Колодец

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

— Пришельцы прогрессируют! — В мыслеграммах тысячи и одного Мыслящего преобладали позитивные эмоции. — Как просто разобрались они с кристаллом жизни! Зеленые светящиеся сферы могли бы погубить их безвозвратно, когда б они ошиблись хоть чуть-чуть!

— Но интеллект и здравый смысл не равны, — возразили пять сотен и еще двое сомневающихся. — Животное, коснувшись электродов, не подойдет к ним вновь, взревев от боли, но и умней от этого не станет.

— Кристаллы — лишь одно из достижений упрямых новичков, — вторгся в обсуждение дуэт из числа объективно настроенных. — Не забывайте успехи их при изученье карт и освоенье транспортной системы. На спор готовы ставить что угодно, хоть плесени наскальной затхлый запах, — они продолжат поиск очень скоро. Все острова откроют двери им.

— Поставить на кон то, к чему не можешь притронуться? понюхать? даже вспомнить? Пусть зарастает плесенью земля… — безжалостно оборвали их скептики, не заметив, как в их мыслеграммах проявились жалобные и тоскливые нотки.

— Нас тоже погубило любопытство… — Это прозвучало единое мнение подавляющего большинства коцитан, пока сохраняющих выжидательные позиции и не видящих большого смысла тратить драгоценные эмоции на столь призрачное понятие, как надежда.

— Бездействие еще вернее губит. Кто действует и движется — тот любит, — откликнулся целый легион более решительно настроенных Мыслящих. — Двуногие, стремитесь же вперед. Препятствия упорным не помеха. Движение — всегда залог успеха. Коль будет доброй воля — все придет.

— Жаль, что не к нам, — печально прошелестели с полдюжины нытиков, — мы тоже жить хотели…

— Уж лучше умереть, чем продолжать постылое для нас существованье! — Это высказывание нашло неожиданно широкий отклик у коцитан, которые давно превратились в философов если не по призванию, то по необходимости. — О наша жизнь — для нас ты хуже смерти!

— Мы были правы, — констатировали двое. — Вот они идут в другой тоннель.

— А там другая дверь, — подхватили тридцать и трое, — из-за нее не выйти им живыми!

— Желаю им удачи! — упрямо провозгласил первый Мыслящий, чья попытка войти в контакт с землянами хоть и не увенчалась успехом, но заставила его взглянуть на пришельцев с уважением, а быть может, и чем-то большим. — У двуногих открылись колоссальные резервы, чего предвидеть даже я не мог. Заметили, наверное, коллеги, как просто и решительно открыли пришельцы дверь, что встала на пути?

— Но как вульгарно, грубо, примитивно! — посетовали несколько эстетов, образовавших спиральное переплетение разумов. — Как неизящно!

— Это все слова! — отмахнулся первый Мыслящий. — Пусть не эффектно — было б эффективно. К тому же победителей не судят. — Первый Мыслящий пребывал в несколько рассеянном состоянии, занимая пространство от верхней точки центрального острова архипелага до бровей Бринка. — Как быть нам всем, Бесплотные? Кто может сломать барьер Пространства, выпить Время, играющее в чаше Бытия, и до умов пришельцев достучаться? Пытался я — и ничего не смог.

— Не стоит горевать над тем, что минет. А вдруг еще мы сможем им помочь? — Приверженцы первого Мыслящего собрались вокруг, желая утешить своего лидера. Сначала их было трое или четверо, но уже в следующую наносекунду число сторонников его концепции увеличилось до полумиллиона.

Ни знания, ни богатейший опыт, накопленные за долгие века существования сначала в одном, а потом в другом измерении, не научили коцитан предсказывать будущее. Конечно, если бы однажды у них открылась такая полезная способность, они не пребывали бы сейчас в жалком и безнадежном положении. Они просто-напросто выбрали бы другой путь развития или хотя бы оставили для двуногих что-то вроде записки с объяснениями — что надо делать и как дошли до такой жизни хозяева планеты.

Вот уже второй раз за этот день мужчины тратили время и силы, обшаривая все закоулки подземелья и на два голоса призывая откликнуться пропавшую журналистку. Как и в предыдущий раз, глас их так и остался гласом вопиющего в пустыне. Мэгги Роббинс либо не хотела, либо не могла на него откликнуться.

— Что-то с ней, кажется, случилось, — хмуро пробормотал Лоу и потянулся к рации.

— Совсем не обязательно, — остановил его Бринк, успевший продумать все чуточку основательней. — Скорее всего, она выбралась по насыпи наверх и сейчас обследует окрестности. И потом, человеку свойственно в одиночестве тянуться к знакомой обстановке, так что не исключено и ее возвращение на астероид. А может быть, она просто решила отключиться от стоящих перед нами проблем и искупаться в море. Если последнее верно, я ей завидую. Сам не прочь был бы сейчас окунуться.

— Позже окунетесь, — буркнул Лоу. — У нас еще три острова и три шпиля на очереди.

— Вот видите, коммандер, как вы подтверждаете мой тезис? — мягко пожурил его Бринк. — Если мы не будем вести себя внимательно и осторожно, стресс и напряжение доставят нам больше неприятностей, чем самые коварные и смертоносные приборы из наследия здешних обитателей.

Лоу резко повернулся и с изумлением уставился на ученого.

— Вы и в самом деле собираетесь сейчас пойти поплавать?

Бринк отвел глаза:

— Ну, не совсем… Не сию минуту. Но вы же сами сказали, что у нас еще три острова.

Лоу с облегчением выпрямился:

— Слава Богу, так я и думал. Вы просто такой же задерганный, как и я.

— С сожалением вынужден признать вашу правоту, коммандер, — вздохнул немец. — Но не будем заранее осуждать и проклинать мисс Роббинс, у которой может оказаться иной взгляд на вещи. Если она действительно решила расслабиться и полечить душевные раны, следует признать, что она более разумна и последовательна в своих поступках, чем мы с вами. На вашем месте я не стал бы за нее волноваться. Молодая и красивая женщина, способная не только выжить, но и сделать фантастическую карьеру в жестоком и безжалостном мире международной журналистики, не пропадет на чужой планете.

— Очень рад, что к вам вернулось чувство юмора, Людгер, — улыбнулся Лоу.

— А я рад слышать, что вы так считаете. Бывали времена, когда меня обвиняли в полном его отсутствии. Вполне возможно, воздействие кристалла в чем-то способствовало его проявлению. Между прочим, в дальнейшем я собираюсь называть артефакты Кристаллами Жизни — и никак иначе. — Он рассмеялся. — А что касается чувства юмора, пожалуй, ничто его так не обостряет, как воскрешение из мертвых.

— Вам виднее, — дипломатично уклонился от комментариев Лоу и снова потянулся к поясу. — Я все же думаю, что пора нам проверить связь. — Он вытащил рацию и нажал кнопку. Индикатор связи с рацией Бринка засветился зеленым, тогда как второй глазок остался темным. — Хреново, — проворчал астронавт. — То ли она его выключила, то ли вообще не включала. Пока она этого не сделает, мы с ней связаться не сможем. — В тоне его чувствовалось раздражение. — Дрянная девчонка! Говорили же ей держать рацию постоянно включенной на прием.

— Теперь вы убедились, коммандер, что мисс Роббинс желает остаться в одиночестве?

— Бесподобно! — фыркнул Лоу. — Я не могу приказать ей включить интерком, пока она его сама не включит. Похоже, у нас нет выбора. Пускай себе продлевает свое одиночество, пока не посинеет, а мы с вами пойдем дальше. Мне как-то не улыбается застрять на одном из мелких островов после наступления темноты. Кто его знает, вдруг здесь подземка тоже работает только до полуночи?

— Или мы превратимся в две тыквы, если не вернемся до двенадцати, — подхватил Бринк с легким смешком; прозвучал он как-то странно, но Лоу был слишком озабочен, чтобы обращать внимание на необычный смех ученого.

Направляясь к порталу под третьей аркой, Лоу продолжал звать Мэгги. Несмотря на убедительные доводы Бринка, он все же испытывал томительное беспокойство за судьбу девушки.

— Знаете, Людгер, даже если она где-то затаилась, чтобы успокоиться и выплакаться, прошло уже слишком много времени. Я не верю, что Мэгги могла надолго оставить меня одного.

— Она могла возвращаться сюда — и не один раз. — Бринку пришлось перейти на рысь, чтобы поспеть за широко шагающим астронавтом. — Бродила по подземелью, звала вас, а вы в это время рылись в музее или вместе со мной обследовали картографическую галерею. Не найдя никого, она, естественно, отправилась искать в другое место. Не исключено, что мы найдем ее на третьем или четвертом острове, да еще будем виноваты, что не сделали этого раньше. Вы же знаете женщин. И вообще, на вашем месте я бы за нее не переживал. Я сильно подозреваю, что ей приходилось бывать и в худших переделках.

— Откуда вы можете об этом знать?

Бринк неуверенно посмотрел на Лоу:

— Мне кажется, я не совсем вас понимаю, коммандер.

— Ладно, забудьте. Ерунда все это. Вы правы, наверное. Я тут с ума схожу из-за нее, а она, скорее всего, рыскает где-нибудь по закоулкам в поисках секретов иной цивилизации. Да еще и нас ругает за то, что не торопимся к ней присоединиться. Черт с ней, найдется рано или поздно.

Как и раньше, диафрагма входа в сферу затянулась почти сразу после того, как пассажиры уселись на сиденье. И в очередной раз Лоу задал себе вопрос: на сколько же коцитан она рассчитана? На дюжину? Или на одного, но очень большого? Его размышления прервал едва ощутимый толчок. Сфера пришла в движение.

Оба землянина сидели рядом и молчали, глядя прямо перед собой в черную темноту и ожидая, когда впереди замаячит пятнышко света. Лоу первым нарушил затянувшуюся паузу.

— Сомневаюсь я что-то насчет этих тоннелей, Людгер. Я еще в первый раз об этом подумал. И сейчас то же самое не выходит из головы.

— И что же вас так упорно гложет, коммандер? — осведомился Бринк вежливым, но безучастным тоном, как бы считая своим долгом поддерживать светскую беседу.

— Меня беспокоит их сохранность. Если в одном из них свод так же слаб, как в подземелье, нас может просто раздавить. Вас такой обвал уже однажды прикончил, но здесь, я думаю, мы так легко не отделаемся. Даже если Мэгги найдет кристаллы и сообразит, как с ними обращаться, нам с вами они вряд ли помогут. Сомневаюсь, что кристаллам под силу вернуть к жизни ту лепешку, в которую мы превратимся.

— Вы не находите, что для флегматика у вас чрезмерно образное мышление, коммандер? — сухо заметил Бринк, но все же задумался. — Мне кажется, — заговорил он после паузы, — инженеры этой планеты при проектировании подводных сооружений типа тоннелей обязаны были руководствоваться теми же принципами, какими мы руководствуемся на Земле. А первый и главный принцип предусматривает многократный запас прочности по сравнению с наземными сооружениями. По-моему, эти тоннели — самые прочные и неуязвимые структуры, с которыми нам с вами доводилось сталкиваться. Вдобавок они снабжены множеством контрольных систем и аварийных дублирующих устройств, а возможно, и способны к самовосстановлению. Поясню на примере. Допустим, где-то образовалась течь. Логично предположить, что при поступлении сигнала сфера немедленно остановится. А раз она продолжает двигаться, значит, никаких структурных изменений в тоннеле нет. — Лоу собрался было что-то сказать, но Бринк жестом остановил его. — И не стоит говорить, что в данном случае я рассуждаю «как человек». Убежден, что базисные инженерные принципы одинаковы для всех рас.

— Вашими бы устами да мед пить, профессор, — усмехнулся Лоу. Сиденье под ним едва заметно вздрогнуло. — А представьте себе на минутку, что все ваши контрольные и дублирующие системы первыми вышли из строя? Тогда ведь и предупреждение не поступит.

— Кажется, я начинаю понимать, почему командиром корабля назначили именно вас, Бостон Лоу. Вы готовы предусмотреть не только очевидное, но и невероятное, то, что никому и в голову не придет. Подозреваю, что, если вас запрут в пустой темный чулан, вы и там найдете время и повод для беспокойства. Будете размышлять хотя бы о составе атмосферы в комнате.

— Вот тут вы попали в самую точку, профессор. Этим я все время занимаюсь. Привычка. Слишком много дней и месяцев в своей жизни я провел в замкнутом пространстве орбитального отсека или в скафандре, таская на себе запасы воздуха, как улитка таскает на себе свой домик. Между прочим, обоняние в этих условиях развивается до такой степени, что можешь уловить и одну-единственную молекулу чужеродного запаха.

Они замолчали. Молчание было бездумным и долгим. Оно длилось до самого прибытия. Уже дважды проделав подобное путешествие, они чувствовали себя достаточно уверенно, когда покидали платформу на третьем острове. Как они и предполагали, никаких сюрпризов их не поджидало — конечная станция была точной копией двух предыдущих. Слева от платформы в арочном проеме зияла открытая дверь.

Увенчанное шпилем приземистое здание разительно отличалось внутри от музея и картографической галереи. Прежде всего, оно было совершенно пустым. Просторный зал цилиндрической формы не содержал ровным счетом ничего. Даже на полу и стенах не видно было привычных изображений и многочисленных выпуклостей, знакомых землянам по другим образцам архитектуры коцитан. Ни стендов, ни артефактов, ни сваленных в кучу закрытых контейнеров. Словно после нашествия варваров.

Лоу посмотрел под ноги. Как и в прочих коцитанских постройках, пол был покрыт тускло поблескивающим материалом с низким коэффициентом отражения. Черты лица в нем, если глядеться как в зеркало, различить было невозможно — только размытый контур. Те же самые характеристики, что у покрытия пола и стен в зданиях на соседних островах и в подземелье.

— Похоже на «сухую скважину», как говорят в Техасе, — разочарованно заметил Лоу. — Ладно, проверим до конца, раз уж приехали.

Они вошли внутрь. Их ботинки мягко ступали по полированной поверхности. Совсем как домашние шлепанцы. По-прежнему оставалось непонятным, почему в этих древних сооружениях за истекшие века не накопились тонны пыли и грязи. Лоу высказал гипотезу о существовании армии крошечных роботов-уборщиков, прячущихся где-то в стене и вылезающих наружу при первых признаках загрязнения. Бринку больше нравилась идея электростатического поля, отталкивающего за пределы помещения взвешенные в воздухе частицы. Они рассуждали на эти темы, лениво спорили и понемногу приближались к центру зала.

— Ничего не могу понять, — пожаловался Лоу, хотя он и не знал, что именно ожидал увидеть. Во всяком случае, астронавт рассчитывал найти здесь что-нибудь. Не зря же обилие чудес и предметов свалилось на них в подземелье и на соседних двух островах. — Для чего, интересно, служило это здание?

— Кто его знает? Возможно, его просто не успели оборудовать. Или наоборот — коцитане все вывезли отсюда перед гибелью или отлетом. — Ученый разочарованно зевнул. — Не исключено также, что это строение предназначалось под склад, который так и не смогли заполнить. Предлагаю вернуться на базу и попробовать навестить четвертый островок.

— Минутку, Людгер. Что-то меня здесь смущает. Не могу понять толком, в чем дело, но есть тут какое-то несоответствие. — Бостон озабоченно огляделся по сторонам. — Слишком чисто здесь, что ли? С одной стороны, коцитане могли быть фанатиками чистоты, а с другой — мы с вами не раз сталкивались в разных местах с полнейшим хаосом. На кой черт им было проявлять столько заботы и инженерной выдумки, чтобы поддерживать в таком безупречном виде именно этот пустой зал? Что-то здесь не так. Вспомните, на первых двух островах все было покрыто пылью и валялось в беспорядке. А теперь посмотрите на этот пол! — Он провел подошвой по идеально чистой и гладкой поверхности. — Ни пылинки, ни пятнышка. — Он еще раз обвел взглядом стены и потолок. — Как хотите, Людгер, но у этого зала должно быть какое-то важное назначение.

Бринка его взволнованная тирада не убедила.

— Точно. Давать пищу для размышлений любопытным посетителям вроде нас. Я не вижу ничего необычного в фетишизировании гигиены. В Киле и Гамбурге мне приходилось посещать заброшенные портовые пакгаузы, где до сих пор служители считают своим долгом поддерживать безукоризненный порядок.

— Не сомневаюсь, что так оно и есть. Только не забывайте, что ваши портовые склады содержатся в чистоте и порядке, потому что могут понадобиться в будущем, когда возрастет грузооборот. — Бостон задумался. — Послушайте, если здесь мы имеем дело с аналогичными причинами, для чего тогда сохранять в рабочем состоянии транспортную ветку к острову? Почему бы не закрыть ее на время и открыть потом, когда потребуется?

— Не могу ответить вам однозначно, — пожал плечами ученый. — Возможно, коцитане не испытывали нужды в экономии ресурсов. Вероятно, также…

Зал исчез.

Хотя он был лучшим из небольшой горстки людей, специально натренированных на владение собой в подобных ситуациях, и прекрасно знал, что делать, когда в шаттле отключалась энергия и корабль беспомощно дрейфует в открытом космосе с погашенными огнями, Лоу все же вздрогнул и невольно сглотнул. Теперь ему стало понятно назначение таинственного здания на третьем острове. Все произошло без предупреждения и потому вызвало шок. С другой стороны, коцитане строили эту систему для себя и в предупреждении не нуждались. Они-то наверняка знали, что необычные свойства помещения под шпилем проявляются только тогда, когда наблюдатель попадает в геометрический центр зала.

На Бринка внезапная трансформация произвела значительно более сильное впечатление. Он громко ахнул, увидев открывшуюся под ногами бездну, и метнулся в сторону, ругаясь по-немецки. Людгер наскочил на Лоу и едва не сбил его с ног. К счастью, астронавт успел вовремя протянуть руку и крепко ухватить ученого за плечо.

— Успокойтесь, Людгер. Это всего лишь иллюзия или проекция. Прислушайтесь к себе. Вы ведь дышите, не правда ли? И сила тяжести нормальная. Мы вовсе не падаем, это нам только кажется.

— Иллюзия… — пробормотал Бринк, цепляясь за спокойствие и уверенный тон коммандера как за единственную прочную опору во внезапно утратившем привычные очертания мире. — С иллюзиями мне и раньше приходилось сталкиваться, а вот самому сделаться частью иллюзии приходится впервые.

— Абсолютный эффект присутствия, — согласился Лоу. — Ни одна мелочь не упущена. — Он медленно повернулся вокруг собственной оси. — И всеобъемлющий к тому же. Я знавал парочку астрономов, каждый из которых не пожалел бы пяти лет жизни за возможность провести здесь недельку.

Они парили в космической пустоте. Звезды, туманности и другие галактические структуры окружали их со всех сторон. Почти все они были неизвестны на Земле, но представлены проекционным устройством зала в мельчайших подробностях, свидетельствующих о давнем и близком знакомстве с предметом обитателей Коцита.

Рядом с лицом Лоу зависла в пустоте звездная система из одного солнца и четырех планет. Звезда сияла совсем как настоящая, только очень маленькая и даже испускала время от времени из короны микроскопические протуберанцы. А четыре планеты медленно вращались вокруг нее, каждая по своей орбите. На ум астронавту пришла дикая мысль: если протянуть руку и потрогать звезду — обожжешься или нет? Прищурившись, он так и поступил. Изображение одной из планет резко увеличилось в масштабе. Теперь он видел слой окутывающей планету атмосферы и даже мог различать в ней отдельные облачные образования. Тем временем в атмосфере возник тайфун размером с булавочную головку и начал медленно раскручивать свою спираль.

Лоу опять приблизил руку к планете, и та послушно увеличилась в размерах. Теперь она была величиной с теннисный мяч. Отчетливо выделялись моря, материки, горные системы. Чем ближе придвигался к планете астронавт, тем крупнее становились ее габариты, пока наконец диаметр ее не стал вдвое превышать рост человека. Участок акватории восточного океана привлек особое внимание Лоу.

— Смотрите, Людгер! Да это же Коцит и наш архипелаг!

Пораженный не меньше Лоу, ученый мог только в очередной раз восхититься удивительной простотой устройства планетария и сложностью технологии, сделавшей возможным создание этой простоты. Он даже голос понизил в благоговении.

— Вижу, друг мой. Вот интересно, если и дальше повышать разрешающую способность проектора, сможем мы увидеть самих себя на этом острове? Представляете? Мы смотрим на самих себя, смотрящих на самих себя, и так далее.

— Не знаю. — Лоу разжал кулак и убрал руку. Изображение Коцита сразу съежилось до размеров алебастрового шарика. — И знать не хочу. Если мне понадобится полюбоваться на собственную физиономию, я лучше воспользуюсь зеркалом.

Повернувшись в сторону, он повел рукой в направлении плотного звездного скопления с преобладанием красных карликов. Скопление мгновенно набухло и заняло половину обзора. Пришлось даже сделать над собой усилие, чтобы не отшатнуться назад от устремившихся прямо в лицо пылающих сфер. Сконцентрировавшись на одной из них, он приблизил ее, а от остальных избавился так же легко, как от плавающих в воздухе мыльных пузырей.

У красного солнца кружились всего две планеты, зато комет и астероидов было в избытке. Беглый осмотр показал, что на обеих планетах никаких признаков жизни нет. Небрежным жестом астронавт отправил звезду обратно в небытие, точнее говоря, на ее законное место в этом удивительном зале.

— Планетарий! Подумать только! — Бринк говорил вполголоса, как в церкви. Здраво рассуждая, это место тоже можно было считать храмом — храмом астрономии. — Но какой планетарий! Я не узнаю ни одного созвездия.

— Я тоже. Взгляните-ка себе под ноги.

Бринк послушно опустил глаза. Пола под ногами не было. Вместо него клубилась бездонная космическая пустота, расцвеченная мириадами светящихся точек. Под носками пылали созвездия. Крупная туманность, образовавшаяся в незапамятные времена при взрыве сверхновой, обволакивала каблук на левом башмаке красно-желтым сиянием.

В порядке эксперимента Лоу сделал шаг вперед. Проекция не утратила от этого ни капли своей притягательной красоты. Подошвами он ощущал твердость невидимого пола, а головой понимал, что им грозит упасть в бездну, распростертую до неведомых пределов. Планетарий был чудесной штукой, но только для людей с крепкими нервами и вестибулярным аппаратом.

— Ничего не изменилось, — уверил он Бринка. — Пол на месте во всех отношениях, кроме визуального. Не бойтесь, попробуйте сами.

— Спасибо, — боязливо хмыкнул ученый. — Я лучше постою здесь.

— Как хотите. — Лоу шагнул вперед, в самую гущу звездных скоплений, и некоторое время развлекался тем, что наобум увеличивал и рассматривал различные галактические объекты. — Выберите себе мир, Людгер. Любой. Просто протяните руку.

Ученый благодарно кивнул. Повинуясь его воле, туманность перекочевала от пятки вверх, расширяясь с каждым мгновением и заполняя собой весь зал, пока оба землянина не очутились в ее ядре. Ошеломляющие разум цвета, причудливая игра света. В флюоресцирующих облаках межзвездного газа таились фантастические образования, порожденные колоссальным взрывом. Подробное описание любого из них позволило бы дать исчерпывающий ответ на вопросы, последние сто лет служащие предметом ожесточенных споров между астрономами и астрофизиками всего мира. За пределами туманности открывались новые созвездия и отдельные солнца, ни об одном из которых на Земле не знали ничего.

— Главное — не напрягаться и не делать размашистых движений — вот в чем секрет, — поделился Лоу своими мыслями, демонстрируя приобретенную им способность увеличивать чуть ли не до натуральных размеров кратеры на одной из лун наугад выбранной планеты. До сих пор ему нигде не попадалось следов разумной жизни, но он не отчаивался и не терял надежды. Галактика велика, просто он не знает, где и как искать. Да и забава с планетарием длилась всего несколько минут. Со временем они сумеют научиться управлять механизмом скрытого проектора так же хорошо, как его создатели. И тогда их взорам откроется такое, чего не вообразить и при самой буйной фантазии.

— Исключительно захватывающая штука, — признался Бринк, жадно вглядываясь в строение звездной системы, в которой было сразу три пояса астероидов и пятнадцать планет. — Насколько я понимаю, она реагирует на конечности любой формы и размера. Непосредственный контакт не требуется, и мы можем управлять проекцией так же легко, как коцитане или любое другое разумное существо. Очевидно, для активации достаточно простого появления в центре зала.

— Вы хоть сознаете, Людгер, какое изумительное учебное пособие представляет собой этот планетарий?! — Легким щелчком пальца Лоу вернул на прежние орбиты полдюжины разноцветных комет. — Какое ощущение власти над пространством способен он дать ребенку? Десятилетних мальчишек отсюда за уши не вытащишь.

— Должен сказать, что и сам не испытываю желания покидать это заведение, — признался Бринк. — Если бы мы только знали, в каком направлении и на каком расстоянии искать! Подозреваю, что и Солнечную систему мы могли бы вытащить на свет и рассмотреть во всех подробностях. Если, конечно, коцитане в своих исследованиях успели так далеко забраться. Если же нет, Солнце и Луна вряд ли доступны этому замечательному устройству. Вполне возможно, что с Коцита нашу родную систему нельзя разглядеть и в самый сильный телескоп.

— Но ведь где-то должен быть ключ. Что-нибудь вроде галактического каталога, — предположил Лоу.

— Я тоже так думаю, — согласился Бринк. — Вот только отыскать его непросто. А если даже мы и найдем ваш каталог, где гарантия, что мы сумеем в нем разобраться? — Он махнул рукой на окружающее их звездное небо. — Без знания хотя бы направления, в котором расположено Солнце, нам потребуются годы, чтобы проверить каждую звезду, заключенную в данную проекцию.

— Я уже проверял, — хмуро сознался Лоу. — Выбирал самые яркие, но ни одной знакомой так и не нашел.

— Ничего удивительного, ведь мы даже не знаем расстояния отсюда до Земли. — Людгер почесал затылок. — Далековато занесло.

Они снова занялись созерцанием чужих миров и далеких созвездий. Наверное, в этом направлении[19] астронавты могли бы находиться вечность, но Лоу с большой неохотой напомнил своему спутнику, что они еще не до конца провели осмотр островов.

— Игрушка потрясающая, профессор, в познавательном смысле она очень полезна, только вернуться домой она не поможет. Да и Мэгги хотелось бы отыскать — порадовать девочку нашими открытиями.

— Должен заявить, что я тоже начинаю о ней беспокоиться, — важно проговорил Бринк, над головой которого сияло ослепительно белое солнце, в то время как сам он рассматривал небо над одной из его планет, окрашенное в неизвестные земным художникам тона. — Ладно, пошли. Кстати, как выключается этот планетарий, вы не в курсе?

— Надо полагать, мы должны сделать противоположное тому, что сделали недавно, — глубокомысленно ответил Лоу, изучающе разглядывая звездное небо вокруг. Никаких указателей он не заметил. Хоть бы стрелку какую поставили или табличку светящуюся с надписью «Выход» повесили. — По-моему, дверь осталась в том направлении. — Он тронулся, пронизывая созвездия и туманности. Бринк зашагал следом. Чувство направления у него тоже было неплохо развито, но он знал, что никогда не сможет сравниться в этом отношении с астронавтом-профессионалом.

Они шли так долго, что, казалось, прошли не меньше полумили, хотя на самом деле расстояние до двери было значительно короче. Наконец вспыхнул свет, и мир обрел привычные очертания. Лоу оглянулся. Искусственная Вселенная бесследно исчезла. Они стояли в пустом зале с голыми стенами под высоким куполом. Впереди темнела открытая дверь, за которой их ждала хрустальная сфера.

— Невероятно! — Бринк несколько раз повернулся вокруг собственной оси. Ничто не указывало на истинное назначение зала — даже завалящей лампочки в потолке не горело. Свет исходил только от стен, пола да от многочисленных зеленых кристаллов, распиханных по всем карманам ученого. — Мы обязательно должны вернуться сюда еще раз.

— Безусловно, — не стал спорить Лоу. — Но только после того, как найдем что-нибудь съедобное.

— Интересно, какие еще чудеса ждут нас впереди? — мечтательно произнес немец.

— Меня бы устроил обратный билет в Сан-Франциско, — сухо ответил астронавт.

Кажется, он немного поторопился. Их покой был внезапно нарушен. Вдруг Бринк встрепенулся и показал пальцем куда-то вперед:

— Мне показалось, что там что-то движется, коммандер!

Лоу резко повернулся в ту сторону, куда показывал ученый.

— Что? Где?

— Вон там, возле платформы. Что-то мелькнуло.

Сфера дожидалась их, гостеприимно распахнув входное отверстие. Бринк сложил ладони рупором и поднес ко рту:

— Мэгги! Мэгги Роббинс! — Ответа не было. — Как вы думаете, могла она пробраться сюда вслед за нами?

— Нет. Разве что ей известно, как вызвать сферу отсюда на центральный остров. Или где-то в стене прячется еще одна, запасная. Вы насмотрелись туманностей и звезд, Людгер.

— Verdammt![20] Я был уверен, что видел… — Он двинулся вперед и тут же остановился как вкопанный. Путь был перекрыт.

У твари не было ног. Сам по себе этот факт особого интереса не вызывал — на Земле тоже существует множество живых форм, прекрасно обходящихся без конечностей. Вот только на Земле эти формы никогда не достигают такого размера. Коцитанская улитка была большой. Очень большой. Огромной! И совсем не напоминала улитку. Длина ее превышала человеческий рост, а тело покрывал суставчатый панцирь, значительно расширяющийся в области грудной клетки. Голая, покрытая слизью голова покачивалась на длинной вытянутой шее, а на кончике хвоста красовалось ромбовидное роговое образование с угрожающе острыми краями. Два тонких отростка, с одинаковым успехом могущие быть рудиментами рук, ног или крыльев, торчали из верхней части туловища около шеи.

Но по поводу пасти этой зверюги земляне не испытывали решительно никаких иллюзий. Два ряда зубов в верхней и нижней челюсти отличались белизной, остротой и длиной. В довершение ко всему тварь была не одна.

— Спокойно. — Голос Лоу понизился до шепота. — Мы для них — чужая форма жизни. Вполне возможно, что они не захотят иметь с нами ничего общего.

Словно в ответ обе твари приподнялись и поползли на голос. Движение их напоминало оживший кошмар из фильмов ужасов, а сами они походили на скопище вывернутых наизнанку питонов. Убежденный в том, что ему не преподнесут букетик роз, Лоу решил благоразумно ретироваться за арку. Бринк не отставал от него ни на шаг.

— Они движутся извиваясь, как угри, — заметил ученый, — но я не рискнул бы с ходу отнести их к какому-нибудь известному типу животных.

— Вы лучше поглядите на их зубы! — шепнул Лоу. — Никогда не поверю, что такие клыки предназначены для того, чтобы жрать траву. — Он резко остановился, и Бринк, не ожидавший этого, с размаху налетел на него.

— В чем дело, коммандер? Мне думается, мы должны продолжить отступление. Попробуем снова включить планетарий. Быть может, это их дезориентирует.

— Слишком поздно, Людгер.

Еще три сухопутных «угря» материализовались у них за спиной. Как могли эти твари проникнуть в полностью изолированный от внешнего мира тоннель, оставалось загадкой. Но на ее решение не было времени — явная агрессивность зубастых «угрей» заставляла землян решать более насущную проблему. Развернувшись на месте, они бросились бежать к дальнему краю платформы.

— Нам надо постараться обмануть их и проникнуть в сферу, — кричал на бегу Лоу. — И сделать это надо раньше, чем один из зубастиков пролезет туда. Если он плюхнется на сиденье, сфера укатит без нас. Тогда мы тут застрянем надолго. Не знаю, как вам, а мне не улыбается топать по тоннелю пешком. Мало того, что там нет освещения, так еще все время придется думать, не раздавит ли нас, если этой твари приспичит вернуться.

— Похоже, они умеют очень быстро передвигаться, — сообщил задыхаясь Бринк результаты своих наблюдений, — но нападать не торопятся. Они преследуют нас и в то же время проявляют осторожность. Странное поведение для примитивных форм.

— Мы можем выглядеть съедобными, — выдохнул Лоу, — но пахнуть как-то не так. При условии, конечно, что у них имеется чувство обоняния или что-то вроде этого.

Бринк на бегу оглянулся через плечо. Твари по-прежнему извивались на полу в отвратительном скользящем ритме. Преследование продолжалось.

— Какие бы органы чувств ими ни руководили, им этого вполне хватает. Они точно знают, где мы находимся.

— Попробуйте бросить им кристалл, — предложил Лоу.

— Не валяйте дурака, коммандер! Кристаллы бесценны, а запас их крайне ограничен. Кроме того, они скорее придадут «угрям» сил, чем остановят или задержат их.

— Тут вы правы, пожалуй, — согласился Лоу, но чрезмерная страстность в словах ученого насторожила его и заставила подозрительно сощуриться. — Но нам все равно необходимо что-то придумать. И срочно.

В голове промелькнула соблазнительная картинка: новенький, ухватистый, поблескивающий тусклым металлом ствола карабин системы «30–30». В музее, на стендах да и просто на полу можно было найти кучу экзотического оружия, снабженного этикетками и инструкциями и готового к употреблению, вот только они не умели, к сожалению, отличить боевое оружие от кухонного ножа. Не говоря уже о том, что музей располагался на другом острове.

— Я вижу впереди сразу несколько дверей. — Запыхавшись, Бринк снизил темп. — Какую выбираем?

— Любую, лишь бы открылась, — отозвался Лоу. «Угри», передвигающиеся со скоростью разъяренной мамбы, заметно сократили расстояние. Их панцири с глухим противным стуком елозили по полу. Из пасти вырывалось почти непрерывное зловещее шипение, хотя и не такое громкое, какого можно было ожидать от существ их комплекции. Время от времени то одно, то другое чудовище поднимало вверх шею, составлявшую едва ли не треть туловища, и обозревало окрестности, желая убедиться, что добыча в лице улепетывающих землян еще не успела скрыться.

Лоу первым добежал до средней двери в дальнем конце платформы. Ручки у нее не было, но вдоль дверного проема тянулись глубокие бороздки. Он вставил пальцы сначала в один ряд углублений, затем в другой. Дверь не открывалась, хотя астронавт изо всех сил налег на нее плечом. Бринк нетерпеливо пританцовывал рядом, ежесекундно оглядываясь.

— Скорее! Скорее же, коммандер!

— А я чем, по-вашему, занимаюсь? Ногти подпиливаю, что ли?! — огрызнулся Лоу. — Между прочим, научного образования здесь вовсе не требуется.

Уловив намек, Бринк занялся дверью с противоположной стороны, суетливо пихая в отверстия собственные пальцы то правой, то левой руки. Его усилия оказались такими же безрезультатными.

Порывшись в кармашках аварийного пояса, Лоу извлек из него весь арсенал имеющихся в его распоряжении инструментов. Ни один не сработал. «Угри» были уже совсем рядом.

— Мне больше ничего в голову не приходит, — признался астронавт. — Ваша очередь, профессор.

Бринк прижался спиной к гладкой стене.

— Остается только драться с этими мерзавцами.

— Ради Бога, Людгер! — Бостон устало вытер пот со лба. — Надеюсь, ваши зубы острее моих. Постойте-ка! Есть еще одна штука, которую мы не испробовали.

С этими словами он отступил на несколько шагов от двери и едва не попал ногой в пасть ближайшему преследователю. Затем повернулся, наклонил плечо и ринулся вперед.

Не выдержав натиска, дверь с треском распахнулась.

За ней оказалось небольшое узкое помещение, в котором было темно, сыро и воняло, как в склепе. Груды костей и других малопривлекательных органических останков покрывали пол. Деваться землянам было некуда — «угри» преследовали их по пятам, — поэтому пришлось искать убежища в «склепе». Лоу сразу же поскользнулся, выругался, с трудом удержался на ногах, но благоразумно не стал оглядываться и выяснять, на чем именно он поскользнулся.

— Не иначе как в местном зоопарке время обеда подошло. А мы с вами угодили в самую кормушку. Только этого нам не хватало! — чертыхнулся он.

— Я тоже не испытываю большого желания сделаться чьим-то ланчем, — пробормотал Бринк. — Понятия не имею, чем питаются эти чудища, но уверен, что к нам они испытывают отнюдь не платонические чувства. Их агрессивность заставляет предположить в них кое-что побольше склонности к падали. — «Угри» уже тыкались в дверь. Их голые, блестящие от слизи черепа мерно раскачивались над порогом на вытянутых шеях, обозревая сервировку пиршественного стола.

Лоу потянул носом и брезгливо сморщился:

— Выше голову, профессор! Держу пари, им не понравится немецкая кухня. — Шутка была вульгарной, в стиле отсутствующего Кена Бордена. Бринк посмотрел на Лоу с таким изумлением, что тому стало неловко. — Я всегда говорил: помирать — так с музыкой! — Внезапная тревога сжала его сердце. — Черт побери! Надеюсь, Мэгги не столкнулась в своих странствиях с парочкой таких же зубастиков. А может быть, именно поэтому мы так долго не можем ее разыскать?

Ученый не успел ответить. Что-то привлекло внимание астронавта, и он с силой вцепился в рубашку Бринка:

— Сюда! Быстро! Нам надо убраться с их пути.

— Куда убраться?! — возмущенно заорал немец. — Мы здесь в тупике! Эй, was ist min ihnen los?[21] Да что с вами такое?

Но Лоу уже схватил профессора за плечи и с силой отшвырнул к стене. В то же мгновение первый из «угрей» с помощью своих рудиментарных конечностей перевалился через порог и ринулся вперед. Бринк закрыл глаза, но безногие твари уже нашли себе другую добычу. Более вкусную и не такую проворную.

Проскочив мимо прижавшихся к стене землян, зверюга с ревом набросился на ближайшую кучу гниющих отбросов. Остальные последовали его примеру. Вскоре пятеро «угрей», с головы до хвоста перемазавшись в клеистой жиже, занялись поглощением пищи. Они чавкали, глотали, рыгали, с хрустом разгрызали кости, расшвыривали во все стороны смердящие останки, добираясь до самых лакомых кусочков.

Лоу терпеливо ждал, прячась вместе с Бринком в ближнем к двери углу за грудой полуобглоданных костей. Потом он убедился, что животные слишком заняты и не обращают на людей внимания.

— А ведь я был прав, профессор. Это не мы им были нужны, а содержимое этого хлева. Мы просто случайно преградили чудищам дорогу к стойлу с кормушками.

— Вы проницательны, коммандер. Мои поздравления. А теперь, если вас не покоробит ненормативная лексика, предлагаю убраться отсюда к чертовой бабушке. Или еще дальше.

На цыпочках, очень медленно, прижимаясь к стене, чтобы не привлечь внимания одного из «угрей» и не возбудить в нем соблазна сменить диету, полакомиться кое-чем кроме падали, они пробрались к выходу и незаметно выскользнули наружу.

— Не вижу в этом никакого смысла, — пробормотал Лоу, подбегая по платформе к ожидающей их сфере. — Какого дьявола эти твари тут делают? Почему им позволено свободно рыскать по острову? Может быть, за этим что-то кроется?

— Вопросы не по адресу, коммандер. Спросите коцитан. — Потрясенный едва не закончившейся трагически встречей с «угрями», Бринк не испытывал ни малейшего желания рассматривать не основанные на научных фактах гипотезы. — Давайте лучше закругляться поскорее. Вы сами говорили, что до темноты неплохо бы обследовать еще один остров.

Лоу и сам изрядно понервничал, столкнувшись с пожирателями падали, но на быстроте его передвижения это никак не отразилось. Он первым забрался в сферу и упал на жесткое полированное сиденье, показавшееся ему мягче и милее самого роскошного кресла. Бринк взгромоздился рядом, диафрагма входа бесшумно затянулась, и они тронулись в обратный путь.

Только теперь они смогли позволить себе немного расслабиться и подвести итоги. Прежде всего нужно было признать, что далеко не все в этом мире так просто, как им показалось вначале.

— Местные хищники, я полагаю, — заметил Бринк, блаженно откинувшись на спину и скрестив руки на груди.

Лоу недоуменно поднял брови:

— Прошу прощения?

— Отвечаю на ваши вопросы, коммандер, — снисходительно пояснил ученый. — Эти угревидные твари вовсе не стражи. И никакого назначения у них, скорее всего, не имеется. Когда создатели планетария покинули остров, чудовищам удалось каким-то образом на него переправиться. Это обычные паразиты, наподобие крыс или тараканов, питающихся отбросами и падалью.

— Откуда же тогда взялась комната, наполненная этими самыми отбросами?

У Бринка и на этот вопрос был готов ответ:

— Склад биомассы, сохранившийся с древнейших времен. Вполне возможно, что он до сих пор функционирует в автоматическом режиме. Что касается самой биомассы, в том числе костей, то здесь я затрудняюсь высказать сколько-нибудь обоснованное суждение, не располагая достаточными фактами. Могу сказать только, что в дальнейшем нам с вами лучше следить за каждым шагом, чтобы снова не нарваться на неприятности.

— Аминь, — проворчал Лоу.

— Обследуя комплексы на островах и в подземелье, мы постоянно рискуем встретить таких тварей, а может быть, и что-нибудь похлеще.

— Я тоже об этом думал, — признался Лоу, непроизвольно сжимая пальцы в кулаки. — Дорого бы я дал сейчас за обычную армейскую винтовку.

— Не уверен, что в сложившейся ситуации ее полезные качества перевесят вредные. — Бринк сдвинул брови. — Оружие в руках приводит к потере бдительности и внушает излишнюю самоуверенность. В нашем положении это может оказаться крайне опасным.

— Что вы мне тут лапшу на уши вешаете, Людгер?! — внезапно разозлился Лоу. — Дайте мне в руки ручной пулемет Моссберга,[22] и я вам покажу, что такое потеря бдительности и излишняя самоуверенность по сравнению с настоящим оружием. Прошу прощения, если моя точка зрения не совсем согласуется с вашей. Но я ведь не ученый, а простой астронавт.

— Учитывая недавние события, с удовольствием извиняю вас, коммандер. — Бринк тяжело вздохнул. — Когда мы покинули астероид и увидели первых насекомых и мелких позвоночных, у меня мелькнула мысль, что где-нибудь наверняка существуют их более крупные собратья. Сами посудите, где им найти лучшее убежище, чем в этих давно заброшенных зданиях и подземельях?

— Если мы наткнемся на тварь, способную запустить астероид, — хмуро пробормотал Лоу, — с удовольствием скормлю ей парочку собственных пальцев ради такого дела. — Сфера уверенно набирала скорость, бесшумно мчась по тоннелю к заложенной в ее программе цели.