Кречетов, ты – не наследник! Том 3

Глава 10 Левиафан — монстр глубин

[Дана]

— Идем вровень! — крикнул кто-то сверху, как только Дана ступила на мокрую палубу.

— Правый борт, — ответил другой голос. Дана, повернув голову, увидела корабль, надвигающийся на них. Внезапно засвистели веревки, крючья зацепились за борта.

— Пираты! — сразу закричали матросы, и прозвучала общая тревога. По всему кораблю зажглись огни, зазвонили колокола.

Дана, хмыкнув, достала стрелу, прицелилась. Другой корабль был менее освещён, чем их собственный. Она поймала пирата, готовящегося к прыжку — два корабля разделяло не более трёх метров. Выдохнув, пустила стрелу и пробила ему шею насквозь.

— Левый борт, полный руль! — рявкнул Мирон с квартердека, когда Дана прошла еще два метра. Её голые ступни горели, затем она прыгнула — мокрая туника раздулась над ногами. Она ступила на край грот-мачты, ухватилась левой рукой за канат и начала подниматься.

Под ней на главной палубе дикие фигуры начали прыгать на борт, используя верёвки. Она досчитала до двадцати, прежде чем её ноги коснулись плоской балки грот-мачты. Корабль резко развернулся, и курсовой парус ударил девушку по спине.

Дана чуть не разбилась, но в последний момент сумела удержать равновесие. Ее левое плечо болело, кожа на руке порвалась, когда она отчаянно схватилась за трос. Корабль заскрипел и застонал прежде чем остановиться. Абордажные крючья крепко зафиксировали его на месте.

— Рубите веревки! — кто-то закричал посреди хаоса.

Дана стуча зубами встала на одно колено и взглянула на пиратский корабль, который подкрался к ним в темноте. Теперь он тоже был освещен. Она увидела его название по левому борту, бронзовые буквы.

— Хорошая прибавка к пенсии, — выругалась Дана и потянулась за другой стрелой.

Пират обезглавил молодого матроса своей абордажной саблей, которая напоминала мясницкий нож. Голова юноши отскочила от палубы и упала в тёмное море.

Дана выстрелила пирату в грудь, стрела попала в сердце, и он умер стоя. Сабля со звоном упала на палубу.

Команда барки попыталась заблокировать доступ на квартердек. Однако пиратов было слишком много, и они убивали слишком быстро. Дана даже не успевала считать погибших.

Она выпускала стрелу за стрелой, балансируя на балке. Она пыталась вывести из строя более опасных противников.

Она выпустила двадцать стрел и убила, возможно, десять человек. Затем поняла, что они проигрывают. Когда у неё закончились стрелы, она подняла лук над головой и прыгнула в пустоту.

Нашла бизань-мачту и отскочила от неё, бешено дрыгая ногами и размахивая руками. Наконец она ухватилась за канат, сцепила на нём ноги и соскользнула вниз. Ожог на голых бёдрах причинил ей сильную боль.

Она приземлилась позади ряда матросов, защищавших лестницу. Увидела Семёна в кольчуге и без сапог, который шёл с нижней палубы. За ним следовал Кирсан.

— Красотка, что… — начал было Семён.

«Ой, только не это…», — мысленно застонала Дана, поднимая кровоточащую ладонь, чтобы остановить его.

— Оттесни их! — закричала она, втянула воздух, вытерла кровь и снова потянулась за луком.

Семён бросился на атакующих пиратов, размахивая топором.

— Что ты собираешься делать? — спросил её Кирсан с глазами, полными заботы. Кирсан вставил болт в арбалет. На нем была только ночная рубашка, штаны и сапоги. Его деревянный колчан был полон.

— Убить того, кто их ведёт, — сказала Дана и поспешила прочь. В прошлый раз это сработало.

Инстинкты подсказывали ей, что этого не произойдёт, но она не могла с собой справиться.

[Ярослав]

— Что за материал? — спросил я, вытирая пот со своего загорелого лица. Портной Лон-Лона шил мне новый доспех.

— Вареная коровья кожа, господин Владислав, — ответил портной-оружейник.

Рабу-полукровке было около сорока лет, но он выглядел моложе. Его круглые очки на кончике носа, придавали ему вид учёного. Однако это впечатление портил большой красный рубин в левом ухе и слишком маленький для его головы нос.

Портной критически осмотрел тонкую шёлковую мантию, которую подарли мне Лон-Лон. Я счёл её просторной и подходящей для местного климата. Надевать кожаные брюки было пыткой в этой жаре.

— Верно, — пробормотал я. — Не слишком ли долго шить?

— Это кожаный нагрудник, базовый дизайн, — объяснил Портной. — У меня нет навыков, чтобы придумать собственный стиль получше, прошу прощения. Для этого вам понадобится настоящий оружейник или кузнец.

Я подумал, что у него неплохо получается для неполного рабочего дня.

— Всё в порядке, не беспокойся об этом, — ответил я. — Выглядит надежно.

— Это так. Мы используем металлические наплечники и закрепим их на броне, а затем сделаем наручи. Но нам нужно придумать что-нибудь и для остальной части руки. Я не хочу добавлять рукава, это сделает броню неподатливой. Это может утомить тебя в бою.

Хм, это, конечно, так.

— Что скажешь про удлинение наручей, чтобы прикрыть локоть? — спросил я, рассматривая стальные заклёпки для прикрепления дополнительных деталей к броне. На каждом углу пластины из твёрдой кожи, расположенные рядами и украшающие основной слой кожи.

— Это можно сделать, но потребуется некоторая работа. На Востоке эту кожу называют шипованной, но вдохновлена она чешуйчатыми доспехами катафракта. Дополнительный слой закаленной кожи добавляет дополнительную защиту к внешнему слою.

— Остановят ли они стрелу?

— В зависимости от наконечника, так и будет. Избегайте арбалетных болтов любой ценой.

«Это само собой разумеется,» — подумал я.

— Как насчёт сопротивлению клинкам?

Портной поправил очки повыше и посмотрел на меня.

— Вы будете участвовать в боях, господин Владислав?

Я ответил на его взгляд широкой улыбкой. Два моих зуба в левой части рта были сколоты.

— Это один из способов описать это, — сказал я невозмутимому портному.

— Тогда я советую вам почаще уворачиваться, господин, — портной улыбнулся в ответ. — Господин Филимон настоял, чтобы доспехи не мешали ловкости.

Ах.

Ты, ловкий маленький старик.

«Филимон просто понимает это,» — подумал я.

В караване не было ничего быстроходного. Фургоны и кареты медленно продвигались вперёд. Везде зеленая трава, а почва — мягкая и илистая. Это затрудняло передвижение. Нет расчищенной дороги, повсюду растут высокие камыши, кустарники и разноцветная трава.

— Верблюды быстры, — сказал Филимон. Его соломенная шляпа становилась всё больше, когда он добавлял к ней новые элементы. Теперь на ней прозрачная вуаль до плеч, чтобы защититься от насекомых. Он выглядел, как пчеловод на пасеке.

— Верблюды? — спросил я, отгоняя от себя назойливого жука с ярко-изумрудными крыльями.

— Хм, некоторые утверждают, что они быстрее лошадей, — ответил Филимон, разглядывая животных с кривыми ногами, тупыми горбами и толстыми губами.

— Они постоянно плюются! — воскликнул я, прихлопнув надоедливого жука.

В этот момент плевок попал между ног моего коня.

Филимон усмехнулся, видя мои усилия.

— Я имею в виду, посмотри на них! — возразил я, указывая на медленно движущегося верблюда. — Они неуклюжи! На них невозможно быстро скакать.

— Они нагружены припасами, Владислав, — ответил Филимон.

Я застонал: ещё один жук едва не забрался мне в рот.

— Проклятье, я должен сказать Лон-Лону отойти от берега реки! — протестовал я, брыкаясь ногами, чтобы подогнать «Ветерка».

— Неделя? — спросил я, украдкой бросив взгляд в салон кареты Лон-Лона.

«Это бархатная обивка? Губа не дура у торговца!»

— Возможно, раньше я не пытался срезать путь до Золотого Рога, дорогой Владислав, — ответил Лон-Лон. Он ел зеленый виноград, лежавший в миске. — Ведь есть отличная дорога на другом берегу. Это невыгодно.

— Понятно. Они вкусные? — спросил я, указывая на виноград.

— Да, очень. Фаима, подай господину Владиславу свежую миску, дорогая, — попросил Лон-Лон.

Обнажённая Фаима, от которой приятно пахло, появилась из глубины кареты и протянула мне чашку с виноградом. Я всё ещё ехал верхом на «Ветерке» рядом с каретой. Сначала я уставился на чашу, затем перевёл взгляд на украшенные драгоценностями соски. Ее груди были упругими, приятно округлыми и загорелыми. После этого посмотрел на её застывшее лицо.

Фаима слегка приподняла фигурную бровь в ответ на мой пристальный взгляд.

— Что-нибудь ещё, господин Владислав? — спросила она.

Ах… нет.

Порядочные люди посещают бордель ради этого.

Это неуважение.

«Закрой глаза и подумай об Алтынсу,» — посоветовал я себе.

Это срабатывало каждый раз.

Я прочистил горло и, не отвечая, наклонился за бронзовой чашей. Затем замедлил коня и позволил обозу обогнать себя.

Филимон посмотрел на чашу, когда я вернулся в конец каравана. Велес ехал в паре метров позади него, занятый заточкой наконечника длинного древка.

А?

— Что он делает?

— Лучше не спрашивать, — сказал Филимон, подводя своего скакуна поближе, и потянулся за угощением. — Маленькие белые гораздо слаще, — прокомментировал он, пережёвывая пару ягод.

— Верно, — пробормотал я, отмахиваясь от шершня размером с мышь.

«Скоро нам понадобится кинжал в руке, чтобы справиться с ними,» — подумал я.

— Я хотел спросить о том, что было на днях… — начал я, но Филимон остановила меня.

— Об этом тоже лучше не спрашивать. Старые люди достигают странных взаимопониманий, Владислав.

Объяснение было настолько расплывчатым, насколько я и ожидал.

— Я не думаю, что люди согласятся на Сухаря. — Наконец сказал я со вздохом. Не потрудившись прожевать вкусный виноград, я опустошил половину чаши.

— Он дракон. Как они могут?

— Помнишь тот случай на базаре, — возразил я, сплёвывая горькие тонкие веточки на землю.

Очевидно, они были несъедобными.

— У нас не было выбора, Владислав. Имперцы делали всё, что хотели, но даже тогда драконов не держали в городах.

— Где они их держали? — Я кашлянул, маленькая виноградина застряла у меня в горле.

— Ты был в Новгороде. Там, где сейчас княжеский дворец, драконы приземлялись ненадолго.

— Почему ненадолго? — спросил я.

— Нельзя ожидать, что дракон будет долго оставаться на одном месте. С ними нельзя по-настоящему поговорить или заставить понять.

— Ты уверен в этом? — спросил я, забирая у него чашу.

Он кивнул и грустно поглядел на виноград:

— Они могут вызвать проблемы с желудком. Но если тщательно разжевать их, всё будет в порядке.

«Ага, этот трюк не сработает, старик»

«ВЖЖЖИИК!»

— Хм. — Я повернулся и увидел, как Велес своим самодельным копьем пронзил огромного шершня. А затем поднес его к клетке дракончика. Сухарь наблюдал за ним сквозь прутья любопытными глазами.

По его виду я бы сказал, что он немного раздражён. И кто бы не был сидя взаперти?

Мне нужно найти дом для Сухаря. Также ясно, что Дана тоже не собака, чтобы оставаться на улице. Семен и Кирсан, по-моему, отлично могут спать на камнях. Интересно, что они сейчас делают на корабле.

[Дана]

Капитан Мирон получил сильный удар в лицо и упал. Он был сильно избит. Команда содрогнулась на палубе по правому борту. С другой стороны было тихо.

Первый бросок Семёна вниз по лестнице сбросил за борт полдюжины пиратов. Следующие четверо пожалели, что не решились последовать за ними.

Дана выпустила свою последнюю стрелу, целясь в северянина с дикими глазами. Он был одет в кольчугу и выкрикивал приказы. На голове нелепая шляпа, выступающая вперёд. Но её сильно ударили по левому плечу, и она промахнулась.

Она выпустила лук, развернулась и упала на мокрые доски палубы. Но тут же вытащила короткий меч со скользкой рукоятью. Пират напал на неё с тесаком вдвое больше мясницкого и гораздо грязнее.

Увидев, как её туника задралась, он заинтригованно замер. Он уставился на ее гладко выбритую промежность и плотоядно облизнулся. Но тут болт Кирсана попал ему прямо в глаз.

«Это был не плохой вид перед смертью,» — подумала она.

Пират упал, а Дана поднялась на ноги. Но снова пригнулась, чтобы не попасть под удар сабли пиратского капитана. Лезвие просвистело над головой, едва не вырвав конский хвост. Удар пришелся по балясинам лестницы, отрубив один из них.

Дана перекатилась к нему и ударила мечом прямо через правый сапог. Кончик клинка наткнулся на твёрдую древесину. Пират закричал от ослепляющей боли.

Дана вытащила клинок и хотела сделать из него евнуха. Но получила сильный удар и отлетела на шесть метров назад.

Она успела подставить подножку другому пирату, когда скользила на спине. Дана, проскальзывая мимо, небрежно ударила его, когда он упал на палубу.

Она остановилась у лестницы, параллельной той, где она стояла ранее. Она преодолела ширину корабля за секунду и увидела, как Семён сражается с пятью врагами. Крупный мужчина в одиночку блокировал узкий коридор, полностью отдавшись делу.

Дана сплюнула на палубу и вскочила. Оглянулась на правый борт и поняла, что пираты прорвались и туда. Чертыхнувшись, огляделась по сторонам. Нашла длинное древко с крюком на конце и побежала на помощь оставшимся на корме.

Она сделала это, когда Кирсан, убив капитана пиратов, бросил арбалет. Затем схватился за саблю, чтобы защитится от разъяренной команды.

— Капитан мёртв! — закричал кто-то. Дана не была близко знакома с капитаном, но решила, что он был неприятным и грубым человеком.

Она достигла подножия лестницы, держа перед собой оружие. Преодолела последний метр окровавленными ногами. Посмотрела налево и увидела, как Кирсан нанес удар и сбил противника с ног. Матрос рядом с ним умер от удара копьём. Затем Дана посмотрела направо и увидела двух подходящих пиратов. У одного из них была кожаная повязка на глазу и знакомое лицо.

— Ты чёртов предатель, Олаф! — выругалась Дана. Её оружие вонзилось в пирата, блокировавшего лестницу, и он оказался за бортом. В это же время Кирсан получил такую же травму от копья. Старик заскрипел зубами от боли и полоснул противника по лицу. Дана побежала перепрыгивая через три ступеньки, чтобы добраться до него.

— Нет! — ахнула Дана, поймав старика, когда тот упал на колени. — Не делай этого, чёрт возьми! — закричала она во всю силу своих лёгких.

— Боги шепчут, — сказал Кирсан, пытаясь вытащить копьё из своего бока. — Помогите Семену!

— Боги никому не помогают, — сказал пират над ними с саблей в руке. Его глаза были цвета золота. — Корабль наш, девочка.

Дана увидела, что Семён ранен и сражается как минимум с восемью пиратами. Большая часть команды мертва. Затем она повернулась и посмотрела на пирата, стоявшего над ней с плотоядным видом. Рядом с ним мрачный Олаф, плотно сжавший губы.

Дана хотела было проклясть их, но из моря появилось огромное щупальце с присосками размером с голову коровы. Прямо позади пирата и гнусного предателя.

Оно бесшумно поднялось над пиратским кораблем — почти на высоту его главной мачты. А затем обрушилось вниз, круша всё на своём пути. Звук ломающихся балок, рвущихся парусов и треск палубы был настолько громким, что перекрыл крики умирающих под ним людей. На палубу их корабля разлетелись обломки: части балок, верёвок, ног и оружия — всё вперемешку.

Пират, который стоял над плачущей Даной, вздрогнул от дождя обломков и звука. Он обернулся, чтобы посмотреть и получил удар ножом в живот от Олафа.

— Проклятие, тебе не везёт, девочка! — прошептал одноглазый бывший пират. — Посейдон забирает нас!

За его спиной появилось ещё четыре щупальца, медленно поднимающихся из глубины. Каждое из них было размером со ствол взрослого дерева, тёмно-синего цвета сверху и белого на присосках.

Затем Левиафан снова протрубил.

Низкий тембр и угрожающий булькающий пульс пробежался по округе. Кости Даны снова яростно завибрировали, как и весь корабль. Вот что за дрожь она ощущала ночью в каюте Алтынсу. Древний реликтовый монстр из морских глубин.