Людская предательница (СИ)

21. Мала причина, да грех велик

Джасти сходила к Трандуилу. Как и обещала себе, держалась стойко, говорила уверенно. Ради такой встречи она хотела надеть подарок Леголаса, но... несмотря на красоту платья, оно ей просто не подходило. Обидно до слёз! Остановилась на том наряде, что купила Мариэль. Амайра ещё не знала, что во дворец поедет вместе с двумя спутниками. Джасти не торопилась её расстраивать.

Рано утром явился и сам принц. Как оказалось, оба дня он добирался до деревни на том самом белоснежном коне. В свете утренней зари зверь был ещё прекраснее, а от падающих лучей солнца его шерсть была не просто белой, но даже будто светилась. Как из тех самых реклам про стиральные порошки и ослепительно белые футболки.

Он также привёл лошадь для Амайры, как оказалось, её собственную, которую принц любезно забрал из её дома. Тут-то красавице сказали, что Джасти также едет во дворец. Её выражение лица было прекрасным. Человечке показалось, или она побагровела от ярости? Ничего не говоря и никого не дожидаясь, эльфийка с лёгкостью запрыгнула на лошадь и помчалась во дворец.

— Я посчитал, что ты не захочешь ехать одна, — сказал Леголас и, осторожно подхватив Джасти, усадил её на своего коня.

Кажется, зверь хорошо её помнил, так как тут же протестующе замахал своей головой. Нет, она ему явно не нравилась! Но что делать? «Всё равно ты меня не скинешь!», — мысленно улыбнулась Джасти, как только сбоку от неё сел Леголас, прижав своим телом к шее жеребца. Казалось бы, можно не волноваться так, как в их первое катание на этом звере. Но сейчас было жутко неудобно! Усадил-то по-женски — боком. А всё из-за платья. И хоть рука принца крепко обхватила девушку за талию, при каждом шаге лошади сестре казалось, что она падает либо назад, либо вперёд. И при том факте, что, чтобы держаться за шею жеребца, ей нужно сидеть вполоборота.

И так долгих два часа, за которые они успели пробежать поля и леса. Если первая местность проблем не вызывала, то сидеть вполоборота на скачущем по лесу скакуне — это не самый приятный аттракцион. Леголаса забавляла ситуация. Мерзавец! Спасибо, что, когда она почувствовала под ногами землю, он придержал её за талию, иначе так бы и свалилась на ватных ногах.

— Вместо платья принеси мне в следующий раз штаны, — недовольно пробурчала девушка. — Или я наплюю на все моральные принципы и сяду на лошадь так, как мне удобно!

Леголас засмеялся. Но даже это не взбодрило девушку. Всё-таки она должна была сейчас встретиться с самим королём этого дивного места. В его руках её судьба: одно слово — и медсестру прикончат на месте... Правда, такие выводы она делала, насмотревшись разных фильмов с правителями жестоких времен средневековья.

Также она ожидала увидеть огромный замок из белых камней и с золотыми колоннами. Эльфы же любят глазами! Но то, что Джасти узрела, повергло в шок. Грубо говоря, замок был в огромной пещере, уходящей вглубь крутого холма, поросшего лесом. Перед пещерой протекала бурная река, а по склону холма до самого берега спускались высокие буки так, что их корни омывались водой. Точнее, пещера та и была королевским дворцом. Вход в крепость представлял собой огромные каменные ворота, закрывающиеся волшебным образом, которые находились сразу за мостом, перекинутым через реку. Внутри этот подземный дворец состоял из многочисленных коридоров, освещенных факелами, и широких залов с ответвляющимися от них более мелкими пещерами. В огромном зале с колоннами, вырубленными в камне, находился королевский резной трон.

На нём и восседал владыка Лихолесья. Хотя, пока Джасти подходила к нему на непослушных от волнения ногах, она не могла видеть этого эльфа королём. Он сидел как какой-то возомнивший себя невесть чем мужчина, развалившись на троне, как на кресле, и закинув ногу на ногу. Взгляд безучастно бегал то по Амайре, то по Джасти. На последней, кстати, он частенько задерживался. Из-за плохого освещения казалось, что его голову усыпали рога. Честно, так бы и думала, если бы не видела эту странную корону раньше. Но, несмотря на всё это, мужчина был красив... Нет. Шикарен! Да, Джасти будет говорить эти слова по отношению к каждому эльфу в этом мире. А почему нет? Они же эльфы! Им по закону нужно быть прекрасными!

Леголас подвёл девушек прямо к трону. Он поклонился перед Владыкой одновременно с Амайрой, а Джасти, не сразу догадавшись, что происходит, повторила движение. Правда... неумело и криво...

— Леголас мне поведал о твоём возмущении, Амайра, — в ответ на поклоны проговорил Трандуил. — И ты посмела требовать аудиенции со мной, несмотря на то, что обучаться у человека было моим приказом.

— Но, Владыка, я... — судя по замешательству Амайры и её пунцовым щекам, эльф явно отчитывал.

— Я искренне надеюсь, что в столь трудное время ты отвлекаешь меня от дел по важной причине, — между тем перебил её Трандуил и взглянул на Джасти: — Отныне мы будем говорить на твоём языке, дабы каждая сторона понимала друг друга.

Услышав явно не то, что ожидала эльфийка, более заговорить она не смела, чем ещё больше поставила и без того взволнованную Джасти в тупик. Ябедничать на свою «ученицу» она не хотела, но и молчать, когда на тебя смотрят голубые глаза двух мужчин царских кровей, тоже было не лучшей идеей. Леголас ожидал от своей пленницы действий, а эльфийский король уже начал мысленно оценивать человечку.

— Ваше... — голос предательски дрогнул и охрип. Прокашлявшись, Джасти сделала шаг вперёд и, слегка склонив голову, заговорила: — Ваше Величество, дело в том, что Амайра и другие эльфийки, которых я должна обучать, не до конца понимают важность тех знаний, которые я стараюсь им передать.

Уже давно девушка не чувствовала себя маленькой школьницей, которая отвечает у доски. Не удивительно. Мужчина, что возвышался над ней, внушал страх и уважение. Страх Джасти испытывала только из-за знания того факта, что сейчас Трандуил был Богом, судьбой и судьёй. Одно слово — и жизнь либо будет прервана, либо человечку осыпят золотом. Об одном только молилась медсестра — чтобы её судья был справедлив и мудр. Он холодно осматривал пленницу, будто даже не слушая, а думая совсем о другом.

Молчание затянулось, и Джасти просто не знала, что добавить к сути сей проблемы. Видимо, нужно рассказать всё от и до, что, возможно, и хотел потребовать Трандуил, но возмущенный крик Амайры направил всё внимание короля на неё:

— Она не учит нас принимать роды, Владыка! Вместо этого она рассказывает нам о человеческой коже и скелете. А всё это, к слову, может полностью отличаться от нашей биологии!

Джасти хотела сказать что-то в своё оправдание, но решила прикусить язык, иначе это уже было бы похоже на перепалку двух базарных баб. Нужно показать себя сдержаннее дивного народа, разве нет? Кажется, Джасти поступила правильно, так как возгласы Амайры очень не понравились Трандуилу: украдкой взглянув на мужчину, человечка увидела, как расширились его глаза, выражая тем самым недовольство. Эльфийка быстро замолчала, хотя ей много чего хотелось высказать. Отец Леголаса же перевёл взгляд на Джасти, давая разрешение парировать такое нападение:

— Мне казалось, я должна была учить целительниц всей человеческой медицине, независимо от того, среди повитух я оказалась или нет. Но даже если так, все знания, которые я собиралась передать Амайре и её подругам, также могут быть связаны с родовой деятельностью. Всё в наших организмах взаимосвязано, и...

Трандуил взмахнул рукой, заставляя Джасти замолчать. Он медленно встал со своего трона и с той же скоростью спустился к девушкам. Медсестра напряглась, ожидая, что он сейчас подойдёт к ней, но повезло — его целью была Амайра. Джасти приметила, что даже для эльфов владыка был очень высок. Леголас уступал ему в росте, а эльфийка была и того ниже. Чем ближе подходил голубоглазый король, тем сильнее пыталась она спрятать своё лицо.

— Почему человек исполняет данную ей работу лучше, чем ты — мой приказ? — спросил эльф.

Забыли о том, что Джасти считала Йорвета опасным, когда тот переходил на такой подозрительно спокойный тон. Нет. Настоящая угроза исходила именно от этого огромного куска льда — по-другому Джасти не могла описать короля дивного народа. Но нужно отдать Амайре должное: человечка тут же бы сжалась, если Трандуил подошёл именно к ней, но эльфийка, хоть и прятала своё лицо, продолжала стоять перед правителем прямо, будто она не целительница вовсе, а какая-нибудь графиня. Даже осмелилась ответить ему:

— Я не считаю информацию о функциях и строении кожи нужной для нас, Владыка.

— С каких пор это стало причиной того, что можно ослушаться приказа? — повысил голос Трандуил. Нет, Джасти всё-таки вжала голову. Мало его властного голоса, так он ещё и эхом разнёсся по этому странному тронному залу. — Почему я должен тратить своё время, дабы повторять тебе то, что было сказано ранее?

— Дело не только в этом, Владыка! Она не позволяет подходить к нашим эльфийкам! Порой, даже прикасаться к ним. Словно мы тут чужаки. Вы считаете, что это нормально? Я и другие целительницы потратили не один десяток лет, чтобы постичь те знания, что помогают нам отсрочить смерть и вылечить хворь, — Амайра уж больно дерзко вскинула подбородок и впервые взглянула в глаза Трандуила. — Мне казалось, я достаточно долго прослужила Вам в Вашем дворце, дабы доказать свой профессионализм.

Эльфу не очень понравилось, как с ним заговорила Амайра, но, кажется, он либо почувствовал некий укол вины перед той, которую знал лично уже долгое время, либо он вошёл в положение эльфийки, поняв, как несправедливо поступил с ней. Чёрт знает, но теперь его взор был устремлён на Джасти.

— Это правда?

Благо, у Джасти был готов ответ на этот вопрос:

— К практике даже у нас не допускают никого, кто не прошёл теорию. А теория, Владыка, очень большая. Свечение, каким пользуются ваши лекари, ускоряет кровообращение и расслабляет мышцы. Вспомните, что было в той деревне, куда меня привёз Леголас. Стоило мне попросить тех эльфиек убрать своё свечение, как роды тут же пошли на лад. При этом я не оставляю Амайру и других без работы. Помывка полов, обработка кроватей, частая смена белья — это всё залог того, что роды пройдут без осложнений и без попаданий в организм матери и младенца инфекций. Но Амайра считает, что я просто нашла себе бесплатную силу для грязной работы, но это не так. Я и Мариэль также выполняем эту работу.

От волнения и столь долгого объяснения в глотке Джасти пересохло, последние два предложения она почти что прохрипела, но Трандуилу было как-то всё равно на страдания человечки. «Мог бы и воды предложить», — да, нагло, а что поделать? Вся эта ситуация немного раздражала. Выводили из себя её ладони — они потели от мандража и быстро замерзали. Руки будто бы мешали, и она никак не могла найти им применения — то за спиной сплетёт пальцы в замок, то пытается изобразить стоящего в строю солдата, опустив руки по швам...

Сестра ощущала, что Леголас всё это время смотрел только на неё. Наверное, и сам беспокоился, но его еле заметная улыбка, которую лишь слегка освещали висящие на колоннах факелы, говорила Джасти, что всё идёт хорошо.

Слов человека было достаточно, чтобы Владыка полностью принял её сторону. Переходя на эльфийский, он долго отчитывал Амайру за то, что она отняла его время на такую непростительную глупость. Ну, так Джасти показалось. После чего троица поклонилась Трандуилу, и Леголас попросил девушек подождать его снаружи.

Джасти не помнила куда идти, так что пришлось пользоваться Амайрой, как компасом. Но на улице та, не дожидаясь принца, взобралась на коня и погнала его в деревню. Сестра осталась стоять одна средь красивых колонн и двух стражников, что охраняли вход в пещеру-дворец. Наконец-то она смогла с облегчением выдохнуть и потереть заледенелые ладони друг о друга.

Леголаса всё не было. Интересно, быть может, Трандуил его за что-то отчитывает? Кстати, прошло всё довольно легко. В смысле, сестра ожидала часовые словесные баталии, крики, споры, круглый стол, сотни советников, открытую неприязнь главного эльфа к чужому существу... Но нет.

Снаружи утро уже медленно переходило в день, но солнце более не сияло над этим прекрасным местом. Было светло, но пасмурно. Джасти приобняла себя за плечи и подошла ближе к лошади принца. Зверь лениво повернул голову в сторону человечки, смешно встряхнул ей и фыркнул что-то на своём лошадином.

Спустя ещё пять минут вернулся Леголас. Как оказалось, он выбивал для Джасти и Мариэль домик в деревне, чем очень удивил человечку.

— Спасибо большое, — искренне произнесла она, — но мне он не нужен.

— Разве? — хитрюще сощурил глаза принц. — На твоей кровати ночует Зевинас и Мариэль, что уже очень неприлично. А ты спишь... либо на столе, либо среди рожениц. Нет, Джасти, так дело не пойдёт.

— Кстати о роженицах. За ними нужен постоянный контроль. Ты предлагаешь мне оставить их без присмотра?

— Вы можете чередоваться, разве нет? — взяв свою спутницу за талию, он осторожно усадил её на спину коня, тем самым заканчивая спор. Действительно, а чего это Джасти тут протестует? Ей хотят предоставить личную жилплощадь, а она выпендривается. Хотя, быть может, просто в лазарете она чувствовала себя защищенной? Словно прочитав эти мысли, Леголас, сев на лошадь, сказал: — Не беспокойся. Видела рядом с деревней лес? Там на опушке есть свободный домик. Тебя никто не будет беспокоить.

Это, конечно, очень мило, но всё равно как-то странно. Леголас думал, что Джасти будет провожать до дома и обратно Зевинас? Вот она и получила ростки своей лжи — ей придётся ходить мимо озлобленных эльфов через кучу улиц. Одной.

В деревню они не спешили так, как во дворец. Джасти долго расспрашивала своего спутника о том, говорил ли что-нибудь Трандуил о ней. Леголас действительно интересовался мнением отца насчет человечки. Мнение оказалось очень хорошим, что удивило медсестру. Подробностей принц не говорил, но уверил, что от Владыки она может ничего плохого не ждать.

Ещё Джасти расспросила его о Юджине и о ребятах. Старший брат Генри получил серьёзное увечье, и его отправили на Землю. Сам же Генри остался с Юджином, несмотря на запреты, ссылаясь на то, что его отряду нужен лекарь.

— Подожди! Неужели нам опять не предоставили врачей? — возмутилась девушка.

— Не знаю, — ответил Леголас. — Но с самого начала и по сей день тот мальчик — единственный лекарь. Не волнуйся, ему помогают наши целительницы.

Это не тот ответ, что она ожидала, и до конца пути была в очень расстроенных чувствах. Раньше её роте не предоставляли врачей только потому, что Юджин не мог ни с кем связаться. Но когда все связи восстановлены, неужели так трудно выделить хотя бы одного хирурга? Да хоть ту же медсестру! Возмутительно!

Принц Лихолесья ещё как-то пытался поднять Джасти настроение, повествуя о героических поступках Юджина, но этот мужчина её не интересовал. В смысле, она боялась за него, скучала, хоть и была глубока та обида за пощечину. Но сестра услышала, что с ним всё хорошо, и больше для спокойствия ничего не нужно. Некрасиво с её стороны? Да. Но как-то этот мир медленно оттеснял из её сердца старый. Он становился дороже, новые друзья теперь были ближе. Джасти и сама себя мысленно корила за свою быструю изменчивость, но не могла с собой ничего поделать.

Вернув свою пленницу в лазарет, Леголас обещал возвратиться вечером с подготовленным домиком. Мариэль была довольна этой новостью, так как: «Мне было бы очень одиноко».

Амайра уже успела поведать несправедливость своим подругам и, разумеется, на вечернее обучение они всё равно не пришли. Как и Мариэль. Было решено, что именно ей Леголас покажет местонахождение их нового дома. Нельзя им двоим покидать рожениц под хищными взглядами Амайры и других эльфиек.

Спустя пару дней Джасти столкнулась с такой трудностью, что эльфийки без золотого свечения стали часто жаловаться на разные проблемы: отёкшие ноги, головные боли, тянущие ощущения в спине и всё в этом духе. Кто-то из них даже умудрился простыть. Чем-то Джасти могла помочь, но вот препараты беременным она не рисковала вкалывать. Тут-то ей вновь пришлось поменяться местами с Мариэль.

Оставаясь вечерами один на один в учебной комнате, они долго думали и тщательно выбирали травы и отвары, которые можно дать роженицам без вреда для здоровья. Джасти учила подругу своим премудростями, а Мариэль обучала распознавать травы и заставляла запоминать, какая трава какой эффект даёт. Следующим утром красавица ушла к лавкам закупаться теми самыми травами, ибо сами настойки стоили дороже.

— Заодно и тебя научу их делать.

Джасти не против. Ей даже начало это нравиться. Было ощущение, что она стала ученицей не целительницы, а самой настоящей ведьмы. Будут колдовать над травами, окутываться их запахами как шалью... Почему именно ведьмы? «Потому что звучит круто!».

Через ещё несколько дней Джасти отпустила Нимэль. У неё были знакомые в этом городе, и она ушла к ним. Мариэль обещала просить принца, чтобы тот послал к ней мага, дабы новоиспеченная мать вернулась через портал к своему мужу. Позже были отпущены и другие счастливые матери, но на их места тут же прибыли новые.

Три приспешницы Амайры и вовсе перестали приходить в лазарет. Амайра и три оставшиеся гордо восседали в углах лазарета и помогали только тогда, когда Джасти мыла полы, перестилала бельё или переодевала будущих мамочек. Осень давала о себе знать, но в тёплые дни эльфийки выводили рожениц немного пройтись под лучами солнца.

Дни мчались очень быстро. Особенно, когда эльфинята решали, что пора появиться на свет. За следующие дни Джасти помогла родиться трём малышам. Человечка уже выучила название всех растений и могла их отличить друг от друга, но на этом её знания кончались. Запомнить их свойства куда труднее. Как и Мариэль нелегко было запомнить функцию каждого органа и названия тех или иных его частей.

Однажды, Мариэль огорошила Джасти тем, что деньги кончились, и надо бы сходить в лес, набрать травы вручную. Сестра не стала задаваться вопросом о заработной плате или о том, чтобы попросить денег у эльфиек в долг. Она в этой новости увидела неплохую возможность проверить саму себя.

— Я схожу в лес, — предложила сестра. — Это будет экзаменом, как считаешь?

Мариэль согласилась быстро.

Одна из рожениц, которая по-доброму относилась к человечке, предложила ей свой плащ с капюшоном, в котором пришла в лазарет. С ним она беспрепятственно добралась до леса. Травы собирала пару часов и не успокаивалась, пока не набралась целая корзина всех перечисленных красавицей ингредиентов. И так удачно вышло, что пленница оказалась рядом с их домиком.

Джасти тут ещё ни разу не ночевала — боялась в одиночку гулять по улицам. Особенно, если учесть, что домой нужно возвращаться во время сумерек. И хоть среди эльфов вряд ли были разбойники, всё равно мысль быть зажатой средь домов не прельщала.

Домик был больше, чем тот сарай, что выдал ей староста в той деревне. Во-первых, в нескольких метрах от дома были пустые курятник, стойло, колодец, дровяник и сарай. За домом когда-то был огород, но сейчас он весь порос сорняками. Хотя и не скажешь, что этот дом покинули давным-давно. Мариэль узнала, что он принадлежал одному из солдат Трандуила, который пал в бою. И теперь место пустует. Жестоко, конечно, но какое удачное место и как вовремя.

Внутри здание напоминало самый настоящий деревенский домик. Джасти вошла и поразилась в первую очередь чистотой. Сразу видно, что даже после работы Мариэль не отдыхала, а приводила это место в пригодное для житья состояние. Человечка стояла посреди прихожей, поставив корзину на пол. Помещение показалось новой хозяйке очень большим, но лишь потом Джасти заметила, что дело было в отсутствии чего-либо. Просто пустое место. Хоть какую-то заполненность создавала лишь лестница, ведущая на второй этаж, но туда человечка решила сходить после оценки кухни, куда выходила прихожая.

Это помещение заполняли прямоугольный стол с четырьмя стульями, тумбочка да печка. Еды, разумеется, не было. В ящичках старой мебели были только столовые приборы. И на том спасибо. Осматривая заброшенный домик, Джасти заглянула в окно и нахмурилась. Как-то незаметно серое небо почернело, и вот-вот должен был начаться ливень. Нужно как можно быстрее вернуться в лазарет.

Оставив изучение второго этажа на потом, человечка накинула на голову капюшон, взяла корзину и отправилась на улицу. Правда, стоило ей пройти шагов пятьдесят, как тут же начался проливной ливень. Джасти оставила идею идти в такую погоду обратно и вернулась в домик. Стоило ли говорить, что плащ был насквозь мокрый, как и её платье?

Обидно. Ну что ж, почему бы не проверить второй этаж?

Там была комната с двуспальной кроватью и ещё одно помещение, которое больше напоминало кладовку для эльфа, но для человека это был волшебный мир! Там пылилась прялка (которую Джасти видела только в фильмах), куча разных книг на эльфийском языке, но с прекрасными картинками, которые, к слову, рисовались вручную! В углу было сложено несколько картин, стоял небольшой сундучок, в котором Джасти обнаружила музыкальные инструменты.

Человечка долго осматривала все эти пыльные вещи, вслушиваясь в то, как дождь стучит по окну. Почему-то было чувство дежавю... Она с таким же ропотом когда-то зашла к деду на чердак и с таким же интересом осматривала его вещи. Сейчас они казались Джасти хламом, но маленькая девочка, видя сломанный стул, который всё обещают починить, могла вообразить, какие приключения пережил этот стул. Сколько всего он увидел, скольких людей знал, и кто на нём только не сидел. Знаете, в этой кладовке даже запах был таким же, как у деда в деревне.

Зря она так долго оттягивала момент прихода сюда. Это здание взбудоражило самые глубокие воспоминания о счастливом детстве, проведённом у дедушки с бабушкой. Теперь же Джасти стала размышлять о том, как бы обустроить новое жилище. Курятник стоит здесь не зря. Так почему бы не завести кур? Петушка она назовёт Джорджем — в честь деда. Почему? Да просто так. Из этой кладовки сделать мастерскую и высушивать тут разные травы. Заскучал? Свари отвар. Или приходи, сыграй на флейте или лютне, сядь за прялку. Точно, прялка! Тогда нужно завести и пару овец. И козу. Да, в доме должно быть молоко. На корову слишком много придётся работать, а коза — хороший вариант. Ну и что, что молоко вонючее, зато полезное! Джасти стала бегать по этажам, из комнаты в кухню и обратно, мысленно уже сделав перестановку, повесив шторки, постелив разные коврики (которые успела в голове спрясть сама).

А дождь всё капал. Не ливень, правда, но капли всё ещё крупные, частые. На улице вечерело. В голове поселилась мысль остаться здесь на ночь. Но тогда Мариэль станет волноваться, да и не было в доме заранее подготовленных дров. Даже дровяник пустовал — а в доме холодно, да и в мокром платье что ли спать? Стиснув зубы, Джасти попыталась вернуться в лазарет вновь.

Через каждые пять минут она замечала, что дождь становился меньше, но насквозь вымокшей одежде это не особо помогало. Быстрой трусцой она добралась до деревни и искала в запутанных улицах нужное здание. Мысленно девушка ликовала, что не столкнулась ни с одним эльфом, но, тем самым сглазив, человечка получила большим грязевым комком в спину. Оглянулась — позади никого, только слышался сквозь бьющиеся о лужи капли детский смех.

На этот раз Джасти была умнее и просто поторопилась скрыться с глаз маленьких засранцев. Да и лазарет... уже... близко... Что за чёрт?! Здание было окружено десятками эльфов, которых дождь явно не беспокоил. Кто-то облачился примерно в такой же плащ, как и Джасти — такой же мокрый. А кто-то не особо беспокоился о своих прекрасных волосах. И все они толпились то у окна, то у входной двери, за которой Джасти отчетливо слышала крик Зевинаса:

— Я сказал, что входить нельзя!.. Нет, человечки нет здесь!.. Прошу вас, успокойтесь!..

Джасти не на шутку испугалась и, грубо отпихивая эльфов, стала пробираться ко входу. Сквозь шум, что создавали эти любопытные зеваки, сестра стала слышать что-то ещё. И это что-то исходило из здания. Не то стоны, не то вопли — дождь и возмущенные возгласы жителей деревни перебивали все остальные звуки.

Наконец-то, добравшись до входа, сестра забила в дверь кулаками:

— Зевинас, это я! Открывай!

Услышав человеческую речь, юноша тут же открыл дверь, не очень мягко втащил её в лазарет и вновь заперся. Джасти даже не возмущалась тем фактом, что он находился в одном помещении с роженицами, а не в комнате. Если он здесь, значит, что-то случилось. А случилось страшное...

Две эльфийки держали Мариэль за руки, несмотря на её вопли и на попытки вырваться. А тянулась она к Амайре, которая принимала роды у одной женщины. Целительница и ещё одна её подручная кружили над роженицей, освещая её светом своих рук, да таким ярким, словно в их ладонях пряталось маленькое солнце. Джасти чуть ли не лопалась от возмущения, хотела кричать и бить метлой всех. Да вот только поздно уже.

Джасти ринулась вперёд, чтобы оттянуть Амайру за волосы, но, встав достаточно близко, она увидела, что все простыни и даже пол под кроватью роженицы были в крови. Сколько крови... У ног эльфийки на тех же тканях лежало маленькое мёртвое тельце. Точно мертвое — Джасти, даже если бы смогла отойти от шока, в котором сейчас пребывала, не смогла бы реанимировать. А его мать... Мать слабо постанывала. Уже и не скажешь, что вчера она была представительницей прекрасного дивного народа. Теперь бледная, иссохшая женщина смотрела куда-то в пустоту и не слышала ни мольбы целительниц, ни плачь своих соседок...

— Джасти, помоги ей! — наконец, её увидела Мариэль.

Знакомый голос будто ударил человечку, приводя в чувства. Она бросилась к своим препаратам, вернулась к кровати, стала вводить... Но эльфийка вздохнула последний раз и замерла. В эту секунду в лазарете наступила тишина, которую нарушал лишь дождь да кричащие снаружи эльфы.

Джасти смотрела на два трупа и не могла сказать ни слова, хотя вопросов было очень много. Боковым зрением она заметила, что на неё смотрела Амайра. Готовая к крикам и, возможно, к драке, человечка повернулась к эльфийке, но увидела лишь скорбь на лице и глаза, наполненные ужасом от произошедшего.

— Тебя здесь не было, — хрипло прошептала женщина. — Но сможешь ли ты с помощью своей хвалёной медицины сказать, что здесь произошло?

Человечка хотела было возмутиться, дать той пощечину за такие слова в такое время! Но Амайра спросила не из чистого любопытства. Как поняла Джасти, эльфийка пыталась спасти мать и дитя «по старинке», но видя полный крах, она желала знать, смог бы человек спасти её, понимала ли она, что случилось? Могла ли это предотвратить, наделённая знаниями об организме?

Джасти перевела свой взгляд на труп. Она отсутствовала не очень долго. Но за это время уже родился малыш, да ещё и с такими последствиями. У сестры было предположение — разумеется, без должного осмотра трудно что-либо говорить. Но даже это предположение она решила озвучить:

— Думаю, стремительные роды, — глухо ответила она. — Отслойка плаценты до рождения малыша. Сильное кровотечение, которое вы, — пришлось сильно постараться, чтобы взять себя в руки и не сорваться на крик, — усилили своей магией. Ребёнок либо задохнулся, либо у него внутричерепное кровоизлияние. Версий может быть много.

Амайра прикусила нижнюю губу, зажмурилась и опустила голову, словно пыталась сдержать плач. В эту секунду остальные отпустили Мариэль. Красавица подбежала к Джасти и что-то затараторила ей в ухо, но та не слушала.

— Можешь впустить отца, — сказала одна из эльфиек Зевинасу.

В эту секунду в лазарет ворвался мужчина и бросился к столпившимся у койки женщинам, но увидев ту картину, он закричал, как загнанный в угол зверь. Упал на колени, схватил свою возлюбленную за руку и орал в ладонь, будто таким способом пытался вдохнуть в её кожу жизнь. Но красавица не просыпалась. Не разбудит её ни крик возлюбленного, ни его поцелуй. Ничего.

Спустя несколько минут Джасти смогла отойти от шока. Она медленно повернула голову на Мариэль и сдавленным голосом прошептала:

— Что здесь произошло?

Её голос и незнакомая речь стала для эльфа сигналом. Он вскочил на ноги и метнулся к Джасти с криком:

— Это всё ты!

Но перед ним тут же встала Амайра. Эльф замер, непонимающе глядя на целительницу.

— Это моя вина, — прошептала женщина и, закрыв лицо руками, она упала перед ним на колени, скрываясь на вопль: — Прости! Это моя вина! Моя! Моя!

***

Подробностей Джасти добилась только когда тела были унесены, намыта кровать с полом, а роженицам дали успокоительные и снотворные травы. Как только у умершей начались схватки, Мариэль хотела было рвануть на поиски Джасти, но Амайра приказала своим подругам держать её, а сама планировала «доказать» всем, что она — опытная и умелая целительница — не нуждается в знаниях «этих варваров». Вот и получила. Уже через час эльфийка поняла, что что-то пошло не так, когда роженица стала орать на всю округу. Эльфы начали вламываться в здание и пытаться помочь. Тут-то и пригодился Зевинас. Даже после рождения ребёнка роженица продолжала неистово кричать от боли. Бросив бесполезные попытки спасти ребёнка, Амайра метнулась вытаскивать мать из лап смерти. Человечка сотни раз говорила о том, как действует их свечение на организм. Неужели небесам пришлось делать столько поразительно «случайных» обстоятельств, чтобы доказать Амайре, что Леголас не просто так притащил сюда человека?

Эльфийки разошлись по домам. Убедившись, что роженицы уснули, Джасти заперлась в комнате с Мариэль и Зевинасом и, проверяя состояние больного, выслушала весь рассказ о сегодняшнем дне. Более или менее успокоившись после всего того ужаса, маленькая красавица всё-таки уснула, воспользовавшись ногами Зевинаса как подушкой. Малышка сегодня очень устала. Джасти только представить могла, через какой кошмар она прошла — ей даже не позволили помочь, а просто заставили смотреть на всё это.

Зевинас также с пониманием отнёсся к Мариэль и убаюкивал её, ласково поглаживая по голове. А они хорошо сблизились. Нельзя было не улыбнуться, смотря на эту картину. Теперь уже Джасти могла издеваться над маленькой красавицей так, как она над ней по поводу принца.

***

— Они убили Азога!

— Азог Завоеватель мёртв!

— Король и принц убили вожака!

— Эльфы наступают!

— Приведите пленников! — взревел Больг.

В ту же минуту к новому вожаку подошли два орка, один из которых держал полуобнажённую эльфийку, а второй нёс на плече, казалось бы, труп. Но нет. Тот эльф, хоть и весь в крови и без сознания, но был ещё живым. Его скинули подальше от Больга, и на опасном от горла расстоянии сверкнул меч. Женщина закричала, но сильный удар по лицу, откинувший эльфийку на пару метров к камням, быстро привёл её в чувство.

— Открывай портал. Или ты знаешь, что будет.

***

Йорвет хмуро смотрел на скалы, бегал взглядом по земле, но никаких признаков ловушек. Половина армии Азога во главе с Больгом просто исчезла. Не могли эльфы так быстро расправиться со всей ордой орков! Его негодование разделили и владыка с Леголасом. Они смотрели на скалистую местность и не могли понять, куда делся сын Азога и его армия. Не в пропасть же они полетели! Хотя, на всякий случай Йорвет осмотрел и каждый обрыв. Пусто.

— Владыка! — голос Зеврана эхом раздался по пустой округе, где полчаса назад подобно грому разносились крики эльфов и людей и рёвы врагов. Ворон неизвестно откуда взялся перед Трандуилом и покачал головой: — Всё чисто. Мой отряд не нашёл ни одного орка.

— Нигде?

— Нет, Владыка.

Трандуил нахмурил брови и огляделся. Йорвета медленно окружали его Белки, посланные на то же задание, что и Вороны, но Киаран повторил слова Зеврана.

— Не могли же сотни орков просто взять и пропасть бесследно, — не верил своим глазам Леголас.

— Быть может, мы их уже истребили,— меланхолично заметил Юджин, расхаживающий тут и делая вид, что тоже ищет что-то подозрительное. Йорвет хотел было ответить на эту глупость, но быстро понял, что комбат и сам не особо верит в свои слова. — Если только они не научились летать.

Старый Лис усмехнулся, представив летающего орка, но более он не видел смысла тут находиться. Оставалось ждать решение Трандуила, но владыка, как и многие, был в замешательстве. Эльфы и люди ожидали всё что угодно: ловушки, потайные пещеры или ямы, из которых вот-вот выскочит Больг со своей армией... Но если Вороны и Белки никого не нашли, то...

— Они тут точно были... — вдруг произнес Юджин.

«Разумеется, они тут были, идиот!» — выругался мысленно Йорвет, но, взглянув на человека, заметил, что тот что-то рассматривает на земле. Леголас подскочил к нему первый, вслед за ним ринулся и Старый Лис.

— Не они, — покачал головой принц, присев на корточки. Одноглазый увидел капли крови на небольшом камне. Вот только... — У орков черная кровь, а эта...

— Эльфийская? — сделал предположение Зевран, наклонившись над Леголасом.

— Быть может... — Йорвет также сел на корточки и взглянул на находку ближе. Конечно, она уже засохла и нельзя сказать, что она красная. Но даже засохшая кровь орка очень отличалась от крови дивного или людского народа.

— Что здесь могло понадобиться эльфу? Вроде все воины были с нами, — вслух стал рассуждать Юджин. — Если только это не пленники какие-нибудь.

— Орки пленников не берут, — с ненавистью выплюнул Трандуил. — Они им просто не нужны.

— Если это только не важный пленник.

Йорвет был близок к тому, чтобы рассмеяться этим словам, но... Этот человек сейчас видел их мир немного под другим углом и, сам того не ведая, дал ответ на вопросы. Пусть, лишь предположительные, но они всё могли объяснить. Эльфы настолько привыкли к жестокости орков, и что те не оставляют после себя ни одного живого, что и в голову не могло прийти, что Больг или Азог решили обзавестись пленными. Но что если этот пленный был весьма полезным? Нет, не царская особа, на которую можно было бы обменять рабов, земли... Да хоть голову Трандуила! Чёрт знает, что им может понадобиться ещё. Пленный полезен, например, тем, что умел делать то, что не умеет ни один орк. Колдовать порталы, например.

Как только цепочка мыслей выстроилась в окончательный ответ, Йорвет распахнул глаз и в ужасе взглянул на Леголаса. Принц ответил тем же самым — значит он всё понял. А это означало большие неприятности.

— У Больга в руках эльфийский маг, — догадался и Трандуил. В отличие от сына и командира Белок, он в этом был уверен на сто процентов.

— Предатель? — спросил Зевран.

— Сомневаюсь, — влез в разговор Киаран. — Можно предать Владыку, но перейти на сторону орков...

— Возможно, у них есть рычаги, — Юджин задумчиво посмотрел на землю и тяжело вздохнул. — И что теперь?

Все командиры и Леголас одновременно взглянули на Трандуила. Эльф был зол. Он сжал кулаки и искал что-то, на что можно было обрушить свою ярость и негодование. А шанс был так близко! Теперь придётся бегать по всему Лихолесью в поисках этих тварей, которые могут оказаться где угодно. У них теперь был такой прекрасный шанс с лёгкостью истреблять деревни, а стоило только появиться армии Трандуила, как те тут же спрячутся через портал в каких-нибудь горах. И самое важное — только чёрт будет знать, где и когда откроется новый магический проход.

— У нас есть время, — заговорил Владыка, обращаясь ко всем, кто слышал его в данный момент. — Продержать портал так долго, чтобы скрылась армия Больга, очень энергозатратно. Несколько дней маг, кто бы он ни был, будет приходить в себя. Сомневаюсь, что Больг будет рисковать столь полезным пленником. Мы должны постараться отыскать их. Зевран, беги к Аваллак'ху, скажи, чтобы всех магов переправили в деревни. В каждой должен находиться хотя бы один!

— Да, Владыка.

— Юджин, иди с ним. Пусть Аваллак'х собирает всех людей, что сейчас находятся в Лихолесье. Вы нужны будете нам, чтобы охранять деревни.

— А эльфы? — поинтересовался он.

— Эльфы будут искать Больга. Нам нельзя терять время — люди не будут за нами поспевать, — Трандуил обвёл глазами собравшихся, додумывая свой план до конца. Его взгляд остановился на Зевране: — Отправляйся с Воронами в Амарайл. Будете охранять дворец и деревню.

Йорвет с облегчением вздохнул. Думаете, он забыл о Джасти? Эльф в первую очередь испугался, что Больг воспользуется отсутствием владыки и нападёт на дворец, а заодно на ближайшую от него деревню. Да и сейчас он боялся, ведь в эти секунды орки уже могли вырезать население Амарайла. Но если сейчас это не происходило, и если Вороны успеют добраться до деревни раньше орков, то Джасти в надежных руках, но...

— Я сделаю всё, что хочет мой Владыка, — чуть склонил голову Зевран. — Но мне кажется, умения моих воинов будут нужнее на поле битвы или в случае, если мы наткнёмся на лагерь орков.

«Идиот!» — мысленно рявкнул одноглазый. Леголас был того же мнения, ибо он прекрасно осознавал, что лучше Воронов защитить деревню не смогут сотни воинов. Кажется, этот подхалим забыл, кто сейчас живёт в той деревне!

— Хорошо, — кто бы сомневался, что Владыка так быстро согласился с этим решением. — Тогда...

Йорвет скривился. Он хотел и не хотел быть одним из стражников Амарайл. А как же его план о том, чтобы встретиться с человечкой, лишь когда она начнёт умирать от старости? Но тогда он не будет находить себе места, размышляя, напали ли орки на крепость Трандуила или нет. А Владыка, как назло, думал слишком долго...