Искатели

Глава 13

19 эпизодов ограблений, из которых 11 успешных. 16 экипажей, из них один нарвался дважды, а другому «повезло» аж три раза. Четверо погибших инкассаторов, почти десяток раненых. Разнообразные грузы: драгоценные камни и металлы, наноэлектроника, антиквариат. Плюс образцы и документы Лавари Тима. Что это всё может объединять? И почему ограбления прекратились? Напрашивается наличие «крота», причём не в одном из экипажей, а в центральном офисе или по крайней мере в филиале «Галактической безопасности». Тогда прекращение ограблений связано или с прекращением доступа «крота» к данным о грузах и маршрутах, или с выходом того из игры. Или его ликвидации, хмыкнул Ян, вспомнив байки о суровости службы внутренней безопасности корпорации.

Надо лететь и разговаривать. Но скажут ли ему что-то, что ещё не сказали при прошлых расследованиях? Их, похоже, проводили не очень активно (да, да, и он в том числе, и нечего оправдываться тем, что никто ничего не видел, а кто видел, тот молчал). И поверят ли там сказке про подходящего по приметам грабителя? Или надо придумать что-то более оригинальное, объясняющее интерес к делам четырёхлетней выдержки? И не спугнет ли его интерес «крота», если тот только затаился, или нашёл другой способ использования своего положения? А может быть, начать издалека? Ян снова открыл дела о первом и последнем случаях в серии ограблений. И там, и там фигурировали инкассаторы с корабля «Зимородок». Первый раз нападению на его родной планете Меран подверглись Владимир Ванг (бортинженер) и Лед Коу (штурман и инкассатор в одном лице), оба отделались незначительным травмами. Второй, на Мусциде, опять-таки Лед Коу и Джессика Моо (она во время нападения погибла).

Ян помнил нападение на Меране. Так получилось, что он, хоть и не вёл дело, отправился снимать показания в больницу, где тогда находились оба пострадавших инкассатора и сам Лавари Тим. Отдел, занимающийся ограблениями, в тот день почти в полном составе переживал последствия перекуса не очень свежими пончиками, и единственный оставшийся на ногах сотрудник отдела (мечтающий похудеть и поэтому мужественно отказавшийся от угощения) взмолился о помощи. В помощь выделили Кузнецова, тогда ещё сотрудника планетарной полиции. Он съездил, поговорил с пострадавшими и врачами, отдал собранные материалы в воспрянувший отдел ограблений, отказался от благодарности в виде коробки пончиков и с чистой душой перестал об этом думать. Но дело в память врезалось, и сейчас, перечитывая отчёты, он вспоминал растерянного бортинженера, начальственным произволом отправленного делать не свою работу, мрачную девушку-инкассатора, капитана инкассаторского корабля, ворвавшегося в палату в разгар допроса, постанывающего ученого, твердящего, что он ничего не понимает.

Кузнецов вызвал базу данных и быстро нашёл в ней нужный контакт. Если случайно или не случайно в обоих ключевых эпизодах (а в том, что первый и последний эпизоды ключевые, Ян не сомневался) принимал участие один и тот же человек, поговорить с ним точно не будет лишним.

Огонёк на экране коммуникатора пробежал три круга, потом остановился и радостно замерцал зелёным: доступна голосовая связь. Ян хмыкнул и отправил вызов: вдруг то, что представитель одного из самых перелётных родов занятий оказался сейчас на Алькаиде, предвещает успех в расследовании?

Лед Коу ответила почти сразу.

— Да?

— Здравствуйте, майор Кузнецов, Галактическая полиция. Вам удобно разговаривать?

— Да, вполне.

Изображение за спиной девушки, как всегда при видео-вызовах, расплывалось, но у Яна создалось впечатление, что она находится не в помещении.

— Я провожу расследование преступления, и мне нужно задать вам несколько вопросов.

— Мне? — удивилась девушка. — Вы же уже давным-давно задавали мне вопросы, или это были не вы?

— Я, — заверил её Кузнецов. — Но вы сами хорошо знаете, что у полиции вопросы никогда не заканчиваются.

— Хорошо, спрашивайте.

— Хотелось бы сделать это лично. Вы долго ещё будете на Алькаиде?

Она пожала плечами.

— Пока не знаю. Я в отпуске, сегодня приехала в Макаль, чтобы провести здесь несколько дней. Потом собираюсь вернуться в Эш, могу к вам зайти.

— Давайте не будем откладывать. Я могу быть в Макале через три часа, вы сможете уделить мне немного времени?

— Немного могу. Только имейте в виду, погода здесь не очень хорошая.

— Ничего, переживу. Где вам будет удобно встретиться?

— Давайте на городской набережной напротив ратуши.

— Договорились.

Макаль, знаменитый своей рыбой и штормами, располагался почти в двух тысячах километров ближе к Южному полюсу Алькаида. От Эша до него можно было доехать на скоростном поезде, регулярно отправлявшемся с городского вокзала. Запрыгнув в вагон в последнюю минуту (разве может быть такое, что кому-то что-то от тебя и не понадобится, когда ты почти уже ушёл?), Ян решил воспользоваться возможностью и немного подремать. Смотреть в окно на такой скорости всё равно было совершенно неинтересно, а связанные с этим делом досье он и так практически выучил наизусть.

С погодой Лед его не обманула: с моря дул сильный ветер, приносящий с собой ледяные солёные брызги. Обогнув ратушу, хоть как-то прикрывавшую от ветра, и выйдя на набережную, Ян поёжился и пожалел, что не взял куртку с капюшоном: китель хоть и неплохо грел, но оставлял открытыми шею и уши.

А вот Лед, похоже, холода не чувствовала: облокотившись на каменный парапет, она смотрела на свинцовые волны. Больше на набережной никого не было. «И неудивительно», — подумал Ян и быстро пошёл к девушке. С их прошлой встречи она совсем не изменилась, разве что стрижка стала короче.

— Рад вас видеть в добром здравии.

— В более добром, чем в прошлый раз, хотите сказать?

— И это тоже. Вижу, вы последовали моему совету и всё-таки сменили род занятий?

— Последовала, хотя и не сразу. Первого предупреждения мне оказалось недостаточно, пришлось дождаться более серьёзных аргументов. Но это уже не важно. А вас, я вижу, повысили? При прошлой нашей встрече звёздочек на вашем кителе было поменьше.

— Да, было дело, но это тоже не важно.

— А что тогда важно?

— Я мог бы сказать, что вы, но это будет слишком прямо. Поэтому начну издалека. Могу я угостить вас кофе?

— Начинайте издалека, но не с другого же края Галактики. Я ни за что не поверю, что вы приехали только ради того, чтобы угостить меня кофе.

— А как же дипломатия?

— Вы же полицейский! Если у вас конфиденциальный разговор, набережная в этот час и в эту погоду подойдёт для него не хуже кафе.

— Особенно в эту погоду, — Ян поёжился. — Но меня будет греть мысль, что, если за нами наблюдают, насморк заработаем не только мы, но и они.

— А кто-то должен за нами наблюдать?

— Не должен, но сами понимаете, профессиональная паранойя.

— Понимаю.

— Заодно здесь у вас будет возможность, если я задам слишком личный вопрос, тихо и незаметно сбросить меня в море, — с нарочитой бодростью добавил он. — Видите, как усердно я ищу положительные моменты в вашем отказе от кофе?

— Я давно не тренировалась, так что скорее у вас будет такая возможность, если окажется, что я знаю слишком мало или слишком много.

— Ну что вы, ведь мы же почти коллеги!

— И что же почти коллеге надо от почти коллеги?

— Если не кофе, то информацию. Помните то дело, во время которого мы познакомились?

— Помню, но странно, что об этом помните вы. Ущерб был не такой большой, прошло столько лет, думала, дело давно закрыли.

— Как в таких случаях говорят, открылись новые обстоятельства. Меня интересует тот ваш рейс, а ещё рейс, после которого вы уволились.

— Как вы деликатны. Сказали бы как есть, «рейс, после которого вас собрали по кусочкам». Что вас конкретно интересует?

— Между этими двумя рейсами есть что-то общее?

— Кроме того, что для меня они оба закончились в больнице? Но я всё о своём. Один и тот же экипаж, за единственным исключением, один и тот же командир экипажа.

— Исключение — Джессика Моо?

— Да.

— Когда она начала работу у вас в экипаже?

— Примерно за полгода до нападения на Мусциде.

— Вы с ней сработались?

— Да, она была профессионалом.

— А личные отношения?

— Джессика не искала сближения с командой, а мы не настаивали.

— Где она работала раньше?

— Насколько знаю, она возглавляла отдел логистики центрального офиса нашей компании.

— И пошла работать рядовым инкассатором? — не поверил Ян.

Лед пожала плечами.

— Пошла. Объяснила, что ей надоело сидеть на одном месте, а офисные отношения стали неприятными.

— А подробнее?

— Подробнее не знаю, это всё, что она сказала, правда, немного в других выражениях.

— Более цензурных или менее?

— Менее.

— Понятно. Ещё какие-то странности или совпадения припоминаете?

— Пожалуй, что и нет. Про мастер-ключ в первом случае я вам говорила...

— Да, я помню.

— А во втором обошлись без таких тонкостей. А больше ничего не приходит в голову. Разные грузы, разные маршруты, разные отправители и получатели. Встречный вопрос от почти коллеги почти коллеге: вы думаете, эти случаи связаны?

— Знаете, есть такая дурная штука как интуиция? Я в неё не верю, но иногда прислушиваюсь, обычно для того, чтобы не верить дальше.

— И сейчас решили прислушаться?

— Да. Вы думаете, зря?

— Не думаю, всё-таки иногда интуиция не ошибается. По крайней мере, если бы я прислушалась к своей интуиции и последовала бы вашему совету после первого инцидента, избежал бы многих проблем.

— А ваша интуиция говорила, что это не случайный инцидент?

— Про неслучайность говорил разум, ему вполне хватило мастер-ключа. А интуиция вопила, что ничем хорошим это всё не кончится.

— Насколько помню, ваш прошлый командир экипажа уволился меньше, чем за полгода до первого инцидента? Вы знаете, почему?

— Он вышел на пенсию. Сказал, что пора заняться разведением внуков и гераней. Спросите лучше у него самого.

— Четыре года назад я спросил, он ответил, что это не моё дело.

— Полицейских мало кто любит.

— Я знаю. Смена капитана стала для вас неожиданной?

— Он давно поговаривал, что пора заканчивать искушать судьбу и мотаться по Галактике, как курьер, годы берут своё и всё такое.

— Но закончил всё равно неожиданно?

— Вы не верите во внуков и герани?

— А вы?

— Я не знаю всех его обстоятельств, может быть, назрела необходимость заняться семьёй или здоровьем. Всё-таки выйти на пенсию он мог уже лет десять как. Наконец решил и вышел. Нет, найти повод для подозрений можно и тут, но он действительно так нужен?

— Вам ваш первый командир нравился?

— Да.

— А второй?

— Нет.

— Почему?

— По контрасту.

— Личному или профессиональному?

— Обоим. С Груздем такого бы не случилось.

— Вы подозреваете Лийоки?

— В непрофессионализме? Пожалуй. В злом умысле — сомневаюсь. Карьеру ему эти истории подпортили изрядно, можно сказать, почти её загубили. А оба груза были не настолько ценными, чтобы вознаграждения за соучастия хватило бы это загладить. Так что сомневаюсь, что тут замешан он.

— А кто тогда замешан?

— Вы забыли, что я только почти коллега? И это ваша задача — подозревать всех и каждого. Меня, например.

— После первого случая ещё может быть. Но ваше выживание во втором было настолько случайным, что вас практически вывело за круг подозреваемых.

— А если я всё-таки имею к этому отношение? И хоть и зла за то, что мной решили пожертвовать, но имею какие-то веские причины молчать и не надеяться поквитаться с сообщниками при помощи закона?

— Я и говорю, практически. Но если мне не повезло, и всё обстоит так, как вы только что изложили, по крайней мере, мою душу будет греть воспоминание об этой прогулке в таком прекрасном обществе. — Ян снова поежился.

— Давайте пройдёмся, — сжалилась над ним девушка. — Дальше набережную прикрывают скалы, должно дуть поменьше.

— А раньше вы не могли это сказать?

— Раньше цвет ваших ушей ещё отличался от цвета кителя, откуда же мне знать, может, у вас согревающие импланты? — она пожала плечами.

— Я меранец, а не китиец, чтобы вживлять под кожу грелки.

— Да, простите, я забыла, у вас же предпочитают гармонизировать внешнее и внутренее. Тогда, может быть, останемся здесь, чтобы не мешать гармонии ушей и кителя?

— Когда они отвалятся, никакой гармонии уже не останется, так что пойдёмте в ваше укрытие.

Он подхватил девушку под руку и быстрым шагом пошёл по взбирающейся в гору набережной. Ветер здесь и правда ощущался намного слабее: эту часть залива от океана загораживали серые с розовыми прожилками скалы, наверное, красивые при свете солнца.

Словно прочитав его мысли, девушка сказала:

— Когда шторм стихнет, здесь будет очень красиво.

— Вы тут часто бываете?

— Не так часто, как хотелось бы, но, если получается, стараюсь заглядывать. У вас есть ещё вопросы?

— Пока нет, но неизвестно, что всплывёт дальше. Но, может быть, у вас есть по этим делам свои соображения? Как у почти коллеги?

— Насколько знаю, полицейские не любят, когда посторонние дилетанты суют нос в их дела и дают непрошенные советы.

— Вы, по крайней мере, не дилетант.

— Это как посмотреть.

— Но вы наверняка думали об этих случаях.

— Думала, конечно. Но мои соображения из разряда очевидных.

— И всё же?

— Хорошо, — она тряхнула головой. —Есть много указаний на то, что те, кто стоят за этими нападениями, имеют или имели своего человека в «Галактической безопасности». Вряд ли это сам Гектор Мозели, насколько знаю, его доля в бизнесе основная, и потерял на этих историях он больше, чем смог бы приобрести. Хотя эту возможность полностью отметить всё же не стоит.

— Никому нельзя верить?

— Вроде того.

— А вам?

— Мне — можно, но это утверждение вам тоже придётся принять на веру.

— Простите, я вас перебил. Продолжайте, пожалуйста.

— В общем, если вы обратитесь за информацией в компанию по традиционным официальным каналам, есть риск, что о вашем интересе станет известно этому неизвестному. Если он там ещё работает или сохранил связи, конечно. Тем более спустя столько лет, когда он уже привык оставаться неизвестным, — добавила Лед.

— И что вы предлагаете? —нахмурившись, спросил Ян.

— Связаться с Гектором Мозели напрямую.

— Это можно сделать, но вы, наверное, имеете в виду не полицейскую базу данных и официальный запрос на личный номер?

— Да, я предлагаю своё посредничество.

— Нашими инструкциями это не очень рекомендуется, — теперь Ян улыбался.

Лед поняла его правильно.

— Но не только же мне их нарушать, — тоже с улыбкой ответила она.

— Хорошо. Попросите его, пожалуйста, от моего имени о встрече.

Лед ненадолго задумалась о формулировке сообщения, потом быстро его набрала и, перед тем, как отправить, показала его полицейскому.

«Добрый день. Галаполиция проводит расследование случаев ограблений экипажей «Галактической безопасности» четыре года назад и просит о неофициальной встрече с Вами без информирования об этом сотрудников компании».

Ян кивнул, и короткий текст отправился в путешествие через немыслимые прежде расстояния.

— А вы сами часто встречались с Гектором Мозели?

— Дважды была у него на приёме. И ещё пару раз попадала на празднование Нового года в главном офисе, когда он поздравлял сотрудников. Я же была рядовым инкассатором, мой круг общения в компании с высшим руководством почти не пересекался.

— Но два раза он вас принял.

— Я приехала с рекомендациями от Рафаила Венделла, его сослуживца.

— Начальника Александрийской академии?

— Да. Так что первая наша встреча была проявлением вежливости.

— Он принял вас на работу?

— Предложил ознакомиться с условиями у его секретаря.

— Понятно. А второй раз?

— Тогда случился инцидент с моим участием, затрагивающий интересы компании, Мозели предпочёл разрешить его сам.

— Какой инцидент?

— Один из клиентов повел себя некорректно, из-за чего дело едва не обернулось большими неприятностями. В итоге после вмешательства Гектора Мозели всё удалось уладить без негативных последствий. Подробностей я вам сообщить не могу.

— Вам бы в адвокаты пойти, — усмехнулся Ян.

— Удобрения возить веселее, — возразила девушка.

Тут её коммуникатор пискнул, сигнализируя о входящем сообщении. Пришедший ответ был короток.

«29-го в 11-30 утра в баре «Скворечник» в Стеллавиле».

Лед хмыкнула и показала сообщение Яну.

— Мне уже нравится ваш бывший начальник, — сказал он, не став уточнять, на чём основана эта характеристика: на выборе места, времени или общей бескомпромиссности пришедшего текста.

Лед посмотрела на коммуникатор.

— Тогда отправляемся. Ближайший рейс на Неккар через 4 часа, билеты ещё есть, успеете собраться?

— Отправляемся? — Ян выделил голосом окончание слова.

— Да. Вам может понадобиться силовая поддержка или свидетель, а я сейчас тоже в отпуске. Если ваш разговор окажется не для моих ушей, я выйду и покараулю снаружи. И вообще, куда-то идущий мужчина с девушкой вызывает меньше подозрений, чем куда-то идущий одинокий мужчина. Могу надеть платье.

— В Стеллавиле около нуля и снег с дождём, — сверившись с коммуникатором, сказал Ян.

— Надену платье на комбинезон, — пожала плечами Лед.

— Хорошо, но полетим рейсом через 5 часов.

— Не успеете собраться? — ухмыльнулась Лед.

— По возможности стараюсь выбирать полёты без гибернации. Не люблю чувствовать себя трупом. Если вы не против недельного перелёта в моём обществе, конечно.

— Не беспокойтесь, длинные перелёты — моя работа, а если мне станет скучно, почитаю книжку.