Людская предательница (СИ)

22. Перейти Рубикон

На следующий день Амайра и другие эльфийки не пришли вовсе. Пленница не особо-то переживала по этому факту. Тем более, день был весьма спокойным. Джасти и Мариэль потратили его на то, чтобы успокоить мамочек, которые теперь видели лишь один исход своего пребывания здесь — вчерашний случай. Но ласковые слова Мариэль и приятная музыка флейты Зевинаса за дверью делали своё дело — роженицы постепенно успокаивались.

Во время обеда Мариэль и Зевинас подробно расспросили сестру о вчерашней поездке к Трандуилу. Амайра всем кричала, что человечка — ведьма, и будто околдовала владыку, запрещая тому принять сторону эльфов — его подданных! А услышав правдивую версию, красавица и пациент рассмеялись.

Вечером Мариэль и человечка потратили немного времени на подготовку трав к их будущему использованию. Тщательно высушив и разложив по углам, эльфийка изредка бранилась, выбрасывая некоторые листья или корешки, которые Джасти казались нужными.

— ...Но ты не расстраивайся, — сказала красавица, заметив её негодование. — Они очень похожи, и их часто путают.

Не особо это утешение помогло.

Во время учебных часов их ждал сюрприз. В лазарет тихо вошли все эльфийки, которые должны были обучаться у Джасти, во главе с Амайрой. Медсестра не заметила, когда они вошли в кабинет, но обратила на них свой взгляд, когда Мариэль настойчиво стала пихать её локтем. Главная целительница выглядела ужасно — сразу видно, что ту ночь и весь день она потратила на внутренние терзания. Не поевшая, не отдохнувшая и измученная, представительница прекрасной расы была похожа на Джасти во время пребывания в роте — бледная, уставшая.

Поймав на себе взгляд человечки, Амайра с эльфийками... опустились на колени?

— Прости меня, — глухо прошептала она, склонив голову. Мариэль застыла от удивления, а Джасти хотела рвануть к эльфийкам и поднять их на ноги, но Амайра продолжила: — Ты и Мариэль правы. У меня никогда не было столько выживших подряд, как у тебя. Вчерашний провал открыл мне глаза, что ты намного превосходишь всех нас в знаниях. Я прошу простить мою глупость, из-за которой погибли мать и дитя. Молю, позволь вновь учиться у тебя.

Вслед за ней последнюю фразу повторили другие целительницы. Джасти так и осталась сидеть за столом, раскрыв рот. Можно только представить, каких трудов стоило Амайре пересилить себя и встать на колени перед человеком. Рисоваться перед эльфами было сейчас глупо — Амайра уже достаточно наказана за свою самоуверенность.

— Нет смысла просить меня принять вас обратно, — обретя возможность говорить, Джасти встала из-за стола и указала эльфийкам на свободные места. — Мариэль, я буду рассказывать им то, что мы уже прошли. Так что, если хочешь, можешь идти домой.

Красавица покачала головой, но потом нахмурилась и решила согласиться с таким предложением:

— Да, я пойду. Дом ещё слишком в непригожем виде, чтобы в нём жить.

Кстати, надо будет с ней поговорить о планах Джасти по поводу дома!

С Амайрой и остальными человечка была очень осторожна. Дабы они вновь не утратили желание учиться, она то и дело говорила, как и что может быть связано с родами. Эти ученицы были более требовательными и дотошными, и потому частенько задавали вопросы: «А почему?», «А зачем?», «А если...». На что-то человечка могла ответить, оставив красавиц удовлетворёнными, а что-то...

— Боюсь, я не знаю. Нам не объясняли. Более глубоко это рассказывают студентам-врачам, ибо им нужно будет высчитывать точную дозу лекарств.

На уроки Джасти тратила три часа в день, после чего отправляла Мариэль спать. Но Амайра, прежде чем целительницы встали из-за стола, потребовала продолжить занятия, обосновывая тем, что: «Нам нужно нагнать Мариэль».

— Вы хотя бы это выучите, — довольно-таки грубовато ответила Джасти. А что делать? Устала же.

— Не стоит сомневаться в нашей памяти.

Ладно. Плюс ещё три часа. В свою комнату Джасти ввалилась без задних ног. Спасибо Зевинасу, что перестелил кровать. Сам он и не думал встать с постели, но вжался в стенку, давая человечке как можно больше места. Он уже привык спать с двумя женщинами. Знаете... кажется, он был не особо против того факта.

***

Теперь Джасти с уверенностью могла сказать, что дела шли на лад. Амайра больше не задевала и не раздражала, человечка без страха подпускала её к роженицам, но лишь для того, чтобы банально осмотреть. За что Мариэль укорила свою подругу:

— Ты позволила мне делать инъекции без этих знаний. Не будь так несправедлива к ним.

— Мне тогда срочно нужны были руки, — отмахнулась Джасти.

— Не стоит давать им новый повод отвернуться от тебя, — человечка сдалась очень быстро. И тем же вечером провела практическое занятие, обучая красавиц измерять пульс и давление. Работёнка не самая приятная — многим сёстрам она быстро наскучивает, а эльфийкам нравилось. Вот пусть теперь этим и занимаются по утрам и вечерам.

Красавицы быстро нагнали коллегу — теперь уроки шли своим чередом. Занятия сгладили острые углы между Мариэль и врачевательницами – в свободное время они частенько занимались тем, что обменивались опытом в приготовлении отваров и мазей. Когда получалось так, что любимая ученица Джасти и она сама ночевали в лазарете вместе, Мариэль делилась с ней тем, чему научилась у старших эльфиек.

Дни остановились дождливее, пора делать запасы трав на зиму. Джасти подняла вопрос о деньгах и узнала, что Мариэль была в учениках человечки на общественных началах. Никто за такое не платит. Как и «пленнице». У эльфиек денег просить отказались — кто-то был кормильцем в семье, у кого-то подрастал эльфинёнок. Но каждый вносил свой вклад в сбор трав. Сама Джасти частенько просилась в лес, дабы закрепить свои знания. Целительницы в это время тратили свободные часы на приготовление отваров.

Когда дожди заканчивались, и дивный народ выходил на улицы, они не упускали возможности напомнить Джасти о её месте в обществе. Особенно, они любили это делать, когда та была без сопровождающих. Человечка настолько привыкла, что её никто не трогал в дождливые дни, что первое «нападение» было весьма неожиданным. В плохую погоду её забрасывали грязью, которую та пыталась отмыть у своего домика, а в хорошую — камнями. Джасти никому не рассказывала. У своего нового дома она усердно пыталась отстирать грязные пятна, а в лазарете говорила, что просто упала. Человечка была не семилетней девочкой, которая могла получить защиту от своей матери. Она являлась взрослой женщиной, и должна сама поставить себя в этом мире. А вечно прячась за спинами, такое сделать было бы трудно. Да и кто обещал себе больше не плакать и не бояться? Джасти стойко держала своё слово.

Это стало приносить свои плоды — с каждой её вылазкой в лес или домой, она встречала знакомых мужчин или детей, которые ещё вчера бросались в неё камнями. Они проходили мимо со скучающим взглядом. Нападения становились реже, ведь любая игра рано или поздно наскучит, глаза когда-нибудь должны были привыкнуть к представителю иного вида. На это Джасти и делала ставки и не прогадала.

Нападения были реже, но ещё не прекращались.

Мариэль не глупа или слепа. Она всё прекрасно видела, особенно новые синяки. То на лбу, то на плече... Если красавица заставала Джасти за переодеванием, то её глазами представлялась картина из самых разных оттенков синего и фиолетового. Красавица рассказала Зевинасу, тот, игнорируя приказы человечки, обещал сопровождать её. Но ему нельзя! Джасти шла на любые хитрости, чтобы попасть домой или в лес: то даст ему какие-нибудь лёгкие снотворные таблетки, то просто не предупредит, что уходит... Злился, обижался, зато его хорошо идущее лечение не пропадало даром!

Правда, один раз на Джасти напали так, что она следующие три дня вообще боялась выйти на улицу. Сестра переждала дождь у себя дома и побежала в лазарет. Смеркалось, да и после дождя она была уверена, что никого не встретит. Да, улицы пустовали. Но её словно поджидали. Эльф быстрым шагом нагнал её, схватил за шею и бросил в один из домов. Человечка впечаталась лицом, тут же потеряв равновесие.

Кто на неё напал — она не увидела, ибо обзор закрывали полетевшие от боли искры. Нападающий на этом не остановился, и как только Джасти развернулась, чтобы встретиться с ним взглядом, тот тут же ударил её кулаком по лицу, опрокидывая маленькую по сравнению с ним человечку. Стоило ли говорить, какой ужас и какую боль она испытала в тот момент? Успев вскрикнуть, она упала лицом в лужу, но в мокрой воде ощутила, как к губе словно прислонили раскалённое железо — жжение было как от удара, так и от потёкшей крови. Она везде — на губах, подбородке и во рту. Человечка её сплюнула не как капельку слюны, а будто набрала её полный рот.

Нападающий не удовлетворился видом крови. Далее последовали пара сильных ударов ногой в живот. Дыхание мгновенно перекрылось, попытки схватить воздух были бесполезными — Джасти начала задыхаться. Объятая звериным страхом за свою жизнь, человечка хотела отползти от незнакомца, руки судорожно пытались найти в грязных лужах хоть какое-нибудь спасение — камень, мусор... Всё, что можно было бы швырнуть в эльфа.

Он что-то кричал на своём языке, и те крики стали спасением для Джасти — из соседнего дома выбежали представители прекрасной расы. Задумка ли небес, или просто совпадение, но это был дом, в котором жила Нимэль и её знакомые. Мужчины тут же отшвырнули от человечки нападающего, новоиспеченная мать кинулась к Джасти на помощь, попыталась поднять, но та, ещё не получив доступ к дыханию, лишь каталась по земле. Она слышала, как мужчины стали драться между собой и голос Нимэль, ощущала дикую боль, что охватила всё её лицо, а потом и спасительный вдох, который она вобрала в себя, будто ребёнок материнское молоко.

В себя сестра пришла уже в доме своих спасителей. Они не разговаривали с ней – все силы бросили на то, чтобы смыть грязь да кровь, облегчить боль каким-то горьким настоем... Это первый раз, когда Джасти заплакала за столь долгое время. На этот раз не из-за обиды, как раньше, а из-за пережитого страха. Она никогда в жизни не ощущала такое. Никто так не бил, никто не пинал. Думала, что пощёчина Юджина была болезненной. Но нет. Удар того эльфа разбил губу, один из резцов стал сильно шататься, половина лица опухла...

Мариэль разузнала у Нимэль, что это был муж покойной матери и ребёнка. Он не верил, что Амайра — многоуважаемая целительница Амарайла! — была повинна в той смерти. И его как-то не волновало, что Джасти в тот день пришла под конец случившегося.

Человечка весь следующий день провалялась дома под одеялом. Она не хотела выходить – боялась. Не пришла в лазарет и на следующий день, но позволила себе выйти на улицу. Солнце приятно припекало, Джасти пошла гулять по лесу в поисках сухих дров для печки. Колоть их умела, но вот для того, чтобы было что колоть, нужно спилить дерево, разделить его на части... В одиночку это сделать трудно.

На третий день в дом прибежала Амайра и сказала, что у одной из мамочек начались роды. Тут хочешь не хочешь, а идти надо. Так Джасти постепенно и стала возвращаться в колею. На этот раз роды протекали не очень хорошо, но обошлось без последствий. В тот день Мариэль и Амайра запретили человечке покидать лазарет в одиночестве.

***

Честь охранять Амарайл и дворец, разумеется, выпала Белкам. В день перемещения к деревне Старый Лис с облегчением вдохнул — нападения не было. Этого оказалось достаточно, чтобы вновь забыть о человечке и малышке Мариэль. Теперь он мог спать спокойно — эти женщины и жители деревни будут под опекой Белок. Йорвет возглавлял отряд у замка, а Киаран ежедневно патрулировал округу Амарайла.

Но с каждым днём его всё сильнее обуревал интерес. Присутствие человечки возрождало в нём сильное любопытство и интерес к тому, как проходит её жизнь в новом месте. Он останавливал себя. Нельзя! Но это проклятое волнение оставалось! Джасти там, среди эльфов, которые слишком многих потеряли в войне с людьми, без охраны! Леголас обмолвился, что её сторожит Зевинас, но Йорвет не верил. Он помнил, что Джасти говорила о его лечении: долгое, постоянный постельный режим... И разве она позволит ему гулять? Вряд ли...

Киаран помнил, что увидел в окне. Как и обещал, ни одни эльф об этом не знал, а поведение Йорвета возвращало веру в своего командира... До определённого дня. Старый Лис устал бороться со своим любопытством и волнением. Он хотел всё же лично убедиться в хороших делах Джасти. И потому сказал Киарану, что меняется с ним местами. Его правая рука был недоволен, но что он мог противопоставить приказу командира?

Йорвет не тупой эльф, чтобы вот так, напрямую, искать лазарет, в котором работала Джасти. Нет, он проверял лес, изредка посылал своих воинов в деревню, и всё это на случай, если откроется портал. Это было его первой задачей – охранять и следить за этим! И только потом он думал, как бы узнать о человечке. Всё выливалось в безобидные опросы своих бойцов: «Всё ли хорошо в деревне?», «Было ли что-нибудь подозрительное?», «Нет ли каких-нибудь беспокойств?». Йорвет не ожидал, что в первый же день что-то узнает о Джасти.

Через ещё пару дней он вновь поменялся местами с Киараном. Всё прошло в том же духе. Ему ничего не мешало оторваться от эльфов и быстро найти человечку, но одноглазый не позволял себе быть подозрительным в глазах воинов. Ведь все знали, кто живёт в этом месте.

Сегодня ему повезло больше. Домик на опушке, который он посчитал заброшенным, таким не являлся. Об этом говорило повешенное на верёвочке постиранное платье. То самое, в котором ходила малышка Мариэль! Значит, она здесь живёт. Но сейчас, видимо, помогала в лазарете.

На следующий день Йорвет вновь вернулся на опушку, но она пустовала. Теперь даже платье не висело. Ничего, рано или поздно он пересечётся с эльфийкой. Но, кто же знал, что так скоро?

Оказывается, Мариэль была недалеко от Белок и собирала травы. Её заметили все воины, и никто не взглянул на своего командира косо, когда тот дал им команду идти дальше. А сам тихо подкрался к эльфийке. По привычке тихо. Позвав её по имени, одноглазый невольно напугал.

— Йорвет! — ахнула красавица и, оторвавшись от сбора трав, повернулась к нему. — Я так рада Вас видеть! Какими судьбами?

А она похорошела. Сразу видно, что у неё и Джасти появились помощницы — красавица высыпалась, наедалась. Даже платье новое приобрела, в котором она была настоящей красавицей. Старый Лис не торопился говорить всю правду о орках. Не хватало ещё, чтобы кто-то волновался по этому поводу.

— Владыка с людьми хорошо справляются и без нас, — уклончиво ответил он.

— И как идут дела? — серьёзно спросила малышка.

— Неплохо. Азог пал в бою, как и половина его армии. Больг пока скрывается, а Владыка, не теряя времени, избавляется от более маленьких групп орков.

— Какое счастье! — радостно выдохнула она. — А что-нибудь известно по поводу моей деревни?

— Вороны очистили лес от пауков, так что за свою семью можешь не волноваться.

Наверное, Йорвет ещё ни разу не видел красавицу такой счастливой. Кажется, даже глазки заблестели от слёз счастья. Пусть радуется. Пусть не знает, что теперь каждая деревня в большой опасности.

Старый Лис указал рукой в лес, предлагая сопроводить её, на что та, подняв корзинку с травами, кивнула и пошла вперёд. Эльфийка ещё что-то спрашивала о каких-то мелочах, а Йорвет думал, как бы невзначай поинтересоваться о Джасти. На вопросы о делах с роженицами Мариэль отвечала коротко: «Всё очень хорошо. Малыши рождаются, мамочки здоровы». Не сразу Старый Лис догадался, что она это делает специально. В смысле, она сама поняла, к чему одноглазый вёл разговор, и нарочно не трогала тему о человечке.

Но оба делали вид, что всё идёт так, как должно. Изредка Мариэль опускалась на корточки, срывала какой-то цветочек и продолжала свой путь подле командира Белок. Он смотрел на неё украдкой и хмурился. Быть может, с Джасти всё хорошо, потому она не трогает тему о ней? Почему бы не распрощаться, удовлетворившись такими знаниями? «Потому что это не утоляло интерес!».

— Так, как она? — раз уж на то пошло, придётся спросить в лоб.

Мариэль улыбнулась, но... как-то грустно. Йорвет напрягся, но не торопил малышку с ответом. Хотя её молчание начинало утомлять.

— Зачем Вам знать? — тихо спросила она наконец. Старый Лис готов был взорваться от возмущения. — Йорвет, Вы вновь стали командиром. У Вас теперь свои заботы, своя цель. Стоит ли забывать о них, думая о человечке?

Её голос тих и печален. Старый Лис понял, что у Джасти неприятности, так как Мариэль не хочет тревожить его спокойствие и отвлекать от более важных дел. Ясно. Он хотел получить ответы? Он их получил, но вот только на душе от такой информации стало ещё хуже.

— Всё так плохо? — не унимался он.

Мариэль, будто бы назло ему, вновь опустилась на корточки и стала копаться в земле. Бессовестно медленно. Можно, конечно, всё списать на её размышления о постановке предложений или на то, стоит ли вообще рассказывать. Как же Йорвет не любил, когда так делается! Откопав небольшой корешок, красавица осторожно положила его в корзину, но не выпрямилась:

— Да, Йорвет. Эльфы не принимают её и обвиняют во всех грехах.

— Так было и раньше, — заметил он.

— Но дальше угроз это, как правило, не заходило.

Вот тут-то Старый Лис напрягся. Значило ли это, что кто-то посмел тронуть девчонку? И черт бы побрал Леголаса за то, что рядом с человечкой нет телохранителя! Распахнув один глаз, он наблюдал, как Мариэль грустно усмехнулась и продолжила свой путь, извиняясь и ссылаясь на то, что у неё, как и у Лиса, много дел.

Да... Его ждут Белки. Надо к ним возвращаться. Но до следующего патруля Йорвет не мог найти покоя. Он раз за разом представлял, как все жители смеются над Джасти, угрожают, а она скрывается от них в стенах лазарета, боясь выйти наружу. Кто-то её ударил? Кто-то её толкнул? Кто-то вообще смел прикоснуться к ней?! Думая об этом, Йорвет злился. Его воины ощущали плохое настроение командира и не лезли лишний раз. Все, кроме Киарана, который стал интересоваться, что там была за эльфийка. За своё чрезмерное любопытство бедолага получил очень много не самых лестных фраз в свой адрес.

Через несколько часов Йорвет, конечно, отругает себя за это, ведь Киаран спрашивал из любопытства, без упрёка в чём-либо. Но Старый Лис не мог с собой ничего поделать. Он был зол. И горе тому, на кого он обрушит свою злость.

На следующий день он хотел добиться от Мариэль подробностей, но в центре деревни он почувствовал магию — открылся портал! Весь отряд рванул туда, одного эльфа послали предупредить Киарана, чтобы тот шёл на подмогу. Но Старый Лис стал подозревать ложную тревогу, так как жители Амарайла были слишком спокойны. Никто ни от кого не убегал, криков слышно не было. Оказалось, что портал был открыт эльфийским магом, которого послали жить в эту деревню.

— Что-то случилось? — спросил Йорвет, пробиваясь через толпу к уходящему магу. — Мы почувствовали портал!

— Приветствую, Старый Лис, — поздоровался эльф. — Нет, прости, что заставил волноваться. Я отправлял одну эльфийку домой. Она пришла сюда с человечкой, дабы та приняла у неё роды.

Ах да... Что-то такое Йорвет припоминал. Её звали Нимэль, кажется... Ощутив, как воины позади него не без раздражения стали прятать оружия в ножны, а стрелы убирать в колчан, Старый Лис повёл их обратно. Понятно, что эльфы бесились от ложной погони, но сам он рад, что всё хорошо. Уж пусть лучше такие тревоги, чем настоящее нападение.

Белки продолжили патрулировать вдоль леса. Йорвет зашёл в тот домик, но там было пусто. Наверное, нет смысла искать Мариэль днём. В это время она должна была работать в лазарете. Лучше навестить ближе к ночи. Да... это было хорошей идеей.

Сегодня с ним никто спорить не стал. Видимо, всем вчера хватило, как Йорвет отчитывал Киарана. Ну и хорошо. А то сегодня он был готов убить каждого, кто помешает ему поговорить со своей целью.

Чтобы обойти деревню и добраться до опушки, нужно было потратить много времени, так что Лис вышел ещё когда светило солнце. Да и до места добрался, когда лучи ещё освещали домик. В это время, как он и ожидал, Мариэль ещё не вернулась. Но не будет же она ночевать в лазарете, верно? Так что, нужно как-то убить время.

Йорвет решил зайти в дом и посмотрел на обитель маленькой целительницы. В нём было очень мало мебели, зато весьма уютно. Малышка с трепетом относилась к чистоте здания, где-то разместила маленькие коврики. Камин на кухне был холодным, что говорило о том, что дом пустовал весь день. Жила она здесь одна — мужскую работу никто не выполнял. Рядом с камином аккуратно были сложены сухие ветки, а не дрова, как полагается. В углу сооружена метла, но делалась явно слабыми руками женщины — верёвка еле-еле удерживала ветки метлы, да и узел был неподходящим. Можно было делать ставки на то, когда это жалкое сооружение развалиться.

Второй этаж также отличался чистотой. В одной из комнат уборка была не закончена. На одной половине стояли чистые от грязи вещи (Йорвет всё равно назвал это хламом), а на другой — пыльный... «Мусор». Какие-то картины, прялка... Зачем она Мариэль? Похвально, что малышка умела прясть, но если она целый день пропадает в лазарете, то откуда возьмёт время на пряжу?

Оставалась последняя комната. Предсказуемо – это была спальня. Маленькая целительница аккуратно застелила кровать перед уходом, а сверху сложила два платья. Одно — старое, которое как раз недавно сушилось снаружи. А вот второе... Этого наряда эльф ещё не видел на Мариэль. Да и вообще, не представлял, что она оденет такое красное платье. По цвету оно было... да как его повязка! Подождите-ка...

Йорвет с хмурым видом расправил наряд, и первое, что бросалось в глаз — размер. Оно было не на Мариэль, а как раз на Джасти. Значило ли это, что целительница делит свой дом с человечкой?

И словно в доказательство его словам, он услышал снаружи голоса. И один из них заставил сердце старого воина ёкнуть. Ведь именно за этим голосом он гнался эти пару недель, пока прибывал в Амарайле! Он подошёл к окну и увидел двух женщин, подходящих к дому. Уже стемнело, девушки о чём-то горячо спорили и смотрели себе под ноги — Йорвет не различал лиц, но узнавал голоса.

— Всё хорошо, правда! Ступай в лазарет, — человечка, как всегда, была чем-то недовольна. Старый Лис улыбнулся.

— Ты уверена? Я могу побыть с тобой.

— Нет. Это всего лишь грязь. Я привыкла... Глупые дети! Я задолбалась стирать платья! Из-за дождей они не успевают сохнуть!

— Прошу тебя, успокойся...

— Бесят эти дети... Нет, спасибо, не надо. Я сама умоюсь и переоденусь. Иди обратно. Нечего рожениц оставлять на такое долгое время одних.

Мариэль что-то тихо зашептала подруге и быстрым шагом удалилась. Йорвет оказался прав, они жили вместе и, кажется, дежурили в лазарете по очереди. Вот, по сути, он и убедился, что с девчонкой всё хорошо. Почему бы не выскользнуть через окно и не вернуться с чистой совестью к Белкам? «Хочу на неё взглянуть. Хоть одну секунду».

Йорвет даже не стал объяснять свой порыв. Устал искать ответы на вопросы, которые сам себе задавал. Тихо открыв окно, он дождался, когда Джасти скроется в сарае, спрыгнул на крышу близстоящего стойла и замер. Вышла она с каким-то подобием корыта. Больше напоминало дуршлаг. Она всё смотрела куда-то в землю, время от времени вытирала своё лицо. Старый Лис заметил, что она вся измазана грязью. На платье, на волосах... И, кажется, на лице. Это ж как надо было упасть?

С корытом человечка подошла к колодцу и набрала в него воды. Никаких скамеек или столов рядом не было – Джасти встала на четвереньки перед корытом и тщательно стала мыть своё лицо. Поймав момент, когда шаги Йорвета будут заглушены брызгами воды, он ловко спрыгнул на землю и спрятался за ближайшим деревом, наблюдая за девушкой.

Она мыла всё — лицо, шею, даже волосы. Пару раз отчего-то морщилась. Наверное, от холода, ведь осень на дворе. А потом человечка выпрямилась, чтобы вылить грязную воду и налить новую. Тут-то Йорвет и увидел Джасти «во всей красе»... Эльф остолбенел, не отрывая взгляда от девичьего лица. Половину её губ огибало неестественное покраснение, там же была и большая болячка, которая сразу сказала Йорвету, что произошло с медсестрой. На лбу красовались пару синяков — один свежее другого, а на шее вырисовывались несколько отметин, по которым Йорвет невольно представил себе, как какой-то житель деревни хватает ту за шею.

После разговора с Мариэль Йорвет знал, что дела у Джасти плохи, но он не мог представить, что настолько! Это были не удары исподтишка! Кто-то, не боясь гнева принца или владыки, ударил её в лицо! И эта грязь на её платье... С такого близкого расстояния эльф понял, что она не упала, а её просто забрасывали!

Старый Лис не мог отойти от шока при виде той картины. Вот тебе и прогулки без телохранителя. И даже рядом идущая Мариэль не останавливала эльфов! Как так можно? Она же – беззащитная женщина, которая помогает эльфам появиться на свет, за что с ней так? Думая об этом Йорвет осёкся, невольно вспоминания, как и сам когда-то относился к Джасти. Но он хотя бы боялся гнева Трандуила! Какова должна быть ненависть, что выбивала у прекрасного народа страх перед владыкой и принцем?!

Старый Лис почувствовал острую необходимость как-то поддержать её, несмотря на то, что сама девчонка уже забыла о случившемся. Она просто вылила грязную воду и пошла в сторону Йорвета. Стоп! Что?

Он и сам от неожиданности довольно резко дёрнулся, привлекая на себя всё внимание человечки. А когда она заметила тёмную фигуру за деревом, то встала как вкопанная. Судя по испуганному взгляду, она думала, что это пришли эльфы, решившие добавить на лицо ещё пару произведений искусства. Одноглазый поспешил успокоить её и выйти из своего укрытия. Правда, от удивления глаза её расширились ещё больше. Да и двигаться не спешила.

— Привет, — вышло совсем сухо. Да и неприветливо. Но его голос вывел Джасти из шока. Она сделала шаг к нему навстречу, но тут же остановилась. Кажется, она думала, как ей поступить в этот момент.

— Что ты здесь делаешь? — ответила она также без приветливости. Даже как-то злобно. А-а-а... Понятно. Она ему не могла простить то, как они расстались. Вот ведь злопамятная. И не дожидаясь ответа она прошла мимо него в лес.

— Я здесь случайно оказался, — ответил он. Джасти ещё и в лес в такое время собралась идти? Дура. Старый Лис проследовал за ней, но человечка оказывается, просто собирала хворост. — В доме есть сухие ветки.

— Ты ещё и в дом без приглашения заходил? — нет, она явно не рада его видеть. Недовольно бросив те три веточки, что нашла, Джасти развернулась и прошла мимо одноглазого, словно его не существовало сейчас.

— Ты тоже много чего делаешь без разрешения, — но она и не думала остановиться на такие слова. — Beanna, подожди! — Йорвету ничего не оставалось, как успеть схватить её за предплечье, на что та тут же вскрикнула. Старый Лис ослабил хватку, с подозрением всматриваясь в рукав. Видимо, там тоже были свежие синяки. Убрав мешавшую ткань, Йорвет подтвердил свои подозрения. Джасти спрятала взгляд.

— Ты сделал в слове «dh'oine» очень много ошибок, — пробубнила себе под нос.

Обижалась за их разлуку? Это слишком мягкое слово. Йорвет понимал, что обидел её, но не догадывался, что так сильно. Он надеялся, что плохое воспоминание о нём поможет ей быстрее забыть всё то, что было. Кто же знал, что так получится? Кто же знал, что Старому Лису теперь будет труднее вернуться в лагерь?..

Осторожно обхватив пальцами её подбородок и заставив тем самым взглянуть на него, Йорвет внимательнее осмотрел губу. Удар сильный. Крови, скорее всего, было очень много. Удивительно, что зубы на месте.

— Кто это сделал? — прорычал одноглазый. Всё. Уже не контролировал себя. Хотел рвать и убивать того, кто посмел ударить женщину.

— Тебе-то какая разница? — фыркнула она, вырывая лицо из его хватки. С рукой такой фокус не прошёл, хотя она попыталась убежать. — Уходи. Ты уже не мой хвостик и не должен выполнять мои глупые поручения, разве нет? — девчонка постепенно скрывалась на крик. В свете быстро выступающих в небе светил Старый Лис увидел, как глаза её наполнились слезами. Быть может, от обиды? А может, она всё-таки была рада его видеть, хоть и пыталась скрыть это за злостью? — Отпусти мою руку, а то я закричу! — «Закричишь? Мариэль уже далеко. Кроме нас никого нет». — Йорвет, Глупый Лис, проваливай отсюда! Я тебя ненавижу!

— Успокойся, — спокойно приказал он человечке. Забавно, как она быстро повиновалась. Притянув человечку к себе, одноглазый приобнял её, стараясь хоть как-то успокоить от накатившей истерики. Ещё пару попыток выбраться, и она сдалась, обмякнув в его руках. А через минуту даже обняла.

После этого Йорвет, наконец-то, почувствовал себя полностью удовлетворённым. Видимо, не информации о человечке он искал. А её саму.

***

Джасти успокоилась, но всё равно просила Йорвета уйти. Она смущалась своего вида, ей было стыдно, что одноглазый застал её в таком побитом виде. И он смирился с желанием человечки побыть одной. Не очень-то хотелось задевать её гордыню лишний раз.

Да и Старый Лис теперь должен был побыть один и всё обдумать. Принять одно очень важное для него решение. Более эльф не хотел (да и не мог) оставлять Джасти после того, что увидел. Ей нужен телохранитель! Её грязное платье лишь доказало, что присутствие Мариэль не особо помогает, а то, что её охраняет Зевинас — чистая ложь! «Глупая, маленькая девка! Сама же на себя беду накликала!». Не выпендривалась бы, Леголас предоставил бы ей хорошего стражника. А Йорвет бы сейчас не страдал от той головной боли и не метался между Белками и Джасти.

Он думал. Взвешивал все «за» и «против». Хорошо ли ему было в доме Последнего Пути? Да... Он отдыхал. И телом, и душой. Ну, если не считать вечные проблемы в виде пауков или переездов. А хорошо ли ему с отрядом Белок? У него были там друзья, товарищи. Но эта война... Почувствовав вкус спокойной жизни, Старый Лис оценил всю прелесть покоя и отдыха...

— Йорвет! — вдруг услышал он голос Киарана. — Мы уже стали беспокоиться. Ты куда пропал?

Одноглазый не ответил ему, а как-то загадочно взглянул назад, где оставил дом человечки. И вот, он стоял на перепутье. Надо решать. Сейчас или никогда. Хочет ли он вновь стать защитником одной глупой человечки или остаться бравым воином Лихолесья?