Искатели

Глава 3

— Я буду делать то, что считаю нужным, а ты будешь выполнять то, что я тебе скажу, — послышалось из коридора.

Лед покачала головой. Марк был настоящим профессионалом, и работать с ним было бы одним удовольствием, если бы не временами накатывающие (или, точнее, временами его отпускающие) приступы, по определению Дорис, «невыносимости».

В дверном проеме показался раскрасневшийся Нельсон, и Лед поспешила вывести на экран карту маршрута на ближайшие дни.

— Привет, — Нельсон встал за спиной у девушки.

Лед вздогнула, надеясь, что это вышло не очень театрально.

— Ой, ты уже вернулся! Привет.

Неизвестно, поверил ли Нельсон, что девушка была настолько увлечена работой, что не слышала их разговора, но даже если не поверил, то её игру принял, излишне жизнерадостно ответив:

— Да, повезло поймать попутный ветер.

— Говорят, здесь живут птицы, при перелёте собирающиеся в стаи по миллиону штук. Если они начнут махать крыльями, получится хороший ветер. Ты по пути таких птичек не видел?

Сзади мимо прошёл Марк. Прошёл молча и у Лед за спиной, но она даже так почувствовала его недовольство. Вот как он это делает?

— Нет, не видел, — Нельсон едва заметно помрачнел. — Ладно, пойду переодеваться.

Хлопнув Лед по плечу, он ушёл. А Лед покачала головой: ну вот зачем создавать проблемы там, где без них можно обойтись?

Но вот обойтись совсем без работы на пару с Марком у Лед не получалось. Случались отпуска, болезни, да и принципа «личная неприязнь во внерабочее время» капитан отменять не собирался, время от времени ставя в пары даже не очень симпатизирующих друг другу подчинённых.

— А Алиса с Артуром сейчас загорают! — жизнерадостно заявил Нельсон, стряхивая с кителя снег.

Положим, загорать отправилась только Алиса, а Артур полетел в противоположную сторону Галактики навестить родственников, и погода там не сильно отличалась от местной, но Лед не стала повторять общеизвестное. Буркнув что-то, она попробовала поудобнее взять контейнер, не столько тяжёлый, сколько громоздкий.

— Дай помогу, — Нельсон перехватил её ношу.

Марк уже сидел в аэромобиле. Нельсон установил контейнер в креплении сзади и сказал ему:

— Смотри, не гоняй.

Желать удачи перед заданием в их среде считалось не то, чтобы плохой приметой, но однозначно дурным тоном.

Марк ничего не ответил, только кивнул и, едва дождавшись, пока Лед устроится рядом, взлетел.

Погода и правда не радовала. Дул довольно сильный, к тому же порывистый ветер, и шёл густой снег. Хлопья то и дело налипали на лобовое стекло, несмотря на работающую на максимуме тепловую завесу. Когда они вылетели, край солнца ещё выглядывал из-за горизонта, но через несколько минут скрылся и он. Им ещё повезло, что они вообще его увидели: продолжительность дня в этом месте в этот сезон не превышала получаса. Нечего и говорить, что видимость была минимальной.

Марк сначала пытался удержать аэромобиль, чтобы он летел более-менее ровно, но порывы ветра усилились, и качка стала малоприятной. Сдавшись, он включил автопилот. Обработав полученную от метеоботов информацию, автоматика подстроила управление, и полёт стал намного более плавным. Марк устало откинулся на спинку кресла и выдохнул сквозь сжатые зубы.

Лед не одобряла использование автопилота на задании, но старшим в их паре был Марк, а их отношения не включали в себя возможность дружеских советов. Отвернувшись, она стала смотреть в окно, но кроме собственного отражения и мелькавших снежных хлопьев было мало что видно. Вдруг её внимание привлекли огни в отдалении. Странное дело: единственным населённым пунктом в этой части планеты был Риониц, но он должен был находиться прямо по курсу, а никак не справа. Нахмурившись, она развернула собственную навигационную программу. Так и есть, скопище огней и был Риониц, но почему они оставляли его справа?! Она повернулась к напарнику:

— Марк, мы сбились с курса.

— Что за бред?

Ну да, надо стать штурманом, чтобы перестать свято верить в непогрешимость навигационных программ.

— Посмотри сам.

С полминуты Марк разглядывал карту с собственного коммуникатора, потом резко дёрнул рычажок автопилота и потянул штурвал вправо. Рычажок щёлкнул, устраиваясь в новом положении, но аэромобиль продолжил ровно лететь, временами только едва заметно покачиваясь под порывами ветра.

Марк побледнел, вытащил из кобуры пистолет и проверил уровень заряда. Лед же достала кортик.

— Говорят, модуль спасательной капсулы изолирован от прочей электроники.

— Что ты хочешь сделать? — спросил Марк.

Лед не ответила. Она аккуратно вставила кончик лезвия в щель приборной панели, нажала, и крышка отскочила.

— Метод майора Меамото, — пояснила затем она. — Если не сработает, специально прилечу к нему, чтобы сказать всё, что думаю о реалистичности его баек.

— Главное, чтобы не в виде привидения, — проворчал Марк.

— Кажется, здесь, — пробормотала девушка и скомандовала Марку, — Держи штурвал!

После чего с силой вогнала лезвие в плату.

Аэромобиль дернулся, но Марк сразу его выровнял: летающая машина снова слушалась управления.

— Повезло, — прокомментировала мельхиорка. — Хорошо, что узел автопилота не совсем рядом с блоком управления. А вот связью пришлось пожертвовать, но при наличии коммуникаторов это не критично.

В этот момент аэромобиль резко завалился вбок, но это оказался всего лишь особо сильный порыв ветра.

— Что будем делать дальше? — спросил Марк, когда летающая машина снова полетела ровно, а её пассажиры перевели дыхание. То, что старший сейчас он, Марк словно забыл.

— Доложим и запросим подкрепление, — озвучила Лед очевидное. — А пока давай к кораблю, но выбирай маршрут понепредсказуемее.

Подкрепление возглавил сам капитан Груздь, а в качестве дополнительной страховки от неприятных неожиданностей он захватил с собой ещё и Владимира.

— Что вообще это было? — спросил Марк Лед, когда под прикрытием второго аэромобиля они двинулись к пункту назначения.

Лед пожала плечами.

— Чем больше ума у техники, тем проще её с этого ума свести. Думаю, мы подкинем эту задачку техотделу ГБ, и, не сомневаюсь, вскоре они подвезут нам ещё одну коробочку для прикручивания к штурвалу.

Так и случилось, разве что «коробочка» имела вид микросхемы размером с рисовое зернышко. В любом случае, для экипажа «Зимородка» эта история закончилась бескровно, разве что Владимир с неделю провожал Лед очень укоризненными взглядами. А вот Марк стал время от времени признавать право Лед не принимать его решения беспрекословно. Судя по реакции тех, кто становился случайным свидетелем таких ситуаций, эти случаи были чем-то из ряда вон выходящим.

— Лед, выручай!

Девушка оторвалась от вдумчивого раскрашивания голографической модели Вселенной и вопросительно посмотрела на Муэнгу. За стенами корабля завывал ветер и шёл сильный дождь, вылет планировался только завтра, так что вечер обещал быть уютным и ленивым. Главное было не думать об Алисе с Марком, отправившимся на другой континент к клиенту. Хотя там могло быть и солнечно.

— Что случилось?

— Катастрофа!

— А если конкретнее? — на взгляд Лед, Муэнгу жертвой катастрофы не выглядел.

— Если конкретнее, то семейный ужин, — Муэнгу сел напротив и подпер подбородок кулаком.

— И что в нём такого катастрофичного? — подняла бровь девушка. Дорис, тоже сидевшая в центральном посту, хихикнула. — Ты что-то об это знаешь? — спросила её Лед.

— Угу, — кивнула Дорис. — Но пусть лучше он сам расскажет.

Лед повернулась к Муэнгу.

— Проблема не в ужине, а в компании, — объяснил тот. — Родители спят и видят женить меня на дочери своих коллег и приглашают её на все торжества, на которые удаётся заманить меня.

— Так ты же отсюда родом! — догадалась Лед. Муэнгу кивнул. — И что, ты этих планов не разделяешь?

— Нет, конечно! — с жаром ответил он.

— Неужели она настолько страшная?

— Да нет, она вполне даже. Но она как... как танк. А я не хочу жить с танком!

— Да, не очень хорошая перспектива, — согласилась Лед. — И чем же, по твоему мнению, я могу тебе помочь?

— Пойти со мной. Если я заявляюсь на такие ужины не один, родители резко ослабляют напор. Не очень удобно сватать одну девушку на глазах у другой.

— Эй, нет, я в таком не помощник! — запротестовала Лед. Мероприятие не внушало энтузиазма, да и вообще ей сегодня совершенно не хотелось никуда выходить. — Почему бы тебе не позвать Дорис?

— Не-не-не, одного раза мне хватило, — отозвалась Дорис.

— Ну или Лидию.

Несмотря на свой уже близкий к почтительному возраст, выглядела Лидия не сильно старше девушек.

— Чтобы капитан меня прямо здесь и прикопал? — возмутился Муэнгу. — Ну пожалуйста! С меня шоколадка и желание!

— Две шоколадки и обещание, что это будет первый и последний раз, а желание можешь оставить себе, — сдалась Лед.

Вот так вышло, что вместо тихого вечера на корабле Лед отправилась тоже на тихое (по обещаниям Муэнгу) семейное торжество по случаю визита верного сына на родную планету. Позаимствовав корабельный аэромобиль, Муэнгу и Лед вылетели в невидимый за тучами закат.

— У вас принято праздновать по ночам? — спросила девушка, поправляя подол довольно приличного, а главное, немнущегося платья из своих запасов.

— Это очень старая традиция, — ответил Муэнгу. — Днём может быть слишком жарко для веселья.

Слишком жарко сегодня точно не было. Над городком, куда лежал их путь, кружились мягкие снежинки, потихоньку перекрашивая в белый крыши и тротуары. Выйдя из аэромобиля, Лед накинула на плечи забытый кем-то из коллег на заднем сиденье китель. Мысли о том, как облаченье на несколько размеров больше сочетается с платьем она старательно задвинула вглубь сознания: мероприятие и без того отдаёт безумием, ещё и простудиться из-за него не хватало!

Родители Муэнгу ждали их в вестибюле ультрасовременного ресторана. Войдя внутрь, Лед на мгновение растерялась от обилия сверкающих конструкций непонятного назначения, расположенных совершенно хаотично. Муэнгу же даже не сбился с шага. Подхватив девушку под руку, он уверенно прошёл в дальний конец вестибюля, помог Лед снять китель, скинул его на руки подкатившемуся роботу-гардеробщику и повернулся к пожилой паре, которую девушка сначала не заметила:

— Добрый вечер, я счастлив, что могу вас, наконец, познакомить. Моя коллега Лед Коу любезно согласилась быть моей спутницей на этот вечер. Лед, позволь представить моих родителей, госпожа и господин Андерссон.

Лед пробормотала слова приветствия. Дама в сдержанно сверкавшем ожерелье благосклонно кивнула, отец Муэнгу, немного странно на фоне вестибюля, но всё равно великолепно смотревшийся в классическом костюме, пожал девушке руку и поинтересовался:

— Как вы долетели?

— Очень хорошо, спасибо, — ответила Лед, принимая правила игры.

От привычных ей семейных (человек на двадцать-тридцать) праздников ужин отличался разительно, но всё равно проходил приятнее, чем она опасалась. За неспешной дегустацией закусок они успели обсудить последний снегопад в Итруке и перешли к прогнозам на будущее лето, когда к ним присоединилась ещё одна пара средних лет, представленная Лед как Симитакисы. Муэнгу слегка обеспокоенно приглядывался к ним, но вопрос задала госпожа Андерссон:

— А где же Герочка?

— Прихорашивается, как обычно.

Разговор вернулся к обычным темам. Какие орхидеи разводят на Мельхиоре, сколько дождливых дней случается осенью, есть ли средство лучше «Звёздочки-3500» от полетной бессонницы. Лед, как могла, удовлетворяла любопытство собеседников, не выходящее, впрочем за рамки приличия.

— Розочка, ты уже ходила на встречи Вселенских мыслителей? — неожиданно спросила госпожа Симитакис. — Если нет, то обязательно сходи! Они бесподобны!

— Это они собираются по пятницам в Башне Пика? — спросила госпожа Андерссон.

— Да! Знаете, — она понизила голос, — говорят, они прямые духовные наследники Искателей!

— Каких Искателей? — резко спросила Лед. — Случайно, не Искателей Вселенского разума?

— Конечно, милая! Каким-то чудом после той травли, что устроили Искателям власти, удалось собрать и восстановить их знания, и вот, — она кокетливо опустила глаза, — я немного приобщилась. Наставник говорит, я делаю успехи!

— Чудом? — переспросила Лед.

— Ещё вина? — вмешался Муэнгу.

— Да, пожалуйста, — Лед развернулась к нему и успокаивающе улыбнулась: «Не бойся, я держу себя в руках».

— У властей к Искателям были претензии? — вступил в разговор отец Муэнгу.

— Ой, да всё как обычно, боялись, что Искатели будут мешать им промывать народу мозги, — махнула рукой госпожа Симитакис.

— Ну да, после Искателей промывать было бы уже нечего, — буркнула Лед.

— Вы что-то про них знаете? — спросил Андерссон-старший.

— Я их видела, — девушка решила не уточнять, что видела в основном в перекрестье прицела. — Тех, кто пришёл к ним искать разума. Человеческого в них осталось немного.

— Это всё оговоры! — почти закричала госпожа Симитакис. Её подруга удивлённо на неё посмотрела, а муж успокаивающе взял за руку, но та её вырвала. — На тех, кто может изменить мир к лучшему, всегда клевещут!

— Если бы, — Лед грустно улыбнулась. — Разве что клевета бывает с обратным знаком.

Госпожа Симитакис уже набрала воздуха, чтобы что-то сказать, но её перебила мать Муэнгу.

— А вот и Герочка! — и с преувеличенным энтузиазмом стала приветствовать прибывшую, то есть прибывших.

— Муэнгу, ты же ещё не знаком с мужем Герочки? — обратилась она к сыну.

— Александр, — слегка наклонил голову спутник дочери Симитакисов, дождался представления присутствующих, выдвинул стул и помог жене сесть, после чего устроился за столом сам.

— Прошу прощения за опоздание, Гера очень ответственно подошла к выбору наряда, достойного этого вечера, — объяснил он. — Надеюсь, мы не очень много пропустили?

— Вы пропустили сеанс клеветы! — оскорбленно заявила госпожа Симитакис.

— Ну что ты, Талечка! Никто и не собирался заниматься клеветой! Мы тут немного поговорили о политике, — повернулась она к молодой паре, начисто игнорируя гневные взгляды подруги. — Давайте же теперь поговорим о более интересном, то есть о вас. Как прошло ваше путешествие?

Лед смотрела, слушала и восхищалась. Госпожа Андерссон не только полностью развернула разговор, но и сумела сделать его естественно-оживленным, втянув в него всех присутствующих. Даже «Талечка», сидевшая поначалу с обиженным видом, постепенно оттаяла и начала делиться с Лед советами, как добиться стойкого цветения лилий на бедных почвах. Почвы на Мельхиоре бедными не были, но девушка не стала углубляться в такие тонкости, поблагодарив и поделившись в ответ, как лучше всего бороться с квазигрумом — эндемичным мельхиорским вредителем всей привозной флоры (родную после знакомства с инопланетными деликатесами он жаловать перестал). Вечер закончился вполне мирно, на прощанье госпожа Симитакис даже продиктовала Лед свой контакт и попросила не стесняться обращаться.

За время ужина снег ещё усилился и теперь падал крупными хлопьями. Сквозь них городок выглядел по-настоящему сказочно, и Муэнгу и Лед несколько минут молча стояли под козырьком ресторана, наблюдая за снегопадом.

— Нечасто увидишь такие хорошие отношения с родителями, — заметила Лед, когда они шли к аэромобилю.

Муэнгу усмехнулся, но как-то невесело. Помолчав с минуту, он сказал:

— Совершеннолетие по нашим законам наступает в 17 лет. Отпраздновав с семьёй свой день рождения в ресторане, подобном этому, утром я, сидя на рюкзаке, караулил открытие секретариата в Дипломатической академии Гранты, где тогда учился, чтобы забрать документы. Два часа спустя я уже подписывал пятилетний контракт. Конечно, мы переписывались, ну точнее, обменивались открытками на праздники. Отпуска я проводил волонтером в каком-нибудь заповеднике, где связь была хорошо если несколько минут в неделю, да и то с помехами. К концу второго контракта наши взаимотношения доросли до таких вот ужинов пару раз в год. Но мы никогда не скандалили, — добавил он. — Ну что, полетели?

«Не самый плохой вариант», — подумала Лед, залезая в кабину. «Не скандалить и что-то доказывать, а просто однажды сделать по-своему».

Муэнгу развернулся, заложив плавный вираж (он вообще летал очень аккуратно).

— Ты правильно сделал, что на ней не женился, — сказала Лед минуту спустя. — Жена-танк ещё куда ни шло, а вот когда к ней прилагается глупая теща...

Напарник усмехнулся, но ничего не сказал.

— Кстати, а почему танк? Милая же девушка!

— Ну на каждый танк найдётся своя противотанковая мина, — ответил Муэнгу.

Когда они отсмеялись, Лед сказала:

— Но свою главную миссию на сегодня я провалила.

— Ты про что?

— Только не говори, что у меня получилось убедительно сыграть девушку, ради которой можно позабыть про просватанный танк.

— Не парься. Они знают, что я с придурью, и девушек подбираю под стать себе. Эй, я же за рулём!

После минутного молчания Муэнгу сказал:

— Серьёзно, ты очень хорошо смотрелась, просватанный танк, как ты сказала, и рядом не стоял. И, знаешь, я весь вечер думал… Может быть, нам попробовать… не для вида, а по-настоящему?..

Лед тоже помолчала. Потом осторожно сказала:

— Муэнгу… Ты очень хороший человек, но… это не очень хорошая идея.

— Как аккуратно ты выражаешься, — усмехнулся Муэнгу. — Сказала бы прямо: Муэнгу, твоя рожа мне откровенно несимпатична, а дурной характер и вовсе отвратителен.

— Ну не настолько уж он и дурной, — улыбнулась девушка.

— Значит, про рожу возражений нет, — Муэнгу уже откровенно смеялся.

— Муэнгу!

Напарник поднял ладони, показывая, что капитулирует.

— Ну нет, так нет, — легко сказал он. — Кого-то другого я бы попробовал поуговаривать, но тебя не буду даже и пытаться. Нет, не потому, что дело того не стоит, — он улыбнулся девушке. — Просто уже хорошо знаю, что решения ты принимаешь сразу.

Когда лететь оставалось меньше пяти минут, Муэнгу спросил:

— Скажи, ведь дело не только во мне, да? Тебе сильно мешает, что я похож на… на него?

— В работе не мешает. Но вне работы… Обычно всё нормально, но время от времени… — Лед не договорила.

— Мы так сильно похожи?

— На самом деле нет. Рост, телосложение, походка, и всё, пожалуй. По фотографиям общего почти и не усмотреть. Но со спины и когда ты двигаешься…

— А он?.. — теперь не договорил Муэнгу.

— Он умер, — ответила Лед. — Так что, извини, у нас с тобой точно ничего не сложится.

Было ли дело в разговоре на обратной дороге, или в рассказе госпожи Симитакис, но вечер оставил у Лед тревожное послевкусие.

Полтора месяца спустя, в день прилёта на планету Мод, капитан Груздь собрал у себя Лед, Муэнгу и Алису. Кроме них, на корабле оставалась только Лидия, остальные разлетелись кто по делам, кто в увольнительные, и Лед заподозрила, что это неспроста. Капитан подтвердил её подозрения, сказав сразу, как только все расселись:

— Прошу сохранить этот разговор в тайне.

Алиса прищурилась, Муэнгу склонил голову на бок. Лед уже знала, что этот жест у него означает высокую степень интереса. Сама она просто кивнула, подтверждая своё согласие.

— Будет лучше, если этой информацией будет владеть ещё кто-то в экипаже, и я выбрал вас, потому что, на мой взгляд, вы больше остальных привыкли пользоваться головой по её прямому назначению, — продолжил Груздь. — И ещё потому, что между вами меньше всего формальных связей.

Инкассаторы промолчали, хотя было заметно, что Алиса свой вопрос еле сдержала.

— Не буду называть свои источники, но им можно доверять с высокой долей вероятности. Начну с самого простого. Вы вряд ли в курсе, что было в кейсе у Нельсона, наши правила вы знаете, но сейчас уже не будет никакой беды, если я вам об этом скажу.

Лед не стала говорить, что она об этом уже знала. На следующий день после происшествия она зашла в каюту к напарнику. Лидия прописала тому постельный режим, и они все по очереди приносили ему еду и новости. Нельсон злился на себя, он мерял шагами каюту (четыре шага туда, четыре обратно) и отвечал грубостью на любые попытки с ним поговорить. Лед плюхнула поднос на койку, уселась рядом и ровным голосом стала пересказывать истории, которые в своё время рассказывали им преподаватели Академии. На рассказе про воровские многоходовки, практикуемые в Конфидерации, Нельсон начал прислушиваться, а после истории о приключениях самой Лед на Ониксе он уселся на койку и притянул к себе поднос. Лед провела у Нельсона почти два часа, и оставила его она в намного более разумном состоянии. В свою очередь напарник поведал ей, что же именно он не уберёг.

— Там были драгоценности XVII где-то земного века, —сообщил Груздь. — Но, как мне неофициально намекнули, у покупателя были большие сомнения в их подлинности.

— К ним прилагались документы с заключением эксперта и страховка на хорошую сумму, — Алиса не спорила, а просто излагала факты.

— Да, документы были в порядке, но в пункте назначения всё равно ждал ещё один эксперт, — ответил капитан.

— Страховка была оформлена заранее? — спросила Лед.

— Да, — усмехнулся капитан, — за три дня до отправки.

— И что по этому поводу думает страховая компания? — почему-то Лед не сомневалась, что капитан владеет и этой информацией.

— Рвёт и мечет, — не разочаровал её Груздь. — А заодно допрашивает с пристрастием агента, оформившего страховку, но тот делает невинное лицо и кивает на заключение эксперта.

— Если такой груз — это простое, что тогда сложное? — подал голос Муэнгу.

Капитан сразу помрачнел.

— А сложное — то, как всё было провёрнуто. Вспомните, что на Ки-Джимо четыре космодрома. Нельсона явно встречали. Отправитель и получатель владеют информацией только о месте назначения, Нельсон отзвонился получателю за несколько минут до нападения. Если отбросить случайное стечение обстоятельств и маловероятные совпадения, напрашивается только один вариант. Осведомитель, владеющий детальной информацией о нашем маршруте. Им может быть кто-то из центрального офиса, или…

— Или из нашего экипажа, — закончила Алиса.

— Предложите другие варианты, и я буду вам до конца жизни признателен.

— Рискованное занятие, — заметил Муэнгу.

— Не особо, — ответил капитан. — Если, конечно, не ставить его на регулярную основу. А один раз принять благодарность от попавшего в неудобную ситуацию клиента за небольшую подсказку — почему бы и нет?

— Надеюсь, вы это не серьёзно? — нахмурилась Алиса.

— Про что несерьёзно? Про благодарность? Или про «крота»? Про последнего я очень даже серьёзен, иначе не стал бы делиться этим с вами. Восемь глаз и восемь ушей лучше пары.

— Даже если часть этих глаз и ушей может быть пристрастна? — педантично уточнила Лед.

— Все вы вряд ли, да и пристрастным не помешает знать, что они под присмотром. А если в этом расчёте я ошибся, что ж, значит, не повезло. Можете идти.