Маска теней

Глава 8

— Честно — мне и в голову это не приходило! — выпалил Баталов.

И ведь не соврал, на эмоциях с него слетела внутренняя защита, и все чувства главы конторы оказались обнажены.

— Пока вы мне об этом не сказали…

Вот чем объяснялась его бледность — Романа Степановича осенило идеей, которую я любезно ему подбросил. Молодец я, что уж сказать.

— Чёрт! Это же идеальный вариант!

— Так, подождите, ваше благородие, — я поднял руку и помотал головой. — Давайте оба остынем и…

— Александр Лукич, вы просто выслушайте меня, — перебил менталист и горячо заговорил: — Княжеский титул ваш в любом случае без дополнительных условий, но взгляните на ситуацию немного с иной стороны…

Баталов был чертовски убедителен. Всё так гладко и логично в его речи выстраивалось, что я в очередной раз порадовался — повезло столице с ним. Поймал на лету сырую идею и мгновенно разработал план, который и правда можно было назвать идеальным. С нюансами, но как же без них.

Ситуация являла собой сущую банальность. Те, кто имел могущество и власть, хотели того и другого побольше. Больше денег, уважения, преклонения, привилегий ну и так далее по амбициозному списку.

Оттого эта самая неприкосновенная дюжина постоянно что-то придумывала. Не сказать, что прямо откровенные злодейства, но и не на благо империи, а лишь для себя. Внутренний раздор никогда ещё не шёл на пользу, а уж тем более когда смуту наводят люди, имеющие множество ресурсов и возможностей.

Романа Степановича это не просто беспокоило. Он был очень дальновиден и опытен и хорошо понимал, к чему это может привести, если ничего не предпринять.

А уж учитывая характер императора и его непримиримость по многим вопросам, обстановка потихоньку накалялась.

Хотя не все из дюжины были настроены так категорично. К моему удивлению, в составе «теневого совета» оказались мои знакомцы. Князь Левандовский, спихнувший на меня кафедру в академии и уехавший куда-то в Сибирь. И князь Лопухин, загадочная личность, тёмный бастард которого как раз поступил на учёбу.

И ещё два семейства, по словам Баталова, тоже не желали мутить воду, разумно выбрав взаимовыгодное сотрудничество и дальнейшее стабильное процветание.

Прочие, то есть семь родов, подтачивали баланс с разнообразных сторон.

— Князь Шаховский, до того, как вы его… — менталист усмехнулся, заметив моё возмущённое выражение лица, и поправился: — До того, как связался с вами.

Да я вообще не видел никогда в жизни этого князя. Точнее, я вычислил его на представлении мастера Ракиты, но даже лица не видел, что уж говорить о знакомстве.

— Так вот. Его светлость отвечал за весьма важную сферу, скажем так, — менталист замялся. — Определённые поставки из-за рубежа. И суть там была не столько в необходимости… редких материалов, а больше в том, чтобы поддерживать крепкие отношения с союзниками. И начались странности, непонимания и подобные помехи. Вроде не критичные, но неприятные. Обойти князя и всё уладить без него означало потерять лицо. Да и доказательств не было. Всё выглядело случайностями. Не повезло. Один раз, другой… И главное, что по большому счёту придраться не к чему, а отношения портятся.

Баталов вздохнул и долго смотрел на залив, что-то обдумывая. Скорее всего, вспоминал детали и пытался понять, что упустил в той ситуации.

— В общем, пока я разрабатывал план, как всё исправить и, чтобы никто не пострадал, появились вы, ваше сиятельство. И проблема исчезла. Ну а отношения мы всё же наладили. Весьма взаимовыгодным династическим браком, — улыбнулся мужчина.

Так он про северян! Мне было не так интересно, чем они там обменивались, поэтому эту тайну я выведывать не стал. Меньше знаешь, крепче спишь. Договорились в итоге, и хорошо.

— Но это лишь один из дюжины. Подобных «неурядиц» в последнее время возникает всё больше. Они незаметны и со стороны даже незначительны, но я вижу общую картину, Александр Лукич. Чёрт с ними, перегрызлись бы. Так их возня может государству навредить, вот что плохо.

Право слово, лучше бы он манипулировал или даже угрожал. Так бы не вызвал сочувствия. Хотя это был полностью его выбор — взвалить на свои плечи такую ответственность. И вот вроде хорошо, что такой человек радеет за мир, но угробит же себя.

— Его императорское величество меня параноиком считает. Не скажу, что незаслуженно. Во многом так и есть. Я прагматик, ваше сиятельство. С большим опытом. Поэтому мне проще подстраховаться и предположить худший исход. Действовать быстро и порой жёстко, но зато предотвратить нечто худшее. И я даже рад, что наш правитель в чём-то может быть мечтателем. Мечтатели могут сотворить невозможное. Но только пока такие, как я, прикрывают их тыл.

Теперь его взгляд остановился на мне. Менталист изучал меня, не моргая. Разноцветные глаза словно в саму душу смотрели, хотя он не прибег к помощи магии.

— Вы не из тех, и не из других. Точнее, и то и другое. А, чёрт, — потряс он головой. — Простите, ваше сиятельство, но вы меня вынудили задуматься. Можно сказать, размечтаться, — Баталов неожиданно рассмеялся. — Ведь идеально. С вашей репутацией, даром, возрастом и стремительным взлётом — идеальное прикрытие, согласитесь.

Не поспоришь. Молодого графа Вознесенского никто всерьёз не воспринимал. Успел тот набедокурить и устроить скандалов. Но тем не менее род артефакторов был уважаемым и старым. Несмотря на репутацию, талант-то у парня был, и это знали все. А хороший артефактор — прекрасный союзник. Тем более молодой, у которого ещё эмоций через край, как и легкомысленных желаний. Такого подкупить гораздо проще.

Да и я занимался восстановлением репутации довольно скрытно, не заявляя о себе никому. Все мои заказы были от людей, далёких от любых интриг и политических игр. Ну, может, не считая сенатора Воронцова, но он был другом семьи.

Короче говоря, всё, что увидело общество — дуэль, выступление в суде с неприкрытой угрозой и благосклонность императора, выраженную на балу.

А тут ещё остров, целый народ и титул князя…

Прав был Баталов, идеальнее прикрытия и не придумаешь.

Скандальный выскочка, вдруг возвышенный и опьянённый властью, при этом понятия не имеющий, как ею пользоваться. Я бы на месте этих интриганов вцепился в такой шанс всеми конечностями.

— Признаюсь вам, — ещё больше развеселился глава конторы. — Если вы парочку из них на дуэли прибьёте, я бы не возражал.

— Роман Степанович, — шутливо-осуждающе покачал я головой. — Вы же не считаете меня столь кровожадным?

— Не считаю, — перестал улыбаться Баталов. — Поэтому и не возражал бы. Ну а если серьёзно, то Мейснер так просто от вас не отстанет. Я пока не понимаю до конца, зачем ему столько территории на Петербургском острове, но его интерес к Тучкову буяну с трудом удалось погасить. И то, затаил он обиду, однозначно.

Так вот с чьей помощью у пристава Заужского получилось отстоять землю. Впрочем, чему тут удивляться.

И снова прав был менталист, князь не успокоится, судя по тому, что я узнал про этих неприкасаемых.

Встану я костью в горле у этого Мейснера. На фоне неудачи с Тучковым буяном такой костью, от которой непременно захочется избавиться, потому что это с виду несложно и быстро.

Наступила моя очередь крепко задуматься.

Вариантов, как и всегда, было множество. А вот эффективных уже не так много. Как и тех, которые не повлекут последствия, что придётся долго разгребать. А у меня другие планы были на эту жизнь.

Можно было оставить всё как есть. Немного припугнуть князя, например. Нанести ночной визит в тенях и объяснить, что лучше со мной не связываться. Сработает ли? Возможно.

А если нет? Ничего я не знал о Мейснере и его нраве. Поверхностной встречи мне хватило лишь для того, чтобы понять, что он опасный человек. А учитывая статус, тоже имеющий немало вариантов. И делать ставку, на то, что он выберет… Рискованно.

Мне же хотелось решить эту проблему быстро и наименее затратно. Чтобы больше не отвлекало.

Пусть ввязываться в тайную операцию с внедрением в неприкасаемые на первый взгляд казалось избыточно сложным путём, но если смотреть в перспективе — то в итоге получу я гораздо больше, чем вложу.

— Я обеспечу вас всем, что потребуете, — уловил Баталов направление моих мыслей.

И уж я потребую.

— Я подумаю, — честно ответил я.

Менталиста больше не возмущал мой такой ответ, привык. Скорее ему даже понравилось, что я не согласился сразу же.

— Не подумайте, что я вас тороплю, спешки нет. Но от вашего решения будет зависеть, как именно вы получите титул, — пояснил Баталов. — Полагаю, что вы не хотели делать из этого событие. Но если мы последуем нашему плану, то стоит обставить всё выгоднее для дела.

Эка он ловко обыгрывает уже! Наш план… Я улыбнулся широко и от души. Несмотря на то что он верно называл издержками профессии, беседовать с ним было всегда интересно.

Я понимал, о чём он говорит. Чтобы привлечь нужное внимание, получить титул князя следовало соответствующе. Либо втихаря, но со слухами, которые аккуратно распространят. Либо сыграть на публику, продемонстрировав всем новый статус. В зависимости от выбранной тактики.

Мне нравился больше первый вариант, но я действительно окончательно не решил, нужно ли мне это на самом деле или нет.

— Я вас понял, — кивнул я. — И, Роман Степанович, раз уж речь зашла про остров, мне бы документы на владения получить.

— Документы? — непонимающе заморгал он. — А-а-а, простите, не подумал даже о такой мелочи. Конечно же, пришлю вам всё утром. В регистрационную палату отправлю копию, не волнуйтесь.

Я и не волновался, тоже позабыл о формальностях.

Поднявшись, я всё же не торопился уйти. Прежде чем думать, нужно кое-что выяснить.

— Ещё один вопрос. Мейснер интересовался Безымянным островом, вам было это известно?

Баталов понял, к чему я веду. Тоже встал, хмурясь, и торжественно произнёс:

— Клянусь силой, ваше сиятельство, я не собирался вас втягивать в эту историю. Да, я знал. Как и о множестве других фактов, по долгу службы. Не стану отрицать, что стечением обстоятельств я намерен воспользоваться. С вами или без вас, но я решу эту проблему.

Я и говорить ничего не стал, просто прощально поклонился и отбыл. Он говорил правду.

Пожалуй, стоит устроить большой семейный совет. Каких-то сомнений у меня уже не было, но домашние могли подсветить неочевидные моменты. Благо все они были настолько разными, что и мнения могли кардинально разниться. Лишь про духа предка я точно знал, что он скажет. Извести всех под ноль и сделать вид, что так и было. Но даже в этом было здравое зерно. Скорее зёрнышко, но всё же.

Но совет не состоялся.

Все куда-то подевались, как назло. Патриарх уехал к Нине Фёдоровне, Тимофей гулял с природницей, призраки участвовали в вечернем представлении для детей, а Прохор колдовал на кухне, прогнав меня оттуда, чтобы я не испортил сюрприз.

Только коты с радостью тёрлись о ноги, но посоветовать что-то дельное, кроме как увеличить их рацион, они не могли.

— Надо бы тебе всё же имя дать… — рассеянно сказал я, поглаживая шелковую шкуру белого тигра.

Тот так натурально мяукнул, что я удивлённо замер. И с подозрением посмотрел на кутлу-кеди. Ведь явно они научили зверя этому звуку. Эти пушистые существа дрессировали буквально каждого, вне зависимости от видовой принадлежности и уж тем более размера.

— Скажи «р-р-р», — строго велел я.

— Мяу! — изрёк грозный хищник.

Да уж, бесполезно, время воспитания безвозвратно потеряно. Где-то далеко завели ночную песню уже дворовые коты. Под их призывные вопли я и погрузился в сон.

Все государственные интриги, древние загадки, имперские интересы и прочие высокие нематериальные вещи меркли перед бедой, с которой управиться не смог бы и Баталов, при всём моём уважении к нему.

Первый учебный день в магической академии.

Романтическая атмосфера предвкушения учёбы ещё не улетучилась из голов студентов, но претерпела серьёзные изменения. Испытание на прочность преподавателей. А то вдруг те недостойны передавать знания?

День никак не обещал быть столь насыщенным.

Вообще, и сегодня планировалось не полноценное обучение, а что-то вроде ознакомительных смотрин. Помимо обязательных факультетов по общим наукам, манерам, словесности и прочего, чем должен владеть официальный имперский маг, были дополнительные предметы. Ну и, конечно, необходимая кафедра того дара, которым владел студент.

Факультативы давали баллы для итогового выпуска, ну и знания, естественно. Но мало кто шёл за знаниями, большинство всё же пыталось получить преимущества в последующем устройстве на службу или просто нужные связи.

И первый день был посвящён как раз тем предметам, посещаемые по желанию. Кафедры проводили вводные занятия по очереди, чтобы желающие могли сходить на каждое.

Артефакторов набралось немного, всего десяток юных дарований. Со всеми личными делами я уже ознакомился, так что примерно понимал, кого буду обучать. Ни одного дворянина, что было неудивительно. Меня самого обучал дед, так и было заведено у многих.

Честно говоря, я ожидал, что помимо них придёт от силы ещё столько же. По крайней мере, в первый день.

Но, когда я зашёл в зал, то даже замедлился от неожиданности.

Всё было битком. Студенты сидели на широких подоконниках, да даже на полу приютились. Гул стоял такой, что дикие лесные пчёлы позавидовали бы. А перед пьедесталом с компасом желаний стояла троица.

— Желаете проверить, как он работает? — я быстро справился с лёгким шоком и подошёл к артефакту.

— Благородному нет нужды сомневаться в своей чести, — фыркнул тот, что стоял в центре.

Судя по огромному гербу, вышитому на пиджаке, отпрыск то ли очень влиятельного рода, то ли думающего о себе так. Через окружение золотых завитков было даже не разглядеть, что вышито на голубом поле. Я вспомнил, что такой цвет фона имели право использовать только родственники императора. Значит, первое.

Мальчишка просто боялся, и я не стал его подначивать.

Я неторопливо оглядел толпу, и постепенно голоса стихли. Троица отошла и устроилась в первом ряду, где им придерживали места.

Интересно, чему я обязан такой посещаемости? Артефакторика для большинства людей не была увлекательным предметом. Ведь лишь обладатели дара могли видеть всю магию, что используют. Для прочих это было скучно. Схемы продумывать, чертежи старательно вырисовывать…

— А вы сами прикасались к нему? — дерзко кто-то выкрикнул из отдалённого конца аудитории.

— Хотите увидеть, как работает устройство? — понятливо усмехнулся я.

— Говорят, что оно сжигает того, кто дурное замыслил! — наигранно насмешливо прозвучало откуда-то справа.

— Нет же, оно истинные чувства показывает! — зазвенел девичий голосок. — Суженый иль просто…

— Да понятны наши истинные чувства, и без этого, — пробасил кто-то и захохотал.

Половина помещения поддержала смехом, прекрасная половина занегодовала.

— Господа! — повысил я голос, призывая к тишине. — И милые дамы. Артефакты способны на всё, о чём вы подумали. И на большее.

— И приворот сделать? — пискнуло откуда-то из толпы.

— Это на кафедру алхимии надо идти, — заржал тот же обладатель густого баса.

Бедолаги алхимики, им ещё предстояло отбиваться от подобного. К счастью, на такое были неспособны даже сильнейшие менталисты.

Я увидел у дверей Казаринова. Михаил едва заметно кивнул мне. Рядом стоял и Тимофей, отчаянно пытаясь не зевать. Рыжий гулял до самого утра и, похоже, поспать ему не удалось.

Сотни глаз уставились на меня, кто с надеждой, кто с сомнением. Были и откровенно недружелюбные взгляды. Представитель королевской крови так и вовсе скептически сложил руки на груди, вальяжно развалившись на стуле.

Ну что же, детишки жаждут представления. Пора показать, на что способна настоящая артефакторика.