня к ряду ноутбуков.

— Это сексизм, — говорю я. — И часть моей карьеры. Люди не поверят, что улыбчивая, жизнерадостная блондинка со счастливым лицом на визитке способна на месть.

Склонившись над экраном ноутбука, она замирает, поднимая на меня глаза. Ее кожа похожа на воск. Любые морщины, которые могли появиться у нее за пятьдесят пять лет, были разглажены повторными подтяжками лица.

— Хорошая мысль, убийца, — подмигнув, она возвращает свое внимание к экрану.

— Я не убийца, — эта работа сопровождается списком правил — которые, конечно, я сама придумала, — но знала, что их необходимо установить ради моих клиентов, чтобы все было предельно ясно. Не убивать — это правило номер один. Я не наемная убийца, каким бы политкорректным термином это ни называлось.

Пока Рошель погружена в свою работу, я оглядываю комнату, оценивая обновления. Полностью новый гипсокартон и нержавеющая сталь. Белые Макбуки стоят вдоль рабочей станции наподобие кухонного островка в центре комнаты. Все в холодном стиле, как сама Рошель. Она — Марта⁶, только в мире моды.

Рошель владеет отреставрированным трехэтажным зданием в престижном районе города. Оно изящное и индустриальное. Она работает в этом бизнесе всего три года, но уже поднялась по служебной лестнице и возглавила один из ведущих лейблов в индустрии «Грязного белья» — новый тренд, который не выходит из моды.

Сделала она это на деньги своего бывшего мужа, и такими методами, которые даже не сравнятся с моими. О, и еще она уничтожает любого, кто осмеливается соперничать с ней. Возможно, у нее также есть небольшой комплекс бога⁷.

Рошель машет мне рукой.

— Иди сюда, милая. Посмотри на эту маленькую сучку, — она указывает на молодую, стильную женщину на экране. — Она думает, ей это сойдет с рук?

Я приподнимаю бровь.

— Предполагается, я должна что-то заметить?

Она прищелкивает языком.

— Серьезно, Блейкли. После стольких лет, проведенных вместе, ты ничему у меня не научилась. Ужасное разочарование для представителей твоего народа.

— Рошель…

— Ладно, — она щелкает по другому изображению и увеличивает его. — Эта идиотка, которая месяц назад была неизвестной художницей в подворотне, недавно начала сотрудничать с одним из моих дистрибьюторов⁸. Выкатила «идею» черно-белых рисунков на джинсовой ткани! Это возмутительно и похоже на мою линейку джинсовой одежды с принтом.

Я потираю лоб. От высокой моды у меня болит голова, и накатывает тошнота. Я люблю красивые вещи. Но меня не волнует, откуда они взялись.

— Чего ты хочешь, Рошель? — спрашиваю я.

Она оглядывается через плечо на своих работников, затем указывает подбородком в сторону своего стеклянного офиса. Как только она запирает нас внутри, говорит:

— Кэти Ди построила свою карьеру в Инстаграме. Инста-модель, — она насмехается. — Ну что за безвкусица. Я хочу, чтобы ее аккаунт заблокировали. Тысячи подписчиков исчезли, и для пущей убедительности… ох, не знаю. Возможно, последняя партия из ее линейки потерялась при доставке. Скажем, в Индонезии?

Я улыбаюсь. Рошель отлично подошла бы к моей работе. Мне редко приходится проводить расследование, чтобы придумать хорошую схему.

— Ох, и это все, что нужно?

— Такая же оплата? Или твои цены растут, как у всех остальных в этом кровососущем мире?

Я поднимаю руку.

— Как обычно, столько же. Но, может быть, проверишь уровень своих гормонов?

Она тяжело вздыхает, сдувая со лба тонкую прядь челки.

— Серьезно. Этот ублюдок отнял у меня все хорошее. Мою юность. Мое терпение. И с чем я осталась? Менопауза и пересохшее влагалище.

И пятнадцать миллионов долларов в качестве компенсации и алиментов.

— Завтра приду с новостями, — говорю я, направляясь к двери офиса. — Постарайся никого не убить и прими немного гормональных, черт возьми.

Ее смех громкий и гортанный.

— О, — говорю я, останавливаясь в дверях. — На этот раз мне понадобится еще кое-что.

Одна из ее тонких бровей выгибается дугой.

— Кто делает тебе прическу? — спрашиваю я.

Она достает свой телефон и набирает контакт.

— Лирик, мне нужна услуга. Я пришлю кое-кого к тебе через десять минут, — она вешает трубку.

— Черт. Наверное, приятно быть королевой.

Она улыбается, нацарапывая адрес на бумажке и протягивая ее мне.

— По какому случаю? Тебе, наконец, надоело выглядеть как эмо из девяностых, или это просьба дорогой мамочки?

Помимо Ломакса, Рошель — единственная клиентка, которая знает мое настоящее имя. Невозможно было скрыть это от нее, учитывая, что она вращается в том же эксклюзивном кругу светских львиц, что и моя мама со своими подружками.

Рошель дразнит меня. Она очень хорошо знает, что Ванесса не имеет права влиять на мою жизнь, а тем более на мои волосы. Я лишила себя этой власти, когда отказалась от каких-либо притязаний на семейные деньги.

— Ванесса не имеет к этому никакого отношения, — я бросаю на нее понимающий взгляд. — Мне нужен новый образ для особого клиента. Ему нравятся блондинки.

— О, боже мой, боже мой. Мужчина. Я заинтригована!

Ее злобный смех преследует меня, пока я иду к выходу.

Все — кем бы они ни были — говорят, что с блондинками веселее. Что ж, я проверю эту теорию на плане мести Эриксону Дейвернсу.

Хакерство — это приобретенный навык, которым может овладеть любой, у кого есть хоть капля мозгов и базовые представления о компьютерах.

Это прекрасное устройство появилось в моей жизни естественным образом. Помню пару девчонок, которых мама всегда приглашала в гости в надежде, что я «установлю связи». Эти девочки часто жаловались на занятия по информатике, ничего не понимая.

Но с того самого момента, как я впервые прикоснулась своими маленькими пальчиками к клавишам, я почувствовала ту связь, которой никогда не смогла бы достичь с другим человеком. Холодный, твердый объект, который вычисляет информацию без каких-либо эмоций, препятствующих его мыслительному процессу.

Мы с компьютером прямо как родственные души.

Мои подростковые годы были потрачены на исследование дарк-нета и каждого тенистого сервера. С помощью одного компьютера можно делать практически все, что угодно. Научиться чему угодно. Быть кем угодно, найди кого угодно.

Безграничные возможности доступа к компьютеру и анонимность, которую он обеспечивает, — вот как я начала заниматься своей сферой деятельности. Полиция и даже правительство по-прежнему на шаг отстают от хакеров и людей, которыми управляет исключительно их жадность.

У себя на чердаке я сажусь за металлический стол и встряхиваю распущенные локоны только что осветленных волос, открывая Макбук. Может быть, это просто новизна, разум осознает, что произошли радикальные изменения, но в голове становится легче. Я реально чувствую себя более жизнерадостной.

Лирик, видимо, либо боится Рошель, либо боготворит ее — скорее всего, и то, и другое, — потому что она отменила свою утреннюю клиентку, чтобы принять меня, и, согласно быстрому поиску в интернете, она одна из самых востребованных стилистов в Нью-Йорке.

Я пришла на работу в офис Люси с опозданием на два часа, но босс никогда не ругается, потому что зарплата у меня смехотворная. Кроме того, благодаря новому образу, сомневаюсь, что он вообще узнал меня.

Когда задача Лирик по превращению меня в другого человека была выполнена, признаюсь, я едва узнала себя в зеркале. Платиновые блики, смешанные с карамельным цветом, подчеркнули зелень моих глаз и темные брови, отчего даже глаза стали поразительно красивыми.

С правильно подобранной одеждой, открывающейся в стратегически важных местах, Эриксон станет легкой добычей. И чтобы укрепить это стремление, я вхожу в свою одноразовую электронную почту и отправляю ему спам с самым непристойным и откровенным сексуальным контентом.

Я взломала все три его учетные записи электронной почты в период проверки. У него одна почта для работы, одна для VIP-клиентов и одна личная.

Я заполняю его личный аккаунт рекламой «Эскортницы из игривой комнаты». Затем, для пущей убедительности, перенастраиваю его аккаунт в социальных сетях на ту же рекламу с участием полуодетых эскорт-девушек.

Теперь перейдем к жертве Рошель.

Разминаю шею, потягиваюсь, затем углубляюсь в изучение Кэти Ди. Она еще ребенок. Двадцати двух лет от роду, живет прямо здесь, в Нью-Йорке. Она художница, чье внимание сосредоточено на спасении животных, находящихся под угрозой исчезновения. Ее самые популярные принты — зебры, панды и другие разнообразные черно-белые млекопитающие — взяли известные бренды для своей одежды, и они с гордостью рекламируют использование исключительно натуральных материалов.

Я закатываю глаза. Все материалы натуральные. Но, честно говоря, ночнушка из сатина и с вуалью одновременно шикарная и удобная. Покупаю несколько комплектиков, прежде чем нацелиться на Кэти. Рошель лучше не тревожить лишней информацией.

Итак, то, о чем просит Рошель, технически невозможно выполнить. Постараться можно, но задроты восстановят аккаунт Кэти вскоре после того, как я его удалю. Она может даже не заметить.

Но есть и другие способы заблокировать учетную запись в социальных сетях. Нужно просто проявить творческий подход.

Я устанавливаю программу для взлома паролей, которую с гордостью закодировала сама, а затем спускаюсь вниз, чтобы приготовить коктейль. Когда возвращаюсь на чердак, с удивлением вижу, что моя программа уже взломала пароль Кэти от Инстаграма.

Панда1234.

— Господи, — бормочу я. Ужасно наивная, просто напрашивается на взлом. Но ее пароль наводит меня на ужасную мысль — и мне она нравится.

Я гуглю «Охотники за исчезающими видами» и через несколько минут нахожу то, что искала. Брук Кэннон, самая молодая светская львица, любит хвастаться перед всем миром количеством совершенных ею убийств. Она настоящая маленькая серийная убийца вымирающих животных. И, к счастью для меня, у нее есть фотография, на которой она стоит рядом с мертвой пандой, которую застрелила сама — розовое ружье высоко поднято в воздух.

Хобби «стрельба по пандам»? Даже я немного подавлена.

Дополнительные исследования доказывают, что панды приносят много денег за свой мех.

Идеально.

С небольшой помощью фотошопа у меня получилась правдоподобная фотография Кэти Ди и Брук, сидящих вместе и смеющихся с бокалами шардоне, поднимающих тост за хорошую жизнь. Изображение появляется в аккаунте Кэти. В подписи говорится:

Вспомним время, когда мы с подружкой Брук веселились вместе! Она вдохновила меня на создание принтов с пандами!

Я обязательно отмечаю Брук (чтобы все подписчики Кэти могли подойти и поглазеть на жуткие снимки, которые та публикует в своем аккаунте), и подписываю хештеги, чтобы каждый активист в мире увидел.

Признаюсь, я получаю от этого небольшой кайф. Это не лучшая моя работа, но, когда что-то становится вирусным, возникает прилив адреналина. И пост Кэти Ди вирусится за наносекунду.

Однако моя работа здесь еще не совсем закончена.

Любой стоящий журналист раскроет ложь, поспешив прийти на помощь Кэти и ее репутации. Но у еще более голодного, жадного журналиста потекут слюнки от возможности доказать, что это правда.

Эй, это не я тут злодейка. Мир любит скандалы. Дайте им героя на растерзание, и когти вылезут наружу.

Я создаю метаданные, которые можно отследить, доказывающие, что две девушки общались в течение последнего года. Удаленные сообщения с электронной почты задним числом. Интернет-квитанции в формате HTML о лайках и публикациях в социальных сетях из аккаунтов друг друга, которые тоже якобы были удалены.

Затем упаковываю доказательство в zip-файл и отправляю одному удачливому журналисту со своей анонимной электронной почты.

Я потягиваю свой коктейль «Виски сауэр», обновляя аккаунт Кэти в Инстаграме, наблюдая, как тысячи ее подписчиков покидают корабль.

У меня звонит телефон. Взгляд на дисплей показывает, что это Эриксон.

Не заняло много времени.

Последний глоток коктейля, и я отвечаю:

— Эскортницы из игривой комнаты.

В его голосе даже нет робости. Никакого намека на стыд.

— Мне нужна сопровождающая на вечер этой пятницы.

— Да, сэр, — он доминирует, поэтому я подыгрываю. — Есть какие-нибудь особые пожелания, которые мы можем удовлетворить?

Он перечисляет свои предпочтения. Блондинка (еще бы; сделано). Кроткая (покорная; я поработаю над этим). Поскольку он будет присутствовать на корпоративе, сопровождающая должна быть одета соответствующим образом. За последние несколько недель я наблюдала за его «компаньонками», поэтому точно знаю, что подойдет.

Дата назначена, и я заканчиваю разговор, записывая номер его кредитной карты. Черт возьми, я ведь могу взять еще плату за месть, только уже у самого Эриксона.

Откидываюсь на спинку кресла и сплетаю пальцы вместе, мой разум глубоко погружается в сюжет. Мне нравится наблюдать за будущим мысленно, как на экране телевизора, чтобы визуализировать результат. Это помогает выявлять любые препятствия и непредвиденные обстоятельства.

Искусство мести заключается в том, чтобы знать свою цель. Знать, что причинит им боль. Замысел возмездия должен быть наравне с издевательствами над жертвами… то есть, моими клиентами.

Нельзя просто распространить паршивый слух в социальных сетях. Или нарисовать непристойное граффити на рекламном щите. Это скучно и, откровенно говоря, лениво.

Нет, задиру Эриксона Дейвернса нужно засунуть лицом в муравейник.