Граница тьмы

Глава 2

Нужную дверь я нашла довольно быстро. На пятом этаже было всего-то двадцать жилых комнат, общий холл и две душевые с туалетом. Я уже знала, что уборная в башне общая, но только теперь по-настоящему поняла, что буду делить её со столькими чужаками. Хотелось завыть от отчаяния, но я с неимоверными усилиями заставила себя продолжить поиски комнаты. Нужная дверь оказалась девятой по счёту от лестничного пролёта. Маленькая комнатка-спальня сразу привела в ещё большее уныние. Не то, чтобы я рассчитывала на королевскую опочивальню, но чтоб так… На противоположной от двери стене располагалось большое окно с тюлевыми занавесками белого цвета, а по бокам стояли две аккуратно застеленных кровати с бежевыми покрывалами в персиковый ромбик. Также из мебели был письменный стол и стул, двустворчатый платяной шкаф, комод с зеркалом, да две крохотных тумбочки у кроватей. Осознав, что в этой мелкой комнатушке я буду ещё и не одна, я застонала от отчаяния.

В глазах поплыли радужные пятна, а горло словно рукой сдавило. Бросившись к окну, я резко распахнула его и вдохнула свежий воздух. Облокотившись на подоконник, я медленно помассировала виски, и некоторое время спустя сознание прояснилось, и я смогла осмотреться. Прямо под окном раскинулось широкое озеро, отражающее лучики солнца ровной зеркальной гладью безветренного дня. За озером кренились одноэтажные деревянные домишки, а за ними простирались зелёные луга, обрамляемые лесом, уходящим за горизонт. В любой другой день я бы восхитилась красотой природы, но накрывшее меня уныние позволило лишь скользнуть недовольным взглядом. Я отошла от окна, и как раз в этот момент с треском распахнулась дверь. В комнату впорхнула молодая девушка, таща за собой тяжёлую дорожную сумку.

— О! Привет, соседка! Я — Ния, — она широко улыбнулась и помахала мне.

— Здравствуй, — коротко поприветствовала я её, — Лира.

Ния в ответ улыбнулась ещё шире, не обратив никакого внимания на мой отстранённый тон. Она была примерно одного со мной роста, но не походила на бледное худое привидение. Симпатичное лицо с широкой нижней челюстью обрамляли яркие рыжие кудряшки, достающие до плеч. Загорелая кожа была щедро усыпана веснушками, а большие зелёно-оливковые глаза с интересом осматривали комнату.

— Ты уже выбрала кровать? — поинтересовалась она.

— Нет, ещё нет, — мотнула я головой, — можешь выбирать любую, мне всё равно.

— Ну, тогда хорошо, пусть моя будет эта!

Соседка с размаху плюхнулась на ту, что была слева от входа, подтянула сумку и начала разбирать вещи, вываливая весь скарб на покрывало. Постояв в нерешительности, я всё-таки последовала её примеру. В конце концов, на занятия только завтра, а слуг для разбирания вещей у меня с собой не имелось.

— А ты на кого будешь учиться? — уточнила Ния, доставая и доставая вещи из, казалось, бездонной сумки.

Не услышав отвела, она подняла голову и она уставилась на меня всё с той же широкой улыбкой. Мне даже показалось, что девушка слегка светится. Не дождавшись ответа, она сама затараторила:

— Я вот на целителя. Моя бабушка — целительница в деревне, она меня немного учила, но, сама понимаешь, не особо вышло. Она сказала, что тут меня хорошо подготовят. Да и сама она уже старая, а в моей глухомани больше знахарей и нет, — развела она руками, — Я выучусь и типа вернусь обратно. По крайней мере должна, а там увидим.

Я в задумчивости посмотрела на неё. Как мне разговаривать и вести себя со всеми этими людьми? По легенде я прислуга, и говорить должна проще. Никакого холодного и делового тона. Что бы на моём месте сделала моя служанка и как общалась? Болтала бы без умолку. Я так не могу, но и молчание вызвало бы много вопросов. Нужно следовать некоей золотой середине.

— Я на прорицателя, — коротко сказала я.

— Ого! — вскочила Ния, и вещи с её колен посыпались на пол. — Вот это да! Никогда не общалась с прорицателями! Только с шарлатанами. А у тебя есть видения? А можешь мне что-то предсказать?

Такой внезапный интерес и словесный напор на секунду ввели меня в ступор, но я быстро взяла себя в руки.

— Да, иногда бывают, но, как сказать… — нахмурилась я, — часто это просто набор каких-то образов или картинок, а иногда и просто ощущения.

Я и правда никогда не видела ничего серьёзного, хотя, может, и видела, но не осознала этого. Говорят, что Боги всегда слышат оракулов и посылают им нужные видения, но сколько я не пыталась увидеть хоть что-то существенное, у меня ни разу не вышло. Но её больше заинтересовало другое:

— В смысле ощущения?

— Это сложно объяснить, — я поджала губы, подбирая простое сравнение. — Допустим, подходишь ты к краю обрыва и чувствуешь, что не надо тут стоять, всё твоё нутро сопротивляется. А если остаёшься, то соскальзываешь и падаешь. Что это было, здравый смысл и страх или чутье прорицателя? Непонятно.

— И это всегда работает?

— Что ты, конечно нет, — покачала я головой, — такое случается иногда, но бывает сложно определить, видение ли это вообще.

— Понятненько, — протянула соседка, — а знаешь, бабуля говорила, что когда-то у нас в деревне жила прорицательница, я её, правда, не застала уже, — хмыкнула кудрявая, складывая одежду в кривые кучки и запихивая их на полку, — но никакие её предсказания так и не сбылись, впрочем, жители думали, что она просто сумасшедшая. Ой, смотри! — она достала из шкафа светло-серую мантию адепта, — тут и для тебя есть!

Я нехотя подошла и заглянула внутрь, там висело три мантии. Одна была из тонкого материала вроде хлопка, а две другие явно из шерсти на холодное время года. Сняв с вешалки летнюю, я мрачно оглядела её, а Ния уже крутилась возле зеркала, любуясь своим отражением.

Накинув балахон, я неприятно осознала, что с размерами мантий для адептов тут никто заморачиваться не стал и просто выдал всем одинаковые. Хлопковое одеяние повисло бесформенным мешком, и даже пояс, обмотанный в два оборота, не особо спасал ситуацию. Глубокий капюшон закрывал пол лица, я сразу скинула его и расправила длинные серебристо-белые волосы.

Моя гордость, которую я растила всю жизнь, стала предметом горячих споров дома. Теоретически меня могли узнать по шевелюре. Но кроме дворцовой стражи да некоторых слуг в лицо меня знали единицы высокопоставленных чинов и доверенных людей, а на балах и приёмах голова всегда была покрыта вуалью, а лицо закрыто маской. Да и кому какое до меня дело? Я хоть и принцесса, но престол всё равно никогда не займу, да и как оракул я пока бесполезна, я ровным счётом ничего не умела. Тем более о моём обучении знали только самые близкие к семье люди. Не один день я отбивалась от попыток меня подстричь или перекрасить, но твёрдо стояла на своём. Родители со временем успокоились и отстали, но дверь на засов я не перестала закрывать. Просто на всякий случай.

Похвалив мои локоны, соседка тяжело вздохнула и пожаловалась на свои непослушные кудри, которые, по её мнению, не сможет нормально уложить даже Верховный магистр самым сильным заклинанием. Спустя некоторое время болтовни ожидаемо пошли и опасные вопросы о моём доме.

— Я живу тут, в Тирре, — слегка помедлив, всё же ответила я. — Мои родители слуги во дворце. Мама кухарка, а папа садовник.

Врать было крайне неприятно, и я непроизвольно нахмурилась. Соседка это заметила и сощурилась, но ничего не спросила и предложила пойти пообедать. Идти с незнакомкой никуда не хотелось, но отказываться было бы некрасиво и странно, в конце концов, нам тут как-то вместе жить четыре года. Лишние подозрения и проблемы мне точно были не нужны.

Почти все комнаты на этаже уже оказались заняты, и юные адептки в серых бесформенных мантиях сновали туда сюда. Я радостно отметила, что пока никаких знакомых лиц тут не наблюдалось.

В столовой было не особо людно. Свободный столик отыскался без проблем. Усевшись лицом к двери и входящим новичкам, я осторожно огляделась, также поступила и соседка.

— Наверное, все мальчики в Чёрной Башне, — грустно протянула она, упёршись головой на руку и ковыряя ложкой картофельное пюре.

— И что? — не поняла я.

Ния вскинула бровь.

— Ой, да хватит тебе, — пробормотала она, — у нас в глухомани молодых-то и нет практически, старики одни, и те, того и гляди, скоро встретят Хорта собственной персоной. Кто смог — давно разъехался в поисках лучшей жизни. А кто не смог… ну, тому не повезло. Как мне. Я надеялась, что может тут… ну, встречу кого-то, — мечтательно заключила она, но потом грустно вздохнула и покачала головой, — но видимо нет.

Её печаль я не разделяла. Тем более вступать в какие-то отношения мне запретили. Опять традиции и безопасность. Мама прочитала целую лекцию о вреде порочных связей для королевской репутации, тем более не имело смысла разбивать себе сердце пустыми надеждами о несбыточном будущем. К слову сказать, я с ней была согласна, зачем мне эти проблемы.

Да и в Башню мама меня отдавать не хотела, оттягивала этот момент несколько лет, хотя отец вместе с Верховным магистром настаивали. Когда договорились с Мирном о династическом браке, мама даже плакала. И тогда отец сказал, что я зависла в непонятном положении: я и не оракул, и не полноценная принцесса, которую можно было бы выгодно выдать за очередного принца. Они с мамой тогда даже поругались, но батюшка пригрозил, что если я не пойду учиться, то он найдёт мне жениха, например, принца Карнийского, который прославился своими любовными связями на все близлежащие королевства. И маме пришлось отступить. Меня быстро определили на учёбу, и вот я здесь.

Хотя я сомневалась, что отец действительно выдал бы меня замуж, всё-таки отдать оракула в другую семью — значит упустить своё преимущество. Даже если бы я не видела ровным счётом ничего, никто не запретил бы делать многозначительные намёки об увиденном будущем на важных переговорах. Он не раз говорил, что его прабабушка постоянно помогала короне. Она предсказывала войны, природные бедствия, указывала на тех, с кем нужно заключить соглашение, и тех, кого стоит опасаться. Говорят, что она даже предупредила всех о войне с вампирами, которая унесла огромное количество жизней с двух сторон. Каждая семья кого-то потеряла на той бойне, в книгах пишут, что траур продлился несколько лет, а восстанавливали королевство ещё дольше. Но то прошлый оракул… я же к своим годам не могу даже погоду предсказать.

После сытного обеда мы решили таки закончить с разбором вещей, а потом осмотреть саму башню. Я быстро распихала всё по полкам, села на кровать и осторожно наблюдала на Нией, пытаясь понять, чего ждать от такого соседства. Мне совершенно не нравилось делить с кем-то комнату, тем более ту, что была меньше дворцовой уборной. В личные покои никто не имел права входить без разрешения. Но выделять мне отдельную комнату в башне было бы как минимум странно, а потому кроме этой комнатушки вариантов не имелось.

Несмотря на явные неудобства и отсутствие личного пространства, рыжая не вызывала у меня неприязни, хоть и была чрезмерно болтлива. Всё могло оказаться и хуже. Наверное. Впрочем, мне всё равно нужно учиться общаться с людьми на равных. Друзья-то у меня отсутствовали. В замке, конечно, полно прислуги, но даже моя личная помощница обращалась ко мне исключительно по статусу, хотя я не раз просила называть меня просто по имени.

Опять погрузившись в воспоминания о доме, я не заметила, что давно смотрела в одну точку. До меня донеслось, что Ния зовёт какую-то Лиру, но далеко не сразу поняла, что она обращалась ко мне. Я вышла из оцепенения и посмотрела на неё.

— Ты какая-то странная, — заключила она.

— Я… я задумалась о доме, — уклончиво сказала я.

Мы обе помолчали.

— Понимаю, — грустно усмехнулась она, — я тоже о нём думаю, я вообще никогда не была так далеко от деревни, только в соседних, да и то ненадолго. И волнуюсь как там бабушка, всё-таки уже возраст приличный, вот девяносто семь в прошлом месяце стукнуло.

— А что с твоими родителями? — выпалила я и тут же пожалела. Раз она живет с бабушкой, то, наверное, с ними что-то случилось. Мой бестактный вопрос попал в самое больное.

— Они умерли, — поникла она, взглянув на меня своими большими зелёными глазами.

Мне даже показалось, что рыжие кудряшки потускнели. Стало стыдно. Я сказала, не подумав, и окунула её в болезненные воспоминания.

— Извини, — смутилась я.

Соседка с минуту помолчала и покачала головой.

— Ничего, всё нормально, правда, — грустно улыбнулась она, — это было давно, семь лет назад. На севере тогда бушевала чёрная лихорадка, может слышала? Кто-то бежал с тех краёв через Крестленскую Заводь, деревню мою, ну и заразил местных. Мы даже не успели понять в чём дело, как две трети жителей заразились. Ну и родители мои… — Соседка шмыгнула носом и отвернулась к окну. — Наш местный целитель всех вылечить не смог, старенький был, не хватило сил, а бабушка жила далеко на востоке. Когда она добралась, то успела спасти только меня, ведь я схватила эту заразу позже родителей, а их… В общем было уже очень поздно.

Она замолчала. Я тоже молчала, не зная, что сказать. Я помню о чёрной лихорадке. Отец с советниками отсылал целителей в те края, но всех вылечить не успели, было много жертв, костры горели неделями, сжигая погибших заражённых. В конце концов, лихорадку удалось сдержать, но потери были огромные. Вымерли целые деревни. Чудовищное событие, после которого отец распорядился принимать на обучение целителей за счёт казны, но с условием, что они потом будут помогать больным в своём поселении, ибо до лихорадки далеко не в каждом крупном селении вообще был свой лекарь.

Внутри неприятно кольнуло. Я не знала, как это — терять близких. В случае болезни первым делом будут лечить и защищать королевскую семью, а простые люди, как её родители, помощи могут просто не дождаться. Мне вдруг стало перед ней стыдно, хотя я и не имела прямого отношения к болезни и тем ужасным событиям. Но разве короли не обязаны предотвращать такие эпидемии в зачатке? В подчинении короны сильнейшие маги, а погибли тысячи простых людей. Я даже порадовалась, что соседка не знает, кем я была на самом деле.

Девушка некоторое время смотрела в окно, но потом тряхнула головой и начала расспрашивать о моих родителях. Я врала. Я снова врала. Легенду пришлось заучить наизусть. К счастью, на все её вопросы уже были придуманы ответы, а о королевской семье я отвечала, что не имею права говорить, так как давала клятву верности.

После нескольких попыток меня разговорить, кудрявая смирилась с моей немногословностью на тему семьи и махнула рукой. Дальше мы болтали на отвлечённые темы вроде будущего обучения, любимых блюд и сравнения городской и деревенской жизни.

За разговорами и не заметили, как пролетел день. Осмотр башни решили отложить на потом, перспектива ходьбы туда-сюда по лестнице никому не улыбалась, ещё успеем насмотреться за будущие годы. Я была уверена, что с непривычки не усну до утра, да ещё и с чужим человеком в комнате, но усталость сделала своё дело, и я не заметила, как провалилась в сон.