Кречетов, ты – не наследник! Том 3

Глава 17 Будни хозяина дракона

— Что случилось? — спросил я. Я слышал историю Падения империи, рассказанную по-другому.

— Земля развалилась на части. Некоторые верят, что первыми взорвались Красные горы. Там всегда дымилось с Первой эры. Вокруг них вырос город. Земля была безумно плодородной. Земля, где никогда не бывает зимы, — он вздохнул и уставился на грязь, покрывавшую древнюю дорогу. — Подземные толчки были настолько сильными, что Академия Квакерана просто рассыпалась в прах, волны смыли все остальное. За неделю Империя была разорвана на части с Востока на Запад.

— Что случилось с императором? — спросил я, поглощенный рассказом старика.

— Королева поймала пиратский флот в Золотом роге, сожгла его и все остальное дотла. Либо в ярости, либо потому, что они потеряли контроль над драконами.

— Они?

— Всадники на драконах. Некоторые… выжившие имперцы считают, что враги убили Вираэля из Заэля своими машинами. Как большие арбалеты, пронзившие тела драконов. Некоторые драконы пришли в неповиновение.

— Вопреки приказам королевы?

— Трудно отрицать точно. С драконами нельзя разговаривать, — он сделал паузу и поморщился.

— По легендам королева могла, хотя.

— Да. Она это умела, — пробормотал Филимон.

— Что случилось с императором? — снова спросил я.

— Королева узнала о разрушении и послала драконов на помощь. Император добрался до разрушенного Золотого рога. Потом он спас все, что мог, и пошел сражаться с ней там.

— У него не было флота, — заметил я.

— Позже северяне переправили его через Пролив. Это было непопулярное решение, но некоторые Лорды воспользовались шансом вырваться на свободу. Такие уж они, человеческие лорды.

— Как он победил там королеву? Его люди должны были быть разбиты, — спросил я. Я так и не понял этого. Сражаясь с Ларионом и видя Дану в действии, казалось маловероятным, что у них был шанс в открытом бою с ними. Наверняка ему повезло с катастрофой, и он выбрался, но победить Королеву? Даже без учета драконов.

— Император унес свои секреты с собой в могилу, — ответил Филимон. — Ты был в той гробнице.

— Там ничего нет, — сказал я.

— Это был третий по величине город в Империи. По сравнению с ним Новгород был деревней. Помни, имперцы строили из-за размера, а не количества. Им не нравились людные места.

Я прищурился и уставился на массивную пирамиду. Вспомнил разрушенную пирамиду на острове. Что там произошло?

— Как можно убить всадника или его дракона? — спросил Филимон.

— Понятия не имею, — ответил я. Подумал о аркбалистах в Новгороде и Добрыне. Воспоминание было болезненным. — Очень большой болт?

Филимон усмехнулся.

— Тебе понадобится нечто большее.

— Например, что?

Старик пожал плечами.

— Я не знаю, но некоторые предполагают, что с императором был алхимик. Высота стен города превышала сорок метров. Ни одна пиратская армия не смогла бы пробиться сквозь сплошной камень, если бы их охраняли гоплиты.

Истории о прошлом. Проблески будущего.

— Я встретил гадалку в палаточном базаре, — сказал я после минутного раздумья.

— Большинство из них шарлатаны, — возразил Филимон, и я кивнул, соглашаясь.

— Она была довольно странной.

— Хм.

— Большая часть — это еще не все, друг, — сказал я, и старик, в свою очередь, кивнул, соглашаясь.

Это было очень раздражающе.

Я разбудил раба пинком, и тот вскочил со своего спального места возле пирамиды.

— Господин Владислав? — прохрипел он, взглянув на темное небо. — Который час?

— Ночь только началась, — сообщил я ему. — Но, поскольку у меня есть дела, у меня нет времени отдыхать, как у тебя.

— Конечно, господин.

— Где Велес?

— Внутри, — ответил раб.

— Что он делает? — спросил я, хотя и так слышал громкий стук лопаты, доносившийся из-за зарешеченных дверей.

— Хм, я решил не спрашивать его, господин Владислав, — раб был готов заснуть прямо на ногах.

Я застонал.

— Помоги мне открыть дверь. Затем встань снаружи и наблюдай.

Темнота внутри здания была такой густой, что я вытащил камень света, прежде чем сделать еще один шаг внутрь.

Здесь были вырыты по крайней мере три большие ямы, которых не было утром. Велес копошился в одной из них, яростно разгребая землю.

— Какого хрена ты делаешь? — спросил я у трупа, и он остановился, чтобы свирепо посмотреть на меня.

— Нам нужно убрать отсюда кости, дурак! — взревел Велес, и я услышал, как Сухарь зашевелился где-то в темноте, его сон был потревожен.

— Ты можешь не кричать каждый раз во все горло?

— Для этого и нужны легкие! — выпалил Велес в два раза громче. — Хватай лопату и начинай копать!

— А? Ты безумный мешок гнили! Какого хрена?

— Мы не знаем, кто их туда положил! И не пропало ли что-нибудь! — ответил Велес и с ворчанием выбрался из могилы глубиной в два метра, которую он выкопал. Ему потребовалась пара попыток, чтобы выбраться, а я просто стоял и наблюдал за ним с ухмылкой на лице.

— Они мертвы, Велес, — сказал я ему. — Какое это имеет значение?

— Ты идиот? — труп убил меня взглядом. — Мертвецы убьют тебя, если ты позволишь им приблизиться!

— Ты мертв.

— Ты не понимаешь. Ты слепой вдобавок к фальшивому титулу. На самом деле ты толще камней, которые они использовали для строительства этого дерьма, и даже менее полезен!

— Просто чтобы все было ясно и открыто. Я думаю, что ты безумный кусок дерьма, но я дам тебе шанс объяснить, — сказал я, обретя хладнокровие.

Велес указал на свою разлагающуюся грудь.

— Здесь есть душа! Моя. Теперь ты видишь разницу?

— Ты должен рассказать мне немного больше. Я сегодня много чего услышал, и некоторые из них были прямо удручающими. Я потерял еще одного друга, который нравился мне намного больше, чем ты.

Я не считал Велеса своим другом, но опустил эту часть.

— Чего ты хочешь? Гребаное плечо, на котором можно поплакаться? Кого, нахрен, это волнует? — усмехнулся Велес. — Помнишь, когда это пришло за тобой, в руинах Белого града?

— Конечно, — прошипел я сквозь зубы. Я предпочел бы не вспоминать об этом.

— То было мертво, это нет, — проворчал Велес и посмотрел на свою лопату. Я на всякий случай отступил на шаг. С ним никогда не знаешь наверняка. — Пауки знают о людях не всё, но есть существа, которые знают, — объяснил одержимый труп, внезапно обретя больше смысла, его тон напоминал воспоминания. — Их мертвые идентичны живым. К тому времени, когда ты осознаешь, кто они, будет слишком поздно.

Отлично, еще один ужастик, которого стоит остерегаться.

Велес вглядывался в темноту, его причудливый глаз не давал покоя.

— Итак, как мы узнаем, что что-то умерло, кроме как избавиться от старых костей? — спросил я его, свет, падающий на древний труп, был крайне скудным.

— Не все кости. И ты не спрашиваешь их, как они умерли, — ответил Велес.

— Как ты умер? — спросил я, наполовину поддразнивая, наполовину серьезно.

— Я не умер, — сухо ответил Велес.

— Верно, — пробормотал я и откинул волосы назад. — Хорошо, я проверю, как там Сухарь. Ты продолжай в том же духе… хорошая работа.

— Тебе лучше поторопиться, — радостно сказал Велес. — Этот идиот собирается убить твою полуночницу.

За его словами последовал вопль. Он отразился от древних стен, потусторонний звук заставил мои кости затрещать. Я никогда не слышал, чтобы Дана кричала так громко.

— Хах… ха-ха… Ахаха!

Я помчался на крик, маниакальный смех трупа и темный интерьер пирамиды делали момент ещё более сюрреалистичным. Камень света создавал призрачные фигуры, которые отскакивали от меня. У некоторых теней были лица, другие были аморфными и отвратительными на вид.

Вдруг Дана выпрыгнула из темноты, напугав меня до полусмерти. Она размахивала маленькими ручками и пинала воздух ногами. Наступила мне на колено, используя его как трамплин, и ловко отскочила в сторону. Я покатился по земле, чуть не откусив себе язык, и со стоном приземлился на плечо. Камень света ударил мне в лицо, а Дана закончила своё двойное сальто с криком в трёх метрах от меня. Она болезненно поморщилась и издала собственный стон.

— Дана! — раздражённо зашипел я, вставая.

— ЗДЕСЬ ЧУДОВИЩЕ! — Она снова закричала своим могучим визгливым голосом. Затем резко остановилась, широко раскрыла свои блестящие глаза и снова закричала вдвое громче. — ПРИГНИСЬ!

Что?

Я в ярости развернулся.

— РРРРРРРРРР!

— Ты, какого хрена! — это всё, что я успел выпалить.

Сухарь оттолкнул меня бульдозером с дороги. Я развернулся и схватил его за хвост, когда стремительный дракон решительно пронесся мимо. Меня протащило по земле, пока Сухарь раздражённо визжал и размахивал хвостом направо и налево, пытаясь сбросить меня. Я не отпускал, поэтому меня протащило почти пять метров, прежде чем он остановился и повернулся, чтобы свирепо посмотреть на меня.

Его огромные бордовые глаза излучали почти столько же света, сколько камень света.

— РРРРРЕ⁈

Дракон угрожающе завизжал, сбитый с толку, когда я отпустил хвост. И проклятая штука вернулась, жало на конце — теперь полностью выдвинутое — прочертило линию возле моего лица.

— Приятель, она друг, — успел я сказать, прежде чем визгливая Дана яростно отбросила меня с дороги. Мы оба отлетели в темноту, руки и ноги перепутались, а штаны полуночницы насквозь промокли.

— БЕГИ! — Дана закричала мне в лицо, пока я отчаянно пытался высвободить руки.

— Остановись! Ради всего святого, Дана! Успокойся! — взревел я, тоже теряя самообладание.

— РРРРРРРР!

— Заткнись! — рявкнул я на приближающегося на задних лапах дракончика.

Сухарь теперь был почти такого же роста, как взрослый мужчина. Длинный ядовитый хвост угрожающе покачивался за его чешуйчатой рогатой головой.

— Что, черт возьми, ты делаешь? — прошептала Дана, прячась за моей спиной. Стук ее зубов действовал мне на нервы.

— Прекрати это… — прошептал я ей и, повернувшись к дракончику, прошипел приказ. — Иди встань с Велесом!

— РРРРРР!

— Сейчас. Или будешь сидеть без еды.

Сухарь издал горлом щелкающий звук и щелкнул зубами. Затем он отступил, растворившись в окружающей темноте.

— Трахни меня, — прошептала Дана мне на ухо, ее зубы все еще стучали. — Что это было?

— Сухарь? — ответил я с усталым вздохом.

— Нет, я не голодна, спасибо, — ответила Дана. — Ты выглядишь необычайно храбрым, Ярослав.

— Его зовут Сухарь, — снова объяснил я и повернулся, чтобы осмотреть её. — Это кровь? Ты ранена? — спросил я, указывая на её промокшие штаны.

— В основном моча, — ответила Дана, принюхиваясь к воздуху. — Что? Я описалась. Эта штука появилась из ниоткуда!

— Ради всего святого, Дана! — взорвался я, оглядываясь в поисках чего-нибудь сухого. — Боги, я не могу в это поверить.

— Кто держит монстра в здании? — Дана возразила, оглядываясь вокруг по другой причине. — Оно исчезло? Что это было?

— Нет, он не исчез. Пока нет. Между прочим, это самец.

— Откуда, черт возьми, ты знаешь? Ты что, теперь эксперт по монстрам?

Я подумал, что я, вероятно, наиболее квалифицирован, чтобы справиться с ситуацией. По крайней мере, лучший кандидат.

— Помнишь то «яйцо», которое ты мне дала? — спросил я, и Дана нахмурилась, на ее лице снова появилась тревога.

Она огляделась вокруг, а затем в полной панике бросилась в мои объятия. Я оттолкнул её, но Дана была очень решительна и продолжала пытаться обнять меня. Она дрожала всем телом.

— Что? Что, черт возьми, с тобой не так? — выпалил я, но позволил ей обнять меня, и тут же снова почувствовал влажные штаны на своих. Я уставился на её белую макушку и вздохнул. — Вдохни и выдохни. Расслабься, всё в порядке, Дана.

— Дракон, — пробормотала Дана, и в её голосе прозвучал страх.

— Не монстр, — заверил я её успокаивающим голосом. — Я знаю Сухаря с рождения, он хороший мальчик.

«Эх, в большинстве случаев.»

«Как семьдесят процентов на тридцать.»

«Максимум шестьдесят на сорок.»

«В хороший день, если он хорошо питается.»

«Когда я рядом.»

«Тьфу.»

Филимон смотрел, как мы выходим из пирамиды. Так как ноги Даны стали резиновыми, мне пришлось почти выносить ее наружу. К счастью, Велес дал Бисквиту поиграть с чем-то. Я не знал, что это было, как, например, в этом случае…

Лучше не знать.

— Внутри есть место? — спросил я старика.

— Я отправил рабочих на склад. Им не понравилось спать с рабами, — ответил Филимон, и по какой-то причине этот вопрос показался ему забавным.

Я отнес Дану внутрь и помог ей лечь на раскладушку. Но она не отпускала мою руку, и мне тоже пришлось сесть. Филимон, который последовал за нами внутрь. Затем сел скрестив ноги, на раскладушку напротив нас.

— Она встретила Сухаря, — объяснил я. — Немного испугалась.

Филимон выпустил дым из ноздрей.

— Молодые полуночницы воспитываются на страшных историях, чтобы лучше справляться с миром, — объяснил он, вспоминая. — Боюсь, в наших учениях отсутствует утонченность. По крайней мере, в мое время.

— Они верят в это? — нахмурился я, когда Дана вытерла свое слюнявое лицо о мой доспех.

— Они хороши, — ответил Филимон с улыбкой. — Истории по большей части правдивы.

— Что это за истории?

— Бойся милосердия Богов. Никогда не ищи предсказаний, — небрежно сказал Филимон. — Никогда не доверяй имперцу, или его любви? Держись подальше от драконов, потому что они любят есть полуночниц больше всего на свете.

Я прочистил горло, этот вопрос вызывал беспокойство.

— Преувеличение?

— Вряд ли. Охота на полуночниц была любимым видом спорта предыдущего Императора императоров, — ответил Филимон. — Если они были слишком красивыми, то их держали для улучшения ритуалов спаривания.

— Что за ритуалы спаривания?

Мне пришлось задать этот вопрос в академических целях.

Филимон усмехнулся и долго смотрел на свою трубку.

— Не думаю, что смогу описать их полностью. Имперцы были очень разборчивы, когда они спариваются. В зависимости от касты, к которой они принадлежат, совершенно странные. Имей в виду, что их женщины могут нормально зачать только один раз, и потомство приписывается старшей родословной. Помня об этом страхе, использовались всевозможные средства, чтобы избежать неблагоприятного исхода.

— Это затруднило бы им выбор пары, — отметил я.

— Действительно. Тебе всегда нужна низшая каста, чтобы ты мог быть уверен, что твоя линия не будет нарушена. Поддерживается в хорошей чистоте. Чтобы ты не выбирал кого-то на улице. Существовали записи, когда беременность должна была протекать благополучно. В любом случае, повышение до более высокого статуса не… не приветствовалось.

— Звучит как большая проблема, черт возьми, — прокомментировал я. — Неудивительно, что они казались несчастными.

— О, ты ошибся. Говорят, полуночница будет дразнить твои чувства, пока ты не сдашься и не получишь лучшее удовольствие в своей жизни… Но чем выше поднимаешься, тем больше теряешь свою душу. Выворачивает тебя наизнанку. Многие полуночницы стали жертвами, даже погибли при попытке.

— А как же люди?

— Человеческий разум не может справиться с той изощренностью, которую они в это вкладывают, Владислав.

— Из-за магии, — отметил я и понял, что Дана притихла и слушает.

— Из-за магии в их крови, — повторил Филимон и достал инструмент, чтобы опорожнить трубку. — А также тот факт, что в порыве страсти она может взять больше, чем ты готов дать. Даже случайно.

— Ты серьезно говоришь о трахе? — спросила Дана, вытирая глаза рукой. — Там чертов дракон!

— Это дракон Владислава, — поправил ее Филимон. Дана моргнула и принюхалась к старику. — Он не навредит его друзьям.

— Хм.

— Приятно познакомиться, прекрасная Дана.

— Да, хорошая попытка, старик. Я не собираюсь показывать тебе свои пальчики.

— Я был бы признателен, если бы ты этого не делала.

— Как тебя зовут?

— Я Филимон.

— Где ты взял эту мантию? — Дана с любопытством спросила его, забыв о драконе. — Мне нравится цвет. У меня есть туника, которая будет прекрасно смотреться под ней. Хочешь поделиться? Я могу обменять у тебя на это два цветных камня.

Я застонал и закатил глаза.

— Оставайся с ней, — сказал я Филимону, вставая. — Я немного отдохну.

Я громко ахнул и открыл глаза. На моем лице я почувствовал дыхание Сухаря, пахнущее серой. Тяжелая голова дракончика покоилась у меня на груди. Большие мерцающие глаза наблюдали за мной в густой темноте пирамиды. Я почесал его чешуйчатую голову между рогами и зевнул.

— Который час, приятель? — спросил я. — Кажется, еще рано.

Сухарь издал низкий гортанный звук и поднял голову, чтобы посмотреть на закрытые двери. Я спал рядом с ним. Медленно встал и потянулся, чувствуя боль в спине от сна на твердой земле. Бывший вор во мне чувствовал себя уставшим, а не отдохнувшим. Звук отодвигаемой щеколды прервал мои мысли.

Я взглянул на Сухаря, и дракончик фыркнул.

— Я собираюсь найти для тебя место получше, — пообещал я и направился к большим деревянным воротам.

Раб тоже выглядел немного уставшим. Я взглянул на все еще темное небо и снова вздохнул.

— Есть новости?

— Господин Лон-Лон первым делом поговорит с командующим, — сказал раб. — Попросит пиратов разрешить госпоже Алтынсу сойти на берег, иначе…

— Сколько у них солдат?

— Я не знаю, господин Владислав. Сын бая Зупара забрал с собой городскую стражу.

Я почесал бороду.

— Я насчитал около двадцати всадников, патрулирующих двумя группами. Лон-Лон привел десять человек.

— Возможно. Но им нужны припасы, они отправили весть на базар.

— Они отправили птиц так далеко? — спросил я.

— Они ушли лично, — пояснил раб.

— Верно. Очевидно, они в отчаянии. Сколько людей Лон-Лон отправил туда?

— Шесть? — переспросил раб. — Господин, подумал, что их достаточно.

«Откуда ему знать?» — Я задумался.

— Мне кажется, у Лон-Лона мало людей, чтобы выполнить требования, — сказал я. — Сообщение о том, что на борту ценный пассажир, может побудить пиратов к атаке.

— Гнев хана им не к чему. Им нужен этот порт и его рынок. Они не будут рисковать.

— Хотя это зависит от обстоятельств. В основном это проблема клана Кублай-хана, — возразил я. — Поскольку война продолжается, главный хан может решить, что пираты более полезны.

— Злить одну из Сестер неблагоразумно, — возразил раб, очевидно, хорошо разбиравшийся в политике Ханства.

— Нельзя терять время, — добавил я, и глаза раба загорелись, а на губах появилась ухмылка.

— Конечно, господин Владислав. — Раб откланялся и ушел.

Я вздохнул и потер глаза обеими руками. Это никак не помогло мне проснуться. Поэтому я склонился над большой бочкой с водой рядом с воротами и ополоснул лицо и голову. Заправил волосы за уши и перевел сонный взгляд на темную дорогу.

Единственный ребенок шел по улице с севера. У него были жесткие волосы на голове, коренастое тело, короткие ноги, но более длинные руки, доходившие ему до колен.

Я обеспокоенно прищурился. У этого человека ростом с ребенка было в три раза больше волос на лице, чем у меня. Эта борода представляла собой огромный спутанный беспорядок, но ничто не могло сравниться с размером этого носа. Круглая на конце и толстая у основания, она доминировала на лице, словно уравновешивая все и удерживая его в вертикальном положении.

Хах!

— Матвей! — взволнованно закричал я и побежал к нему.

Домовой остановился и, сердито нахмурившись, уставился на приближающегося вооруженного человека.