Люси Салливан выходит замуж

Глава восьмая

Четверг начался плохо, а дальше дела пошли еще хуже.

Проснулась я, чувствуя себя совершенно несчастной. Я тогда еще не знала, что в этот день исполнится предсказание Меган, а то бы мне было легче вставать.

А так мне пришлось собственными силами бороться с любящими, теплыми объятиями кровати.

Мне всегда трудно вставать по утрам — как я считала или, по крайней мере, говорила, эту привычку оставил мне в наследство тот первый приступ Депрессии. Конечно, скорее всего, она объяснялась не чем иным, как банальной ленью, но я предпочитала оправдывать свое поведение Депрессией, чтобы не винить себя.

Я с трудом дотащилась до ванной, где заставила себя принять душ.

В спальне было холодно, и я не могла найти ни одной чистой пары трусов, и я не погладила с вечера то, что собиралась надеть сегодня на работу, поэтому вынуждена была надеть то, что носила вчера, а вчерашнюю одежду я бросила вечером на пол, и поэтому она тоже была мятой, и я не смогла найти ни одной чистой пары трусов ни в комнате Карен, ни в комнате Шарлотты, и поэтому мне пришлось пойти на работу в бикини от купальника.

А когда я добралась до метро, то оказалось, что все хорошие газеты уже распроданы и что поезд только что ушел. А пока я ждала следующий, то решила попробовать купить в автомате пакетик шоколадных конфет, и этот проклятый автомат именно сегодня работал, и я съела все конфеты за две секунды и немедленно почувствовала себя страшно виноватой, а потом еще начала волноваться, не страдаю ли я пищевым расстройством, раз ем шоколад с самого утра.

Я была совершенно несчастной.

К тому же на улице было холодно и сыро, и день не сулил ничего приятного, и я хотела лежать в своей теплой постели, смотреть утренний сериал, есть чипсы и крекеры и листать глянцевые журналы.

Когда я, опоздав на двадцать минут, вошла в офис, Меган оторвалась от газеты, которую читала, и взглянула на меня.

— Ты что, не раздевалась вчера вечером? — бодро поинтересовалась она.

— Что? — вяло переспросила я.

— Я спрашиваю, ты что, спала в одежде? — пояснила она.

— Ой, заткнись, — сказала я. В такие дни у меня не было сил переваривать австралийскую прямоту Меган. — И вообще, — добавила я, — если тебе не нравится, как я выгляжу снаружи, то ты еще не видела, что я сегодня надела вместо трусов.

Даже если бы Меган поспала за ночь всего пять минут, она все равно встала бы вовремя, чтобы погладить одежду. А если бы у нее не нашлось чистых трусов, она вышла бы заранее, чтобы успеть заскочить перед работой в магазин и купить новую пару. Хотя, конечно, такого произойти не могло: она наверняка ходила в прачечную задолго до того, как опустеет ящик с нижним бельем.

Но таковы австралийцы. Организованные. Трудолюбивые. Здравомыслящие.

Итак, день шел как обычно. Время от времени я принималась фантазировать, как на наш офис обрушивается самолет. Желательно на мой стол, чтобы получить максимум выгоды от такого события. Тогда мне можно будет долго не ходить на работу. Конечно, существует риск того, что я погибну, ну и что? Тогда мне тоже не надо будет ходить на работу.

Дверь кабинета мистера Симмондса периодически открывалась, оттуда появлялся он сам, подходил, виляя задом, к моему столу, или к столу Меган, или к столу Мередии и кричал: «Здесь всего сорок восемь ошибок. Вы прогрессируете», или что-нибудь столь же нелюбезное.

Но он никогда не говорил так с Хэтти, потому что он боялся ее. Ее стильность напоминала ему о том, что он был простым парнем из среднего класса и носил костюмы из искусственных тканей.

Примерно без десяти два, когда я читала статью о том, что кофе снова считается полезным для здоровья, а Мередия тихонько похрапывала на своем рабочем месте, зажав в руке большую плитку шоколада, в нашем офисе разразилась драма, и мы узнали, что предсказанное Меган сбылось.

Почти…

В офис, пошатываясь, вошла Меган. Она была бледной, как привидение. Изо рта у нее текла кровь.

— Меган! — вскричала я в ужасе и вскочила из-за стола. — Что с тобой случилось?

— А? Что? — проснулась Мередия. Спросонья она ничего не понимала, из левого уголка ее рта тянулась ниточка слюны.

— Ничего, — сказала Меган, но, не в силах двигаться дальше, села на мой стол. Кровь стекала по ее подбородку прямо на блузку. — Мне надо позвонить в «скорую», — еле выговорила она.

— Ничего тебе не надо! — запаниковала я и дала Меган пачку салфеток. Их хватило на несколько секунд. — Я сама вызову врача. А ты ляг. Мередия, поднимай же свою толстую задницу! Помоги Меган лечь!

— Нет, мне врач не нужен, глупая, — Меган оттолкнула от себя Мередию. — Это для того парня, который упал с велосипеда и приземлился прямо на меня.

— О господи! — воскликнула я. — Он сильно поранился?

— Нет, — коротко ответила Меган, однако потом добавила: — Но когда я закончу с ним, ему понадобится не «скорая помощь», а катафалк.

Она схватила телефон и полным крови ртом вызвала «скорую».

— Где он? — спросила Мередия.

— Перед нашим зданием, лежит на дороге и мешает движению, — проворчала Меган.

Она была в очень плохом настроении.

— За ним кто-нибудь присматривает? — спросила Мередия; в ее глазах зажегся огонек интереса.

— Толпа людей! — рявкнула Меган. — Вы, бритты, просто обожаете несчастные случаи!

— Все равно будет лучше, если я сама схожу и проверю, — заявила Мередия и направилась к двери. — Может, у него шок. Надо прикрыть его чем-нибудь.

— Ничего ему не надо, — сказала Меган, булькая кровью. — Его и так накрыли чьим-то пальто.

Но Мередия уже ушла. Она не могла упустить такую возможность. Дело в том, что, несмотря на симпатичное (пусть и очень толстое) лицо, она не пользовалась большим успехом у противоположного пола. В основном она привлекала совершенно определенную категорию мужчин, а именно тех, кому нравились тучные женщины. Но, как заметила сама Мередия, «кому нужен мужчина, который интересуется исключительно твоим телом?». Поэтому она стремилась знакомиться с мужчинами, когда те находились в трудной ситуации, были ослаблены физически или психологически. Тогда она становилась для них незаменимой, заботясь о них и оказывая им всяческую поддержку.

Ложкой дегтя в этой бочке меда был тот странный факт, что как только такие мужчины вставали на ноги (в буквальном или метафорическом смысле), они покидали любящие объятия Мередии с такой скоростью, какую только могли развить их едва окрепшие ноги.

— Неплохо было бы мне немного привести себя в порядок, — заметила Меган, утирая рот рукавом блузки.

— Не смеши меня, — сказала я. — Тебя нужно зашивать, а не приводить в порядок.

— Ничего подобного, — пренебрежительно отмахнулась Меган. — Это всего лишь царапина. Ты не видела руку человека после того, как ее вынули из комбайна…

— О, прекрати вести себя так… так… так по-австралийски! — Я не дала ей договорить. — Тебе нужно наложить швы. Надо немедленно ехать в больницу. Я провожу тебя.

Если она думала, что я не воспользуюсь возможностью уйти с работы на три часа раньше, то рисковала получить еще одно увечье.

— Вот только не надо меня никуда провожать, — заявила Меган с сарказмом. — За кого ты меня принимаешь? За ребенка беспомощного?

В этот момент дверь открылась и вошла Хэтти, вернувшаяся с обеда. При виде окровавленной Меган на лице Хэтти появилось соответствующее выражение ужаса.

Двумя секундами позже появился мистер Симмондс, также вернувшийся с обеда. С отдельного от Хэтти обеда, как он подчеркнул. Они оба многословно рассказали, как случайно столкнулись в фойе. Не то чтобы это кого-то волновало.

Вид Меган привел мистера Симмондса в нервическое состояние. Его явно расстроило то, что Меган истекает кровью, но больше всего его беспокоило, куда именно истекает ее кровь: на столы, на папки, на телефоны, на письма и документы его драгоценной империи.

Он сказал, что, разумеется, Меган должна поехать в больницу и что, разумеется, Люси, то есть я, должна ее сопровождать, а когда вернулась Мередия и объявила, что прибыла «скорая помощь», он сказал, что и Мередия может поехать с нами. Но добавил, что Хэтти должна остаться, потому что кто-то же должен помочь ему работать.

Я радостно выключила компьютер и накинула пальто. В дверях же меня охватили смутные подозрения: как-то легко мистер Симмондс отпустил нас всех. Кроме Хэтти. Какую такую помощь хотел он от нее получить?