Летят сквозь годы

10. СЕМЬЯ ВЕРЫ

Родилась Вера у отца с матерью первенцем, поэтому рано повзрослела — еще бы, была ведь потом старшей! Впоследствии, заполняя анкеты, с гордостью писала, что она, Белик Вера Лукьяновна, «рабоче-крестьянского происхождения». Деревни, правда, она не знала: когда была еще совсем маленькой, отец — Лукьян Филиппович — к своим прибавил детей брата, погибшего в гражданскую, и подался в город.

В Керчь, к теплому морю, Белики приехали большой семьей. Отец-кормилец поступил на завод — огромный по тем временам металлургический завод имени Войкова. Люди работали с большим подъемом с утра до глубокой ночи.

Многодетная Евдокия Емельяновна вела хозяйство. Обитали Белики в бараке — общежитии.

Дети помогали Евдокии Емельяновне — носили воду, убирали общий коридор-кухню. От работы никто не отлынивал. Жили дружно, старшие заботились о младших. Вера была первой маминой помощницей.

Будто бы и не сильная — худенькая, тихая, Евдокия Емельяновна за день переделывала массу дел. Собственные дети обшиты, вымыты, накормлены. Не ленилась присмотреть и за соседскими. Одним словом, всем, помогала. Мама Доня, так все уважительно называли Евдокию Емельяновну, знала: кому помочь стены побелить, кому полы помыть. Бывало, скажет:

— За полдень прибегу…

— Далековата дорога, устанут ваши ноженьки, мама Доня!

— Ноги для того и дадены, чтобы к добрым людям тропки торить! — И поднимет Евдокия Емельяновна на собеседника свои добрые глаза.

С годами Вера становилась все более похожей на мать, хотя внешне мать — смуглянка, а у старшей дочери (по приметам — к счастью), как у отца, рыжие веснушки на белой коже. Временами в душе Вера досадовала на эти веснушки, но плакать, понятно, никогда не плакала. Да и стыдно плакать старшей. А жизнь шла своим чередом. С радостями большими и малыми. Конечно, не без огорчений. Огорчало, например, что даже малыши не всегда ели досыта. Директор завода, молодой неженатый человек, свой комсоставский паек поочередно отдавал многодетным семьям. Да директор — один, а семей, как Белики, — несколько. А мама Доня, того и жди, свою очередь переуступит, скажет твердо:

— Мы обойдемся!

И обходились. Евдокия Емельяновна была мастерицей, как говаривал отец, «из ничего чего сотворить».

В то время со всем было туго: и с продовольствием, и с одеждой, особенно с обувью.

Характер Веры складывался в атмосфере добра и сердечности. Она помнила и директорский продуктовый паек. Помнила, как, когда заболела сестренка Валечка, их семью переселили в «административную» — единственную удобную, изолированную комнату барака. И перестал Валечку бить кашель. Помнила, как внимательны, терпеливы, добры были к каждому ученику учителя.

Высоко ставила Вера принадлежность к пионерской организации. Закон пионера: хорошо учиться, быть смелым, честным, правдивым, преданным Родине, общему делу. Вот как отец на заводе!

Мать подчас говорила мужу:

— Лукьян Филипыч, совсем себя не жалеешь! День и ночь в работе.

А он щурился и, чтобы не расслышали младшие, заговорщически шептал:

— Можешь ты мне поверить, Донюшка? Вторую семью завел на заводе.

Евдокия Емельяновна, конечно, улыбалась:

— Кому верить, коль не родному мужу? Только поправочку дозволь, Филипыч, внести. Не вторая у тебя семья на заводе, а дом и завод — одна большая семья.

— В точку угодила. Хочу открыть тебе один секрет: знаний у твоего Лукьяна маловато. Вот и думаю, как подобраться к работе. Моя электротехника больших знаний требует. Всем теперь дорога к знаниям открыта. Верочка небось на инженера пойдет учиться аль еще на кого…

Вера в душе давно решила: она будет учиться на учителя.

…В школьные каникулы отец брал сына Федора на завод подработать. Вера по три месяца работала пионервожатой в пионерском лагере. На заработанные деньги можно было купить сатина на юбку в складку, на несколько кофточек. Даже мама Доня в новой сатиновой кофте зафасонила.

В удостоверении об окончании средней школы на имя Белик Веры Лукьяновны стояли одни оценки: «отлично». С этим удостоверением да с немудрящим фанерным чемоданчиком, куда был положен и пионерский галстук, Вера уехала в Москву.

Год в институте промелькнул незаметно.

И вдруг война…