Магистр Войны

XXI. ВШИ

Роун вышел из здания размещения К700 во двор. Дождь все еще был сильным.

— Внимание! — крикнул он. Ему пришлось повысить голос, чтобы быть услышанным над постоянной барабанной дробью и грохотом авианалета. На мрачной линии горизонта высвечивался Великий Холм, пульсируя вспышками света, пока вражеские самолеты атаковали щит и нижние склоны.

Собрались офицеры и адъютанты.

— Первичный приказ, — сказал Роун. — Мы выдвигаемся к Тулкарским Батареям. Ожидайте контакт с врагом в том месте. Будьте готовы встретить врага до того, как мы достигнем батарей. Выдвигаемся через пять минут. Быстрое развертывание.

— Это сверху? — спросил Колосим.

— Нет, — с сарказмом произнес Роун. — Я это все придумал. Пять минут, все ясно?

Послышались общие одобрительные возгласы.

— Сержант Макколл?

— Да, сэр.

— Я хочу, чтобы подходы к батареям были разведаны заранее, так что твои парни будут возглавлять наконечник копья.

Макколл кивнул.

— У нас есть планы улиц? — спросил он.

Роун бросил взгляд на Ойстин, которая протянула непромокаемую сумку с картами и планами города.

— Просмотри и усвой, — сказал Роун. — На самом деле, посмотрите все, пожалуйста. Сделайте зарисовки, если вам нужно.

— Что насчет свиты? — спросил Бленнер.

— Роты V и Е останутся здесь и будут охранять гражданских, — сказал Роун.

— Вы шутите? — спросил Вайлдер, не способный сдержать свою досаду. Опять Оркестровую Роту отослали с передовой.

— Нет, не шучу, капитан, — сказал Роун.

— Рота V не просто духовой оркестр! — запротестовал Вайлдер. — Это просто еще одно оскорбление для нашей солдатской службы...

— Достаточно, капитан, достаточно, — сказал Бленнер. Он пытался звучать сурово, но по секрету, он был рад. Его прикрепление к Роте V означало, что он не будет наступать в поле.

— Как долго продлится эта работа няньками? — спросил Мерин.

Роун бросил взгляд на него.

— Час или два. Может быть, слегка дольше. Транспорт сейчас организовывают, чтобы доставить свиту в безопасное место внутри территории дворца. Когда он прибудет, вашей работой будет сопровождать переезд. Рота Е тоже собирается пожаловаться?

Мерин покачал головой. Он был совершенно удовлетворен тем, чтобы находиться подальше от боя. И он отлично понимал, почему Роун сделал так. Если Рота Е останется в размещении, тогда Феликс Часс останется в размещении, и Роун сможет оградить парня от размещения на передовой не делая очевидных исключений.

— Прошу разрешения остаться с Ротой Е, — сказал Ладд. Его заинтересованность в благополучии Феликса снова стала слишком очевидной. Роун увидел брошенный на Ладда нахмуренный взгляд Далина.

— Отказано, комиссар, — сказал Роун.

— Но...

— Я сказал, отказано. Харк с Фейзкиель, по существу, пропали без вести. Мне нужен компетентный комиссар на передовой с нами.

Бленнер подумал о том, чтобы возразить, но он сдержал рот на замке. Если бы он что-нибудь сказал, он мог бы поменяться местами с Ладдом. Лучше жить с оскорблением к его способностям, чем заставить себя топать на передовую.

— Ладно, на этом все, — сказал Роун. — Приготовьтесь выдвигаться. Это собирается быть ужасным. Я не хочу приукрашивать. Шансы таковы, что к тому, к чему мы направляемся, нельзя приготовиться. Нам придется сразу приступить к работе и импровизировать. Поддерживайте контакт все время – нам нужна будет координация. Кроме того, вокс-дисциплина тоже, вы меня слышите?

Он сделал паузу.

— Одна последняя вещь, — с неохотой сказал он. — Мне дали звание полковника на время всего этого. Мне это не нравится, но это может быть полезная власть, если мы будем иметь дело с дружественными единицами.

— Вы, в любом случае, наш заместитель командира, сэр, — сказала Паша.

Роун кивнул.

— И теперь у меня есть звание, которому нужно соответствовать, — сказал он. — Я вероятно, должен закончить какими-то поднимающими дух высказываниями, но фес меня, если я думаю хотя бы об одном. Выдвигаемся. Не облажайтесь.

Призраки Гаунта быстро покинули размещение лагеря, направляясь по подъездной дороге, а затем повернув на юг. Бленнер стоял и смотрел, как они исчезают в дожде, сначала шеренги солдат, затем полдюжины грузовиков, нагруженных боеприпасами и тяжелыми устройствами.

Он услышал крик Мерина, — Обезопасить территорию! Сейчас же! — Хлопки и грохот, прокатывающиеся над городом от Великого Холма, становились более интенсивными. Молнии пронзали дождевые облака, и было сложно сказать, где кончались молнии и начинались яростные бомбардировки с воздуха.

Бленнер мельком бросил взгляд на двор. Вайлдер разговаривал с нанятыми плакальщиками, которые составляли штат траурных транспортников. Глянцевые черные машины все еще были припаркованы на краю двора, блестя от капель дождя. Смерть цеплялась к людям Гаунта. Урдеш должен был быть спасением для них, заслуженной передышкой после трудностей Предела, но это стало бедой.

Он побрел к брошенным палаткам со стряпней. Вода капала с краев полога. Он все еще мог чуять дым, но печки уже остыли, и еда была холодной. Уже не будет никакого пира, никакого празднования. Бленнер сомневался, что Гаунту есть до этого дело. Гаунт вернулся домой во славе, к изолирующей святости высокого звания. Его друг Гаунт. Его старый, дорогой друг. Скольких из своих друзей вспомнит Гаунт сейчас, когда он возвысился до головокружительных высот? Скольких он возьмет с собой?

Нескольких, в лучшем случае, прикинул Бленнер. Гаунт сделал эту змею, Роуна, полковником, но это было ничего. Просто полевое повышение, чтобы у Призраков был лидер. Это был способ для Гаунта умыть руки от полка. Призраки сейчас были, всего лишь, исторической заметкой, кратким упоминанием в предисловиях исторических книг о карьере Лорда Милитанта Ибрама Гаунта.

Бленнер нашел таблетки в кармане, зачерпнул ковшом воды из брошенной пароварки, и запил пригоршню. Когда он доберется до безопасности дворца, он должен будет тяжело работать, завести несколько знакомых, может быть даже добиться милости более приятного командира. Ему нужно будет обеспечить себе более комфортное будущее в какой-нибудь церемониальной роте или почетной гвардии, и сделать это быстро до того, как Гаунт осуществит свою угрозу и переведет Бленнера в какое-нибудь отбросное передовое подразделение.

Он сможет это сделать. У него было очарование и убеждение. Он всегда был способен оперировать тайным организмом Астра Милитарум для своей выгоды.

— Ты знаешь, где ключи?

Он обернулся. Подошел Вайлдер.

— Какие ключи? — спросил Бленнер.

— Ключи к медицинскому трейлеру. Похоронные сотрудники хотят уйти, и я их не виню. Они не хотят забирать гроб с собой. Я сказал, что мы разместим его в трейлере.

Бленнер кивнул.

— Я думаю, что они у Мерина, — сказал он. Он выкрикнул имя Мерина.

Вайлдер вытащил набедренную фляжку и сделал глоток, пока они ждали, чтобы Мерин присоединился к ним. Он предложил ее Бленнеру, который тоже немного опрокинул.

— Я говорил с ними, — сказал Вайлдер.

— С кем?

— Плакальщики, — сказал Вайлдер. — Нанятые плакальщики.

— Они не могут оставить тело женщины здесь, на самом деле. Оно должно быть закопано.

Вайлдер пожал плечами.

— Мне все равно, — ответил он.

— Они завтра вернутся? — спросил Бленнер. — Они перенесут службу?

— Сам их спроси, — сказал Вайлдер. — Я сказал, мне все равно.

— Может быть, мы сможем забрать гроб с собой во дворец... — задумался Бленнер.

— В любом случае, я говорил с ними, — сказал Вайлдер.

— И?

— Я спросил, сколько стоила эта служба и все остальное.

— Мальчик платит за все. Личные деньги. Я тебе об этом говорил.

Вайлдер кивнул. Он сделал еще один глоток.

— Говорил. Есть идеи, сколько это стоит?

Бленнер помотал головой. Вайлдер показал цифру.

Бленнер посмотрел на него с широкими глазами. Он снова взял фляжку у Вайлдера и выпил.

— Ты шутишь?

Вайлдер покачал головой.

— Мальчик при деньгах, — сказал он. — Он просто выложил такие деньги. Это была тройная сумма, из-за коротких сроков.

— Святой Трон, — прошептал Бленнер.

— Они и мы, Бленнер, — сказал Вайлдер. — Огромное и вечное разделение между псами войны, как мы, кто ползает в грязи, и высокорожденными, которые могут делать все, что они, фес их, захотят.

— Опять, вы, двое, говорите о социальной политике? — спросил Мерин, заходя под навес с Гендлером.

— Ой, ну знаешь, как обычно, — сказал Бленнер.

— Я просто сейчас говорил комиссару, насколько глубоки карманы у ребенка, — сказал Вайлдер.

— Ты можешь поделиться с ними деталями, Якуб, — сказал Бленнер.

Вайлдер не ответил. Он повторил цифру Мерину и Гендлеру. Мерин присвистнул. Лицо Гендлера стало красным от гнева.

— Это заставляет меня хотеть перерезать маленькому ублюдку глотку, — сказал он.

— Тише, тише, Диди, — сказал Мерин.

— Ну же, Флин. Он мерзкий маленький засранец. Он гаково высокомерен.

— Диди, мы все знаем, что ты точишь топор на элиту Улья Вервун, — сказал Мерин.

— И Гаунта, — прямо сказал Вайлдер.

— Посмотрите на себя, — рассмеялся Мерин, кивая на Вайлдера и Гендлера. — Диди, у которого война украла его владение имуществом по рождению, и капитан, кипящий враждебностью к человеку, которого он винит в смерти брата… Или, по меньшей мере, в потерянной репутации его брата. Вы оба смешны.

— Ты тоже презираешь Гаунта, — резко бросил Гендлер. — Он стоил тебе твоего мира.

Мерин кивнул.

— Да. И я бы хотел видеть, как он страдает. Но жалобы и стоны за его спиной вряд ли продуктивны. Вы должны делать то, что я делаю. Возьмите эту ненависть и заставьте ее работать на себя.

— Ага? — оскалился Вайлдер. — И как ты это делаешь?

— Ну, — сказал Мерин с пожиманием плечами, — для начала, я открыто не говорю о мести Гаунту, или его жопошному сыну, или высоким шпилям аристократии Вергхаста, или нанесению любого другого зла перед фесовым комиссаром.

Он посмотрел на Бленнера.

— Возможно, мудро, — сказал Бленнер. — Он – мой друг.

— Да? — спросил Гендлер. — Друг? Кажется, что он относится к тебе, как к дерьму, на регулярной основе.

Бленнер открыл рот, чтобы ответил, затем решил ничего не отвечать.

— Вы все упускаете суть, — тихо сказал Мерин. — Вы все слишком заняты собственными обидами. Вам нужно научиться длинной игре.

Он подошел к одной из печек, и продегустировал содержимое кастрюли. Он скривил лицо и сплюнул.

— Гаунт во дворце, — сказал он. — В стороне, и, вероятно, слишком хорош, чтобы снова смешаться с такими, как мы. Подразделение идет на передовую, и фес знает, вернутся ли они назад живыми. Мы здесь одни. Мы главные.

Он улыбнулся им. Это было опасное выражение.

— Так что, Диди, ты можешь перерезать глотку этому сопляку. Вайлдер, ты тоже можешь приложить к этому руку, если чувствуешь, что хочешь этого. Получить маленькое возмездие за своего брата. И мы можем закопать тело в каменных пустошах, и объявить, что Феликс Часс был потерян во время операции отступления. И что это вам даст? Десять минут личного удовлетворения? Временный выход для вашего негодования?

— И? — спросил Гендлер.

— Если только это вам сойдет с рук, — уныло сказал Бленнер. — Будут расспросы...

— Вы все такие напряженные, — рассмеялся Мерин. — Нам не нужно убивать мальчика. Он – актив. Он богат, идиоты.

— О чем ты говоришь? — спросил Вайлдер.

— Я говорю о том, что доходы, которыми мы наслаждались годами, значительно уменьшились после того, как сучка Даура подорвала мошенничество с вдовским дерьмом, — сказал Мерин. — Спиртное и таблетки приносят небольшие прибыли. Нам нужен новый приток доходов.

— Что, мы будем доить его? — спросил Гендлер.

— Глубокие карманы, ты сказал, — ответил Мерин.

— Ты говоришь о вымогательстве с запугиванием? — спросил Бленнер. Внезапно он почувствовал, что очень холодно.

— Я предлагаю, что нам нужно перекинуться тихим словом с Феликсом, — сказал Мерин, — и продемонстрировать, насколько его жизнь будет лучше в этом полку, если у него будут друзья, присматривающие за ним. Друзья, как мы, кто может сделать его существование намного более сносным. В обмен на, скажем, регулярные выплаты из вкладов его семьи. Мы можем уютно делить это, на четверых – может быть, даже накопим достаточно, что в один день, не так далеко от этого, мы сможем просто свалить, купить билет на торговом корабле и свалить нафес от такой жизни.

— Воу, воу, — произнес Вайлдер. — Мне… мне тревожно от такого разговора.

— Серьезно, Якуб? — улыбнулся Мерин. — Даже мысли не было о том, чтобы обмануть человека, которого ты ненавидишь, с помощью его же собственного сыночка? Это не для тебя?

— Я думаю, что Капитан Вайлдер встревожен, что ты говоришь о вымогательстве с запугиванием, и дезертирстве, — сказал Бленнер. — Этот разговор считается заговором с целью совершения. И как вы указали, Капитан Мерин, это не тот разговор, который вы мудро ведете при мне. Я думал, что ты умный, Мерин. Я знал, что ты извращенный, как фес, но я думал, что ты дотошно осторожный. Эта твоя «длинная игра».

Мерин улыбнулся еще шире. Он взял фляжку у Вайлдера и сделал глоток.

— Так и есть, комиссар, — сказал он. — Я планирую наперед. Я прикрываю углы. Я не открываю рот до тех пор, пока не уверен, что это безопасно. Кто собирается проболтаться?

— Этот разговор заканчивается сейчас же, — сказал Бленнер. — Если вы не думаете, что я доложу о вас, если вы будете продолжать...

— Что, эти таблетки помогают тебе, Вэйном? — спросил Мерин.

Бленнер замешкался.

— Что?

— Контрабандная сомния. Ой, это плохие новости. Обладание этим, ну… за это человека могут выпороть. И комиссар, о чем мы думаем? О выполнении своих обязанностей? Я бы подумал о назначении в наихудший из возможных штрафных отрядов, по меньшей мере. Назначение Дельта-Тау. Мир смерти, Вэйном. Хочешь закончить свои дни на мире смерти?

— Т-ты угрожаешь мне? — спросил Вэйном.

Мерин сделал легкомысленный жест.

— Я? Нет. Ты один из нас, Вэйном. Один из нашего внутреннего круга. Мы все друзья. Мы можем говорить свободно. Никто из нас не собирается доносить друг на друга, так ведь?

Мерин прошел под тентом и остановился лицом к лицу с Бленнером. Бленнер не мог смотреть ему в глаза.

— Ты нужен нам в этом, Вэйном, — сказал он. — Сладкая, излечивающая-все-недуги защита Официо Префектус. И ты тоже выиграешь. Тебе нравится твоя жизнь, Вэйном. Тебе нравится, что она комфортная.

— Черт тебя дери, — прошептал Бленнер.

— Ой, ладно. Черт меня.

Мерин отвернулся.

— Твой выбор, — сказал он. — Но мы всецело тобой владеем. Бросишь монетку в нашу сторону, тебе конец. Ты, серьезно, думаешь, что я открыл бы рот перед тобой, если бы уже не владел тобой? Длинная игра, Вэйном, длинная игра.

Бленнер тяжело сглотнул. Он почувствовал слабость. Он мог чувствовать, что все трое из них пристально смотрят на него. Самосохранение, которое заботилось о его безопасности всю его карьеру, безупречно пнуло его.

Он выдавил свою самую очаровательную улыбку.

— Я просто проверял тебя, Флин, — сказал он. — Я хотел убедиться, что ты был серьезным. Настало время прекратить нам собирать объедки и набрать приличные очки.

— Ты серьезно? — спросил Вайлдер.

— Трон, Якуб, — сказал Бленнер. — Мое единственное сомнение заключалось в том, сделать ли это самому, или привлечь вас к этому.

Мерин кивнул и улыбнулся своей плутовской улыбкой.

— Теперь нам нужно привести это в действие, — сказал он. — За следующий час или около того. Лучше сделать это здесь, чем когда мы окажемся во дворце.

— Нам нужно, чтобы он был один, — сказал Гендлер.

— Всем нужно помыться до того, как мы отправимся во дворец, — сказал Бленнер. — Карболовое мыло, антибактериальное. Нас пустят туда только при условии, что не будет вшей. Инструкции конкретные.

— Конкретные? — спросил Вайлдер.

— Конкретные, если я говорю так, — сказал Бленнер.

— Что насчет этого феса, Далина Крийда? — спросил Гендлер. — Он ходит тенью за Феликсом.

— Он – мой адъютант, — сказал Мерин. — Он сделает в точности то, что я ему скажу.

— Но что, — спросил Вайлдер, запинаясь, — но что мы используем в качестве рычага давления? Мальчик – высокомерный маленький ублюдок. Что помешает ему рассказать о нас?

— Он будет слишком напуган, чтобы говорить, — сказал Гендлер.

Им уже пришлось поворачивать назад четыре раза. Перекрестки дорог в городе между районом Гэйлен и Низким Острием были сильно перегружены. Вместо того, чтобы спрятаться в укрытиях от налета, население Элтата, казалось, вывалило на улицы. Автотранспортные колонны, грузовики, нагруженные людьми и пожитками. Это было похоже на исход. Казалось, что люди пытаются сбежать на север.

Баскевиль уже видел такое раньше. Это было похоже на сдачу. Когда население обирают и мучают слишком долго, оно, в конце концов, ломается. Перед лицом еще одного нападения, обещанием еще одного деструктивного цикла смерти и лишения собственности, они повернулись спинами и спасались бегством, не в состоянии больше встретиться лицом с опасностью.

Иронично, но это означало, что они бежали к опасности.

Главная воздушная атака была сконцентрирована на Великом Холме. Облачное небо над головой освещалось вспышками и мерцанием света и огня, пока Архивраг атаковал щит. Некоторые части вражеского воздушного войска отделились, выбрав ударить по другим целям в городе, сбрасывая с бреющего полета бомбы. Постоянный грохот противовоздушных батарей по всему городу не ослабевал. Из кабины грузовика Муниторума, который они реквизировали, Баскевиль мог видеть свет уличных пожаров в соседних кварталах. Небо было в янтарных пятнах.

Им снова пришлось остановиться. Трафик забил улицу впереди. Машины стояли в ряд, водители спорили. На тротуарах волны людей спешили на север, некоторые толкали тележки и тачки с пожитками.

— Назад, — сказала Фейзкиель водителю. — В объезд.

— Конкретно, куда? — пожаловался водитель.

— Туда, вниз. В тот переулок, — сказала она ему.

— Он нас просто приведет назад к гавани, — сказал водитель.

— По крайней мере, мы будем двигаться, — резко бросила Фейзкиель.

Раздался всасывающий порыв, когда вражеский самолет пронесся над головой. Мгновением позже, резкие взрывы прогремели не далее, чем в трех улицах от них. Земля и куски похожих на бумагу обломков посыпались на дорогу, и люда заорали и поспешили в укрытия.

— Движение – это хорошо, — сказал Домор.

Водитель дал задний ход, развернулся, и направился вниз по крутому склону узкого переулка. Пешеходам приходилось убираться с пути. Они кричали на грузовик, и стучали по бортам. Баскевиль не был уверен, было ли это из-за того, что приходилось пропускать грузовик, или это были отчаянные мольбы о помощи.

Он бросил взгляд на Фейзкиель. Они ехали уже два часа, и казалось, что они не стали ближе к размещению. Это ощущалось так, словно прошел год с тех пор, как они отправились в крепость ордоса этим утром.

Баскевиль задумался, может им стоит остановиться. Остановиться и найти укрытие. Остановиться и найти какое-нибудь место с передатчиком вокса или какую-нибудь коммуникационную систему. Он хотел предупредить Гола о том, что приближалось в его сторону. У него было болезненное ощущение, что уже было слишком поздно.

В конце переулка водитель повернул налево, и они загрохотали по технической дороге жилой зоны. Они проехали мимо людей, спешащих в никуда, людей, кто не обернулся, чтобы одарить их мимолетным взглядом. Антиснайперские простыни и занавески, гобелены и ковры, хлопали над головой, как обветшалые парадные знамена.

Впереди, грузовик сломался и наполовину заблокировал техническую дорогу. Капот был поднят, и люди работали с двигателем. Водителю пришлось заехать на тротуар, чтобы попытаться объехать помеху. Люди кричали на них. Некоторые требовали, чтобы их подвезли.

— Эй, — произнес Домор. Он опустил окно кабины и вытянул шею, чтобы прислушаться. — Это артиллерия.

Баскевиль мог слышать грохот, случайный грохот в отдалении. Тяжелый обстрел. Это был плохой знак. Если артиллерия принадлежала врагу, тогда это означало, что они, так же, имеют дело с наземным наступлением, тем, который был достаточно близко, чтобы его было можно услышать. Если артиллерия была Имперской, это означало, что там были вражеские цели, достаточно близкие для приказа о бомбардировке.

— Нам нужно найти укрытие, — сказал водитель. Они могли сказать, что он начинал паниковать. Вонь его пота в кабине была невыносимой.

— Продолжай ехать, — сказала Фейзкиель.

Последовала вспышка.

Улица впереди, в тридцати метрах, исчезла в ослепляющем облаке света и огня. Затем пришел звук, рев, затем удар ударной волны. Машина затряслась на подвеске. Обломки повредили лобовое стекло. Баскевиль тряс головой, пытаясь очистить уши. Все стало приглушенным, мир вокруг него жужжал, как плохо настроенный вокс.

— Что это был за фес? — услышал он, как сказал Домор.

Улица впереди превратилась в кратер, глубокий и дымящийся. Разлетевшиеся булыжники валялись везде. Здания с одной стороны улицы были объяты огнем, пламя вырывалось из выбитых окон. На другой стороне, фасад жилого здания просто обрушился, обнажив этажи, как разрезы на некоторых музейных экспозициях. Пока Баскевиль смотрел, антиснайперская занавеска, объятая огнем, сорвалась со своего места над улицей и упала, разбрасывая искры.

Повсюду были тела. Тела пешеходов, которые до этого бежали в никуда, а теперь совсем не бежали. Обломки убили некоторых, изувечив их, а другие пали от удара от взрыва. Они выглядели так, как будто спали. Лужи крови покрывали поверхность дороги и булькали в канавах.

— Где водитель? — спросила Фейзкиель, оглушенная.

Дверь кабины была широко открыта. Водитель сбежал.

— Ты умеешь водить? — спросила Фейзкиель Баскевиля.

Он кивнул. Он все еще надеялся, что звон в ушах прекратиться. Он забрался на водительское сидение, и стал нащупывать стартер двигателя.

— Нам нужно повернуть назад, — сказал Домор. — Всей фесовой улице конец. Нам нужно назад и развернуться.

— Я знаю, — сказал Баскевиль. Он нажимал на стартер, но двигатель не запускался. Он думал, что водитель остановил грузовик, но, вероятно, они получили повреждения.

Он повозился с передачами на тот случай, если был какой-нибудь блок трансмиссии, который предотвращал запуск двигателя, если коробка передач не была в нейтральном положении. Он снова нажал на стартер.

Он мог слышать бух-бух-бух-бух.

Это пробой зажигания стартера? Электрическая неисправность?

— Наружу! — крикнул им Домор.

Баскевиль все еще мог слышать буханье, но его палец больше не был на кнопке стартера.

Это были выстрелы из малокалиберного оружия. Он слышал выстрелы из малокалиберного оружия.

Мгновением позже, они услышали стук первых пуль, ударяющихся по корпусу.

Полковник Грае сказал Харку, что место называется Базой Тэта, несомненно, являющейся одной из нескольких анонимных конспиративных крепостей, которыми разведка Гвардии руководила в Элтате. Солдаты спецслужбы разведки в бронежилетах открыли ворота и сопроводили Химеру в укрепленный двор позади главного здания.

Харк вышел. Авианалет уже происходил какое-то время, и небеса были насыщены пятнами огня. Сквозь колючую проволоку на стене, Харк мог видеть пролетавшие над головой вражеские самолеты, направляющиеся к вершине города.

— Это плохо, — сказал он Грае.

Полковник кивнул.

— Не было предупреждений, что будет такое, — сказал он. — Ничего такого в отчетах о таком масштабе. Мы понятия не имели, что они придвинули главные силы так близко к границам города.

Грае посмотрел на свое отделение.

— Отведите Майора Колеа внутрь, пожалуйста, — сказал он.

— Я должен воссоединиться со своим полком, — сказал Харк. — Со всем этим дерьмом, они будут мобилизованы.

Грае нахмурился.

— Это правда, — сказал он, — но мне не нравятся ваши шансы. Там все скатиться в ад. Может быть, когда налет закончится...

Харк посмотрел ему в глаза.

— Я сказал, что должен, — сказал он, — но не сказал, что сделаю это. Я не оставлю Колеа здесь. Даже не с вами, хотя вы кажетесь благожелательным. Призраки – взрослые мальчики, и у них хорошие командиры. Они будут в порядке, какое-то время.

— Как пожелаете, — сказал Грае.

— Хотя, вы мне позволите воспользоваться воксом, — сказал Харк. — Чтобы я смог послать им сообщение?

— Конечно.

Они вошли в блокгауз, следуя за охранниками, пока они сопровождали тихого, мрачного Колеа. Здесь были зона ожидания и погрузочный док. Харк увидел боковые офисы, заполненные когитаторами, системами планирования и передатчиками вокса.

— Где все? — спросил Грае.

Харк понял, что он имел в виду. Он ожидал увидеть, что место кишит активностью. Это была база разведывательной службы в городе, находящемся под атакой.

— Где начальник базы? — крикнул Грае. — Кто-нибудь, найдите мне начальника базы или главного рубрикатора!

Пара солдат из подразделения пошли вперед, чтобы осмотреться. Грае повел основную группу через офис и вниз по коридору к оперативной комнате.

Консоль в оперативной комнате была активна, чирикала и жужжала, но рядом с ней никого не было. Высокая фигура стояла и ожидала их в центре комнаты.

Она повернулась к ним.

— Инквизитор, — сказал Грае, пораженный.

— Полковник Грае, — сказала Лакшима. — Вы, в самом деле, думали, что сможете замаскировать свои передвижения и обмануть меня?

— Я… только взял Майора Колеа под стражу, как мы договорились, — сказал Грае.

— Это не то, о чем мы договорились, — сказала Лакшима.

— Это она, так ведь? — спросил Харк Грае.

— Да, — сказал Грае.

На мгновение, Харк подумал, что Грае завел их в ловушку, что он играл с ними все это время. Но по испуганному выражению на его лице, было очевидно, что его часть в их доставке к Инквизитору Лакшиме была непреднамеренной.

— Разведывательная служба чрезвычайно искусная, — сказала Лакшима, — но она любитель, по сравнению со всезнающем надзором Святого Ордоса. Вы сделали из себя дурака, Грае. Межведомственное соперничество смешно и контрпродуктивно. Я поговорю с вашими начальниками.

Она посмотрела на Харка.

— Вы – Виктор Харк?

— Да, — сказал Харк.

— Вы мне известны по файлам, — сказала она. Она сделала шаг в направлении Колеа, и махнула охранникам из разведки отойти с ее пути.

— И Гол Колеа. Лицом к лицу, опять.

Колеа ничего не сказал.

Лакшима с любопытством посмотрела не него. Она наклонила голову, и ее позолоченная аугметика поймала свет.

— С уважением, мэм, — сказал Харк.

Она резко посмотрела на него.

— Фраза, которая всегда означает «совсем без какого-нибудь уважения», комиссар.

— Справедливо, — сказал Харк. — Что вы хотите от Колеа? Я здесь, чтобы следить за его благополучием, и я собираюсь сделать все в своей власти, чтобы сделать это.

— У вас совсем нет никакой власти, — ответила она. — Тем не менее, в отличие от Полковника Грае, я вижу большую пользу в междисциплинарном сотрудничестве. Вы поможете мне узнать правду у Майора Колеа.

— Какую, например? — спросил Харк.

— У Майора Колеа, очевидно, была связь с так называемыми орлиными камнями, — сказала она. Она посмотрела на Колеа. — Так ведь, Гол? Мы изучим эту связь.

— Изучим? — спросил Харк.

— Да, — сказала Лакшима. — И давайте сначала обсудим это. Город атакован. Это была безопасная крепость месяцами. Сейчас, внезапно и без предупреждения, она стала целью главного наступления, которого мы не ждали. А, всего лишь, несколько дней назад, здесь появился майор, и его полк, и секреты, которые они охраняли, включая орлиные камни, прибывшие в Элтат. Вы не думаете, что время является важным? Вы не воображаете себе, что Архивраг человечества сошел на нас, чтобы вернуть камни?

Наступала ночь, и дождь все еще был сильным. Минимальное количество фонарей были зажжены в размещении К700 из-за опасности авианалета. Пустотный щит Урдешского Дворца, купол зеленого света, едва видимый сквозь грязный воздух, все еще был зажжен. Волны вражеской авиации, в конце концов, прекратили прибывать примерно час назад, но щит все еще был поднят. Городские районы на склонах Великого Холма светились янтарным во мраке: дома и улицы превратились в огненные бури от промахов при бомбардировке.

Снаружи душевых рядом с размещением, люди все еще стояли в очереди для обязательного принятия антибактериального душа, который приказал Комиссар Бленнер. Рота V уже приняла душ, и теперь надзирала за очередями гражданских. Рота Е выстроилась в линию, чтобы воспользоваться группой никуда не годных душевых на восточной стороне. Дождливый воздух пах антисептическим гелем и карболовым мылом.

— Я не хочу это делать, — прошептал Феликс Далину. — Мне не надо. У меня нет вшей.

— Всем надо, — сказал Далин. — Бленнер приказал. Инструкции сверху, сказал он.

— Далин...

— Не беспокойся. Мы воспользуемся блоком в конце. Там только четыре кабинки. Я буду наблюдать за дверью, пока ты будешь там, убежусь, что никто больше не зайдет.

— Это глупо, — сказал Феликс.

— Что глупо, так это то, что мы никому не говорим, — сказал Далин. — Тогда бы нам не пришлось проходить через этот фарс.

— Не начинай.

Группа перед ними была направлена в левый душевой блок Рядовой Пердэй.

— Следующая группа, — крикнула она.

— Мы займем правый блок, — сказал Далин.

Пердэй нахмурилась.

— Это – сын командира, — прошептал ей Далин с многозначительным взглядом. — Немного уединения, ладно?

Пердэй кивнула.

— Поняла, Дал, — сказала она. — Идите.

Далин с Феликсом прошли по грязным камням к последнему блоку. Пара солдат из роты Е следовали за ними.

— Воспользуйтесь вон теми, — сказал им Далин. — Там дальше работают только две кабинки.

Они дошли до двери последнего блока. Это было мрачное, покрытое плитками помещение с четырьмя занавешенными кирпичными душевыми кабинками.

Место воняло плесенью. Выходили пара солдат, с полотенцами на шеях.

— Иди, — прошипел Далин. — Иди туда и сделай все побыстрее. Я присмотрю за дверью.

Феликс бросил на него взгляд и вошел внутрь. Далин услышал, как застучали трубы и вода начала разбрызгиваться. Он закрыл деревянную дверь и стал ждать.

— Рядовой?

Далин повернулся. Это был Мерин.

— Ты уже закончил, рядовой? — спросил Мерин.

— Нет, сэр, — сказал Далин. — Я только...

— Там все занято?

— Нет, сэр. Ммм, там Рядовой Часс. Я просто присматриваю за дверью. Немного личного пространства для него.

Мерин кивнул.

— Я хочу знать, где транспорт, — сказал Мерин. — Они уже должны быть здесь. Я вижу, что ты все еще одет, поэтому сбегай к воротам и спросил, видели они там что-нибудь приближающееся.

— Ой. Н-но...

Мерин нахмурился на него.

— Это фесов приказ, Рядовой Крийд, — сказал он.

— Конечно.

— Ну же, — произнес Мерин, слегка улыбаясь. — Я знаю, что ты принимаешь свои обязанности серьезно. Это займет у тебя пять минут. Не бойся. Я присмотрю за дверью, и буду держать драгоценного Рядового Часса в безопасности.

Далин замешкался.

— Вали, нафес, к воротам! — рявкнул Мерин.

Со вздохом, Далин повернулся и начал бежать по крытому проходу в направлении двора и ворот. Мерин прислонился к душевому блоку и сложил руки. Гендлер и Вайлдер появились из теней.

— Кончайте с этим, — сказал Мерин, — и побыстрее.

Он ушел.

— Будь на стреме, — сказал Гендлер Вайлдеру. Он рывком открыл дверь и вошел внутрь.

Рваная занавеска была растянута в последней кабинке. Гендлер мог слышать шипение воды.

Он подошел к занавеске и вытащил свой серебряный клинок.

— Привет, Феликс, — сказал он.

Последовала долгая пауза.

— Кто здесь? Кто это?

— Я просто хочу немного поговорить, Феликс.

— Это ты, Гендлер? Да? Я знаю твой голос.

Гендлер улыбнулся.

— Ага. Настало время немного поговорить с твоим Дядей Диди.

— Не заходи! Не заходи, фес тебя!

— Ой, это не очень дружелюбно, Феликс, — сказал Гендлер. Он просунул кончик ножа над занавеской наверху, рядом с центром перекладины, и рванул вниз, разрезав старую занавеску пополам.

Он ожидал обнаружить, что мальчик съежился внутри. Он не ожидал, что Феликс налетит на него, как фурия.

Что-то вонзилось в плечо Гендлера и он взвыл от боли. Инстинктивно, он ударил, отбросив мальчика в сторону ударом кулака. Феликс наклонился налево, ударился головой о стену душевой кабинки, и рухнул кучей. Его серебряный клинок выпал из его руки на покрытый плиткой пол. Вода начала смываться кровь Гендлера с клинка.

Гендлер мгновение стоял, тяжело дыша. Ублюдок воткнул ему нож в плечо. Кровь текла по передней части униформы Гендлера. Маленький ублюдок! Болит, как фес!

Трясясь, он посмотрел вниз на находящегося без сознания мальчика. Он не хотел ударить его настолько сильно. Мальчик ударился головой о кирпичи, и кровь из раны текла в решетку дренажа и пропитывала грязное полотенце, которое мальчик наполовину обернул вокруг себя...

— Святой гак, — выдохнул Гендлер.

Не мальчик. Совсем не мальчик.

— Что ты наделал?

Гендлер обернулся. Вайлдер вошел в душевой блок. Он пристально смотрел, шокированный, на полуобнаженное тело на плитках.

— Вот, дерьмо, Гендлер! Что ты наделал?

— Маленький засранец напал на меня, — сказал Гендлер. — Ударил меня. У меня кровь течет!

— Фесов Трон, Гендлер, — сказал Вайлдер. — Она – девочка. Это – девочка.

Вайлдер посмотрел на Гендлера.

— И что за фес нам теперь делать? — спросил он с растущей паникой. — Ты только что бросил нас в такое дерьмо.

— Мы… мы скажем, что она поскользнулась. Поскользнулась в душе, — сказал Гендлер. — Ага, она поскользнулась. Мы нашли ее. Мы помогли ей.

— Гаков ты дебил! Что она расскажет? — спросил Вайлдер.

Гендлер секунду думал над этим. Затем он встал на колено, вздрагивая от боли в колотой ране, и положил руку на горло Феликс.

— Ничего, — спокойно сказал он. — Она поскользнулась, она упала, и она умерла.

— Трон, Гендлер! — выдохнул Вайлдер.

Костяшки Гендлера начали сжиматься.

Раздался шипящий свист. Гендлер отпрянул назад, как будто его ударили молотком. Он приземлился в сидячем положении, спиной к кирпичной стене. Железная стрела торчала из его груди.

Эзра Ап Нихт стоял в дверном проеме, с нацеленным рейн-боу.

— Не трогать ее, соуле, — прорычал он.

Гендлер закашлялся кровью.

— Фесова подстилка, — пробулькал он. Он выдернул свой пистолет из кобуры и навел его на Эзру.

Рейн-боу снова выплюнул. Стрела попала Гендлеру в центр лба, и ударила его череп о кирпичи. Он завалился набок, с отклоненной назад головой, смотря в потолок мертвыми глазами.

Якуб Вайлдер взвыл от отчаяния. Он выхватил свой пистолет.

Но Эзра уже перезарядился. Стрела прошла сквозь мясо правого бедра Вайлдера в кровавой дымке, и заставила его упасть на колени. Вайлдер заорал и попытался нацелить свое оружие. Эзра уронил еще одну железную стрелу в рейн-боу, и снова выстрелил, быстро и методично. Стрела вонзилась в плечо руки Вайлдера, держащей пистолет, развернула его и сбила на пол, и отправила пистолет скользить прочь по полу. Вайлдер лежал на полу, всхлипывая и постанывая, истекая кровью на плитки.

— Что за фес тут происходит? — закричал Мерин, когда он с Бленнером ворвались внутрь. Они с испугом смотрели на тела на полу.

— Фес... — произнес Мерин.

— Они бы убили ее, — сказал Эзра.

— Это – фесова девчонка! — сказал Мерин.

Привлеченные суматохой, люди толпились около двери снаружи. Мерин повернулся и закричал на них.

— Вон! Пошли вон! Сейчас же! — заорал он, заставляя их отойти, и захлопывая мерзкую деревянную дверь.

Он снова посмотрел на Эзру.

— Ты… ты говоришь, что Гендлер и Вайлдер напали на эту… на эту девочку?

Эзра кивнул.

Мерин бросил взгляд на Бленнера. Бленнера трясло. Он мог видеть отчаянное безрассудство в глазах Мерина.

— Это… это дает основание, так ведь, комиссар? — сказал Мерин. — Вопиющее насилие? Это казнь, прямо здесь!

— Я... — начал Бленнер.

— Это так, комиссар? — подстегивал Мерин.

— Фес… Мерин, пожалуйста... — застонал на полу Вайлдер. — Ради всего святого, помоги мне...

— Я прав, так ведь, Комиссар Бленнер? — потребовал Мерин. Бленнер мог прочесть сообщение, которое Мерин посылал ему, сообщение сверкало в его глазах. Покончи с этим. Покончи с этим до того, как Вайлдер сдаст нас. Покончи с этим и держи все под контролем.

Чувство справедливости Вэйнома Бленнера рассыпалось под весом его страха. В какой-то момент времени, его сердце разбилось.

Он вытащил свой пистолет.

— Капитан Якуб Вайлдер, — начал он. Его голос звучал очень тихо. — Вы опозорили кодекс чести Астра Милитарум подлыми и трусливыми действиями.

— О, нет, — закричал Вайлдер, пытаясь подняться. — Ты шутишь, черт тебя дери? Бленнер, нет! Нет!

— Властью Официо Префектус, — сказал Бленнер, — наказание незамедлительное.

Якуб Вайлдер начал кричать. Бленнер выстрелил ему в голову. Кровь забрызгала стены. Его тело тяжело упало на плитки.

Мерин посмотрел на Эзру.

— Хорошая работа, — сказал он. — Очень хорошая работа, Эзра. Слава Трону, что ты здесь был.

— Гаунт, он сказал мне присматривать за его ребенком, — сказал Эзра.

— Ну, ты хорошо ему послужил, — сказал Мерин. Он пошел, чтобы взять лазерный пистолет, который выронил Вайлдер. — Очень прилежно. Серьезно, спасибо Трону, что ты был здесь. Император защищает.

Мерин выстрелил из пистолета Вайлдера три раза, в упор, промеж лопаток Эзры. Эзра упал без звука.

Бленнер стоял и смотрел с широко раскрытым ртом.

— Что за беспорядок, а? — прошептал ему Мерин, положив оружие рядом с безжизненной правой рукой Вайлдера. — Эзра спас девочку, но Вайлдер пристрелил его, поэтому тебе пришлось казнить его.

Он посмотрел на Бленнера.

— Так? — твердо спросил он.

— Мерин, я...

— Мы в этом вместе, Бленнер. Ты и я. Это простая, печальная история, и наши истории будут совпадать. Так?

Бленнер кивнул.

— Хорошо, — сказал Мерин. — А теперь, давай найдем фесова санитара.