Измена. Боль моего сердца (СИ)

Глава 22

Сегодня меня выписывают домой. И это точно один из счастливейших дней в моей жизни.

Выглядываю в окно — там Свят стоит с букетом. А в машине, я знаю, меня ждёт второй мой главный мужчина. Сынок.

И я тороплюсь. Мне не нравится, что Свят оставил Богданчика одного в машине, хоть муж и заверил меня, что малыш крепко спит в автолюльке.

— Так, Филатова, готова? — хмуро спрашивает врач.

Он был против моей выписки, хотел подержать меня в больнице ещё хотя бы несколько дней, но я его так жарко умоляла меня отпустить, что ему пришлось согласиться.

— Вот назначения. Всё выполнять чётко и без самодеятельности, — добавляет строго.

— Обязательно. Спасибо вам, — благодарно улыбаюсь.

— Мужу спасибо скажи, что он так заботится. И медсестру тебе организовал на дом, и врача.

— Скажу, обязательно скажу. А вас я жду теперь в гости.

— Куда ж я денусь. Муж твой меня слишком настойчиво пригласил.

Да, Свят всё организовал, чтобы мне не пришлось мотаться в больницу на капельницы и процедуры. Он у меня и правда золотой.

Теперь я лишний раз в этом убедилась. Я так переживала, что он не будет любить Богданчика, что продолжит переносить на ребёнка свои страхи о моём здоровье и будет видеть в нём угрозу. Но Свят меня приятно удивил. Я даже подумать не могла, что он взвалит на себя все заботы о ребёнке. Понятно, его вынудила ситуация, но раньше я бы скорее поверила, что он наймёт квалифицированную няню, но сам даже не попытается заменить ребёнку маму.

Наконец, меня отпускают. Спускаюсь, хочется броситься с разбега в объятия мужа, но я торможу свои порывы.

Мне нужно быть сдержаннее и осторожнее, сильные эмоции для меня все ещё опасны.

Поэтому я иду размеренно к мужу, уговаривая своё капризное сердце не стучать слишком уж часто. Но улыбаться во весь рот мне никто ведь не запрещал.

И муж улыбается в ответ. Это волшебно. Смотрю на него, и сердце всё же пропускает удары.

Сейчас Свят так напоминает того молодого пацана, который вскружил мне голову. Его озорная мальчишеская улыбка свела меня с ума, и сейчас я, кажется, влюбляюсь в него с новой силой.

Но уже не пацана. Мужчину. Заматеревшего, статного, надёжного.

Подхожу к нему вплотную. Принимаю букет со смущённой улыбкой.

— Люблю тебя, — шепчу в губы.

— И я тебя люблю. Ты даже не представляешь как.

Поцелуй в губы. Жадный, жаркий. Давно у нас таких не случалось.

— Богдаша не проснулся? — выговариваю хрипло от накативших эмоций.

— Нет. Не переживай, всё хорошо, — снова ловит в плен мои губы.

Мы замираем, пытаясь надышаться друг другом.

— Поехали домой? — всё же отстраняюсь.

— Поехали!

За домом я тоже безумно соскучилась. И вот, пока сыночек спит, я уже полчаса хожу по комнатам и радуюсь каждой родной вещи, а ещё восторженно перекладываю все обновки малыша.

— Свят, ты что, всё-всё скупил? — перебираю кучу детских костюмчиков.

— Всё, что было у тебя в электронной корзине, — усмехается он.

— Господи, да я же просто определиться не могла, — смеюсь.

— Я тебе помог, — подходит сзади, обнимает со спины, целует в шею.

Это так тепло и приятно. Проходится по моим бёдрам ладонями, скользит к груди.

Знаю, он остановится. О сексе думать нам пока ещё слишком рано. Но… я чувствую, как муж хочет меня. И тело моё тоже отзывается.

— Машка, — шепчет, прикусывая ухо, — как я соскучился.

— Я тоже, — потираюсь щекой о его руку, выпрашивая ещё ласки.

Внизу живота начинает неудовлетворённо тянуть…

Из радионяни раздаётся недовольный писк.

— Проснулся! — произносим синхронно и тут же бросаемся к нашему малышу.

Вечером еле добираемся до кровати. Теперь я понимаю, о чём Свят говорил, когда пытался меня напугать. Богдаша часто капризничает и спит чаще на руках. А ещё ему не нравится купаться. Но Свят большую часть забот берёт на себя, заставляя меня отдыхать.

А ещё… Я чувствую себя неуклюжей в обращении с ребёнком. Кто бы мог подумать, что муж, который раньше вообще не интересовался детьми, теперь будет учить меня всему и давать советы.

— Вот это масло нам подходит. После подгузника нужно смазать кожу, а то поначалу у нас дикое раздражение было.

— Ага.

— Соску эту выброси вообще, Богдаша её не любит. А вот этой штукой нужно носик ему прочистить.

Ох-х-х! Тяжело. Но это такое счастье, что словами не описать.

Укладываемся уже после полуночи. Я уютно устраиваюсь в объятиях мужа. Он зацеловывает меня всю, но… Мы оба слишком уставшие, да и продолжение мне пока противопоказано…

Хоть тело со мной и не согласно…

Засыпаем. Варюсь в жаркой истоме. Но чувствую во сне родные и сильные руки мужа. Мне хорошо, тепло, безопасно…

Снится, как мы со Святом гуляем в весеннем парке. Кругом цветы и зелень. Наш малыш уже бегает, пытаясь поймать бабочку.

Вдруг налетает ледяной ветер. С головки сына слетает панамка. Догоняю его, чтобы поднять на руки. И тут замечаю вдали какую-то странную женщину в чёрном.

Она в платке, плечи её опущены, как будто она убита горем. От неё веет тоской и глубокой печалью.

Зябко обнимаю себя за плечи. Оборачиваюсь, Свята нет. Куда он делся?

— Свят! — зову его громко.

Но на месте, где он только что стоял, я снова вижу ту самую женщину.

— Вы что-то хотели? — спрашиваю я и вздрагиваю от пугающего эха моего голоса. — Вам чем-то помочь?

— Нет! Нам уже нельзя помочь! — оборачивается она.

И я в ужасе узнаю себя… Бледную, больную, одинокую…