Маска теней

Глава 16

Пожалуй, можно было смело говорить о доброй традиции. Государственные тайны я уже узнал, подкармливая Баталова, теперь сработало и с загадочным наёмником.

Ну, почти сработало…

Парень принесённое угощение уплетал с такой скоростью и счастьем, будто его не кормили месяц. А то и больше. Безусловно, мясо беспутцы заготавливать умели, да так, что любой столичный ресторан с руками оторвал бы подобного поставщика. Кстати, надо бы действительно наладить такие связи. Подданным доход будет, что с меня часть расходов снимет.

По мере насыщения мальчишка становился всё живее. Страх отступил, как и дурные воспоминания.

Я просто наблюдал за ним, незаметно улыбаясь, словно сердобольная бабушка, потчующая внучка. И старался понять, как его угораздило ввязаться в такую историю. И что мне с ним делать.

Топор я, кстати, отдал старшему охотнику, когда тот принёс еду. Мужчина недовольно нахмурился, но после моего грозного взгляда вжал голову в плечи и неразборчиво извинился.

— Всё, — парень закончил трапезу, простецки вытер подбородок и исполнил неловкий поклон. — Благодарствую, господин. Теперь можете и казнить.

Да что с этим миром не так? Нет, наивности во мне не было, но зачем сразу так фатально? Казнить, пытать, извести… Как насчёт простого разговора? Ведь попытаться-то можно.

Я помотал головой.

— Если ты так стремишься покинуть этот мир, Иван, не смею тебя останавливать, конечно. Но в мои планы на сегодняшний день казни не входили.

Перемудрил с речью. Наёмник уставился на меня и снова распахнул рот.

— Рассказывай, — не стал больше терзать его витиеватыми предложениями, а то и правда за пытку сочтёт. — Всё как есть говори.

Веснушчатый заговорил без промедления, только сделать глоток воды иногда прерывался. Начал с самого детства и вывалил на меня абсолютно всю информацию о себе.

Как несложно было догадаться по фамилии, был он родом из города Ростова Ярославской губернии.

— Ростовец я, — сурово заявил он. — Не ростовчанин, те из донского Ростова.

Зачем два города Ростовом называть, я уж спрашивать не стал. При мне один лишь был, и я хорошо помнил нашу с царём, тогда ещё будущем, поездку туда. Хотел он на местном озере Неро заняться судостроительством, когда морским делом увлёкся, но озеро мелким оказалось. К тому же местные утверждали, что живёт там чудище и всех погубит, кто осмелится покой его нарушить.

Чудища, безусловно, никакого не было. Проказничал там водяной, древний хранитель озера. Просто пугал народ, чтобы воду не баламутили и рыбу всю не выловили, которой было там в избытке, кстати.

Славные деньки мы провели на острове, что посреди озера того стоит. С нечистью полюбовно договорились, долго он нас ещё угощал дарами озера. Даже легенду царь разрешил оставить, не выдал водяного. Чтобы не изводилась добыча в озере, а хранитель его, в свою очередь, обязался поддерживать то в чистоте и порядке.

Славные дни и город славный.

Гордился своим происхождением и Иван. С таким упоением про ярмарку знаменитую рассказывал и роспись уникальную, финифть, что даже съездить захотелось. Погостить, водяного проведать. Там ли он ещё или давно, как большинство, от городов подальше ушёл?

Судьба парня была непростой. После того пожара попал он в приют, да никак не смог в жизни устроиться. Мотался по городу, работал то грузчиком, то занимался подобным тяжёлым трудом. Из-за стихии огня характер у него был вспыльчивым, оттого и не мог удержаться на более спокойной работе.

Дар у Ивана проявился неожиданно и сильно. Так, что спалил торговые ряды, где тогда присматривал за складами ночью. Благо хоть никто не пострадал, но парень понял, что снова обвинят его и в этот раз просто вздёрнут.

Вообще удивительно, что он так долго продержался.

Ведь судя по его воспоминаниям, знали о даре с детства, то есть пробудился тот рано. Но никак не развивался, что чревато вот таким прорывом силы. Не всегда, конечно, только если есть потенциал хороший. Видимо, оттого и не занимались мальчишкой из пригородной деревушки. Кто же мог подумать, что он может стать весьма приличным магом.

В общем, рванул наш Иван в столицу.

— Ну а куда ещё? — важно спросил он меня, когда я недоумённо вскинул брови.

Затеряться в большом городе проще, да и сколько разговоров вокруг было, что работы здесь завались.

Мечты огневика разбились довольно быстро, то есть прямо на вокзале, где его обокрали, пока он разглядывал местную архитектуру, вот так же раззявив рот. Имущества при нём было мало, но всё же остаться без какой-либо возможности банально поесть было ужасно.

Отовсюду Ивана прогоняли, требовали писем рекомендательным, ну или хотя бы документов. А их, понятное дело, тоже украли.

Но воровать он не стал, хотя признался — очень хотелось от отчаяния. Ловил рыбу, собирал яблоки да прочие плоды, растущие в городских парках и садах. Верил, что найдутся добрые люди, главное — не сдаваться.

И нашлись. Парня, собирающего на рассвете яблоки, заметили.

Какой-то почтенный старичок, по словам Ростовского, прогуливался с собачкой и сам подошёл. Ласково поинтересовался судьбой, посочувствовал и предложил работу.

Сначала задачи были очень простые: посылки доставлять по всему городу. Ну и разгружать что-то тяжёлое, к такому Иван был привычен. Затем старичок помог с даром. Отправил к учителю, который и научил, как огненную стихию развить побыстрее.

Меня в этой истории напрягло только одно. Упоминание какого-то эликсира, что давали парню во время тренировок. Складывалось впечатление, что на нём испытывали что-то магическое. Каким бы добродушным человеком я ни был, не мог поверить, что дорогостоящее обучение предоставят вот просто так, без официальной службы, за выполнение банальных поручений.

А потом вдруг ответственное задание.

Как объяснили парню, артефакт ну вообще не был опасным, а служил исключительно для контроля нечистого на руку работника. Алхимика то есть. Точнее, Иван ничего не знал о том, куда и к кому идёт. Получил инструкции и сделал всё, как велели.

— Ерофей Альбертович сказал, что я талантливый, только я и справлюсь, — покраснел от гордости Ростовский.

Имя наверняка выдуманное. Внешность вряд ли, всё же столько носить морок не каждый сможет. Но сколько вот таких благообразных старичков в столице? По описанию стихийника никаких особых примет не было. Разве что собачка.

— Прудель какой-то родовитый, — морщился Иван, припоминая детали. — Ошейник у него был с алмазами, во! Ну, в общем, с каменьями какими-то сверкающими. Звали его… Не могу вспомнить, не серчайте, господин. Вот вроде крутится в голове, а не поймать.

Интересно.

Я присмотрелся к разуму парня. С первого взгляда всё в порядке, эмоции как на ладони, защиты нет. Пока тот продолжал говорить о питомце своего благодетеля, я тщательно искал следы.

Не могли же его отправить со смертоносной вещицей без какой-либо подстраховки на случай поимки. Без клятвы молчания или подобного это было бы крайне глупо.

— Ра… ра… — бормотал пленник и бледнел.

— Молчать! — гаркнул я, призывая силу.

Да твою ж! Вот я тоже молодец, понадеялся на то, что парень ничего запретного не сможет сказать. Ведь именно так клятвы и работают, физически очень сложно выдать чужие тайны. Да, можно сделать над собой громадное усилие, но всё равно не успеешь закончить фразу.

Так погиб князь Шаховский. Страх отключил инстинкт самосохранения напрочь. Пожалуй, Баталов мог тогда и перестараться, выжимая данные. А может и нет, раз уж князь был из неприкасаемых. Но суть одна: его светлость не пережил нарушения слова.

Здесь же был совершенно другой случай. Я восхитился бы даже, будь на то время.

Над разумом Ивана отлично поработали. Комбинация использованных аспектов не дала ему запомнить важные детали. Как, например, и наложение ментальной ловушки.

Это точно старая школа. Сейчас никому бы и в голову не пришло так сложно делать. Чёрт!

Сложно и вместе с тем до невозможности просто, по принципу действия как минимум. А вот сама работа отнюдь не быстрая.

Когда ты даёшь клятву, то магия слова врезается в сам источник, оставляя на нём своеобразный шрам. Как с отметинами реальными, ты можешь забыть о них, но всё же они дают о себе знать. То есть в твоей голове сидит это знание. Опасности. В том числе в этом смысл, чтобы человек помнил, подпитывая тем самым магию. Замкнутая система, из которой практически не вырваться.

Но в случае с Ростовским память о данном обещании была стёрта. Филигранное владение даром разума, ведь именно лишить памяти невозможно. Но можно сделать что-то столь незначительным, что вылетает из головы. Как кличка собаки, например.

С одного захода такое не провернуть. Нужно долго планомерно обрабатывать разум, чтобы тот послушно выкидывал из памяти какие-то детали. Сначала мелочи, а потом и нечто важное. Жизненно важное.

Клятва была, причём на крови.

Я ощутил эту силу, начинающую закипать внутри стихийника. Гениально, кто бы это ни сделал. Кровь взывала к аспекту, и тот выходил из-под контроля, убивая как носителя, так и всех, кто оказался рядом. Несчастный случай, неконтролируемый всплеск источника из-за переизбытка чувств.

Гениально.

— Хакан! Нас обоих в пустыню! — выкрикнул я приказ, искренне надеясь, что успеем.

Джинн сработал мгновенно. Скорее всего, ощущал мою нарастающую тревогу по нашей связи. Переход был быстрым и не самым приятным. Мы рухнули на горячий песок, и он тут же забился во все доступные места.

За элементаля я не переживал. Тот был способен искупаться в жерле действующего вулкана и не поморщиться. Выброс огненной стихии для Хакана был больше приятным, чем опасным.

Моя защита тоже могла выдержать практически любой удар. Уж точно огневика, даже внерангового. Иван, к счастью, до высокого ранга не добрался.

Тем не менее выброс источника изолировать гораздо сложнее, чем защититься от него. Поэтому был лишь один способ спасти других — убрать мага подальше. Ну либо применить прорву накопителей или воспользоваться силой команды магов.

Выбор у меня был, как и всегда. Я мог прикрыть стихию, рискнув сам исчерпаться. Скорее всего, до истощения себя не довёл бы, но стал бы магически недееспособным надолго. Тут никаких восстанавливающих эликсиров не хватит, даже если в них купаться сутки напролёт.

— Доволен я, — прогудел джинн, глядя как на месте стихийника разгорается огненный вал.

Ну хоть кто-то доволен.

Но зрелище и правда было завораживающим. Великая пустыня сама по себе была наполнена силой пламени и жара. И это спасло Ростовского в конечном итоге.

Его источник исторгал из себя силу, но тут же вбирал из окружающего мира. Пусть чужеродная, но она помогала не перейти ту грань, где человек становился «пустышкой».

Огненная магия танцевала в каком-то безумном ритме. Песок под ногами Ивана уже превратился в стекло, и оно отражало отблески пламени, усиливая эффективность. Воздух застыл, сгорев.

Я стоял, окутанный защитой своего перстня, и прикидывал варианты.

В реальном мире всё бы уже закончилось. Выжженная земля и ноль следов чужого вмешательства. От нас бы и пепла не осталось, хотя я не уверен, что были специалисты, способные найти доказательства в пыли.

Сколько продлится эта феерия?

Красиво, безусловно. Но похоже, что стихийник мог здесь застрять надолго, бесконечно делясь силой и получая её. Как достопримечательность неплохо, но всё же не дело.

Я взглянул в бурое небо. Дождя явно не предвидится.

Да и вода — самый неэффективный способ борьбы с огнём. Тем более что фактически ничего не горело. Магическое пламя нужно тушить магическими методами.

— Прекрасен день, что нам принёс источник силы, — пропел Хакан, приближаясь к Ростовскому.

Элементаль разглядывал это явление с радостным любопытством, а вот я уже чувствовал, что энергии всех моих артефактов хватит на малое время. Ну а как полыхает!

И ведь прав был джинн. Ещё немного и стихийник вполне может стать местом силы. Пока сквозь стену огня ощущались эмоции восторга, изумления и растерянности. Но всё это тоже ловушка.

— Как бы его потушить-то… — я наклонил голову, изучая пламя.

Так, для реального огня нужен кислород. Для волшебного — источник. Внутренний и внешний, в этом случае. Какой отрубить проще?

Умей я перемещаться меж мирами, отправился бы с ним в тот, где царит лёд и холод. Хотя бы не пришлось тратить накопленное для защиты.

Но экстренно получить новый аспект я не мог. Хотя попытался. Внутри меня тоже что-то забурлило, болезненно сопротивляясь. Нет, здесь нахрапом не возьмёшь.

— Рождение брата вижу я, — с восторгом сообщил Хакан.

Ростовский станет джинном? Вот это, конечно, неожиданная карьера для человека… Но я видел, что к стихийнику стекается магия этого мира. Во-первых, он вряд ли выдержит такое преображение. А во-вторых — это нарушит баланс силы, что не может не повлиять на пустыню.

Удивительное событие, но сейчас во мне дух исследователя уступил. Тем более что элементаль вроде как принюхался и разочарованно пропел:

— Погибнет он в огне великой матери народа нашего.

— Сколько у него времени?

Возмущённое магическое поле, да ещё и иномирное, сбивало меня с концентрации. Потоки казались совершенно неуправляемыми и непонятными.

— Закат придёт и принесёт покой ему, — джинн сложил руки на груди, с сочувствием глядя на огонь.

Я вновь посмотрел в небо. В том месте, где мы оказались, царила буря. И время суток было не определить. Да и само время текло иначе в этом мире.

— Скоро, — пояснил Хакан, верно истолковав моё озадаченное выражение лица.

Даже через стену защиты я ощущал невероятный жар. Скоро здесь расплавится всё. Будет ещё одно стеклянное озеро.

Ладно, с огнём можно бороться огнём же. Лесные пожары останавливают, выжигая путь для них. А значит, нужно забрать силу, что питает бедолагу, застрявшего в водовороте магии.

— Надеюсь, я не превращусь в джинна, — тихо проворчал я, начиная перетягивать магию к себе.

— Случись такое, честь для нас — иметь правителя, вам равного, — серьёзно объявил элементаль.

Нет уж, спасибо, мне одного народа хватит. В том мире нужно ещё уйму дел уладить, в этом же требуется спасти лишь одного неудачливого мальчишку. Ещё одно посольство я точно не вытяну.

Я мысленно обозначил широкий круг. Границу, от которой начал собирать магию, отрезая её от Ивана. Вбирать всё в себя не стал, сразу же выпускал вдаль. Получалась сверкающая дорога, ведущая к озеру.

Ростовский заволновался.

Им полностью управляла магия, жадно требующая ещё и ещё. Поэтому он ударил по мне, стараясь остановить. Парень перестал соображать, где он и что делает.

Забавно, но этот несуразный наивный парень стал первым серьёзным противником, встреченным мной. Невольно, конечно, но тем не менее. Сила целого мира разрывалась между нами. Мы оба пытались перетянуть её, и мир застонал.

Пламенем, взметнувшимся вверх, выжгло песчаную бурю.

Частички песка осели мириадами мельчайших осколков. Словно всё-таки пошёл дождь. Невероятно прекрасный и такой же смертельный, не будь ограждающего контура.

Вдоль обозначенной мной границы начали расти стеклянные сталагмиты, их острые окончания стремились в небо, образуя вокруг Ростовского кристально прозрачную стену. Один ряд, второй.

Я поднажал и выругался. Непечатное слово будто помогло силе определиться, кто же получит её больше. Вот уж магия слова в действии…

Полыхнуло особенно ярко, и я на миг ослеп. Жар заревел и, предприняв последнюю попытку прорваться через остроконечные пики стекла, улетел в небо. Наступила такая тишина, что зазвенело в ушах. Я потряс головой и огляделся.

— Ну ничего себе…