Измена. Боль моего сердца (СИ)

Глава 20

— Как себя чувствуете? — заглядывает в палату улыбчивая медсестра, несёт мой поздний обед.

— Значительно лучше, — поднимаюсь на подушках выше.

Хоть и помучили меня сегодня знатно. Снова капельницы, анализы, МРТ.

— Выглядите тоже намного-намного бодрее.

— Спасибо, — улыбаюсь.

Это она мне льстит, конечно. Слабость во всём теле и головные боли всё ещё донимают меня, но сейчас я уже чувствую себя человеком, а не полной развалиной.

— Ешьте, набирайтесь сил. Сегодня вас ждёт очень-очень приятный сюрприз, — загадочно подмигивает.

— Правда? — хмурюсь. — Что это, очередная новая капельница?

— Нет, ну зачем такие мысли. А чтобы вас сразу настроить на нужный лад, сейчас принесу кое-что от вашего мужа.

Убегает. Через минуту медсестра возвращается с огромным букетом.

— О, какая красота, — восторженно замирает у меня в груди.

Ромашки, розы и ирисы. Конечно, только мой обожаемый муж мог такие подарить. Зарываюсь носом в нежные лепестки.

Хмурюсь. Что-то тёмное проносится в голове, как будто я не должна радоваться этим цветам…

Так… Всё, Маша. Прекрати надумывать глупости.

— Давайте я поставлю их в вазу, а вы доедайте, — отвлекает меня медсестра. — Иначе доктор меня прибьёт.

— Слушаюсь и повинуюсь.

Съедаю до конца кашу, выпиваю кисель. Знаю, это мама варила, только у неё получается такой наваристый и вкусный.

Надеюсь, всё это поможет мне скорее встать на ноги, я хочу как можно быстрее выйти из этих стен к моему обожаемому малышу.

Сердце отзывается тоской оттого, что не могу увидеть его и прижать к груди. Это так несправедливо, что хочется рыдать. Я всё ещё не могу поверить до конца, что он есть там где-то. Пока не увижу его и не обниму, сынок так и остаётся для меня чем-то эфемерным.

Медсестричка снова возвращается.

— Мария, — смотрит таинственно, — у меня спецзадание.

— Какое? — смотрю с непониманием на расчёску в её руках.

— Сделать вас настоящей красоткой.

— Зачем?

— Говорю же, спецзадание. От вашего мужа, — добавляет таинственным шёпотом.

— От Свята? Ну… хорошо. А он придёт?

— Обязательно. Чуть позже, — подмигивает.

Помогает мне присесть, аккуратно расплетает лохматую косу, распускает мои волосы, расчёсывает.

— Ну вот. А теперь немного пудры, капелька румян. Супер! Вы просто красавица.

Снова убегает, а я с недоумением смотрю на дверь. Что происходит, ничего понять не могу.

Через несколько минут в палату заходит доктор. Начинает допрос о моём состоянии, измеряет давление, слушает. Странно это, сейчас ведь не обход.

— Давление в норме. Это хорошо. Значит, так, Мария. Сейчас мы с вами отправимся на прогулку, — раскладывает стоящее в углу кресло-каталку. — И я предупреждаю сразу, если начнёте реветь и скакать давлением, верну вас в палату и прекращу весь этот балаган, — неопределённо обводит воздух вокруг пальцем. — Заходите, — машет кому-то в коридор.

В палату входит мой муж. Такой красивый. Не могу отвести от него взгляда. В костюме.

А я в больничной сорочке, бледная как моль. Тут и румяна не спасут. Но он смотрит на меня так, как будто я в вечернем платье, и нет на этом свете никого красивее и ценнее. Этот взгляд пробуждает внутри трепетных бабочек, и меня захлёстывает предвкушением, как перед первым свиданием.

— Мы на праздник? — улыбаюсь растерянно.

— Привет, моя сладкая, — целует меня, на секунду прижимая к груди. — Мы на праздник.

Ещё один поцелуй в висок, задерживается на секунду, втягивая мой запах. Всегда так делает.

Заглядываю в его глаза, вижу, сколько в них тепла и волнения. Это передаётся и мне.

— Всё хорошо? — ловлю его взгляд.

— Я тебя очень люблю. И да, всё хорошо, — ответная улыбка.

Поднимает меня на руки, пересаживает аккуратно в кресло-каталку, укрывает пледом.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — киваю убеждённо. — Но я не понимаю, что происходит.

— Это сюрприз. Поехали.

Мы едем по коридору к лифту. Сердце у меня тревожно колотится. Я предполагаю, к кому мы направляемся. Мне кажется, сейчас состоится очень важная для меня встреча, и в то же время боюсь спросить. Ведь я могу и ошибаться.

Спускаемся на первый этаж. Свят завозит меня в пустую больничную палату.

Я растерянно оглядываюсь.

— Зачем мы здесь?

— Сейчас узнаешь.

Разворачивает моё кресло к большой плазме, висящей на стене.

— Смотри, — устраивается сзади и обнимает меня за плечи.

На экране начинают мелькать изображения, играет такая трогательная, нежная музыка, что невозможно остаться равнодушной.

— О боже…, — прижимаю ладонь к губам.

Передо мной мелькают фотографии. Наша со Святом свадьба, наши тёплые, полные романтики свидания, а потом я с огромным животом и счастливой улыбкой, фото УЗИ.

— Господи, где ты только нашёл эти фото? — сжимаю его руку, чувствую его губы в своих волосах.

А потом начинает говорить детский голосок:

— Мамочка, я тебя очень люблю…

— Господи, — не могу сдержать слёз.

Начинается видео, здесь наша квартира. Она вся в шариках и детских милых штучках.

— О боже, ты купил ту самую кроватку, которую я хотела? — щемит от нежности у меня в груди.

С экрана тот самый трогательный голосок продолжает говорить под серию фото нашего крошечного малыша:

— Мамочка, я так долго был у тебя в животике, а потом я родился, а ты заснула. Я ждал тебя и ждал. Готовился к нашей встрече, скучал, — на видео идут кадры, как моего малыша наряжают чьи-то заботливые руки в распашонку и маленькую кружевную шапочку. Он так забавно морщит лобик и носик, открывает беззубый ротик, пускает слюни.

— Я хорошо кушал, подрос, и сегодня я готов к нашей встрече. Я иду к тебе, мамочка.

От переизбытка чувств я прижимаю ладонь мужа к груди. Конечно, слёзы не удаётся сдержать. Тихонько всхлипываю.

— Свят, это правда? — заглядываю в его глаза, полные любви и беспокойства.

— Это правда, — кивает он. — Ты готова, малышка? — гладит он так нежно и трепетно мою щеку.

— Да. Спасибо тебе.

— Ты же выдержишь? Обещаешь?

— Да. Я всё-всё выдержу. Скорее, пожалуйста.

Меня уже основательно потряхивает от волнения, но я помню слова доктора и изо всех сил глотаю слёзы. Сжимаю крепче ладонь мужа, подпитываясь его силой и любовью.

В комнату входят мама, а за ней Гордей с Аней. И у них в руках тоже цветы и шарики. Все поздравляют меня, но я жду другого.

За поздравлениями не замечаю, что Свят исчезает. А появляется он снова не один.

— Господи, — слёзы снова текут по щекам. — Господи…

Сердце колотится и замирает в груди, но мы выдержим. Я верю.

— Доченька, всё хорошо, — сжимает мою трясущуюся руку мама.

А я не могу отвести взгляд от мужа и кружевного свёртка на его руках. Он держит сыночка так аккуратно и смотрит с такой любовью и нежностью.

Подходят ко мне. Тяну руки к моему малышу. Из свёртка доносится недовольное покряхтывание. Ещё мгновение, и вот он в моих руках. Свят аккуратно перекладывает крошку в мои руки.

Время останавливается для меня, я теряюсь в эмоциях от счастья.

— Мой маленький, — всё же реву я, прижимая этот тёплый родной комочек к груди. — Мой крошечный мальчик. Как же я тебя ждала…

— Тише, Маша, тише, — обнимает меня сзади Свят. — Тебе нельзя плакать, пожалуйста, — гладит по спине успокаивая.

— Да-да, хорошо, — часто киваю, принимаю у мамы платок, вытираю слёзы.

— Попей, доченька, — протягивает она мне воду. — Дыши ровнее.

Делаю всё, как мне говорят, при этом не сводя взгляда с моего крохи. А Богдаша недовольно морщится, открывает беззубый ротик, и вдруг на всю комнату раздаётся его громкий плач. Это заставляет меня мигом взять себя в руки, перехватить малыша удобнее и начать покачивать его, приговаривая ласковые слова на ушко.

Сыночек почти сразу успокаивается, а вместе с ним успокаивается и моё беспокойное сердце.

— Вот, чувствует мамочку, — смеётся Аня.

И как-то немного спадает напряжение. Ком в груди отпускает. Всё хорошо. У нас всё хорошо. Свят рядом, малыш мой жив, я поправлюсь, теперь точно поправлюсь! Я ведь так мечтала об этом!

Вот только почему опять внутри свербит какое-то неопределённое, противное чувство, что всё это неправильно и ненадолго…