Граница тьмы

Глава 6

Утро началось с мрачных мыслей о членовредительстве. Я так долго копалась, что чуть не опоздала на занятие, про завтрак и говорить нечего. Но оно и к лучшему, а вдруг меня ещё стошнит на глазах у всего факультета?

Магистр Демьен же, напротив, пребывал в прекрасном расположении духа. Он с улыбкой до ушей мечтательно смотрел в окно, пока мы рассаживались. После звонка колокола в кабинете воцарилась мёртвая тишина.

— Я надеюсь, что вы все прочитали вступление. Вопросы есть? — внимательно оглядел он сидящих. В ответ на него молча смотрело двадцать траурных лиц. С минуту он помолчал, видимо надеясь хоть на какую-то реакцию, но затем кашлянул и продолжил. — Ну что ж, раз так… Сегодня мы приступим к практическим занятиям. Целительство — есть не что иное, как постоянная практика. Именно с её помощью вы поймёте алгоритм действия и доведёте свои навыки до автоматизма. Программа ваших дисциплин будет сильно отличаться от программы выбравших целительство основной специализацией. Со всеми вами мы будем учиться лечить только самих себя, ибо на большее у вас просто не хватит ни сил, ни времени.

— Но у нас же довольно много свободного времени после занятий, магистр, — сказал парень с первого ряда.

— Сейчас у вас его много, — усмехнулся преподаватель, — потому что вы только начали. Ментальную нагрузку можно наращивать постепенно, иначе вы все крайне быстро перегорите.

— Что значит перегорим?

— Потеряете магическую силу. Это если говорить в целом. Но процесс намного сложнее. Если вы внезапно получите физическую нагрузку, значительно превышающую ваши возможности, то, скорее всего, получите травму, в магии то же самое. Но давайте вернёмся к занятию. Сейчас я раздам вам по серебряному кинжалу и объясню, что мы будем делать.

Адепты мрачно переглянулись, а магистр уже достал из шкафа острые ножички и быстро разложил их по столам. Оружие оказалось довольно простым на вид: острое длинное лезвие с кожаной коричневой рукояткой. На небольшой гарде и на лезвии виднелись выгравированные рунические знаки. Читать руны я не умела, но решила, что тут впечатано какое-то заклинание. Мою догадку вскоре подтвердил и сам преподаватель. Ребята, да и я сама, явно нервничали. Я была уверена, что по курсу быстро разнеслась весть о том, что представляет из себя целительская практика, и все знали, что сейчас будет.

— Прошу тишины, — прекратил магистр нервное перешептывание, — и внимательно послушайте меня. Невзирая на ваше недовольство, это очень и очень важный этап обучения. Чтобы мы смогли начать говорить об ощущениях, локализации ран и их излечении, вы должны понимать, что и как чувствовать. А ждать, когда каждый из вас получит случайную рану можно годами. Это сейчас вы сидите тут в тепле и безопасности, но может случиться так, что вы попадёте в ужасные условия, где помочь будет просто некому. Любое серьёзное ранение может стоить вам жизни, а потому крайне важно уметь помочь себе самостоятельно. Держите эту мысль в голове.

Он постучал пальцем по виску и ещё раз внимательно нас осмотрел, а затем встал в середине кабинета и поднял кинжал, демонстрируя его нам.

— Это не просто ножи, это артефакты, любезно созданные для нас чаровниками. Кинжалы обладают уникальными свойствами — они обеззараживают рану, кроме того, они не переносят заразу от человека к человеку. Работать с ними безопасно. Вам, вероятно, уже известно, чем мы будем заниматься?

Мы удручённо закивали.

— Так… хорошо, сейчас я вам покажу, а затем расскажу, что и как нужно делать.

Он высоко поднял руку и закатал повыше рукав белоснежной мантии, а затем резко чиркнул лезвием по коже. Мгновенно выступив, кровь тяжелыми каплями закапала на пол, но через мгновенье рана полностью затянулась, не оставив и следа. Демьен махнул рукой, и кровь с пола исчезла.

— Как вы уже знаете, нужно будет сделать небольшой разрез на коже, а затем попытаться исцелить его. Сначала о теории. Главное — сосредоточиться! Без этого работа просто невозможна! Все посторонние мысли — прочь из головы. Вас должна заботить только рана. Самое сложное — отвлечься от боли, которая будет вам мешать, но в то же время она — ваш главный ориентир. Имея физический источник боли, вы значительно легче сможете найти его магически. Для этого нужно прочувствовать энергетику и сосредоточить её внутрь себя. Да, да, не наружу, как вы это делаете на других занятиях, а внутрь. Каждая частичка организма должна наполниться магией. Когда это произойдёт, вы ощутите место разрыва, то есть участок, через который энергия выходит наружу. Затем нужно направить силу в это место, представляя, как вы его закрываете. Всё понятно?

Ему ответило несколько неуверенных кивков.

— Тогда преступайте, только режьте осторожно, а то был один уникум несколько лет назад, который не рассчитал силу и вскрыл себе вены. Нет, его вылечили, не пугайтесь! — Быстро добавил магистр, видя ужас, отобразившийся на наших лицах. — Но всё же… всё же лучше до этого не доводить.

Он убрал свой кинжал и стал наблюдать за нашей работой. Судорожно сглотнув, я взяла нож. Он оказался довольно тяжёлым, хотя выглядел тонким и хрупким. Ирмис страдальчески посмотрела на меня. Ребята вокруг тоже озирались, хотя парни были явно посмелее. Несколько чаровников уже порезали себе руки и сосредоточено смотрели на раны.

Меня бросило в жар, а сердце быстро забарабанило, гулким эхом отдаваясь в голове. Что же делать? Может отказаться и уйти домой? Ладно травы, ладно артефакты, но это… В голове лихорадочно носились мысли, мешая сосредоточиться на путях отступления. Я снова оглядела ребят, но большинство кое-как собрались с силами и сделали по надрезу.

Кинжал в будто налился свинцом, с трудом удерживаясь в дрожащей руке. Дышать стало тяжело, воздух словно комком вставал в горле и не мог протиснуться внутрь. Стук сердца заглушал все посторонние звуки, а в ушах поднялся противный звон. Стало тяжело сидеть, ещё немного и в глазах поплывёт. Нужно взять себя в руки и просто быстро чиркнуть по коже и всё, просто резко… не думая ни о чём…

Я зажмурилась, покрепче взяла рукоять и не глядя полоснула по запястью. Рука отозвалась резкой обжигающей болью, я вскрикнула, а потом что-то тёплое потекло по коже вниз к локтю, впитываясь в мантию. Я открыла глаза. Кровь тёмной струйкой пульсируя вытекала из раны. Горло сдавило так, что меня замутило. Рябь в глазах сместили чёрные пятна. «Я это сделала», — пронеслось в голове, и наступила тьма.

Кое-как разлепив глаза, я некоторое время не могла сфокусировать взгляд, а когда зрение более менее восстановилось, я обнаружила себя на койке в незнакомом помещении. Ощупав руку, я не нашла там и следа от раны, да и боли не ощущалось, однако что-то было не так. Незнакомая кровать была огорожена полупрозрачным балдахином, немного отодвинутом со стороны ног. Где-то в углу помещения горели свечи, слегка подрагивая на сквозняке и отбрасывая приглушенные силуэты. Я прислушалась, но никого в помещении, похоже, не было. Полежав ещё с минуту, я пришла к выводу, что где бы я не находилась, нужно возвращаться обратно. Ну если, конечно, меня не похитили.

При попытке встать затылок отозвался резкой болью, я ахнула и схватилась за голову, упав обратно на подушку. Вероятно, это было довольно громко, спустя несколько секунд послышались торопливые шаркающие шаги.

— Мисс, попрошу вас немедленно лечь! — затараторил мужчина, одёргивая занавеску. Пока я укладывалась обратно, морщась от боли, он зажёг свечу на прикроватном столике.

Белая мантия с вышитой серебром веткой красного бадьяна выдавала в нём целителя. Халат висел мешком на тощем чуть сгорбленном теле, подметая подолом пол. Мужчина был уже в возрасте, всё лицо покрывали морщины, а кожа чем-то походила на бумагу. Белоснежные волосы редким пушком покрывали голову, зато вот усы, напротив, были довольно густые. В глазах читалась усталость, казалось, будто он сейчас рассыплется, но двигался старик на удивление бодро.

— Что происходит? — простонала я, пока он тыкал чем-то острым мне в ноги и руки и хмыкал себе под нос.

— Вы в лечебнице, мисс, — пояснил он, не отрываясь от дела.

— Сейчас ночь? Но почему я так долго проспала? — недоумевала я, — я всего лишь порезала руку…

— Нет, нет, — покачал он головой, — при падении вы упали затылком на металлический угол стула и разбили голову. Рану мы вылечили, но денёк стоит понаблюдать, не отразился ли удар на других системах организма.

— А можно мне в свою комнату? — пробормотала я, осторожно ощупывая свой затылок.

— Боюсь, что нет, мисс. Вам нужен покой. До утра вы побудете тут, а завтра отправитесь обратно. При благоприятном исходе, конечно.

Я поникла. Не люблю лечебницы, а ещё больше не люблю ночевать в незнакомых помещениях, мало ли меня тут узнают. Но выбора, судя по всему, у меня не имелось.

— Вот, выпейте это, — протянул он пузырёк с густой перламутровой жидкостью, — это настойка из коры болотной сосны, она поможет вам быстро уснуть. Вам принести ещё одеяло?

— Да, спасибо, было бы хорошо.

Я откупорила пузырёк и в один глоток осушила его. Жидкость была тягучая и кисловатая. Ничего особенного я не почувствовала, но только опустив голову на подушку, я ощутила, как веки начали тяжелеть, а сознание неуловимо ускользать. Кто-то накрыл меня одеялом, и я провалилась в глубокий сон.

Наутро голова уже не болела, и я впервые с начала обучения ощутила себя выспавшейся и отдохнувшей. Целитель поводил надо мной руками, прощупал место удара, проверил реакцию и, удовлетворившись моим состоянием, отправил обратно. В сопровождение против моего желания выдали одного из городских стражников, дежурившего в лечебнице.

Утро выдалось прохладным. Рассвет только-только задался, не давая солнечным лучам прогнать ночь окончательно. Туманная дымка плотным слоем стояла над гладью озера. От росы ноги в летних туфлях моментально промокли, от чего по телу побежали мурашки.

Я поёжилась и закуталась посильнее в мантию, однако идти быстрее не хотелось. Если бы я была одна, то непременно присела бы на берегу у самой кромки воды и полюбовалась окрестностями, вдыхая свежий осенний воздух.

В районе озера в большинстве своём жили простые горожане, их небогатые деревянные домишки были тронуты временем, частично покосившись и уйдя под землю. Всё выглядело довольно бедненько. Я никогда не была в этой части города, и, если бы меня привели сюда с закрытыми глазами, я бы ни за что не поверила, что мы в столице, а не в небольшой деревеньке. Не то, чтобы я была хоть раз в деревне, но мне кажется, что именно так она и выглядела. Хоть я и выросла в роскоши, о которой многие не могут и мечтать, меня очень заинтересовали эти ветхие избушки, хотелось зайти и посмотреть, как там внутри всё устроено, познакомиться с бытом простых людей, их ежедневными занятиями и интересами.

Я опять погрузилась в мечтания о путешествиях и, витая в облаках, дошла до башни. Стражник, убедившись, что я вошла в ворота, развернулся и быстро скрылся из виду. В холле народу было мало, лишь несколько послушников, то есть учеников-жрецов, пара магистров, да немногочисленные сонные адепты, идущие по делам куда-то в город, вероятно, старшекурсники.

Я уже было дошла до лестницы, как меня окликнул какой-то адепт.

— Лира? — спросил он.

Я неуверенно кивнула.

— После занятий вас ждёт Верховная жрица, — он легко склонил голову и ушёл по своим делам.

Интересно, что ей нужно? Уж не из-за падения в обморок ли она вызывает? Ну вот, теперь любопытство будет мучить меня всё занятие. Ладно, с этим я разберусь потом, а для начала нужно бы поесть. Только сейчас я поняла, насколько была голодна, по сути я не ела почти сутки. В столовой, на моё счастье, оказалось практически безлюдно. Я села в дальний угол и погрузилась в свои мысли.

Что бы сказала мама, узнав, что дочь упала на занятии, разрезая свою руку? Да ещё и разбила голову. Настаивала бы она дальше на обучении? Отец, наверное, настаивал бы. Для него традиции были чрезвычайно важны. Иногда я сомневалась, дочь ли я, или просто функция. Король часто делал выбор в пользу традиций, правил и королевства. Являясь истинным фанатиком своего дела, интересы семьи он всегда ставил ниже интересов короны. Чтобы его не заносило в крайность, мама пыталась сдерживать порывы, но чаще выходило неудачно. Уверена, мама ни за что не отдала бы замуж Ами в другое королевство, она всегда говорила, что не хочет надолго расставаться с нами, хочет видеть дочерей и будущих внуков, ну… внуков Амалики и Эрика, у меня то семьи никогда не планировалось. Но отец настоял на своём, на границе с Мирном постоянно происходили какие-то стычки, я даже точно не знала из-за чего, но волнения эти продолжались несколько лет, а потом умерла королева, и отец практически сразу начал вести переговоры о браке. Сестра сопротивлялась, но в итоге смирилась. Да и что она могла сделать? Только подчиниться. Корона превыше всего. И я смирилась, а какой был, собственно говоря, выбор? Да, я принцесса, но моя участь решилась при рождении. Мы должны служить королевству, даже если это противоречило собственным желаниям. Да и не должно у меня быть никаких желаний, только семейный долг.

Хорошее настроение, с которым я проснулась, растаяло без следа. Я не виделась с семьёй почти неделю, для меня это был слишком большой срок, мы так надолго не расставались никогда. Я очень скучала, особенно по маме и любимой сестрёнке. Как они там без меня? Скучают ли? Но им хотя бы не так грустно, ведь они есть друг у друга. Но скоро свадьба, а потом… а что будет потом, я пока думать не хотела. Я не готова терять связь с сестрой навсегда. Нет уж, так не будет. Что бы не случилось, мы обязательно будем общаться! И надо бы написать письмо в выходной. В конце концов, писать домой не запрещено.

Я кивнула сама себе, слегка оживлённая этой мыслью.

— Эффектно вышло, — раздался мужской голос слева от меня.

От неожиданности я вздрогнула и резко повернулась. На соседнем стуле сидел Винсент, попивая горячий кофе и внимательно меня разглядывая. От возмущения таким беспардонным вторжением в личное пространство я даже не сразу нашлась, что сказать.

— Что… что ты здесь делаешь?

— Завтракаю, очевидно, — усмехнулся он.

— Да нет же! Я имею ввиду, что ты делаешь тут! — и я указала на стул.

— Сижу.

Я нахмурилась и исподлобья уставилась на него.

— Да ладно, что ты такая серьёзная? Морщины рано появятся, — съязвил он. — А вообще, я всегда рано встаю, люблю завтракать в тишине, а тут смотрю, наша обморочная барышня выписалась из лазарета. Вот хотел спросить, как ты себя чувствуешь.

— Нормально, — буркнула я, закипая от такой фамильярности.

Хотя может такое общение принято среди… эээ, его круга? Я молчала, не зная, что сказать, и опасаясь нагрубить из-за нарастающего негодования.

— Ты сильно ударилась головой, и вижу, что целители тебя хорошо подлатали. Крови с тебя натекло прилично, до сих пор обсуждают. Девочки так и в обморок чуть не попадали.

— Но для тебя-то это зрелище обычное, — недовольно констатировала я.

— Я же маг крови, как иначе?

Я поморщилась. Магия крови для меня была противоестественной дисциплиной, вызывающей глубокое омерзение. Не представляла, что должно было бы произойти, чтобы я решилась на какой-либо кровавый ритуал, а уж если подумать о том, что для многих ритуалов нужна чужая кровь… Я вздрогнула. Сами мысли об этом были неприятны.

— Скажи мне, — поинтересовалась я, разглядывая свою кружку с подостывшим кофе, — почему ты выбрал эту специальность? Это же… кошмарно.

По лицу колдуна расплылась широкая улыбка. Видимо, этот вопрос ему задавали довольно часто.

— Ради силы, конечно. Ты даже не представляешь, каким могуществом обладает простая кровь. С её помощью можно не только защищаться или нападать, но и узнавать информацию, или даже подавлять волю, — в его глазах загорелся весёлый огонёк, словно он вспоминал о чём-то приятном.

— Но зачем тебя эта сила? Что ты будешь с ней делать? Убивать людей? В войске ты не состоишь, но судя по шрамам, сражаться приходилось. Только не говори, что для защиты.

— Если потребуется, то и убивать, — пожал он плечами. — Я наёмник. Мне платят за задачу, а я её выполняю.

Он сказал это таким будничным тоном, будто мы говорили о каком-то пустяке, а не об убийстве людей. Немыслимо.

— Ты состоишь в гильдии убийц? — выгнула я бровь, — они в Ларминии вне закона.

— Нет, нет, что ты, — поднял он руки, сдаваясь под моим сердитым взглядом. — Я просто наёмник, зарабатываю на жизнь шабашками. В основном купцы нанимают обозы в дороге охранять. Но убивать да, приходилось. Время сейчас такое. Неспокойное.

Я побуравила мага взглядом, но он даже не моргнул.

— Хорошее оправдание, очень удобно, — заключила я, стараясь говорить максимально вежливо, невзирая на моё глубокое отвращение.

— Я не маньяк, и убийства удовольствия мне не приносят, если тебе интересно. И вообще магия крови тут ни при чём. Не обязательно отнимать жизни, являясь колдуном подобного профиля. Ты сгущаешь краски, — холодно процедил он.

— Ладно, — хмыкнула я, не желая больше говорить на эту тему, — но я не понимаю, что ты делаешь здесь? Зачем тебе целительство?

— Как это зачем? Лечить себя или нанимателя. Бывает так, что на повозки нападают, а наёмник-целитель оказывается наиболее предпочтительной персоной в эскорте, чем просто наёмник. И платят такому побольше.

Винсент смерил меня скептическим взглядом и отпил кофе.

Мне стало как-то противно находиться рядом с человеком, способным лишить другого жизни. И ни за что не поверю, что наёмник только караваны охраняет, он бы помер с голоду. Как можно спокойно спать? Не стоят ли все убитые перед глазами? Не думаешь ли каждый день о том, что без родного человека осталась семья? Я покачала головой. Это всё неправильно и мерзко. И плюс одна монетка в копилку стереотипов о тёмных магах. А может, это и не стереотипы, и в итоге все они хладнокровные убийцы? Но моё выражение лица мага нисколько не смутило, наверняка встречал подобную реакцию он нередко.

— Что ж, — он встал и одним глотком допил свой кофе, — хорошего дня.

Я ничего не ответила.

Прошла всего неделя вдали от дома, и я уже демонстрирую отвратительные манеры. Хорошо, что мама этого не видит.

Ния уже встала и пыталась совладать с рыжими кудряшками, не желающими держаться за тонкой полосой шёлкового платка, взятого из моих вещей. Увидев меня, она лучезарно улыбнулась.

— Круто, что ты в порядке! Я беспокоилась, Ирмис тоже заходила. Вот, это тебе, — она взяла со стола тарелку свежих пирожков с яблоками и дала мне, — я знаю, что ты их любишь.

Подмигнув, она продолжила борьбу с волосами, крутясь у зеркала. Я хотела было сказать по поводу копания в чужих вещах без спроса, но махнула рукой. Пирожки важнее.

— Откуа ты их взяа? — уминала я любимое лакомство, — ам же запгещено выходить.

— Оооо, не беспокойся, я не выходила, — таинственно улыбнулась она, а затем склонилась ко мне и добавила шепотом, — попросила общего знакомого.

Проглотив выпечку, я с подозрением уставилась на неё.

— Это кого же?

— Ну так Винса же! Он же маг, ему можно выходить сколько и когда угодно.

Увидев выражение моего лица, она сощурилась.

— Что-то не так?

— А ты знаешь, что Винсент наёмник?

— Ну, что-то такое слышала, — задумалась она, — а что?

— Но это же ужасно! — выпалила я, ожидая на эту новость совершенно другую реакцию, — меня что, одну беспокоит, что с нами учится убийца?

Ния странновато на меня посмотрела, как будто я сморозила глупость.

— У меня иногда такое ощущение, что ты из другого мира, — сказала она, дружески хлопая меня по плечу. — Нет, конечно, профессия грязная, никто не спорит, но каждый зарабатывает, как может. Да и время опасное, я бы предпочла наёмника какому-нибудь фермеру. Нападут на меня, и что? А боевой маг хоть защитит. Стражники и воины тоже людей убивают, ты и к ним так относишься?

Я поёрзала на кровати, уставившись в ромбик на покрывале. Мораль, вбиваемая в меня с детства, почему-то не работала в реальном мире. И я явно оказалась в меньшинстве. На самом деле, живя в замке, я обо многом не знала, ну… или просто слышала, но оставила это на задворках памяти как вещи, которые я никогда не встречала. Часть ситуаций, обыденных для других, для меня были как из книжек со сказками, как будто я увидела дракона или некроманта. Но даже если и так, это никак не могло оправдать убийства.

— Тебе тоже не мешало бы причесаться, на голове не пойми что, — сказала она, закончив возиться со своей причёской.

Из под повязанного лентой платка всё равно в разные стороны торчали непослушные кудри, но Ния, похоже, устала бороться и просто смирилась.

Я подошла к зеркалу, и, действительно, на голове был ужас. Мало того, что волосы спутались, так сзади залипла засохшая кровь, превратив локоны в кровавые грязные сосульки. Я в срочном порядке побежала в душ, а на занятие пришлось идти с мокрой головой.

— Как ты умудрялась быть служанкой с такими роскошными волосами? За ними ведь нужен уход, да ещё и мешаются, — поражалась соседка.

Я чуть было не спросила, о какой служанке идёт речь, но вовремя спохватилась и просто сказала, что убирала их в тугой пучок, чтоб не мешались.

Практика по работе с артефактами, как и всё остальное, требовала освободить голову от посторонних мыслей и сосредоточиться. У меня закралось сомнение, что я не смогу пробиться сквозь эти пункты ни на одном занятии. Но оказалось, что я такая не одна. Зачаровывать предметы, мы конечно, будем нескоро. На этом занятии нам выдали по безделушке, нужно было определить, какого рода чары наведены на них. Для этого требовалось коснуться слабым магическим потоком в определённой точке применения заклинания, тогда мы должны почувствовать тип силы, наделяющей предмет. Но всё просто оказалось лишь на словах, в реальности же ни у кого ничего не получилось. Ну, кроме чёрного колдуна.

До конца занятия Винсент без проблем справился не только со своим заданием, но и помог сидящим рядом чаровникам. Точнее, выполнил задание он сразу, а остальное время с ленивым видом листал учебник, пока мы тужились в попытках пробиться к заклинанию. Недовольство соседки стало осязаемым. Если бы она могла, то просверлила бы мага взглядом насквозь.

В какой-то момент мне показалось, что артефакт откликнулся, но Ния случайно задела меня локтем, и связь прервалась. Я сложила скрещенные руки на столе и уткнулась в них подбородком. Я бездарность.

На обеде мы заметили, что Талиса уже захомутала какого-то старшекурсника. Она вызывающе сидела у него на коленях в окружении его друзей и кидала надменные взгляды на проходивших мимо.

— Ох, не повезло бедняге, — посочувствовала незнакомцу Ния, уплетая лапшу с ароматной мясной подливой.

— Это сын одного из командиров стражи, — пояснила я ей.

— Откуда ты знаешь? — удивилась присевшая к нам за стол Ирмис.

Её рукав был опять в чём-то испачкан.

— Я… он приходил с отцом много раз, я видела, — замялась я.

Но, похоже, все сочли объяснение достаточным. К моему счастью, они не знали, как всё устроено во дворе, и, будь я действительно служанкой принцессы, ни до каких командиров или гостей меня бы и близко не допустили. Все слуги выполняют только свои обязанности, не меняясь с остальными.

Внезапно до меня дошло, что я должна была явиться к Верховной жрице, но начисто об этом забыла. Я резко подскочила и побежала, на ходу крикнув Нии, что мы встретимся в комнате.

Где находился алтарь, я примерно знала со слов Великого магистра. С первого этажа нужно было спуститься вниз в подвал. Однако лестницу, ведущую на нижний уровень, я нашла не сразу, пришлось уточнить у проходившего мимо послушника.

Я слегка запыхалась от бега, а потому отдышалась и пошла медленнее. С каждым шагом я погружалась во тьму, но уже через пролёт на стенах появились свечи, разгоняя полумрак помещения. Идти оказалось недалеко, но ступив на пол я задумалась, куда мне дальше: вправо и влево уходили длинные коридоры, конец которых терялся во мраке. Но тут послышались голоса, я обернулась и увидела толпу послушников, выходящих из-за плотных занавесок в дверном проёме, который я попросту не заметила.

Я вошла внутрь и оказалась в круглой комнате, из которой вела куда-то ещё пара неприметных дверей. Плотный полумрак разгоняли большие свечи, висевшие справа и слева на равном удалении друг от друга. В зале стояло с десяток деревянных скамей. Несколько послушников склонились в молитве, не обращая на меня внимания.

В противоположной от входа стороне располагался алтарь со множеством свечей, окружавшим статую Наисветлейшей Богини Ино. Я подошла поближе. Эта статуя, как и все остальные, изображала молодую девушку с протянутой вверх ладонью рукой, на которой из семечка появился росток. Она олицетворяла жизнь, а потому чаще всего изображалась именно в таком виде, реже — как мать с ребенком. Глаза её были закрыты. Ино считалась провидицей, и по легенде её дар достался людям в знак благословения.

В воздухе витал запах каких-то благовоний, мне они был незнакомы, но древесные нотки создавали умиротворяющую атмосферу. Жрицы не было, а потому я просто села на скамью и стала ждать.

Мигающие тёплые огоньки свечей погрузили меня в дрёму. Не знаю, сколько я спала, но мягкое прикосновение к плечу разбудило меня. С трудом разлепив глаза, я обнаружила сидевшую рядом со мной Неррин. Она мягко улыбнулась.

— Я… извините, я села и задремала, — начала оправдываться я. Хотя жрица и была ниже по статусу, всё же я относилась к ней с почтением.

Послушники ещё продолжали молитву, значит, проспала я недолго. Ну или они молились тут часами.

— Ничего страшного, — спокойно ответила она, — всё-таки, вы получили травму. Хоть целители у нас отличные, всё же лишний отдых не помешает.

Я неопределённо кивнула.

— О травме я и хотела поговорить с вами, — она скользнула взглядом по сторонам и понизила голос. — Ваш царствующий батюшка отдавал вас на обучение на условии, что с вами ничего не случится.

Так, значит жрица в курсе моей истории. Слава Богине! Я слишком громко выдохнула, заслужив недовольные взгляды от молящихся.

— Я безмерно опечалена произошедшим инцидентом. Ваше здоровье очень важно для нас, поэтому, если вы не готовы продолжать практику по целительству, думаю, в порядке исключения, мы можем убрать этот предмет из вашего расписания.

Сначала я обрадовалась и хотела согласиться, но потом… а как я буду объяснять это остальным? Ведь мне единственной сделали исключение, с чего бы? Поползут слухи и догадки, а вдруг кто-то докопается до правды? Да и магистр говорил, насколько это важно, а вдруг я окажусь в ситуации, что мне понадобится помощь, но никого не будет? Я пожевала губу. Предложение заманчивое, но я помотала головой.

— Нет, извините, не стоит. Это привлечёт опасное внимание.

— Хорошо. Но тогда будьте осторожнее. И прошу, если вы поймёте, что для вас это слишком, не стесняйтесь, приходите ко мне, — она снова тепло улыбнулась, и морщинки вокруг глаз стали ещё глубже.

Жрица легонько сжала мою руку, а затем удалилась.

Нию я застала в комнате с двумя целительницами. Если не ошибаюсь, их звали Лорин и Моника. Они что-то обсуждали по предмету и записывали в конспекты, осматривая свои порезы.

Я повалилась на кровать, попросила разбудить меня через пару часиков и отключилась. Когда я проснулась, соседка сидела одна, старательно перерисовывая цветы. Цветы! О Богиня, я же провалялась в отключке один день, а ведь завтра у нас вылазка за травами! В быстром темпе я попыталась нагнать пропущенное. Мы сидели до глубокой ночи, прервавшись только на быстрый ужин, но всё равно не успели срисовать всё до конца.

Попрощавшись с далёкими огоньками на противоположной стороне озера, я задёрнула шторы, легла и практически сразу погрузилась в сон.