Граница тьмы

Глава 18

На следующий день нам наконец объявили правила посещения праздника урожая. Все желающие могли пойти, но только в сопровождении группы и стражников. Вообще по традиции на главной площади выстраивался помост, где король с королевой набирали корзину овощей и фруктов, произносили речь и благословляли земли на плодородие в следующем году. Корзина символизировала урожай, она должна была быть заполнена до краёв спелыми плодами. Её передавали служителям Ино и Хорта, которые несли корзину с главной площади по центральной улице на алтарь Собора Богов, прося даровать достаток на эти земли. Все желающие жители сопровождали служителей до Собора и могли отстоять службу. Далее до ночи шли народные гулянья, ярмарка, только уже местная, танцы и многие другие увеселительные мероприятия для жителей и гостей Тирры.

Обычно сопровождать служителей тёмного Бога и Наисветлейшей шло столько людей, что у входа в Собор начинались чуть ли не драки. Обычно простые люди допускались внутрь крайне редко, в основном на несколько важных праздников в год. В городе имелись молельни для простых прихожан, а в Соборе проводились самые важные для королевства обряды, например, свадьбы или прощание с усопшим членом королевской семьи, но на таких церемониях присутствовали только приглашённые, а на праздник урожая могли прийти все желающие.

Именно в этом Соборе будет венчаться моя сестра. Точнее церемония начнётся тут, а продолжится в её новом доме. Выходя из священного места, Амалика будет уже под покровительством короля Мирна, она не вернётся в отчий дом, а сразу уедет, без возможности попрощаться с близкими. Точнее со мной, ведь меня на церемонию не допустят. Я уже не была уверена, хотела ли я вообще идти на праздник. Они будут там, а я, словно чужая, в толпе. Может, и правда не ходить? Тем более, так будет безопаснее.

Размышления опять захватили меня, унося далеко от занятий и происходящего вокруг. Магистр Камила половину урока пыталась привлечь моё внимание и добиться хоть чего-то, но я ничего не видела и реагировала невпопад.

Перед ужином меня перехватил уже знакомый парень Бобби, сказав, чтобы я спустилась к жрице. Что ей нужно, он не знал, поэтому я решила не откладывать, вдруг это что-то срочное.

В часовне никого не было. Жрица тоже отсутствовала, поэтому я просто села на ближайшую лавку и уставилась на алтарь. Статуя Богини, освещённая сотней свечей, была как всегда величественна и холодна.

«Почему всё так несправедливо?», — мысленно обратилась я к статуе, но та, естественно, ничего не ответила.

Между рядов раздались негромкие шаги и шелест мантии по полу. Рядом со мной присел высокий худой старик с тонкими чертами лица и серыми тусклыми глазами. Его длинные седые волосы были скрыты капюшоном.

— Магистр Ильтар, — поприветствовала я его легким кивком.

— Здравствуйте, Ваше Высочество, — склонил он голову, — это я попросил вас прийти.

Я не ответила. Наверняка он уже наслышан о моей выходке, так как при дворе бывает постоянно. Он немного помолчал, но не дождавшись моей реакции, снял капюшон и продолжил:

— Ваша матушка, Её Величество королева Иолания, очень расстроена. Она сожалеет, что всё так случилось. Она хотела бы прийти сама и объясниться, но сами понимаете, что это невозможно.

— Это нечестно, — не смогла я сдержать свою обиду.

— Возможно, — кивнул магистр, — молодость не всегда понимает, почему старость поступает так, а не иначе. Вы обижены из-за сестры, ваша матушка это знает и очень сожалеет. Но поймите, что так будет лучше для всех. Пока вы тут под личиной другого человека и в окружении других магистров и учеников — вы в безопасности.

— А мне разве что-то угрожает? — скрестила я руки на груди и посмотрела ему в глаза.

— Не напрямую. Но если вы будете тут пребывать как принцесса, то возникнет немало трудностей. И об этом обязательно прознают другие, в том числе и враги короны.

— Если бы отец хотел, то мог бы обеспечить достаточную охрану, это не проблема, — фыркнула я.

— Охраны башни недостаточно, тут слишком много чужих людей, — спокойно возразил он.

— А как же раньше было? Прапрабабушка не проводила годы в этом всём… вранье!

Магистр отвернулся и посмотрел на статую в бледных бликах свечей.

— Времена были другие. Совсем другие. Мы же должны исходить из того, что имеем.

— Я знаю, что это именно вы убедили отца меня сюда засунуть! Почему вы не стали учить меня сами, как делали до этого?

Старик тяжело вздохнул и откашлялся.

— Я уже немолод, Ваше Высочество. Тем более учить ребенка основам магии и учить оракула — не одно и тоже. В общем-то, это просто невозможно по многим причинам. Я лишь попрошу проявить терпение и понять, что всё, что делается — ради вашего же блага. Ваша матушка очень сильно опечалена, она любит вас и вашу сестру. Но ради вашей же безопасности всё должно идти своим чередом.

— Я слишком сильно обижена на маму и отца, — в сердцах выпалила я, — я не хочу понимать.

Магистр ответил не сразу.

— Знаете, — посмотрел он на меня, — перед той последней поездкой мы поругались с супругой. Из-за какой-то мелочи, уже и не вспомню, далече было. В тот день её убили, — Ильтар снова замолчал и посмотрел на статую, — я до сих виню себя в том, что последние наши часы прошли в ругани, а когда её не стало, не у кого было просить прощения, хотя столько хотелось ей сказать. Любое наше слово может стать для кого-то последним услышанным, сможете ли вы себя простить, если так станется?

Не желая вступать в дискуссию, я просто промолчала.

— Ах да, чуть не забыл, — он вынул из кармана мелкий предмет на цепочке и протянул мне.

— Мой медальон… — прошептала я.

Кулон из чернёного серебра и эмали белого цвета изображал миройскую лисицу. У Ами был такой же, но с маленькой трещинкой на эмали. Мы обещали друг другу всегда их носить, но при отъезде я забыла взять его с собой.

— Носи, не снимая, — старик грустно улыбнулся и посмотрел на меня долгим взглядом, — простите, Амелия, но меня ждут дела. Может что-то передать вашим родителям?

Сначала я мотнула головой, но потом передумала.

— Скажите сестре, что я её люблю и никогда не забуду.

Он коротко кивнул, поклонился и вышел.

После разговора с магистром стало совсем стыдно. Мысли о том, что я неблагодарная избалованная девица, которая думает только о себе, не покидали голову. Я твёрдо решила написать письма маме и сестре, сказать, как мне жаль и как я их люблю, но пришлось отложить это до вечера, потому что на занятиях нам сделали огромную проверочную работу по травам. Освободились мы только к обеду, а после выяснилось, что провидцев прикрепили к целителям, и сейчас мы должны идти с ними в лечебницу на практику. Результатов никто не требовал, что несказанно радовало. Группа получилась большая, да ещё и сопровождали нас десять стражников.

Улица встретила ледяным пронизывающим ветром и накрапывающим дождиком. Проходя через сад, я невольно охнула от того, как он изменился. Жухлая сухая трава, клочьями торчащая из вскопанных под зиму комьев земли лишь отдалённо напоминала уютный сад, в котором мы провели столько вечеров. Ещё недавно стоящие в зелени деревья буквально за пару дней пожелтели и наполовину осыпались. Я не любила осень. Засыпающая и увядающая природа удручала и навевала только тоску. Теперь и посидеть можно будет только зимой, когда всё замёрзнет и выпадет снежок.

— Так, потеряшка ты наша, пойдёшь с нами рядом, — сказал Винсент строгим тоном и взял меня за руку.

Я возражать не стала.

— Эх, жаль, что праздник завтра в такую погоду будет, никогда не была, хотелось бы в Собор попасть хоть раз, — застонала Ирмис, глядя на серое хмурое небо.

— Тогда готовься драться с озверевшей толпой, которая тоже хочет в Собор, — ответил ей неожиданно возникший рядом Бобби, — но если очень хочешь, я могу тебя провезти, — улыбнулся он ей и слегка покраснел.

— Всё так серьёзно? — скептически уточнила Ирмис проигнорировав предложение, а мы с Нией переглянулись.

— Оооо, вы не представляете, в прошлом году там кому-то ногу сломали.

— Ого, а ты там был? Или все послушники в Собор ходят? — удивилась я.

— Не, не все, — покачал он головой, — только те, которые будут там служить после обучения.

— А ты будешь? — спросила Ирмис.

Он снова слегка покраснел и опустил глаза:

— Нууу, я очень надеюсь. Распределение через несколько месяцев, а после — уже практика непосредственно на месте.

— Ну, желаю удачи, — искренне улыбнулась она.

— Спасибо, — ещё больше покраснел он.

— Хорошо, что Джаред этого не видит, — прошептала мне на ухо Ния и провела пальцем по горлу, а потом захихикала под осуждающим взглядом Ирмис.

— А что ты вообще тут делаешь? В смысле с нами, — уточнил Винсент.

— Иду в лечебницу, мы теперь же тоже только группами ходим, вы пошли, ну и я с вами. Ради одного человека стража не любит ходить и очень ругается.

Бобби выглядел повыше и помощнее большинства стражников, но судя по его добродушному лицу, он вряд ли смог бы причинить кому-то вред, даже защищаясь.

— А вообще у меня там тоже практика. Многие больные и особенно умирающие хотят исповедаться, просят передать что-то близким, да и просто им необходимо участие. Очень многие одиноки, и их никто не посещает. А иногда бывает, что и семья есть, а человек не нужен никому.

«Да, и так бывает», — подумалось мне, но мысль появилась сама собой раньше, чем я успела затолкать её обратно в глубины подсознания, коря себя за обиду на родителей.

В лечебнице нас встретил куратор целителей и распределил группу по больным. Оказалось, что по прорицателям ему никто не передавал никаких указаний, а потому он велел нам выбрать по больному и на нём потренироваться. Толпа двинулась кто куда, но Винс меня задержал.

— Что? — удивилась я.

Он огляделся вокруг, убеждаясь, что на нас никто не обращал внимания.

— Сходи в детское отделение и возвращайся через пять минут. Встретимся у арки, но не показывайся на глаза регистраторам.

В голове роилось множество вопросов, но маг выглядел крайне серьёзным, а потому на шутку это похоже не было.

— Эээ, ну… ладно, но что случилось?

— Потом, — отрезал он и спешно удалился.

Растерянность всё ещё одолевала меня, но пять минут — это не так много, скоро узнаю. По памяти я дошла до детского отделения, как и сказал Винсент, там было пусто.

— Вы что-то хотели, милочка? — окликнула меня пухлая целительница из-за шторки, поправляя белый чепчик.

— Нет, то есть да. Я прорицатель, у нас практика, в прошлый раз я приходила сюда на экскурсию, вот подумала, вдруг тут кто есть.

— А, слава Богам, нет тут никого, — сказала она, поправляя шторки у пустых кроватей. — Позавчера был мальчонка, да спасли его, хвала Наисветлейшей, выписали. Ох, жалко было, страдал так, страдал, ох… Проклятье немощи где-то подхватил, пока его сюда доставили, он жеж почти помер. Сердце кровью обливается за деток-то. Но всё хорошо, так что можешь в другое отделение сходить, там точно лежат.

— Хорошо, спасибо, — поблагодарила я её и пошла обратно.

Подходя к нужной арке, я остановилась, Винс подошёл секундой позже и выглянул из-за угла. Ну вот совсем ни разу не подозрительно.

— Ну и?

— Ждём.

— Чего ждём?

Он прижал палец к губам, призывая замолчать.

К болтающим дежурным подошёл какой-то мужчина и сказал, что светлую послушницу ждёт целитель Марсель, затем удалился. Всё стихло.

Винсент взял меня за руку, сплетя пальцы с моими, и повел за собой. Я хотела выдернуть руку, но он ещё крепче схватил и ускорил шаг. Мы прошли холл и обогнули стойку, направляясь к винтовой лестнице. Тёмный адепт проводил нас взглядом, но ничего не сказал. Мы двинулись вниз по ступеням, как вдруг до меня дошло.

— Мы же идём в мертвецкую!

— Верно.

— Но туда нельзя!

— Можно.

— Зачем мы туда идём, Винсент?!

— Скоро узнаешь.

Я запаниковала и сильно дёрнула рукой, но Винс перехватил меня за запястье и вцепился мёртвой хваткой. Паника нарастала вместе с каждой ступенькой навстречу мертвецам.

— Да прекрати ты выдираться! — зашипел он, — дело есть важное. Почти пришли.

— У меня нет там никаких дел! — пискнула я и ещё сильнее задёргала рукой, даже чересчур, потому что запястье пронзила острая боль.

А вместе с тем длинная лестница кончилась, и мы вышли в коридор с дверями по бокам. Вид подземелья полностью оправдывал свое назначение: тёмный камень, тусклый свет и могильный холод. Из губ сам собой вырвался стон.

— Что мы тут делаем? Ты решил меня убить и расчленить?! Всегда знала, что наёмникам доверять нельзя! — заскулила я.

Да я даже от человека вырваться не могла, что уж говорить про вампира.

— Почти пришли.

Мы дошли до конца коридора, точнее маг дошёл, таща меня за собой, ибо идти я отказалась и упиралась ногами в пол, но лишь скользила по камню сапогами. Повернули налево и наткнулись на дверь. Винс постучал четыре раза, она отворилась, и меня втащили внутрь.

Взвизгнув от увиденного, я прижалась к стене. Мы оказались в самой настоящей мертвецкой с трупами! Помещение с низким потолком было довольно длинное. По всем стенам виднелись ниши с накрытыми телами. Параллельно стенам стояло множество столов с мёртвыми людьми и светильниками возле каждого. Комнату наполнял тошнотворный запах, от которого хотелось блевать, а картину завершала большая мойка с кучей металлических инструментов, покрытых какой-то бурой мерзостью. Фу, ну какая гадость… Кроме того, в помещении стоял жуткий, явно искусственных холод, пробирающий до костей. К горлу подкатывали волны тошноты, ещё немного, и меня просто вырвет.

Высокий мужчина с тёмными волосами и лицом неопределенного возраста пожал Винсу руку, после чего перевёл взгляд на меня.

— Кого это ты приволок из Белой Башни?

— Это прорицатель, она нам поможет. Ну я надеюсь, — процедил мой сопровождающий.

Судя по скепсису на лице тёмного- мага, он был в этом явно не уверен.

— Это магистр Дэвид, мой учитель и хороший друг, — представил его Винс.

Я неопределённо мотнула головой, боясь открыть рот. Что мы тут делали и тем более, чем я могла помочь, я до сих пор не понимала, а потому просто сползла по стене, обняла себя руками и тихонько завыла.

— Дэвид, у тебя есть эта мазь от запахов? Как её…

— Да, в шкафчике возьми.

Он вынул что-то с полки над столом и протянул мне.

— Вот, намажь под носом, перестанешь чувствовать вонь, я уж и забыл, как вас тут всех корчит.

Я с недоверием взяла пузырек и мазнула под носом, помещение как-будто мгновенно проветрили, и стало нормально дышаться, но подниматься я не спешила, мертвецы всё ещё никуда не делись.

— Винс, сейчас же скажи, что мы делаем среди этих трупов, иначе я за себя не ручаюсь!

Он состроил недовольную гримасу, но соизволил объяснить.

— Тут находятся тела тех двух убитых, их нужно осмотреть.

— Я-то тут при чём? Смотри, что хочешь, я их видеть не желаю.

— Как раз тебе-то это сделать и придётся. Я надеялся, что ты сможешь что-то увидеть, может, видение какое или ещё что.

— Да ты с ума сошёл! — завыла я в ужасе.

— Давай так, мы их пока осмотрим, а ты тут посиди, потом я тебя позову.

Я помотала головой. Как-будто у меня был выбор… Я отчетливо слышала, как дверь закрыли на ключ.

Эти двое начали осмотр. Судя по разговору, этот магистр — тоже маг крови, но явно старше и опытнее.

— Ты уже их осматривал?

— Да, но только снаружи, со вскрытием этого иноземца возникли трудности, его хотят забрать себе и не разрешают резать тело, а потому пока только так.

— Что известно?

— Наш, возвращался с ярмарки в свою деревню, пошёл тропкой через лес, там его и убили. Насколько помню, стража писала в сопроводиловке, что был найден с открытыми глазами, лежал на спине полностью обескровленный.

— А одежду видел?

— Да, на одежде крови нет.

— Хм, на месте, где его нашли, была кровь, но немного, — задумчиво проговорил Винс, — что по ранам?

— Разорвано горло, порвана артерия, больше подобных ран нет, травм тоже нет, странные следы на теле отсутствуют.

Винсент сам осмотрел повреждения.

— Не очень-то рана похожа на укус вампира. Больше похоже, что кожу полоснули. Когтем, может… — задумался он.

— Или зубом, — продолжил Дэвид, — но тем не менее, крови в нём нет. На магическом фоне тоже пусто, никто на него не воздействовал.

— Или это был кто-то очень сильный, кто мог замести следы.

— Или так, — согласился магистр, — но явно сильнее меня.

— А что по вскрытию?

— Да всё просто, ничего особенного, что можно было бы назвать причиной смерти. Ну печень не в лучшей форме, подбухивал, колени плохие, хрящевая ткань стирается. Но больше ничего. Ему всего-то лет 40 было.

Они помолчали.

— Ладно, давай по второму.

Маги перешли к другому столику. Повторился примерно такой же диалог, за исключением вскрытия и момента находки.

— Лежал лицом в пол, не сопротивлялся, двери и окна закрыты, не взломаны. Магических остаточных следов нет. Ну и, как видишь, на шее такая же рана.

— Ясненько, — Винс потёр подбородок, — а прошлые тела ты не видел?

— Нет, извини, те курировал не я. Их давно уж закопали, отчётов у меня нет.

— Жаль. Ну у нас осталось ещё кое-что. Лира, иди сюда.

Я сжалась в комок и замотала головой. Он подошёл ко мне и присел на корточки.

— Прошу тебя, это очень важно, — внимательно посмотрел мне Винс в глаза, чуть ли не умоляя взглядом. — Ты должна попытаться просмотреть их.

— Я не могу, — пропищала я, — не могу и не хочу их трогать, они же мёртвые!

От охватившей меня паники я почти плакала. Мысль о том, что нужно подойти и потрогать неделю лежащее тело вызывала животный ужас, и ноги сами прирастали к полу. Винс протяжно вздохнул.

— У тебя бывало так, что ты чувствуешь, что что-то происходит, но не понимаешь что?

Я слабо кивнула. Именно такое ощущение я испытывала последние дни.

— Вот у меня то же самое. Явно происходит что-то подозрительное, и ты одна можешь попытаться помочь. И не только мне, но и множеству невинных жертв, которых можно избежать. Неужели ради этого нельзя пересилить свой страх? Ты же сама понимаешь, как это важно.

Я утёрла вытекшую слезу рукавом и посмотрела парню в глаза:

— Ладно, я помогу, но не хочу их видеть. Я закрою глаза, а ты доведи меня. И если у меня не получится, то мы сразу же уходим.

— Идёт.

Винс помог мне подняться, я закрыла глаза и приготовилась идти, но он подхватил меня на руки и быстро донёс до столов.

— Приготовься, — сказал он и положил мою руку на что-то холодное.

«Труп», — дошло до меня, и я инстинктивно дёрнулась от накатывающегося ужаса. А ведь надо ещё сосредоточиться… И тут вышло странное. Я почувствовала какой-то неестественный холод, и меня выбило с такой силой, что я отлетела, ударившись о соседний стол, и осела на пол в полуобмороке.

В глазах плыло так, что закружилась голова, и я начала заваливаться на пол. Я различила удаляющиеся быстрые шаги, хлопок дверцы, опять шаги, а потом мне в горло залили какую-то мерзкую жижу. Сначала ничего не происходило, но картинка становилась всё чётче и чётче, а молоточки перестали долбить внутри головы.

— Что… что произошло? — с трудом выдавила я из себя и потёрла лоб.

Маги встревоженно посмотрели друг на друга, потом на меня.

— Отнеси её за стол, нечего на полу валяться.

— Всё хреново, — констатировал Дэвид, — я первый раз такое встречаю лично, но слышал что-то подобное. Это вроде заклинания сокрытия, но действует избирательно. Простой маг ничего не увидит, а прорицателя просто выбьет. И чем сильнее он будет пытаться, тем больнее прилетит отдача. Теоретически, прорицатели в связке мозги бы пробиться, но большими жертвами, кому-то пришлось бы брать удар на себя. Наложить подобное может только очень сильный маг или высший вампир.

— Вариантов обойти больше нет вообще? — нахмурился Винс.

— Ну есть, но… либо высший вампир мог бы допросить, либо некромант. Выбирай, что нравится.

— Чудесно, — только и смог сказать Винсент.

Поблагодарив друга, Винсент взял меня на руки и понёс обратно. Я вяло сопротивлялась, но поняла, что на лестнице просто упаду и сверну шею, а потому просто закрыла глаза и положила голову ему на грудь. За короткую дорогу вверх я успела отключиться. Пришла в себя я уже на лавочке около лечебницы. Стража на воротах недовольно косилась на нас, но приказывать вернуться тёмному магу не могли. А я вроде как за компанию под защитой. Винсент сидел облокотившись на стену и жевал травинку, смотря куда-то вдаль.

— Выходит, что мы зря ходили? — поникла я.

— И да, и нет. Имя того, кто за этим стоит, мы, конечно, не узнали. Но убийца сильный и умный. А потому остаётся вопрос: что этот кто-то затевает и какие цели преследует.

— Знаешь, мне бы в своей жизни разобраться, а не заговоры раскрывать. Да и что мы можем? Ты ещё хоть какой-то маг, а мы так и вовсе зелёные адепты-неумехи, которых банальный щит учить ставить будут на старших курсах. От нас просто ничего не зависит, нигде и никогда, — выдохнула я и покачала головой.

— Мы всё ещё о странных трупах говорим или о чём-то другом? — уточнил он.

Я повернулась к нему и поймала на себе какой-то странный взгляд, будто в нём сквозило сожаление. Он двинулся, и на долю секунды мне показалось, что он возьмет меня за руку, но он лишь поудобнее устроился и сложил руки на груди. Я отвернулась и уставилась на колени.

— Не обращай внимания, просто будто моя жизнь рушится. Я теряю близкого человека и ничего не могу с сделать, только бессильно наблюдать.

Я сглотнула и отвернулась.

— Послушай, — тихо сказал он, — дерьмо случается, хотим мы этого или нет. Мне и самому приходилось терять близких, и я ничего не мог с этим сделать. Но если все живы — это не конец. Всегда можно что-то исправить, пусть не сразу, пусть через годы, но можно. Остановит тебя только смерть, за той чертой ты бессильна. Мы все бессильны.

Мы сидели молча ещё какое-то время, а потом занятие закончилось, и все гурьбой вывалили из лечебницы. Ния окинула нас очень странным взглядом.

— Где это вы были? — натянуто спросила она.

— Дела, — коротко ответил Винс, не желая продолжать разговор. — Пошли на ужин.

Подруга сидела чернее тучи и не отрывала головы от учебника по чарам. Наконец она не выдержала и спросила:

— Между вами что-то есть?

— Что, прости? — от удивления подняла я брови.

— Между тобой. И Винсентом. У вас что-то есть?

— Что за вздор? — вырвалось у меня, — как тебе такое в голову пришло?

Она пожевала губу, прикидывая, правду я говорю или нет.

— Он слишком много торчит рядом с тобой. Все тусовки в нашей комнате — это не моя идея. Я не сразу это заметила, но мы постоянно рядом с тобой. А сегодня вы вообще куда-то вместе ушли, держась за руки, и потом мило сидели на лавочке. Поэтому ты отвергаешь Аарона?

Сначала я просто молча на неё смотрела, но потом я не удержалась и расхохоталась. Подобную реакцию на серьёзный вопрос рыжая не оценила. Мне показалось, что она меня ударит книгой, но у неё заблестели глаза.

— Послушай, — извиняющимся тоном начала я, — у нас ничего нет и не было, а сегодня мы вообще были в мертвецкой. И не шли, держась за руки, а он меня насильно туда тащил. Никакой романтики.

— Как… в мертвецкой? Что вы там делали? — такого ответа она явно не ожидала.

— Пытались что-то узнать про этих убитых на ярмарке. Сразу говорю, ничего не вышло.

Ния некоторое время молчала, избегая смотреть мне в глаза.

— Всё равно это странно, ну… его поведение, — замялась она.

— Так спроси у него. Ния, между нами правда ничего нет. Клянусь тебе.

— Спрашивала. Говорит, что у меня паранойя. А бабушка всегда говорила, что мужики…

Я подскочила с кровати с застывшим вздохом.

— Что такое? — встрепенулась Ния.

— Письмо! Я хотела маме письмо написать! И забыла! Ох… — я плюхнулась на кровать и накрыла лицо подушкой.

— Завтра напишешь, ладно тебе.

Я застонала. Как я могла забыть? Я много думала и поняла, что мама не виновата. Она не смогла переубедить отца, но я уверена, что она пыталась. Она всегда пытается. А я ей такого наговорила, что душа теперь не на месте! Хотелось извиниться перед праздником, и забыла… Хороша дочка.

— Ну теперь-то уже да, завтра, — выдохнула я, — не пойду же я ночью, меня стража вернёт обратно в комнату.