Маска теней

Глава 10

Как ни странно, но шутка про обращение в прах окончательно разрядила обстановку. И дальше всё пошло как по маслу.

Студенты задавали умные вопросы, Зотова на них грамотно и осторожно отвечала, ещё несколько раз пошутили, и в общем закончили на весьма положительной ноте.

— Маг смерти может устроить чуму? — такой последний вопрос был.

— Может, — не стала отрицать Мария. — Но может и остановить её.

— А разве это не может сделать маг жизни?

— Магическая болезнь очень сложно поддаётся исцелению. Лишь маги высших рангов могут что-то сделать. А уж если пациентов тысячи — как вы думаете, какой должен быть источник для подобного?

— Ну… — вопрошающий нахмурился и потёр лоб. — Если следовать теории Жамрыжского, то на каждый ранг мага жизни за один раз возможно воздействие на кратное количество пациентов обратно ранговой системе. То есть, допустим, взять второй ранг, отнимаем до пятого, это три, умножаем на три, получается…

Кто бы ни был этот Жамрыжский, я уже сочувствовал его последователям. Пока посчитаешь, тебя любой даже слабый тёмный маг раскатает в лепёшку.

— Получается, что это невозможно, — Зотова мягко остановила занудные вычисления. — Прогрессия такова, что потребуется сотни целителей. И все первого ранга.

— То есть вы можете остановить чуму?

— Я — могу, — коротко ответила девушка.

— Тогда… — бесстрашный парень слабо улыбнулся: — Хорошо, что вы на нашей стороне.

Все согласно закивали. На этой ноте и прозвучал сигнал об окончании занятия.

Тёмная светилась изнутри, как бы это странно ни звучало. Чудесным образом никто из студентов не пытался выразить сомнения или высмеять. Может, это было не очень правильно, но тот ментальный фон, что я повесил в аудитории, не позволил бы последнему закоренелому хаму проявить свой нрав.

Отчего-то мне захотелось уберечь девушку от огорчения. Уже успела их в жизни получить, да и успеет ещё. Мне всего лишь хотелось, чтобы этот день прошёл замечательно для всех. Тёмных, светлых, не определившихся… Неважно, но чтобы точно хорошо.

— Александр Лукич, — подошла ко мне Зотова, когда студенты разошлись. — Благодарю вас. Нам предстоит одно дело… Не скажу, что я очень рада этому.

Баталов непременно желал, чтобы проверку компасом желания девушка прошла под моим контролем. Уж не знаю, доверял ли он мне, как создателю артефакта, либо просто времени не было. У меня до этого момента тоже, так что процедуру назначили уже после вводного занятия, вопреки правилам.

Ну я уже не сомневался в намерениях девушки, как и силе воли. Испытания все она прошла на отлично, оставалась формальность.

Но я понимал волнение. Все боялись устройства, показывающего правду. А вдруг в глубине души всё не так, как думается? Пусть артефакт работал по иному принципу, но переубеждать было бесполезно. Только самая тёмная душа не прошла бы проверку.

— Прошу, — я галантно пропустил её вперёд, придерживая дверь, за что заслужил подозрительный взгляд, словно она искала подвох.

Право, это же самые банальные правила приличия. Подать руку, придержать дверь, встать для приветствия, представиться. Видимо, я был слишком стар для современного мира, где все эти вещи постепенно уходили в забытье.

Надо бы наведаться на занятия по этикету, чему сейчас учат вообще?

Коридоры уже были пусты. Началась следующая лекция, завершающая на сегодня. Разом все стихии собирались в одном огромном зале. Туда же отправили дежурных магов, чтобы поддержать защитный контур.

Возле пьедестала с компасом дремал ректор.

Ряпушкин тоже был обязан присутствовать, чтобы подтвердить результат проверки. Но утомился от эмоций первого дня и погрузился в сон. Я уж подумал, что не стоит его будить, но Драговит Ижеславович сам очнулся и подскочил, делая вид, что бдит.

— Положите руки по бокам, вот сюда, — проинструктировал я девушку.

Её пальцы дрожали, как бы она ни старалась это скрыть. Я сделал вид, что не заметил.

Артефакт загудел, магическое поле разгоралось постепенно и неторопливо. Закрутилась золотая стрелка, набирая скорость. Зотова задержала дыхание, а ректор вытянул шею и выпучил глаза.

Ровное белое свечение охватило Марию. Всё в порядке, как я и думал.

— Что за глупость! — внезапно воскликнула она, краснея. — Почему ваше устройство показывает такие… непотребства? Как вам не стыдно, ваше сиятельство?

Я на миг оторопел от такой реакции. Чёрт, я же забыл упомянуть о побочном эффекте. Но пожалуй, спрашивать о том, что увидела Зотова, не стоило.

Тёмная пулей вылетела из аудитории, громко хлопнув дверью.

— Женщины, — с умным видом протянул Ряпушкин.

Таким тоном говорят, когда вообще ни черта не понимают. Я вот не понял, почему стыдно должно быть мне. Но главное — проверка пройдена, а остальное уже не так важно.

Ну и студенты приняли тёмную кафедру. Для начала очень неплохо. Потом ещё больше оттают, послушают и изменят настороженное отношение.

— Хороший день, — я взглянул в окно, где уже алел закат.

Осень принесла короткие дни и длинные ночи. Но всё ещё тёплые и сухие. Правда, природники сулили ветра, что вскоре придут в столицу и станут испытывать её на прочность.

У меня было полно времени.

Первый месяц для студентов будет больше ознакомительный и упор сделают на общие науки. А потом уж налягут на дополнительные занятия. По расписанию у меня стояла всего одна лекция, перед выходными.

Значит, могу заняться островом. Островами.

Мысль о том, что необходимо пригнать поглотитель, меня не отпускала. Ведь источник силы был заложен беспутцем. Древний шаман был далёким предком кого-то из моих подданных. Может, самого старейшины, кто знает.

Я был уверен, что воссоединение даст особую силу.

Но к этой операции нужно было хорошо подготовиться. Одно дело пригнать остров из залива, где мало свидетелей, другое — провести его через город. Морока, наложенного на место, не хватит.

Может, замаскировать остров под судно?

Я прикинул затраты и отказался от этой идеи. Иллюзия, превращающая одно в другое — более ресурсоёмкая, чем сокрытие. Только необходимо обходить препятствия и следить за уровнем морока.

Мне однозначно нужен был помощник в этом деле. Держать иллюзию и править в одиночку будет крайне сложно.

К тому же я замкнул часть схемы маяка на источник силы острова. Следовало придумать новый источник и перенаправить туда потоки. Вовремя я вспомнил о том камне, ведь схема того артефакта была простой и отлично мне подходила.

Я отправил сообщение в Вознесенское, чтобы они прислали мне кусок мрамора из шахты подходящего размера и формы. Этот материал точно выдержит то, что я задумал.

— Александр Лукич, — выдернул меня из размышлений ректор. — Вы уж простите, но у меня к вам просьба есть. Не стану настаивать, но если согласитесь, буду весьма признателен…

— В чём просьба?

Оказалось, что есть традиция. Глава кафедры артефакторики проверяет общежитие академии на предмет нарушений в защитной системе. Ну или злодеяний, которые постоянно учиняли студенты, чтобы во внеурочное время покидать здание.

Князь Левандовский исправно этим занимался, оттого Ряпушкин и попросил.

— Обычно это к новому году делается, но раз у нас северянин, то сами понимаете.

— Понимаю, — кивнул я. — Конечно, это же не займёт много времени.

— Да буквально десять минут! — обрадовался Драговит Ижеславович.

Отчего-то меня это заявление не смутило. Хотя всё и всегда начиналось именно с таких обнадёживающих слов…

Общежитие мне представлялось как бараки где-то на окраине. Уж не знаю отчего, хотя я знал, что живут там и аристократы. Наложился походный опыт, не иначе. Да и пока строился город, жили мы в условиях весьма аскетичных.

Но это был доходный дом, раскинувшийся на целый квартал Васильевского острова. Немногим он уступал тем, где проживали дворяне, наведывавшиеся в столицу по делам.

Колонны, мрамор, гранит, ковры и картины в золочёных рамах украшали центральный холл. А ещё нас встретил комендант, при виде которого захотелось выпрямиться и отчитаться.

На столь ответственную должность не могли назначить кого попало. Удержать в узде столичную молодёжь не каждый был способен.

А это явно мог, сразу было понятно.

Комендантом общежития императорской магической академии был призрак.

Казалось, мы оба удивились одинаково сильно. Дух из-за того, что мог разглядеть во мне универсала, благодаря силе и возрасту. Я же потому что первый раз видел воплощённого духа, имеющего с виду очень материальную оболочку.

— Яков Наумович, — глубоко поклонился ректор, пока мы с призраком разглядывали друг друга. — Долгих лет вам жизни. Позвольте познакомить вас с нашим новым заведующим кафедрой артефакторики. Граф Александр Лукич Вознесенский.

Долгих лет жизни? Я слегка нахмурился, и призрак хмыкнул, слегка покачав головой.

— Артефактор, значит? — улыбнулся дух. — Что же, любо. На проверку пожаловали?

— Мы быстро! — пообещал Ряпушкин и резво направился к лестнице.

Я же пошёл очень медленно, до последнего не сводя взгляда с призрака.

Интересно, неужели реально никто не подозревает, что комендант немного неживой? Иначе меня бы предупредили. Да и весь город бы об этом говорил!

Но у нас пока был паритет. Его тайна взамен моей, заговорит один — не будет молчать и другой. Впрочем, выдавать его мне не хотелось, но вот обстоятельно побеседовать — однозначно. Выяснить, как возможно то, что я считал невозможным.

Воплощённый дух! Нет, точно это хороший день.

Отложив нашу беседу, я принялся выполнять первые служебные обязанности в этой жизни. Мне даже понравилось, потому что обстановка здесь была приятной, общежитие больше напоминало дворец, но очень спокойный, тихий и без сотни прислуги.

Звуки наших шагов поглощали ковры. Этаж за этаж — длинные коридоры с десятками дверей с номерными табличками. На некоторых были указаны фамилии — там селились представители знатных родов поколение за поколением.

Даже воздух здесь был наполнен величием, жаждой знаний и чем-то пряным, вроде алхимических настоек.

Ректор молча сопровождал меня, жестами указывая путь.

Я же полностью погрузился в магию. Такую махину объять было задачкой серьёзной. Трудились тут тоже целые поколения артефакторов и прочих магов. Забавно, но императорский дворец был защищён хуже.

Правда, там основной упор был сделан за защиту от внешних угроз, здесь же — на удержание внутренних.

— А есть схема магических плетений этого здания? — единственное, что я спросил.

— Увы, большая часть утеряна, — с сожалением ответил Драговит Ижеславович. — Не без усилий студентов, надо сказать. Мне кажется, что можно выпускные испытания принимать по тому, кто и как обошёл защиту общежития. Такие таланты, ваше сиятельство…

В его голосе восхищение граничило с разочарованием. Можно понять — хотелось такие таланты, да во благо. Но какие блага в юном возрасте? Принять воображаемый вызов, устроить бунт, победить, одолеть воображаемых врагов. Да и хорошо, по большому счёту. Все мы там были.

Но схема меня поразила. Заставила замирать от восторга и азарта. Пусть труды разных мастеров наложились друг на друга и в итоге получилось нечто невообразимое, но какова мощь! Это же суметь надо — не испортить то, что работало, а добавить своё и улучшить.

Да, местами прямо-таки зияли дыры.

Такую махину необходимо постоянно поддерживать, чинить и перестраивать. Я по ходу что-то латал, перенаправлял нити и скреплять разрывы. Ничего критичного, но лазеек обнаружилось уйма.

Честно говоря, не хотелось мне устраивать здесь неприступный форт. Студенты же точно разнесут по кирпичику, если не оставить возможности улизнуть.

Каждая комната была защищена отдельным контуром, независимым от общей схемы. При этом питание контуров шло по нескольким линиям, уходили они вверх. Где-то на крыше были накопители, а может и природный поглотитель, отдающий силу. Иначе сложно представить ресурсы, дающие энергию такой сети. Странно, что не под землёй, ну да ладно.

Этаж за этажом я проверил всё.

Отметил, что часть помещений были дополнительно закрыты артефактами. В основном те, у которых были именные таблички.

Естественно, мне захотелось попасть наверх, чтобы увидеть источник.

На последнем этаже я ожидал закрытый ход, но замка на чердачной двери не было.

— Постоянно снимают его, — поморщился ректор. — Романтика, видите ли, по крышам лазить. Хотя надо признать, вид шикарный отсюда открывается. Сам, когда учился, любил рассветы и закаты здесь встречать, — мечтательно закончил он.

Кто хоть раз видел перспективу столичных крыш, тот поймёт. Разномастные, кособокие, с бесчисленными провалами дворов и дымоходами. Зрелище и правда притягательное.

На крыше нас встретил ветер и холодный вечер. Сюда доставала прохлада залива, поэтому я поёжился. Крикнула недовольная чайка, сидящая на посту около двери, и улетела.

— Я схожу пока к коменданту, попрошу замок принести, — сказал Ряпушкин, боязливо глядя на горизонт.

То ли лукавил насчёт посещения крыш, то ли с возрастом страх высоты появился. Ректор ушёл, а я медленно обернулся по оси.

Крыши, крыши, крыши…

И вдалеке бескрайняя тёмная гладь залива с огнями кораблей и катеров.

Наверху магические потоки изменились. Словно стелились по покрытию, стекаясь всё в одну точку. Туда я и направился, ведомый каким-то странным предвкушением.

Пришлось немного замедлиться и смотреть под ноги. Какие-то провода, коробы, заплатки — всё мешало пройти. Я огибал препятствия, вдыхая свежий ночной воздух полной грудью — солёный и опьяняющий.

В какой-то момент прошёлся по краю, цепляясь одной рукой за хлипкую конструкцию низкой ограды. Крыша тоже уходила вдаль, по всему корпусу, и конца её было не видно.

Некоторые дымоходы источали тепло и исторгали клубы дыма — кто-то разжёг камины.

Света здесь почти не было, но призывать магию не хотелось. Мне нравилось так пробираться по крыше, словно воришка, крадущийся в ночи. Романтика, прав был ректор.

И не только я поддался этой романтики.

Я заметил фигуру вдалеке. Человек внушительной комплекции стоял, выделяясь резким силуэтом среди труб и проводов. Я было хотел подождать, но заметил странность.

Небольшое покачивание.

Человек стоял на самом краю и едва заметно шатался, будто убаюканный неслышимой мне колыбельной. Миг я колебался — а может, студент выполняет обычный ритуал вроде медитации?

Но всё же осторожно приблизился, стараясь не шуметь. Не хватало ещё испугать его и тем самым уронить с крыши.

— Чёрт, надеюсь ты там не из-за несчастной любви решил сигануть, — ругнулся я почти неслышно, чуть не запнувшись о кусок какой-то железяки.

По мере приближения я понял, кто там стоит. Уж больно выдающиеся формы, чтобы их не узнать. Наш северный студент, Гарольд. Я снова остановился. Возможно, всё же ритуал, но уже специфический. Кто знает, может, он силам природы молится. Насколько я помнил северян, они с огромным почтением к этому относились.

Я прислушался, но Олафссон ничего не говорил.

Просто стоял, покачиваясь, на самом краю крыши.

Его, конечно же, не сдует, но будет обидно потерять важного гостя по глупой случайности. Решившись, я подошёл вплотную. И лишь тогда додумался взглянуть на него магическим зрением.

Парня не было в этом мире. Он находился где-то в тенях, при этом не уходя туда, как положено. И что-то будто вытягивало из него силу, одновременно удерживая в подобие транса.

Можно было предположить, что это часть обряда или подобное, но я совершил абсолютно недипломатический поступок. Схватил его за шкирку и резко дёрнул на себя.