Министерство Апокалипсиса

Хамелеон, которого любит Смерть. 211 год, до Новой эры

– «Мока, ну мы должны быть вместе!» – сказала одна кукла низким, «мужицким» голосом. – «Нет, Гергес, мы не можем! Ты из Рая, а я из Ада! Наша любовь обречена!» – пискляво сказала другая. – «Но почему ты не готова идти наперекор обществу?!» – не прекращала добиваться своего кукла с грубым голосом. – «Я готова, но… не с тобой!» «А с кем?!» «Я не знаю!» «Тогда будь готовой быть со мной!» «Хорошо!» – и куклы поцеловались.

Финальное «Хорошо», озвученное Ларой, рассмешило Смерть, который всё это время наблюдал за развитием отношений Моки и Гергеса. Несколько часов напряжённых любовных скитаний привело к обычному «Хорошо». Видно, что Лару её игра утомила и девочка хотела спать, но Смерть бы предпочёл, чтобы история прервалась на «Продолжение следует…» Странно, но ему понравилась разведённая сестрой мелодрама: то ли бушующие гормоны желают понаблюдать за любовной историей, то ли Лара – прирождённый сценарист.

Смерть лёг на спину и уставился в потолок, пока Лара, задёргав его за ногу, не взобралась на кровать и, по-кошачьи размяв кровать, улеглась рядом с братом.

«Ну почему всегда у меня? – подумал Смерть, смотря, как Лара нагло перетягивает накинутый на его ноги плед. – Своя же комната есть…»

Дождавшись, когда Лара перестанет вертеться, он расслабленно опустил голову и закрыл глаза. Первые секунды он – то ли с раздражением, то ли с глубоко затаившейся любовью – думал, как Лара, будучи всего на тысячу лет младше, ведёт себя настолько по-детски.

«Ещё и в куклы играет, дурында… Надеюсь, хоть парня нормального встретит… А я ведь люблю её… – но когда он мысленно проговорил эту фразу, образ Лары размылся. Он подумал о ком-то другом. – Ну, то есть, не Лару, а… Ой, то есть, Лару тоже люблю, но её… Ну нет, Лару я люблю сильнее, но… А может, и её, – Смерть посмотрел на спящую сестру. – Я ужасный брат…»

***

Блинд хорошей не назовёшь. Особенно видя, с каким спокойствием она смотрит сейчас на избиение вампира, случайно попавшего под руку громадным демонам. Его нытьё и крики о помощи никто не слышит и только злит демонов, собравшихся вокруг бледного существа, собирающего с земли выбитые клыки.

– Ну чё, Гара, – так звали вампира, – готовь рот.

– Ты чё удумал, – Бык схватил Помидора за плечо, услышав шум пряжки.

– А что? – спросил Помидор так, будто не собирается сделать ничего мерзкого. – Свойства рта у всех одинаковые.

Гара пополз назад, с ужасом смотря на Помидора сквозь треснувшие очки. Толпа пихала его обратно – настолько сильно, что, проехав лицом по асфальту, останавливался у ног обидчика.

***

«…И с каждым разом – всё сильнее, – повторил в мыслях Смерть, вновь признавшись себе в нескончаемой любви Блинд. – Какой бы безразличной сукой она не была…»

– Что же находится за твоим пофигизмом? – спросил Смерть и представил, что Блинд сидит на кровати, напротив него. Но, моргнув, на её месте он увидел подушку. – Мне так хочется покопаться в её голове…

«Что я несу?» – задумался и от стыда утонул в подушке.

– Сме-е-ерть? – Мэри, хитро щурясь, приоткрыла дверь комнаты.

– Мам, двери существуют, чтобы стучать в них, – возмутился Смерть, «выплыв» из подушки.

– А ещё – чтобы через них входить, – и именно поэтому Мэри вошла, не спросив разрешения.

Мэри села на твёрдый край кровати, стараясь не задеть спящую Лару.

– И как это понимать? – сердито спросила она.

– Что?

– Влюбился, отцу рассказал, а про меня забыл, значит?

– Папа, блин…

Мэри ужалила ногтем щёку сына.

– Ай!

– Рассказывай, – улыбнулась.

Смерть так просто сдаваться не намерен. Открыто рассказать родителю о влюблённости, без попыток увильнуть от разговора – ну уж нет!

– Рассказывать что?

– О той девочке.

– Какой девочке?

– О которой ты рассказал папе.

– Как бы я ему рассказал, если мы уже две недели не разговариваем?

– Ты прекрасно знаешь, о чём я. Я просто так не отстану.

– Ладно… – сдался Смерть. – Я увидел её у папы на работе. Скорее всего, дочь какой-то сотрудницы.

– М-м-м, и как её зовут?

– Блинд…

***

– Хватит ныть, – властно сказала Блинд, с отвращением вытирая Гаре слёзы. – Они же ничего не сделали.

– Если бы тебя здесь не было, они бы сделали!

– Но я здесь была.

Дружба Гары и Блинд строилась на власти и контроле со стороны первой. Её суровость и умение постоять за себя позволяли хилому вампиру не теряться в толпе. Блинд же в его присутствии чувствовала себя сильной и уверенной. Кажется, в их дуэте стереотипной «дамой в беде» был именно Гара – и по-другому быть вряд ли могло.

– Скажи, почему ты такая злая? Ты пользуешься мной, да? – спросил Гара.

Блинд фыркнула и бросила наполненную вампирскими слезами салфетку на асфальт.

––

– Почему ты такая злая? – спросила та, чьё лицо для Блинд было перечёркнуто.

Блинд не могла смотреть на тех, кто задавал ей этот вопрос. Особенно, когда его задают в окружении посторонних. В этом был главный недостаток дружбы с популярной школьной особой. Всё – любой конфликт, пустяковый спор и личный разговор – выставлено напоказ. Когда Блинд дружила с Ней, жизнь казалась реалити-шоу.

– Ты пользуешься мной, да? – продолжила Она.

– Прежде, чем говорить мне это, подумай, что с тебя взять, – не сдержалась Блинд, свесив голову.

«Эта дурочка не додумается заявить о своей популярности, – подумала Блинд, чувствуя на себе грозное дыхание Её рогатых ухажёров. – А ведь именно ей я и пользуюсь».

Блинд была уверена, что дружба строится на взаимной выгоде, и поэтому своих махинаций никогда не стыдилась. Она брала то, что ей нужно, взамен становясь единственной, кто мог выслушать и дать совет. Она пользовалась чьей-то слабостью или социальным статусом, а Они пользовались её умением слушать.

И, уходя от гигантов, столпившихся вокруг бывшей подруги, Блинд понимала, что этот громила с кольцом в носу будет следующей её пешкой…

––

– Я ценил начало нашей дружбы… – продолжил Гара. – А теперь ты наплевательски смотришь, как Бык из ревности натравил на меня свою шайку. А ведь раньше ты спасала меня…

– Меня бы кто спас… – вставила Блинд между его слов.

– Из-за тебя я почувствовал настоящий страх. Не пожелаю тебе почувствовать, каково это, когда сильный может сделать с тобой всё, что ему вздумается. А может, пожелаю, чтоб ты наконец поняла ценность нормального отношения ко всем.

– Хороший урок, Гара, – Блинд накинула рюкзак на плечо и, столкнув вампира с пути, двинулась вперёд. – Только вот я не верю в карму.

***

– М-м-мр-р… – рычал Смерть. – Мама знает, отец продолжает злиться, Бык так просто не отстанет – кошмар… Ещё и родительское собрание сегодня, только его не хватало!

Рефлексию нарушил крик за окном.

– СМЕ-Е-Е-ЕРТЬ!

Голос знакомый. А владелец этого голоса явно не слышал о дверных звонках и предпочитает орать так громко, чтоб слышал не только тот, кому позыв адресован, но и весь район. От крика церберы в округе залаяли, и каждая из трёх голов желала сорваться с цепи. Фениксы разлетались, оставляя в воздухе пламенный след.

– Голод, ты дурак? – Смерть высунул голову из окна.

– Это я так эмоции выплёскиваю! – голос Голода паникующий. Впрочем, Смерть это не смутило, ведь незатейливый друг часто паниковал по пустякам. – Я увидел то, чего не должен был видеть! Открой дверь!