Кречетов, ты – не наследник! Том 3

Глава 1 Папа драконов

Это было так приятно, что я решил начать всё сначала. Но, когда я это сделал, то мечта стала реальностью.

«Лучшее место,» — подумал я, уткнувшись головой в упругие сиськи Алтынсу, охваченный полнейшим блаженством.

Она притянула меня ближе, каким-то гребаным образом перекинув правую ногу через мое левое плечо.

Её маленькие стопы смыкались где-то позади моей шеи. Пальчики ног украшенные кольцами согнуты внутрь для сцепления. Чудо ханских гимнасток, если таковые вообще существует. Каждый мой яростный толчок терялся в её влажной бархатистой расщелине.

Скоростной темп.

Желание этого женщиной — постоянно.

— Ах, любовничек!

«Да, это я,» — подумал я с широкой ухмылкой на лице.

Пот струился из каждой поры моей кожи, наши тела становились скользкими, как свежая рыба на рынке Новгорода. Но разница всё же была. У нас обоих был жар, и наши внутренности горели.

Хриплый жалостный голос Алтынсу в ухе, сурово умоляющей приложить ещё больше усилий.

— Быстрее! Ах…

«Черт побери,» — подумал я, изо всех сил пытаясь удовлетворить требование.

Нетерпеливый, словно голодный кролик, набросившийся на яблоко. Ошеломлённый, сбитый с толку, мне не хватает воздуха. Её мягкие бугорки душат, отчаянно открываю и закрываю рот под её мокрой шеей.

— Ещё! Ещё!… Аааа!

Кровать заскрипела, матрас провалился. Доски разъехались, злополучная мебель запрыгала и вот-вот развалится. Мой рот обнаружил набухший сосок, добыча была такой же скользкой, как женщина подо мной. Золотое кольцо на соске звякнуло у меня на зубах и затанцевало прочь.

Алтынсу предупреждающе прикусила кончик моего носа. Жемчужные зубки впились ровно настолько, чтобы держать меня в центре, когда я колотил нижней частью своего тела. Я вкладывал в усилие всё, что у меня было, издавая рев, который разбудил половину Новгорода.

— Ммм, мой сладкий-сладкий Ярослав… — удовлетворенно промурлыкала Алтынсу, когда я рухнул на нее совершенно опустошенный и блаженный.

«Она пахнет так чертовски вкусно,» — подумал я, улыбаясь и пуская слюни одновременно. Должно быть, из-за всех этих масел и прочего. Или того, что моя голова снова нашла идеальное место.

— Я приятно удивлена, — поддразнила моя жена, закидывая левую ногу мне за талию. Простыни под нами превратились в промокшее месиво. — Тебе это понравилось?

«Ещё как,» — подумал я, засыпая, неспособный говорить или формировать более сложные мысли. Длинные ногти ханской принцессы вырисовывали узоры на моей загорелой спине, что было весьма кстати.

Я чувствовал себя совершенно опустошенным, в хорошем смысле этого слова.

— Хочешь ещё раз? — невинно спросила Алтынсу, и я встревоженно очнулся от раздумий. Никогда не доверяй женскому вопросу, если он возникает внезапно и не даёт возможности легко ответить «нет».

— Конечно, просто дай мне пару минут, — прохрипел я и попытался поднять голову. Но она удерживала меня в ловушке, прижимая ногами мою шею. Угол был невозможным, пальцы её ног внезапно похолодели на ощупь.

— Какого хрена? — удивился я и попытался вырваться. Но давление на мою шею усилилось, теперь оно причиняло неослабевающую боль.

— Владислав! — раздраженно фыркнула Алтынсу.

— Откуда ты вообще можешь знать это имя? — спросил я.

— Нам нужно идти, Владислав! — Красивое создание ответило мужским басом.

Её глаза стали совсем черными.

— А? Это действительно ты?

'О! Это мой кошмарный сон!

— ХААА! — Я вскрикнул и опрокинулся с седла, на котором спал.

Лицо утонуло в мягком теплом песке. Тонны песка. Он попал мне в нос и на зубы. Я вскочил, пытаясь привести себя в порядок. Я был весь в поту и вонял, как конь. Мне потребовалась добрая минута, чтобы глаза привыкли к темноте.

В тот момент, когда я это сделал, вспыхнул свет, и я снова чуть не ослеп.

— А-а-а! — Я прохрипел от боли, разбудившей меня навсегда.

— Ах, прошу прощения, дорогой Владислав, — сказал Филимон, стоя рядом со мной.

И я в панике отскочил! Морщинистое лицо старика было слишком ужасающим после таких фантастических снов.

— Это всего лишь камень света, — поспешил он оправдаться.

— Филимон, ради богов, дай мне сориентироваться! — запротестовал я, стряхивая с себя песок и сплевывая горькую пыль, выбивающуюся из зубов.

— Ты издавал тревожные звуки, — защищался Филимон, следуя за мной, когда я направился к нашим лошадям за водой.

— Какие звуки?

Филимон колебался.

— Как возбужденный осёл…

Он наблюдал за мной, пока я глотал воду из своей фляжки.

— Это был сон, — сказал я вытирая губы тыльной стороной ладони.

— Кошмар? — Филимон допытывался с полным пренебрежением к моей частной жизни. Поскольку я сам был таким, то мог простить ему это.

Язык мой, отказывающийся следовать командам, портил план.

— Моя жена, — прохрипел я.

— Ханская принцесса, — сказал Филимон. — Ты скучаешь по ней.

— Я беспокоился о ней, — признался я. — Это небезопасное путешествие для неё.

— А как насчет других твоих друзей?

— Домовой? Ха, да, я не о нем беспокоился. Олаф, я почти совсем забыл, а Дана почти неубиваема.

— Полуночница, домовые и пираты, — сказал Филимон, снова схватившись за трубку. Пустыня вокруг нас была тихой и темной. Руины находились недалеко от нашего лагеря, большие и зловещие. — У вас там колоритная публика, молодой человек.

— Я много путешествовал, — ответил я, как будто это все объясняло.

— Хм.

— Сколько времени до утра? — Спросил я его.

— Час. Однако нам нужно двигаться.

— Я подготовлю лошадей, — предложил я.

— Я сверну лагерь, — ответил Филимон с зубастой улыбкой. — Но я не понесу твое седло. У меня снова беспокоит спина.

И я назвал последнюю часть чушью собачьей. Он такой же ленивый, как и пират Олаф.

Прикрепив седло я два раза проверил кожаные ремни. Мне хватило одного падения с камня, чтобы понять. У меня до сих пор синяк.

Осмотрел мешки один за другим. Даже тот, что казался пустым, теперь был наполнен остатками яйца Даны. Скорлупы было меньше, чем ожидалось от такого большого яйца.

«Что ты думаешь?» — спросил я божка Велеса.

[Слышать твои похотливые стоны было тревожно

Я не хочу об этом говорить.]

«Я имел в виду яйцо», — сказал я, радуясь, что Филимон меня не слышит. Я запрыгнул в седло. громко фыркнул в знак протеста, вероятно, спросонья.

[Тогда тебе следовало так и сказать

Я что, Провидец?] — ответил Велес.

Я поднял средний палец, указав вокруг себя — на случай, если промахнулся мимо Велеса. Затем направился к Филимону, который ждал меня вместе с животными. Тяжело нагруженные, так как пару недель назад мы потеряли одну лошадь.

— Рррррааа!!!

— Что за черт? — выругался я, чтобы определить источник крика. — Ты это слышал?

Филимон уже слюнявил вторую трубку за день. За ночь… неважно.

— Слышал что? — спросил он, моргая. — Я немного задремал. Боюсь, темнота утомляет глаза…

— Да, хорошо, — оборвал его я, не заинтересованный его поступком. — Что-то кричало из темноты.

— Как шакал?

— Кричат ли шакалы таким образом?

— Я так не думаю. Может быть, маленький?

Я вздохнул и подошел к нему.

— Это звучало странно.

— Птица? Птицы странные, — предположил Филимон. — Подожди, что это?

Он обеспокоенно огляделся.

— Что? Ты что-то видел?

— Хм.

Я уставился на него.

— Ты меня немного пугаешь, старик.

Филимон поводил трубкой вокруг и задумчиво огляделся:

— Давай держать ухо востро.

— Почему?

— Простая предосторожность, — он прищелкнул языком, чтобы лошадь тронулась в путь. Руины города впереди напоминали кладбище.

— Это совсем не смешно, учитывая, что мы направляемся в кровавые руины, старик! — запротестовал я, напряженно оглядываясь по сторонам.

Филимон поморщился.

— Страшно? Это руины. Вероятно, там ничего нет.

— Вот видишь? Слово «вероятно», беспокоит меня больше всего, — проворчал я, качая головой.

— Город мертв, Владислав, — повторил старик свою мантру.

— Чем больше ты это говоришь, тем более зловеще это звучит. И если ты еще раз назовешь меня Владиславом, я начну называть тебя Филиппом.

Филипп достал болт и шлепнул моего коня, пока мы ехали бок о бок.

— Эй! — Я предупредил его. — Ты начал всё это дерьмо с именами!

— Это иностранное имя, — возразил Филипп. — Гарт на древнем языке означает «Любящий лошадей».

Правильно.

— Ну, Филипп — тогда тебе не следует обижать «Ветерка», — защищал я его прозвище.

— Правда?

— Ну да, там, откуда я родом, так оно и есть, — солгал я, думая о том мужике, который скакал по сцене в рыбьей сетке. — Но ладно, я достаточно взрослый, чтобы не использовать это имя снова.

— Спасибо, Владислав, — невозмутимо произнес Филипп.

Если Белое городище когда-то и было большим городом. То сейчас он совсем на него не похож. Половина погребённых зданий исчезла, когда мы пересекли один из проёмов в рухнувших стенах.

— Пустыня движется, — объяснил Филипп, занятый прочисткой трубки. — Улицы города никогда не остается прежним.

Я уставился на прямые стены по обе стороны улицы, которую мы проезжали. Мелкий песок покрывал и смягчал детали. А яркий лунный свет отбрасывал длинные тени от зданий. Ни окон, ни дверей — бездушный и безмолвный город. Ничто не двигалось, кроме кружащегося песка, когда легкий ветерок гулял по пустым улицам.

— Ты бывал здесь раньше? — Я расспрашивал, осматривая каждый дом с разной степенью проседания.

Некоторые из них были покрыты крышами. В других же можно было увидеть последний этаж, тёмные проёмы древних веранд и окна с двойными дверями. Все они выглядели мрачно и зловеще.

— Видел. Прошло больше ста лет, я думаю, — ответил Филимон, немного задыхаясь в конце.

«Вероятно, понимая, что все, кого он знал, мертвы,» — решил я, затем вздрогнул от этой мысли.

— Ты там в порядке, Филимон?

Старик вытер глаза и кивнул.

— Тогда со мной тоже был человек, — сказал он, остановившись, когда я спрыгнул с коня, чтобы осмотреть большой фасад виллы.

— Что этот человек здесь делал? — Спросил я.

— Исследовал, — Филимон усмехнулся воспоминанию. — Искал вещи.

— Сокровище?

Старик кивнул, наблюдая, как я заглядывал в темный провал.

— Ага, сокровище.

— Хм, — пробормотал я, пробуя ботинком покрытый пылью пол. Затем я наступил на него. Ничего зловеще не скрипнуло. Темнота рассеялась, когда мой камень света осветил пустую комнату.

Казалось, всё превратилось в пыль.

— На стенах есть гравюры, — сказал я, повысив голос. — Человек, разговаривающий с очень высоким чуваком, собака верхом на осле. Ха-ха.

— Городище было заброшена задолго до меня, Владислав, — послышался снаружи голос Филимона. Я вышел из засыпанного здания, качая головой.

— Да, всё же нам может повезти, — сказал я, направляясь к «Ветерку». — Как ты думаешь, люди уже приходили сюда?

— Впереди старые сады, где были источники воды, — объяснил Филимон. — Теперь это место разрушилось, пруды превратились в болото, но вода все еще течет.

Жадность мародеров лишила это место любой приличной добычи. Гребаные мошенники — проклятие человечества!

— Так что мы будем спать возле болота?

Филимон снова вытащил свою многострадальную трубку.

— Думаешь здесь есть опасности? — Спросил меня старик, испытывая.

Я причмокнул губами, размышляя об этом.

— Змеи?

— Среди прочего, не исключено, — пояснил старик.

Замечательные моменты.

— Остаемся в городе, — согласился я.

Через два часа мы пополнили запасы воды. Оставили лошадей пастись в кустах возле грязевых прудов на другом конце города. Известняковые стены, бывшие сады были погребены под песком. Пустыня медленно, но верно завоевывала эту местность.

Белый городище был размером с Новгород, за вычетом портов, по моей оценке.

Под тем этажом, который мы выбрали для временной базы, был еще один. Это здание казалось более прочным, чем те, что стояли ближе к стенам. Оно напоминало правительственное сооружение. Его центральный зал был наполовину погребен под мелким песком. Песок проникал через множество окон с востока. А крыша, хоть и пронизана большими дырами, все еще создавала тень.

В конце зала за сломанными дверями я обнаружил лестницу, которая вела вниз. Я спустился вниз по ступеням. Везде была пыль и паутина, а воздух тяжелым. Камень света, который я держал в руке, освещал мне путь. Попробовал открыть первую дверь. Черное, когда-то лакированное дерево заскрипело сопротивляясь. Я выругался и сильно пнул ее, пыль облетела меня, попав в глаза. Я закашлялся и достал кинжал, чтобы открыть замок.

[Внутри есть скелет] — буркнул божок Велес.

— Что? — Я остановился и уставился вперед. Коридор слишком темный, а крыша над ним слишком древня, чтобы рисковать заходить внутрь. — Откуда ты знаешь?

[Угадал?

Ага.

АХАХАХА!]

— Прекрати отвлекать меня, ты, сумасшедший ублюдок! — Я предупредил Велеса и наклонился, чтобы просунуть кончик кинжала в ржавый, почти оплавленный замок.

— Рррррааа!!!

Звук отразился в замкнутом пространстве. Я вздрогнул и резко обернулся, сузив глаза. Осмотрел всё вокруг, направив камень света на стены, покрытые паутиной и древней пылью.

— Что, черт возьми, это было? — в тревоге спросил я, а затем завопил еще громче. — Филимон!

— РРРРР!!!

Теперь ближе.

Я потянулся к мечу за спиной и остановился, решив не делать этого. Вернулся к лестнице и свету, падающему сверху. Лучше, чем темнота первого этажа, превращенного в подвал. Какой-то жуткий зверь устроил там своё гнездо.

— ФИЛИМОН, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! — Я с ревом отступал назад и, достигнув лестницы, стал карабкаться по каменным ступенькам. Перепрыгивал по две и даже по три, потому что началась паника.

[АХАХАХАХА!]

Я ворвался наверх, скользя ботинками по пыльному полу. С ног до головы покрытый паутиной и дышащий тяжелее боевого скакуна.

— Что случилось? — спросил Филимон, увидев меня согнувшегося, чтобы отдышаться.

Он повернул голову к отверстию, ведущему вниз.

— Ты упал? — спросил старик и неторопливо направился ко мне.

— Дай мне минутку, — ответил я, глотая как можно больше воздуха. По моему лицу стекали ручейки пота. — Там… что-то… внизу'.

— Змея? — предположил Филимон со смешком. — Расскажи мне, что произошло.

— Я снова услышал этот крик… Визгливый, скулящий звук, — я сморщил нос, и смахнул прилипший кусок паутины. — Это было жутко.

— Может, нам пойти и проверить это?

— Знаешь что? — Решил я без колебаний. — Давай не будем. Здесь много пустых домов. Давай просто переедем через улицу.

— Конечно, Владислав, — ответил Филимон со смешком и прошел мимо, чтобы выйти на улицу.

Он покачал головой, «Ветерок» фыркнул, а мул пукнул. А Филимон захихикал громче, когда странное существо появилось из того отверстия, откуда я только что вышел.

Он стоял на двух больших — для своего размера задних лапах. Туловище у него было удлиненным и заканчивалось змеиным хвостом, а шея с клиновидной головой была очень длинной. Из головы торчали маленькие рожки. Существо остановилось, увидев мой удивленный взгляд. Оно раскрыло свои передние лапы, похожие на кожистые крылья летучей мыши, окрашенные в светло-зеленый цвет.

Если это была попытка напугать меня, она с треском провалилась. Князь Ярослав Кречетов никогда ни перед чем не пресмыкался.

— Ух ты! — Произнес я, сдувая дохлого жука, свисавшего с моей верхней губы. — Кто ты, черт возьми?

Маленькое существо, на две ладони выше цыпленка, широко раскрыло свою зубастую, уродливую пасть. Он словно собирался зарычать, но вместо этого фыркнул, а затем сильно чихнул. Его голова наклонилась вперёд. Инерция была слишком большой. Крылья отчаянно захлопали, но не смогли удержать его. С жалобным шипением он ткнулся мордой в твердый пол. Затем подпрыгнул один раз и остался там, с несчастным видом глядя на меня.

— Ха-ха, — захохотал я, не в силах сдержаться. — Ахахаха, это самое смешное дерьмо, которое я видел за весь год!

[Ты с ума сошел?

Прирежь этого маленького ублюдка, пока у тебя есть шанс!]

— Заткнись, Велес! — рявкнул я и подошел к несчастному существу, чтобы рассмотреть его поближе. Его тело было покрыто иссиня-черной чешуей, которая напомнила то яйцо.

«Ни за что,» — подумал я. — «Не-а. С другой стороны…»

— Филимон, ты должен увидеть этого приятеля! — Я закричал и наклонился, чтобы помочь ему подняться.

Существо прыгнуло мне на лицо. Я схватил его обеими руками. Вытянув передние лапы и крылья, оно хлопало и било меня по ушам. Потом ударило молотоподобной головой в нос. Один из маленьких рогов проткнул кожу.

— Ррррееее!!

— Уххх! — закричал я и попытался отогнать маленького ублюдка.

По моему подбородку текла кровь, я был в ярости.

— Ты тупое уродливое дерьмо! — Я схватил его за шею и вышвырнул существо за дверь над головой Филимона.

Старик остановился как вкопанный, когда оно пролетело над ним и упало на дорогу, визжа, как собака…

— РЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕ!!!

— Богиня… — выдохнул Филимон, его старое лицо побледнело, и он тут же упал в поклоне.

Я, зажимая рукой кровоточащий нос, возмущенно наблюдал за проделками старого дурака.

— Мать драконов, — благоговейно произнес Филимон, целуя губами пол.

Ах.

«Да,» — подумал я.

В этом есть смысл.