Кречетов, ты – не наследник! Том 3

Глава 22 Подготовка к экспедиции

Семен покачал своей большой головой, ничего из этого не понимая.

— Если государь уйдет, я тоже пойду.

— Ты остаешься и помогаешь Захару, — настаивала Дана, а я наблюдал за происходящим из-за стола. Передо мной грубая карта территорий за пределами Золотого Рога. Большинство вещей, написанных на карте мне незнакомы.

— Ему не нужна помощь, — возразил Семен. — Они отлично справляются.

— Черт возьми, здоровяк, — запротестовала Дана. — Ты ни хрена не знаешь об охоте за сокровищами.

Семен хмыкнул.

— И ты значит понимаешь в этом деле?

— Ага. Я также могу выслеживать, двигаться быстро, оставаясь при этом бесшумной, и охотиться на всякую дрянь…

— Тот лось чуть не убил тебя. Он ест траву и гнилые листья, — возразил Семен. — Так что не рассказывай.

— Это был большой лось, — разочарованно сказала Дана, смущенно оглядываясь по сторонам. — Так что это не считается.

— Ха-ха! Она говорит «Большой», — захохотал Семен, приняв ее слова за шутку.

— Хорошо, — сказал я, не отрывая глаз от карты. — Семен идёт с нами.

— Подожди, ты возьмешь его? — возмутилась Дана, ударив кулаком по столу. Чернильница чуть не опрокинулась, но я быстро подхватил её, чтобы чернила не растеклись по бумагам.

Наши взгляды встретились.

— Так он идёт? Несмотря на мои возражения? — спросила она, и в её тихом голосе звучала обида.

Но меня не так-то просто провести.

— Да, Дана. Что-нибудь ещё?

— У тебя каменное сердце, — прошептала она, и вышла, вызывающе покачивая своей подтянутой задницей. Уже на выходе она бросила последнее зловещее. — Я буду помнить это.

Семен, чувствуя свою вину за то, что расстроил её, побежал за полуночницей.

Я застонал:

— Филимон, это нормально? — спросил я, глядя на старика, который молча дымил, прислонившись спиной к стене.

— Ты для неё ценнее, чем кто-то когда-либо будет, — ответил Филимон. — Полуночницы очень любят секс, но ценят большие семьи. Мы действительно ничего не можем с этим поделать. Ты знаешь, что у Даны четверо братьев и сестёр?

Я повернулся, чтобы посмотреть на его лицо:

— Нет, не хочу.

— Не видела их с тех пор, как покинула родину. Две сестры и два брата. Тебе следует время от времени спрашивать своих друзей об их жизни.

— Я спрашиваю тебя.

— Спасибо, но у тебя были другие причины для меня. Я имел в виду бескорыстие.

— Ты такой и есть? Доблестный убийца? — возразил я, и Филимон усмехнулся.

— Абсолютно нет. Я следую за тобой не по доброте душевной, дорогой Владислав, — он помолчал, а затем добавил. — Хотя, признаюсь, мне очень нравятся твои приключения.

Они оба замолчали на долгую минуту.

— Много братьев и сестёр, — прокомментировал я, наконец, очень впечатлённый, снова подбирая тему. — Это нормально?

— Полуночницы редко плодовиты, поскольку это зависит от времени года, — объяснил Филимон, посасывая трубку с закрытыми глазами. — Каждые пять или шесть лет. Однако, когда они есть — получается много молодняка.

— Так ты не можешь знать? — спросил я, но Филимон предпочёл просто улыбнуться в ответ, его глаза были скрыты за пеленой ароматного дыма.

— Позволь мне прервать тебя, — сказал я, вытирая пот с лица шёлковым носовым платком, который дала мне жена. — Скажи сколько у нас будеь мостов на пути?

— Один перед тем, как мы дойдём до Каменного форта. Там дорога разделяется на две части. Второй мост через день или два после него, ведущий к замку Диа. Но мы идём не тем путём.

— Верно, — я поморщился.

— Зачем сбавлять темп? — спросил домовой Матвей.

— Я не хочу, чтобы Алтынсу тащилась через дикую местность Матвей. Это надо учитывать.

Но Алтынсу была не самой большой проблемой.

— Дракон не останется в клетке, Владислав, — предупредил имперский ассасин, вытряхивая трубку.

— Карета, — вздохнул я, напряжение изматывало меня. — И мы перейдём мост.

Рабочие громко кричали, но в их криках можно было услышать не только предупреждение, но и недовольство. Рабы, тянувшие верёвки, работали изо всех сил. Огромная деревянная опорная колонна — медленно поднималась вертикально. Она была установлена в канаве, глубина которой достигала квадратного метра. Пустоты по углам сразу же залили цементом.

Рабы копали длинную траншею вдоль переулка, протянувшегося через город с юга на север. В конечном итоге это полностью перекроет прямой доступ к части города. Я спросил, выдержит ли конструкция.

— Ещё по четыре колонны на каждом углу Сторожевой башни, — объяснил главный инженер. — Целый день вымачивали в густом масле. Затем каждую колонну прикрепили стальными болтами к самой башне. Только огонь и катапульты могут повредить ей.

— Ворота будут расположены рядом с башней, — прокомментировал я.

— Таков план, господин Владислав.

Я взглянул на Велеса, труп теперь выглядел немного лучше, если не обращать на него внимания. Он показывал кувалдой, как нужно разбивать большие валуны, а затем добавлять их в цементную смесь для лучшего результата.

Поблагодарив инженера, я отошёл от строящейся стены. Она должна была отделить мой район от остальной части Золотого Рога. Люди украдкой наблюдали за мной, моя личность была одной из самых горячих тем в городе.

Олаф, теперь щеголявший с большим кожаным ремнём, поприветствовал меня, когда я приблизился к Амфитеатру. От старого здания осталось достаточно места, чтобы отбрасывать заметную тень.

— Я же говорил тебе встретиться с человеком Лон-Лона, — сказал я, взяв у бывшего пирата флягу с водой.

— Флин ушёл, — сообщил Олаф. — Он хороший парень.

— Ты послал мошенника, чтобы он разобрался? — возмутился я, но потом, подумав, поморщился. — Отложи это, я сам всё сделаю.

— Да, — с ухмылкой согласился Олаф. — Я работаю подручными средствами, мой государь.

— Что там с беженцами? — спросил я спустя мгновение. За это время я выпил столько воды, сколько смог. День был ужасно жарким, несмотря на время года.

— У нас нет возможности узнать, кто есть кто или какие у них таланты, — объяснил бывший пират. — Поэтому они займут рабочие места после того, как мы построим мастерские.

— Расскажи мне это простым языком, Олаф. У меня куча дел, о которых нужно позаботиться, а времени в обрез.

— Мы ремонтируем здание, даём ему название, скажем, «Пекарня». Затем мы устанавливаем то, что необходимо для его нормальной работы, и просим кого-нибудь взять его на себя.

— Бесплатно? — спросил я.

— За процент от прибыли, — объяснил Олаф.

— Сколько? — прошептал я.

— Четверть. Если он заработает сто монет, мы получим двадцать пять.

— Сколько этого у тебя в кармане? — поинтересовался я.

— Пять, государь. Это хорошая сделка, — объяснил Олаф.

Я кивнул.

— Есть желающие?

— У нас было трое желающих работать в пекарне. Двоим мне пришлось отказать, — пожаловался Олаф. — То, что они напекли мы добавили в цементную смесь вместо битых камней.

— А как насчёт третьего?

— Марсиела. Что ж, я тщательно проверил её, — Олаф ухмыльнулся, и его золотые зубы блеснули на солнце. Он уставился на рабочих, строящих ворота. — Боги, будут моими свидетелями, она великолепна.

Его слова оставляли достаточно места для спекуляций относительно истинных талантов женщины.

Я решил оставить всё как есть.

Наконец-то Дан организовал встречу с вором из Гильдии в Золотом Роге.

Его звали Оброк. Он оскалился в своей зубастой улыбке, и я сразу же насторожился. Учитывая его профессию, это была вполне естественная реакция, поэтому я решил не спешить с выводами. В любом случае, я редко доверяю кому-либо в нашем лагере, кроме своих друзей и тех, за кем я присматриваю.

Дан свистнул, чтобы Дана села рядом с ним в повозку с припасами. Но она запротестовала, требуя больше места для своих вещей. Началась драка, и двое полуночников толкали друг друга, пока Филимон не вмешался и не положил этому конец — парой быстрых, но сильных ударов. Ни один из них не успел увернуться.

«Это, должно быть, было очень больно», — подумал я, не понаслышке знакомы с дракой.

— Что ж, он был убедителен, — сказал я, поворачиваясь к ожидающему вору. У мужчины были коротко подстриженные чёрные волосы, глаза какого-то зелёного цвета и лицо северянина. Ничего особенного, ему могло быть от двадцати до тридцати.

— Необычно, — прокомментировал Оброк, и его ухмылка всё испортила.

— Как же так, Оброк? — уставился я на него.

— Просто необычно, — повторил Оброк.

— Да, — сказал я, глядя на рабов, загружающих повозки. — Вы знаете дорогу, Оброк?

— Я никогда там не был, но узнаю это место, когда увижу его, — сказал Оброк. — Я рассказал вашему человеку всё, что знаю. Никаких секретов.

«Теперь это была ложь, с ухмылкой или нет,» — подумал я.

— Кто-то в Гильдии заговорил об этом позже? Так ты узнал об этом? — попытался я снова.

— Много всякого, но, я думаю, время покажет, — неопределённо пробубнил Брок.

«Вау. Чувак, ты хуже меня!»

— Карта хотя бы точная? — я немного расстроился.

— На самом деле никакой карты нет, господин Владислав.

Фантастика.

К нам подъехала ещё одна группа на лошадях — Захар с Алтынсу и рабынями. Увидев меня, моя жена улыбнулась. Я обвёл взглядом улицу, где собирался наш караван. Я не увидел ничего такого, что могло бы оправдать мою нервозность. Разве что пирамиду, купающуюся в лучах восходящего солнца, и ряды рабочих, медленно начинающих рабочий день. Они закончили ворота и теперь работали над стеной. Я превратил Сторожевую башню в поместье.

— Господин Оброк, — сказал я, когда Алтынсу помогли спуститься с лошади. — Это госпожа Алтынсу и десятник Захар.

— Приятно познакомиться, — поприветствовал и Оброк, добавив в конце эту дурацкую улыбку.

— Сегодня вечером? — спросил я у Захара, коротко кивнув вору головой.

— Сегодня вечером, — согласился Захар, и я двинулся уводить Алтынсу подальше от солнца. — Проследи, чтобы всё было погружено, Захар. Готовь свою лошадь, Оброк.

Я откинул белую шаль назад, чтобы открыть волосы Алтынсу. Она хихикнула, глядя через плечо, приподнявшись на цыпочки, не наблюдает ли кто за нами.

— Я ненавижу это, — сказал я. — Необходимость скрывать правду. Мне придется это изменить, усилить проблему, если потребуется.

— Он охотник за головами, Ярослав, — сказала Алтынсу, с улыбкой откидывая назад свои непослушные волосы. Я подстриг их, но «парикмахер» беженец не особенно хорошо поработал. — Разве мы не можем откупиться от него?

— Он работает на банк. Мне показалось, что он вроде как неподкупен.

— Какой банк? — насторожилась Алтынсу.

— «Тристан и Рудольф». Ты их знаешь? — поинтересовался я.

— Наша семья использует Банк дирхамов для большинства своих транзакций. Но да, все знают о «Тристан и Рудольф», — ответила Алтынсу, пытаясь поймать длинный локон, который выбился из пучка и теперь танцевал у нее на лице.

Я не знал о них еще год назад.

— Они послали его и гребаную тонну наемников, — прошипел я.

— Охренительная тонна? — Алтынсу вопросительно подняла бровь красивой формы.

— Это значит много, — объяснил я, и принцесса расхохоталась, уткнувшись лицом мне в грудь, чтобы избежать пристальных взглядов проходящих экипажей.

— Это смешно, — добавил я. — Эти люди будут сплетничать. Завтра половина города будет думать, что у нас роман.

— Половина города будет права, — промурлыкала Алтынсу, затем сделала паузу, нахмурившись. — Почему банк интересуется тобой? Ты Новгородец, они должны поддержать тебя.

— Ах, тут замешаны деньги, — как бы объяснил я, не желая признавать правду. — Но они не знают, кто я, так что это им ничего не даст.

— Как нам поможет нахождение дороги в проклятые земли? — спросила она.

— Это даст мне время закончить стену, — поморщился я оглядев недостроенную стену. Сколько стен я уже построил?

— Чтобы сражаться с ними за это? — удивилась Алтынсу.

— Я не верю, что банк будет сражаться, — начал я, затем сделал паузу, увидев выражение ее лица. — В чем дело?

— Тристан и Рудольф обладают огромной политической властью над странами, — объяснила Алтынсу. — В торговых кругах есть поговорка, которая гласит… «Вы находитесь в тяжелом положении, если человек из „Тристан и Рудольф“ наносит визит.»

— Ты чертовски много знаешь, — сказал я ей с восхищением, и она покраснела до корней волос.

— Я не знаю. Я знаю про драгоценные камни, сделки и банки. Мы торговцы, это всё, что мы делаем, — ответила она.

— Нет, это не так, — поддразнил я её. — Сейчас ты строишь стену.

— Лон-Лон думает, что ты оставишь дракона здесь, — заметила Алтынсу.

— Хм. У Лон-Лона половина твоего ума. — Заметил я, увидев, что её лицо посерьёзнело. — Как это было? Жизнь там, на твоём полуострове? — вспомнил я совет Филимона.

Алтынсу посмотрела на группу рабов с инструментами, идущих к траншее за башней. Сегодня на ней была синяя мантия из тонкой сетки с шёлковой туникой под ней. Но выглядела она так же сногсшибательно, как и каждый день.

— Мой отец очень любил меня, — ответила Алтынсу своим шепчущим голосом. — Он разделил семейное состояние перед смертью и оставил половину на моё имя. Гарантируя, что мой брат или любой другой член семьи никогда не захочет избавиться от меня. Это был дар, чтобы уберечь меня от другого мужчины, и, я полагаю, проклятие.

— Потом пришёл принц, — продолжил я, доверяя её словам. Алтынсу не была дураком, чтобы принимать любовь за похоть.

— Предложение, от которого нельзя отказаться. Хану понравился бы этот брак, но потом принц отправился в поход и вернулся с ведьмой из северных провинций.

— Где находятся северные провинции? — Спросил я не очень понимая, что есть севернее земель варягов.

— Никто не знает. Раньше там ничего не было.

— Ты думала о женитьбе на принце? — спросил я её.

— Я так и сделала. Тогда я была моложе, это звучало как отличная идея, — честно ответила Алтынсу. — Повзрослев, особенно сейчас, никогда… Я не стала бы этого делать.

Я вздохнул.

— И как ты согласилась выйти замуж за меня? Я имею в виду контракт с Кублай-ханом, твоим братом.

Лицо Алтынсу просветлело.

— Да ладно. Ты, конечно, сейчас дразнишь меня. Хм, я выкрутила тебе руку?

— Ты сделала это? — усмехнулся я.

— Да, муж мой, во всём виновата я, — ответила Алтынсу без капли вины.

— Почему? — прохрипел я. — Я был…

Алтынсу остановила меня на полуслове.

— Ты был загадочным. Лихим беззаботным искателем приключений, своего рода бродягой по степи, — хрипло сказала моя жена. — Такой дерзкий, разгуливающий и бросающий похотливые взгляды на каждую рабыню.

Последнюю часть она произнесла особенно эмоционально и с намеком.

— Я не знаю насчёт грязной части, — сказал я, мой взгляд стал похотливым. Она непринуждённо хихикнула — чертовски замечательная вещь — и мгновенно стала серьёзной.

— Мужчина, готовый сразиться с Повелителями Лошадей, чтобы спасти меня, не зная, кто я такая, — добавила она. — Никчёмная рабыня, которую он встретил однажды ночью на стоянке каравана.

— Ну на самом деле, — пробормотал я, — я был пятьдесят на пятьдесят, спасать тебя или нет, — признался я, но Алтынсу это не остановило.

— Я была пятьдесят на пятьдесят, выходить за тебя замуж или нет. Я хотела быть частью тайны. Поэтому я сказала Кублай-хану, что хочу тебя, иначе…

— Что он сказал? — спросил я щурясь на восходящее солнце.

— Мой брат? Он сделал бы для меня всё. Чуть не пошёл войной на хана после разрыва помолвки, — ответила Алтынсу, пожав плечами. — Но он совсем не доверял тебе, пока, я полагаю, ты не раскрыл дракона. Что опять же очень важно, муж, даже для меня.

— И очень опасно, — добавил я.

— Я ничего не боюсь, когда я с тобой, — храбро ответила Алтынсу. — Я не думаю, что ты тоже чего-то боишься, когда ты один.

Я поморщился и посмотрел на снующие экипажи. Эта часть города постепенно оживала с каждым днём. Я повернулся, чтобы посмотреть на караван, который должен был отправиться сегодня ночью, и вздохнул.

— Ярослав, — сказала моя жена, почувствовав моё смятение. — Ты можешь делать всё, что захочешь. Я не буду твоими кандалами. Никогда.

Я покачал головой.

— Знаю. Не волнуйся, я знаю как надо сделать.