Колодец

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Звука не было, только пронизывающая вибрация отзывалась запредельной дрожью в каждой косточке. Поверхность астероида вокруг исследователей пошла волнами. Мелкие частицы грунта отрывались от общей массы и начинали дрейфовать в открытом космосе. Потом из отверстия кратера стало выбрасывать более крупные обломки. Некоторые из них, в основном железоникелевого состава, проплывали совсем рядом с людьми. Их приходилось отталкивать руками. К счастью, ни один из обломков не имел заостренных краев и не обладал большой массой.

Борден и Майлс заговорили разом. Они перебивали друг друга, и Лоу ничего не мог понять в их лопотании. Помня о своем журналистском долге, Мэгги Роббинс первым делом направила свою видеокамеру, вмонтированную в рукав скафандра, вниз. Бринк метался рядом с ней и вылавливал один за другим выбрасываемые из кратера куски породы. Большинство камней он сразу отбрасывал в сторону, но кое-что после беглого осмотра бережно опускал в мешок.

«Извержение» вскоре прекратилось, но сюрпризы на этом не кончились. Вдруг прямо из-под ног астронавтов ударил мощный световой луч и омыл ярким светом их застывшие фигуры. Изумленный крик Бордена на борту корабля слился с яростным ругательством бортинженера. Лоу словно наяву увидел, как второй пилот поворачивается к Коре и яростно орет без всякого намека на юмор: «Экспресс-анализ! Включай скорее чертов агрегат!» Только после этого Кен с тревогой задал сакраментальный вопрос:

— Что там у вас происходит, Бостон?

Кора Майлс тем временем перебралась в командирское кресло, и ее пальчики забегали по клавишам пульта с быстротой и изяществом, присущими только профессиональным пианисткам. С приборами явно что-то случилось — добрая половина из них словно сошла с ума.

— Ничего не понимаю! — пробормотала Кора. — Что это может быть?

— Астероидотрясение? — предположил Борден. Он судорожно переключал тумблер за тумблером.

— Невозможно! Наш астероид слишком мал и давно мертв.

— Откуда же тогда взялся этот свет? — воскликнул Борден. Он не отводил глаз со светового столба, исходящего из глубин кратера.

— Что бы это ни было, луч не радиоактивен, — откликнулась Кора и показала на один из датчиков.

— «Атлантис»! «Атлантис», вы нас слышите? — раздался в динамике голос диспетчера ЦУПа. В нем звучали обеспокоенность и тревога. Скорее, даже паника. — Что у вас случилось? По данным наших наблюдений, поверхность объекта пришла в движение, никак не связанное с орбитальным.

— Движение — это еще не все, парни, — проговорил Борден, ошалело уставившись на шкалу одного из приборов, который по всем законам обязан был показывать ноль. И все-таки стрелка ползла к середине шкалы. — Тут еще появился странный луч. Бьет откуда-то из глубины объекта. Яркий световой столб, как из очень мощного прожектора. Да вы и сами должны его видеть, Хьюстон!

— Вы пролетаете над западной частью Центральной Африки, «Атлантис»! — с отчаянием выкрикнул диспетчер. — Мы ничего не можем увидеть, пока вы не войдете в сферу слежения станции в Момбасе. Какова природа свечения, по данным экспресс-анализа?

— Радиации нет, — вступила в переговоры Кора. — Кен совершенно прав, луч похож на прожекторный. Я не думаю, что он представляет собой побочный эффект коррекции орбиты объекта.

— Послушайте, Хьюстон, — снова вмешался Кен, — как только мы получим какие-нибудь конкретные результаты, мы сразу вам о них сообщим. А пока могу сказать, что зрелище жутковатое.

— Лучше бы вам поторопиться с конкретными результатами, «Атлантис». — Голос диспетчера звучал раздраженно. — Что касается понятия «жутковатое зрелище», оно не очень-то согласуется с научной терминологией. Нам нужны точные формулировки.

— Пожалуйста. Объект генерирует яркое свечение неизвестной природы. Это достаточно точная формулировка? И довольно! Не мешайте мне больше! Там, внизу, трое наших. — Он угрюмо посмотрел на Кору: — Что-нибудь прояснилось?

— Ничего. Если на астероиде и есть источник свечения, так он находится на слишком большой глубине. Яркость луча пока не ослабевает. — Она сверилась с показаниями еще одного датчика. — Приборы показывают, что смещение грунта на ограниченном участке продолжается. Более того, движение пород захватывает все большую поверхность объекта.

— Черт побери! — Борден оторвал взгляд от приборов и посмотрел на астероид. — Бос! Скажи хоть что-нибудь, дружище!

Динамик внезапно ожил. Голос командира корабля звучал не совсем уверенно, что само по себе было явлением, не имеющим аналогов.

— С нами все в порядке, Кен. Вибрация — или уж не знаю, как это назвать, — вроде бы потихоньку слабеет.

Борден оглянулся на Кору. Та энергично кивнула. Второй пилот склонился над микрофоном.

— Мы видим луч. Радиации не зафиксировано. Свет, похоже, не лазерного происхождения, так что для зрения опасности, скорее всего, нет.

— С последним ты немного запоздал, приятель, ты не находишь? — Лоу замолчал, раздумывая. — Направь-ка на него спектроскоп. Большой, тот, что мы используем для спектрального анализа звезд.

— Знаешь что, Бос, — огрызнулся второй пилот, — если ты думаешь, что я сейчас все брошу, оставлю вас троих на произвол судьбы, а сам сяду за компьютер и начну проводить какой-то дурацкий спектральный анализ, так у тебя, наверное, кислородное голодание. Ты проверь, сделай милость.

— Зря волнуешься, Кен, — спокойно отозвался Лоу. — Смещение грунта прекратилось, осталось только свечение. Стоп! Теперь и свечение куда-то пропало!

Следя за экраном и показаниями датчиков, оба оставшихся на корабле члена экипажа констатировали: да, световой столб действительно исчез.

— Хотелось бы мне узнать, какого черта все это значит, — довольно громко проворчала Кора.

— Может, у него батарейки сели? — невесело хмыкнул Борден. — Представляешь, здоровые такие, размером с небоскреб. — Шутка не удалась. Улыбка показалась только на лице у автора, да и то — вымученная.

Лоу завис над отверстием кратера и напряженно всмотрелся в глубину.

— Постойте, а ведь там что-то до сих пор светится! Людгер?

— Я так же озадачен, как и вы, коммандер, — отозвался немец. — Отдельные минералы имеют свойство долго сохранять тепло, кое-какие способны конденсировать электрические заряды. Не исключено, что мы с вами стали свидетелями минералогического феномена. — Бринк неуклюже повернулся лицом к Лоу: — С моей точки зрения, было бы непростительной глупостью прекратить дальнейшие исследования.

— А не может этот луч быть отраженным? Скажем, от какой-то блестящей поверхности на дне кратера? Застывшая лужа железоникелевого сплава — вполне эффектное зеркало.

— Не думаю. — Людгер сдержанно вздохнул. — Для отраженного луча он был слишком ярок и когерентен.

— Так что же это было? — не отставал Лоу от немца, но у ученого, увы, не находилось ответа.

Что-то толкнуло Лоу в бок. Он вздрогнул, но тут же увидел совсем близко от себя Мэгги Роббинс. Она подтянулась к нему с помощью троса-связки.

— Что произошло? Что это такое? — затараторила девушка.

— Мы не знаем, Мэгги.

— Но обязательно узнаем! — важно добавил Бринк.

— Что-то я сомневаюсь, — протянул Лоу и снова завис вниз головой над краем кратера. — У нас нет ни времени, ни оборудования, чтобы должным образом реагировать на непредвиденные обстоятельства, Людгер. Когда не знаешь, с чем имеешь дело, лучше не искушать судьбу.

— Глупости, коммандер. Феномен может и не повториться. Нам надо идти по горячим следам, пока происшедшее еще свежо в нашей памяти. Не забывайте, к тому времени, когда сюда прибудет полностью оснащенная комплексная экспедиция, все следы явления могут запросто исчезнуть. — Он перевел взгляд на зияющий перед ними провал. — Космическое тело такого небольшого размера не способно извергать вулканы и сдвигать целые слои грунта. Генерировать направленный луч света такой яркости оно тоже не может. С другой стороны, астероид не разлетелся на куски после взрыва, а это свидетельствует о его внутренней стабильности. По моему мнению, нам нечего опасаться.

— Не ожидал услышать иного от человека, ищущего в природе ответы, а не вопросы, — возразил отнюдь не убежденный в правоте немца Лоу. — Но не забывайте, Людгер, что на мне лежит персональная ответственность за вас и Мэгги.

— Эй, а я что ж, не имею права голоса? — попыталась встрять в обсуждение журналистка, не особо надеясь на положительный результат.

— Нет, — отрезал Лоу. — У вас есть только право наблюдать — и ничего более. И прошу впредь не забывать об этом.

— Но мы же все равно собирались опускаться, коммандер, — напомнил Бринк, жадно вглядываясь в слабое фосфорическое свечение далеко внизу. — Не вижу причин отступать от намеченного плана. Скорее, наоборот.

— В самом деле? А что будет, если во время спуска снова начнется подвижка грунта? Вдруг эта дыра решит закрыться как раз в тот момент, когда мы очутимся на дне?

— Да бросьте вы каркать, коммандер! — Бринк изо всех сил старался не походить на педантичного профессора, но это ему плохо удавалось. — Этот кратер никак не может просто так взять и закрыться. Мы имеем дело не с зыбучим песком, не с какой-то там сыпучей субстанцией, а с оплавленными ядерным взрывом горными породами, с железоникелевым сплавом. Такой материал сам по себе не сдвинется ни на миллиметр. — Решительным движением ученый включил свой реактивный двигатель. — Я отправлюсь вниз, а вы, если желаете, можете оставаться.

— Нет, — твердо ответил Лоу. — Мы будем держаться вместе. Мэгги, что показывает ваш счетчик расхода воздуха?

Девушка прочитала цифру на датчике, находящемся внутри шлема. Лоу одобрительно хмыкнул.

— Ладно, Людгер. Двадцать минут — и ни секундой больше.

— Я принимаю ваше решение, коммандер. Пусть будет двадцать минут. — Людгер увеличил скорость и ринулся вниз.

Лоу последовал за ним, правда, чуть медленнее. Спускаясь, он внимательно оглядывал стены кратера. Вроде бы никаких признаков возобновления вибрации или подвижек грунта. Все было тихо и спокойно, как во время их первой высадки, за исключением этого абсурдного, невозможного, невероятного свечения на дне. Видеокамера журналистки работала без перерыва.

— Что скажете о структуре астероида, профессор? — спросил Лоу.

— Пока не замечаю ничего необычного, коммандер, — тут же откликнулся Бринк, спустившийся в кратер значительно дальше своих спутников. — Ничто из увиденного мною не выходит за рамки общепринятых теорий. Я даже не знаю, как мне это воспринимать, то ли с оптимизмом, то ли с разочарованием?

— Эй! — послышалось в наушниках возмущенное восклицание. — Как насчет того, чтобы и меня ввести в курс дела, парни?

— Подвижка или вибрация почвы прекратились полностью, Кора. Мы находимся внутри кратера и продолжаем спуск, — весело отозвался Бостон. — Людгер говорит, что все выглядит примерно так, как и предполагалось. Внизу, под нами, наблюдается слабое свечение, которое мы собираемся исследовать. Возьмем несколько образцов — и сразу назад. А ты пока продолжай согревать мое кресло!

— Буду стараться, начальник. — Низкий горловой смех бортинженера вселял уверенность.

Протянув руку, журналистка коснулась стенки кратера.

— Что это за зеленые стекловидные образования?

— Оливиновые кристаллы, — пояснил Бринк. — Просто они вплавлены в стену и сглажены при взрыве.

— С вами точно все в порядке? — На связи был Борден, непривычно серьезный и озабоченный.

— Все в норме, Кен, — успокоил коммандер. — Вокруг плавает всякая дребедень, но ничего массивного и острого, что могло бы повредить скафандры. Мы отпихиваем камешки в сторону и движемся дальше. Пока, во всяком случае, волноваться не о чем.

— Нет, есть! — возразил Бринк взволнованным голосом, опровергающим успокоительные речи командира. Достигнув дна, ученый ловко затормозил с помощью реактивного двигателя и завис вниз головой. Лицо его находилось всего в нескольких дюймах от поверхности.

— В чем проблема, Людгер? — с тревогой спросил Лоу.

— Проблема не столько в том, что нам грозит опасность, коммандер, сколько в том, что непонятно, в чем она может выражаться.

— Я что-то плохо усваиваю ход ваших мыслей.

Бринк подвинулся в сторону, легонько оттолкнувшись кончиками пальцев от поверхности.

— Взгляните сами и все поймете.

Лоу включил двигатель, предварительно позаботившись о том, чтобы Мэгги Роббинс следовала за ним сзади. Если бы ее вдруг занесло вперед, она, не имея возможности управлять скафандром, могла здорово врезаться в дно кратера. Уже через несколько секунд он с одного взгляда оценил серьезность высказанных Бринком опасений.

— …черт! — эхом отозвался в наушниках чей-то до отвращения знакомый голос. Кажется, его собственный.

— Что ты сказал, Бостон? Опять что-то не так? — На связи снова был Кен Борден, обеспокоенный и встревоженный.

Лоу внезапно почувствовал, что не может ответить. Он знал, что именно хочет сказать, — слова не шли на язык. Спасла положение журналистка. У нее таких проблем, похоже, возникнуть не могло.

— Все хорошо, Кен. Все в лучшем виде! — щебетала Мэгги, изумленными глазами глядя на невероятное зрелище, открывшееся на дне кратера троим астронавтам. — Ты не волнуйся, просто мы… просто мы кое-что тут нашли.

В центре гигантской воронки, словно вырастая из коры астероида, лежал источник светового луча, чья интенсивная яркость еще недавно так поразила всех членов экипажа «Атлантис». Сейчас объект слабо мигал, но само присутствие здесь подобного феномена поражало ничуть не меньше, чем генерируемый им луч, мощность которого превышала возможности любого земного прожектора. Мерцающее свечение исходило не от поверхности предмета, а откуда-то изнутри.

— Не очень похоже на отражение, а, коммандер? — Бринк опустился на колени возле находки и взялся одной рукой за выступ.

Лоу наклонился.

— Металл, никаких сомнений. Но не железо с никелем. И я не вижу ни одного вкрапления оливиновых кристаллов.

Изумление и растерянность астронавтов вызвала поверхность находки. Металлическое образование было испещрено глубокими бороздками различной формы, но одинаковой глубины и размера. Более того, их расположение было настолько упорядоченным, что у самого невнимательного и неопытного наблюдателя неизбежно возникало сомнение в естественном происхождении предмета. Перед астронавтами лежала круглая металлическая плита с выпуклой лицевой стороной. Законченная лаконичность формы и явно искусственный орнамент заставляли предположить, что эта штука представляет собой предмет высокоразвитой цивилизации. Эта вещь не могла быть самородком, появившимся на свет в результате конденсации паров расплавленного металла. Она была творением чьих-то рук.

— Как вы сказали? Мы не расслышали последнюю фразу, Бостон. — Борден понемногу приходил в себя, но от шуток все еще воздерживался.

— Я сказал, что мы наткнулись на металлическую плиту непонятного происхождения, — четко произнес в микрофон Лоу и бросил взгляд на Бринка. Тот важно кивнул. — На плите имеются знаки, образующие упорядоченный орнамент.

Мэгги отчаянно забарабанила кулаком по скафандру командира.

— Эй, я вас правильно поняла, парни? Выходит, мы нашли предмет искусственного происхождения? Инопланетного…

— Одну минуту! Попрошу вас помолчать ровно одну минуту, Мэгги. — Лоу так резко повернулся к девушке, что не удержался на месте и поплыл назад. Пришлось срочно корректировать положение в пространстве. — Никто из нас пока ни слова не сказал о возможном происхождении находки.

— Инопланетного? — Даже у Коры Майлс перехватило горло. В другое время это непременно вызвало бы смех. — Кто сказал «инопланетного»? Вы правда нашли металлическую плиту с надписями на языке инопланетян?

— Никто ничего подобного не говорил! — отрезал выведенный из себя Лоу.

— Коммандер Лоу? — прозвучал в шлемофоне укоризненно-вкрадчивый голос журналистки. — Позвольте заметить, коммандер Лоу, что вы слишком громко кричите.

— Я вовсе не кричу, — с деланным спокойствием ответил астронавт. — Кора, Кен, мы имеем дело с неизвестной науке аномалией, но я пока не считаю возможным прибегать к формальным определениям.

— Как скажешь, Бос. — Борден снова овладел собой. — Прибегни тогда к парочке неформальных, просто так, чтобы чуточку просветить нас, грешных.

Лоу глубоко вздохнул, потом выдохнул, а потом уже начал говорить:

— Хорошо. Нами обнаружена круглая металлическая плита, по виду похожая на продукт высокоразвитой цивилизации. На поверхности видны знаки, могущие, подчеркиваю — могущие, оказаться надписью на неизвестном языке. Но точно мы об этом судить не имеем права.

— Надписи… — Голос Коры Майлс приобрел оттенок восторженного благоговения. Обычно такие интонации ассоциируются с церковной службой. — А ведь вы и в самом деле наткнулись на артефакт, Бостон!

Бринк, все еще ощупывая странные знаки на поверхности плиты, ворчливо заметил:

— Конечно, это артефакт. Лично я в этом уже не сомневаюсь, мисс Майлс. Происхождение, очевидно, искусственное, что лишний раз подтверждается характером знаков, покрывающих поверхность находки. Загадкой пока остается только свечение. Такое впечатление, что эманация исходит прямо из самой плиты.

— Прошу прощения, джентльмены! — Мэгги Роббинс решительно развернулась в пустоте. Так, что ее камера в рукаве скафандра оказалась направленной на освещенную слабым мерцанием находку, две фигуры в скафандрах рядом с ней и — краем кадра — на ее собственное лицо. — Мне кажется, у меня появился повод для экстренного репортажа. — Откашлявшись, она начала говорить в микрофон: — Для сведения редакции: начало репортажа. Повторяю: начало репортажа. — Сделав короткую паузу, она продолжала: — С вами Мэгги Роббинс, друзья. Я веду эту передачу в прямом эфире с уже обретшего стабильную орбиту, но все еще безымянного астероида. — Еще раз развернувшись, она приблизила камеру к плите. Металлическая поверхность диаметром около ярда теперь должна была занять почти весь кадр. — Только что обнаружено первое реальное доказательство существования разумной жизни вне Земли. Находка представляет собой металлическую плиту или стелу искусственного происхождения, которая…

— Стоп! Прекратите сейчас же! — Лоу втиснул свое тело между камерой и плитой, заслоняя находку от миллионов телезрителей. — Найденный объект был подвергнут только беглому осмотру, ни в коем случае не профессиональному исследованию, не говоря уже о лабораторном анализе. Считаю своим долгом заявить, что в настоящий момент все высказывания о природе и возможном происхождении находки являются беспочвенными. Вы не имеете права делать столь поспешные выводы. Представьте, какая шумиха поднимется вокруг вашего заявления и сколько идиотов начнут городить всякую чушь!

Журналистка не отступила ни на шаг.

— А вы, коммандер, не имеете права препятствовать мне как единственному присутствующему при историческом открытии журналисту осуществлять мою профессиональную деятельность. И не вам мне указывать, какие я могу делать выводы и умозаключения, а какие нет. Смею вас заверить, что в этой области я намного превосхожу вас опытом. Не пытайтесь убедить меня, что какой-то псих на Земле специально изготовил эту штуку, а потом доставил сюда и закопал точно в том месте, где взорвалась одна из бомб.

— Да я вовсе не утверждаю ничего подобного, — нетерпеливо отмахнулся Лоу. — Я только хотел сказать…

— …что найденный артефакт имеет внеземное происхождение, — закончила за астронавта журналистка. — Не так ли, коммандер Бостон Лоу? Или вы считаете, что круглая металлическая плита, генерирующая яркий свет, может иметь какое-то другое происхождение? Что ж, предложите мне другую версию, и я с удовольствием передам ваше мнение своим зрителям.

Другой версии Лоу, разумеется, предложить не мог и вынужден был, подумав, признать свое поражение. Бостон опять с удивлением отметил, что девушка заслуживает уважения и даже восхищения за упорство и стойкость в отстаивании своих убеждений. Ну а Бринк, скорее всего, даже не слушал их спора. Он лихорадочно рылся в грунте вокруг плиты с помощью кое-каких простейших инструментов, входящих в комплект оборудования скафандра.

— Может быть, здесь можно еще что-нибудь найти?

— А зачем? — невинным голоском осведомилась Мэгги, ловко обойдя прекратившего сопротивление Лоу, и снова направила камеру в центр плиты. — Одной этой находки более чем достаточно, чтобы прославиться на весь мир. Конечно, — добавила она с оттенком самодовольства в голосе, — я уже и так прославлена на весь мир. Так же как и вы, коммандер. — И тут она метнула многозначительный взгляд в сторону Бринка.

Оторвавшись от артефакта и подняв голову, ученый улыбнулся ей странной, загадочной улыбкой.

— Я знаменит лишь в достаточно узких научных кругах, но этого мне вполне хватает, — церемонно ответил он.

— Пора привыкать к другому. С этого момента вы стали всемирной знаменитостью, Людгер. И вам от этого не отвертеться, уверяю вас, — хохотнула журналистка.

— Меня интересует только научный аспект сделанной нами находки, Мэгги. Разумеется, — мягко добавил ученый, — я ничего не имею против громкой славы. Хоть ее и нельзя потрогать руками, порой она помогает добиваться вполне реальных инвестиций в научные исследования.

Журналистка придвинулась поближе.

— Скажите, вы надеетесь найти еще такие же плиты?

— Возможно. — Он вонзил в грунт маленькую лопатку. — А если повезет, то и нечто большее.

Держась в сторонке, Лоу на всякий случай проверил показания счетчика расхода воздуха. Времени оставалось порядочно, но он не знал, радоваться ли этому обстоятельству.

Воспользовавшись стандартным набором инструментов, они помогли Бринку обнажить края плиты. Ничего интересного при этом не обнаружилось. Ученый засунул обе руки в перчатках в образовавшуюся щель.

— Осторожно! — предупреждающе воскликнул Лоу.

Бринк только усмехнулся:

— Здесь нет острых краев, коммандер. Я проверял. Вы мне не поможете? Хоть плита ничего и не весит, не хотелось бы врезаться с ней в скалу и случайно расколоть это чудо пополам.

Мэгги снимала и возбужденно комментировала в микрофон каждое движение. Двое мужчин с легкостью оторвали плиту от поверхности.

— Только не молчи, Бостон! — взмолилась Кора Майлс. — Тут все свои, и нечего разводить секреты!

— Мы освободили плиту, — послушно сообщил Лоу. — Не вижу препятствий к доставке ее на корабль. Не пройдет и часа, как вы двое сможете осмотреть ее и начать строить собственные гипотезы.

— Ах, какая жалость! Я опять оставил дома свой англо-инопланетный словарик! — сокрушенно провозгласил Борден. Теперь, когда опасность вроде бы миновала, он быстро входил в форму.

— Эй, парни! — вдруг окликнула астронавтов Мэгги Роббинс, опустив руку с камерой. — Кто-нибудь из вас двоих удосужился заглянуть под плиту?

Лоу и Бринк переглянулись, аккуратно положили артефакт на грунт и как по команде одновременно посмотрели на то место, где он только что находился. Там зияла дыра. Очень глубокая дыра.

Вход в тоннель.