И Всюду Тьма

Глава 96. Обещания

Уже месяц Ана жила в своем доме в одиночестве, застыв в ожидании одного события — свадьбы. Мир за окном кружился в вихре перемен, но для нее время будто остановилось. Она снова плохо спала. И днем, и ночью ее преследовали видения похолодевшего и окровавленного Кеннета. Чем дольше они не виделись, тем страшнее рождались картины в ее голове. А когда им удавалось встречаться, она могла думать только о том, что вскоре они снова расстанутся.

Яков IV, после долгих терзаний, одобрил ее брак с Яном. Как ни странно, решающим аргументом в пользу этого союза стал не талант Аны, а категоричный отказ Яна заводить детей с другой женщиной. Ингрид отрекся от престола. Он с головой ушел в дела Церкви, пытаясь собрать воедино ее осколки, но сан пока не принимал.

Кеннет проводил во дворце еще больше времени, чем раньше. Ана старалась посещать его как можно чаще — теперь это был ее единственный шанс украсть хоть одно драгоценное мгновение наедине с графом. В последний раз он заметил, что она похудела. Ей пришлось пошутить, что хочет влезть в свадебное платье, но на самом деле у нее совсем пропал аппетит, а когда она ела, то болел живот.

Право наследования перешло к Яну. Церемония коронации еще не была назначена, но Совет Светлых единогласно одобрил решение, и указ был подписан. Ана несколько раз делала попытки уговорить Яна хотя бы показать ей артефакт, раз у него уже был доступ к нему, но он был непреклонен: «Только после свадьбы. После». Она ожидала этого ответа, но всякий раз дыхание замирало, а голова шла кругом. Ане приходилось сбегать в уборную, где она запиралась и сидела на холодном полу, пока накативший ужас не отступит, а воздух не начнет беспрепятственно проникать в грудь.

Все чаще Ана жаждала встреч с Кеннетом, ища в его словах утешения и решения. Она ждала от него ответа, как он сможет предотвратить ее брак. Он же, успокаивая ее обещаниями, что все продумано и волноваться не о чем, упорно отказывался делиться подробностями. Ану это сводило с ума.

— Почему вы не можете ответить мне на такой простой вопрос?! — в очередной раз она мерила шагами кабинет графа во дворце.

Она ругала себя за крик, боясь, что Кеннет ее прогонит, хоть он никогда так не поступал. Ана хотела быть рядом с ним ласковой и нежной, но вместо этого ласков был граф, раз за разом повторяя слова, что все будет хорошо, что скоро она вернется в его дом. Но их было недостаточно.

— Потому что ты мне не поверишь. Сейчас нет смысла об этом говорить, — по очередному кругу повторял Кеннет.

Ана расстроенно взмахнула руками. У нее так болела голова…

— Расскажите хотя бы, что артефакт делает, может, я смогу уговорить Яна…

— Терпение, Ана, скоро все разрешится.

— Вот именно, что скоро! На меня уже шьют свадебное платье. Ян торопит события как может, даже размах церемонии урезал под предлогом смуты в королевстве, мол, негоже сейчас пиршества устраивать, — голос Аны дрожал. — Я не хочу выходить замуж… это неправильно.

Кеннет посадил ее на свои колени и, коснувшись шеи нежными поцелуями, попытался успокоить. Разум Аны поплыл в волнах наслаждения, но она все еще хотела плакать. Она отстранилась.

— Вам не удастся так опять от ответа уйти!

— Ты меня раскусила, — он хмыкнул. — Ладно, слушай: артефакт должен избавить этот мир как от Тьмы, так и от Света. Насовсем.

Ана уставилась на графа.

— Это невозможно… это же силы богов… Вы издеваетесь? — гнев омрачил ее лицо.

— Говорил же, не поверишь.

Этим утром сердце Аны, словно хрупкий фарфоровый сосуд, трещало под гнетом неотвратимой судьбы. До торжественной церемонии, которая навсегда перевернет ее мир, оставались считанные часы.

Королевские горничные, безмолвные призраки, летали вокруг, делая массаж с ароматными маслами, поднося изысканные угощения и осыпая Ану комплиментами. Но каждое их прикосновение, льстивое слово лишь острее вонзались в душу, напоминая о том, что сегодня, кто-то неизбежно падет жертвой обманчивых обещаний.

Она верила Кеннету. Отчаянно, со всей душевной силой она старалась верить. Одно сомнение — и она сбежит. Ян заслуживал любви, не дружеской, не частичной, а безусловной, всепоглощающей, в которой растворялись бы оба.

Но вместо этого их ждала свадьба. Свадьба разбитого сердца и сердца, которое разобьется чуть позже. Свадьба лжи и зыбкой надежды. Свадьба, где клятвы будут произнесены и сразу нарушены.

Ана вскочила, накинув на ночную сорочку шелковый халат, и бросилась бежать по холодным коридорам дворца, не замечая удивленных взглядов, провожающих ее. Босые ноги стучали по мраморному полу, на пятки наступала тревога.

Ворвавшись в покои Яна, она застала его за такими же приготовлениями к свадьбе.

— Любимая невеста! Неужели не можешь дождаться встречи? — Он распахнул объятья.

Но улыбка, что скользнула по его лицу, быстро угасла.

— Ян, прошу, отдай мне артефакт сейчас… — взмолилась Ана.

— Нет.

— Но я не могу больше… — Слезы душили ее, делая речь бессвязной.

— Наш уговор не изменился.

Сколько раз Ян ей это уже повторял? Он был готов сделать для Аны все, что угодно, но не нарушить их маленькое обещание. Силы покинули ее, и она рухнула на пол.

— Позволь мне самой сделать выбор, — прошептала она, поднимая на него мокрые глаза. — Позволь мне стать твоей женой добровольно… Разве не лучше, если на церемонии я буду думать не о графе?

Эта лгунья будет думать о нем в любом случае.

Он помог ей подняться и усадил на кровать. Заметив, что она босая, он сразу же отдал распоряжение принести ей обувь, а затем, выпроводив слуг, остался с ней наедине.

Он молчал сотню ударов сердца. Ана молчала столько же.

— Ты вернешься ко мне? К часовне в полдвенадцатого.

Ян, не поднимая глаз, нервно теребил пальцы.

— Вернусь, обещаю. — Ана вскочила, ее голос дрожал.

— Ты закончишь все отношения с Блэкфордом. Ты станешь только моей.

— Обещаю.

Ян смотрел и не видел, как легко ей давалась ложь. Она не бросала его в прошлом — это было недопониманием. Сейчас станет предательством.

Ян закрыл глаза, сжав переносицу. Ана считала удары сердца.

— Я никогда тебя не прощу, если ты не придешь.

— Приду.

— Я превращу твою жизнь в ад, если ты оставишь меня.

«Моя жизнь станет адом, если не оставлю», — пронеслось в ее голове.

Они спускались в древние подвалы под дворцом. В полумраке коридора, ведущего к сокровищнице, Ян крепко стиснул в руке связку ключей. Его дыхание было тяжелым, а шаги торопливыми. Ана, ступая по каменным плитам, ощущала, как влажный воздух заполняет ее легкие, а тишина укрывает, словно тяжелое одеяло.

Только короли и их наследники имели доступ к этой комнате, где хранился предмет, источающий Тьму. Лишь они обладали мудростью и силой, чтобы решить его судьбу. Ни один простой человек не должен был ни увидеть его хрупкую красоту, ни ощутить его опасную мощь. Никто не должен был даже знать о его существовании.

Они добрались до двери из грубого камня. Ян, вооружившись ключами, долго возился с ржавым замком, пока наконец не раздался щелчок. Дверь со скрипом распахнулась.

Комнату осветило трепетное пламя свечи, которую Ян зажег от своей. Тени плясали на стенах, создавая причудливые образы.

В центре пустой комнаты, на белом пьедестале, покоилась сфера. Она была обычной на вид, такая же как те, что наполняют Светом и используют в быту. Но Ян, прижавшись к стене, не мог двинуться с места, а Ана, завороженная, не сводила с нее глаз. Ей казалось, что она слышит приглушенные стоны, видит мелькающие тени, и все внутри нее тянулось к таинственному предмету.

Она двинулась к пьедесталу. Кто-то кричал, но сфера манила ее, и сопротивляться ей не хотелось. Пальцы коснулись холодного стекла, и послышался тихий, жалобный плач.

Все же Тьма не была нейтральной силой. Сфера пропиталась страданием, болью, отчаянием. Даже этот неживой предмет, казалось, дрожал от мучений. Она осторожно взяла его в руки и ласково погладила, шепча слова утешения. И плач стих.

И ясность мыслей вернулась, будто Тьма, коснувшись ее, одновременно пролила свет.

— Что ты видела? — с беспокойством спросил Ян.

— Сложно описать… Тьму? — еле слышно прошептала Ана.

Ян, не решаясь приблизиться к сфере, отошел в другой угол комнаты.

— Каждый видит в ней что-то свое, — произнес он. — Когда отец впервые привел меня сюда, эта вещь манила меня, как и тебя. Часть ее силы тогда поселилась во мне.

Он подозвал Ану к железному ящику, который стоял в углу.

— Возможно, она почувствовала ту ее часть, что теперь живет во мне? — задумчиво спросила она.

Внутри ящика было мягко, словно устлано перинами. Ян велел положить сферу туда. Ее влияние не проникало через стенки, поэтому, когда крышка захлопнулась, ее можно было безопасно вынести, не рискуя задеть Тьмой каждого встречного.

Покидая сокровищницу, Ян жаловался, что отец непременно его убьет, ведь тот давно был одержим артефактом. О чем он шептал королю, никто не знал, но он погряз в иллюзиях. Ана чувствовала, что под этими словами, Ян ее опять спрашивает, вернется ли она.

Она делала вид, что не замечает.