Министерство Апокалипсиса

Смерть. 2020 год

– Жнецов Смерть, скажите, вы, как главный в отделении Гибели, могли проследить за косами?!

– Вы признаёте, что именно из-за вас, впервые за миллионы лет, умер…?!

– Вы жалеете о…?!

– Каков будет ваш моральный ущерб семье…?!

– Повлияет ли этот случай на репутацию вашего отца и…?! – громкий «ЩЁЛК!», изданный громоздкой фотокамерой, перебивал каждый их вопрос.

Офис окружён. Вспышки камер слепили, и глаза мои на мгновение перестали двигаться синхронно, живя своей жизнью. Правый – тот, на котором вчера выскочил ячмень – осматривал журналистов и щурился от того, что их линяющие ангельские перья закрывают обзор. Левый же уставился на перекрытую широкими спинами дверь, которую натужно стараются открыть изнутри. Я постарался протиснуться, цепляясь за крылья ангелов.

– Смерть! Смерть! Жнецов!

Глаза наконец воссоединились. Куда бы я не поворачивал голову – всюду эти упитанные бледные лица. Я потерял бдительность. Я не вижу здания, не вижу двери, не вижу и того, кто окликнул меня несколько секунд назад. Ангелы создали крышу из крыльев, и я даже забыл, что нахожусь в Чистилище. Это, скорее, походило на Небытие, которому ужаснётся каждый клаустрофоб.

И вдруг, я вижу дверь, но только из-за того, что оттуда с трудом высунулась знакомая голова.

– Дуй сюда! Они не отстанут! – сказала кривоносая лысая башка, и я её послушал.

Как только я прошёл внутрь, Апок с тяжестью закрыл дверь, ногами отбиваясь от приставучих уродцев. Весь офис собрался у двери в этот момент.

– Какого хре…?!

– Нас обвинили в самоубийстве музыканта из Ада, – перебил меня Апок. – Уже несколько миров прервали сотрудничество с Чистилищем…

«В чём обвинили?» – хотел бы я переспросить, если бы не знал, что тогда Апок наорёт на меня и обвинит в тупости. И поэтому, не задавая лишних вопросов, я додумал всё сам. Додумал, что музыкант, скорее всего, выкрал косу в ночное время и ткнул в себя этой же ночью, скрывшись где-то подальше.

– Всем быть в кабинете совещаний через пятнадцать минут, – сосредоточенно проговорил начальник и, развернувшись и сложив руки за спину, пошёл по коридору.

– Подождите, Апокалипсис Антонович, а как он мог уме…? – хотел было задать вопрос Голод, но Апок его нервозно перебил:

– Заткнись! Сказал же, собираемся в кабинете для совещаний. Там всё и обсудим, что не понятного?!

***

Кабинет совещаний был огромен, и я никогда не понимал, почему провожающая в него дверь такая простенькая. Никому не пожелаешь перепутать кабинет совещаний с другим, обычным кабинетом, как было со мной в стажёрские годы. Ведь, захотев увидеть небольшое помещение со старыми зелёными обоями и несложным рабочим интерьером, ты увидишь неширокую комнату с белыми стенами длиной в целый город. Не стоит задумываться, какой город – большой или маленький, столица или провинция, – просто вообразите масштабы. И большего вам знать не обязательно.

Я сидел напротив Голода, Чума – напротив Войны, а Апок был посередине, остальные сотрудники – кто как хотел. Чёрный стол (который был чёрным, чтобы не чокнуться от переизбытка белого) по размерам едва уступал кабинету. Каждое место наделено подвижным микрофоном, чтобы слышать друг друга на больших расстояниях.

– Что делать будем? – начал Апок.

– Закрывать компанию пора, – сказал секретарь, которого Апок нанял заместо Агнессы. – Мы от них в жизни не отделаемся. «Пекло-ТВ» слишком настойчивы.

Апок перекатил глазами, поражаясь глупости сотрудника.

– Ещё варианты?

– Мне кажется, что мы не виноваты, – сказал я, наклонившись к вытянутому микрофону.

– Может, это чей-то заговор? – дополнил мою мысль Ковид. – Никто не будет обвинять оружейный магазин в теракте.

– Кстати, это имеет смысл, – подметил Голод – Вас всегда хотели, так сказать, нагнуть власти других миров.

– Логично, – наконец дал ответ Апок после недолгих раздумий. – Смерть, сможешь найти информацию об этом музыканте?

– А имя у музыканта есть?

– Аполло Лазурный, – сказала Чума. – Вчера все новости шумели про его самоубийство. И, кстати… – Чума прислушалась к крикам журналистов, – давайте уже разгоним прессу?

***

Апок рискнул выйти наружу, пока мы трусливо прятались в здании. Щелчки камер не прекращались, а начались ещё когда дверь только открывалась.

– Я готов выйти на интервью завтра, ранним утром! – крикнул он, тогда блики камер начали виднеться даже за дверью, но после резко прекратились, всё затихло, неловкая пауза повисла на целую минуту.

Дверь открылась. Вошёл Апок с опухшими глазами.

– По домам все, – сказал он, пройдя мимо нас с грустным лицом. – Завтра тяжёлый день. И приходим завтра на час раньше, чем обычно.

***

Вечером мы с Жизнью сидели на крыше моих апартаментов, наблюдая за звёздами. Тучи так идеально сливались с потемневшим небом, что Луна казалась оторванным от основной планеты куском, а по звёздному небу не прекращал носиться Мани5 на своём белом пегасе с голубой гривой. Своим мечом он разгонял звёзды, как моряки веслом разгоняют по водной глади всплывшие водоросли.

– Слушай… – протяжно заговорил я, сидя на краю семиэтажного здания. – Я понимаю, что тебе не хочется это вспоминать, но расскажи, как с твоей стороны выглядела победа над Быком?

– Нетипично для спасения, – усмехнулась Жизнь, сидя около меня. – Честно, когда ты начал ржать, я и потеряла надежду на спасение. А потом поняла, что это стиль у вас такой…

– Какой?

– Смертоносный. Ну, и Голодный. Голодно-Смертоносный.

– Хе-х, – усмехнулся я, – Голодно-Смертоносный…

– А к чему ты это всё?

– Просто, детство вспомнил. Надо было отвлечься.

– От чего?

– Меня в кончине Аполло Лазурного обвинили.

– А он умер?

– Убился.

Жизнь вздрогнула. Ей никогда не нравились такие разговоры со мной. Она редко видела меня серьёзным. Видела нелепым, смелым, взбешённым, романтичным, но серьёзным – нет. Я никогда не позволял себе раскисать в её присутствии. Проблемы, с которыми я сталкивался, всегда казались мне мелочью, и любое их упоминание в чужом присутствии делало меня слабаком в моих же глазах.

– Блинд, слушай…

– Меня зовут Жизнь, – сквозь зубы проскрипела она.

– Понимаю. Но завтра мне нужна Блинд.

Эта мысль была сформулирована так глупо, что хотелось вскочить и рассмеяться, наплевав на нахлынувшие вдруг беды. По сути, так оно и было – завтра мне нужна Блинд. Как бы странно и до нелепости пафосно это не звучало.

– М? – заинтересовалась она.

– МА пригодятся твои трюки с психологией.

Ещё задавая этот вопрос, я понимал, что она откажет. Я задавал этот вопрос осознанно и неосознанно одновременно. Я понимал, что говорю, но зачем – нет. Также как и понимал, что она придумает глупую отговорку, лишь бы не участвовать во всём этом.

И пока она думала над вопросом, я, смотря на её задумчивое лицо, понял, зачем задал вопрос. Мне хотелось назвать её прошлым именем.

– Ты же знаешь, что меня уволят из-за этого. Весь Рай ненавидит вас.

– Хреново, – со вздохом сказал я, встав с грунтовой поверхности. – Ладно, я пошёл. Нужно, как всегда, смертоносно поиметь кое-кого… – я направился к аварийной двери, ведущей на лестничную площадку подъезда, как почувствовал, что к моей спине прислонилась Жизнь.

Её голова легла на мой затылок, а пальцы проскальзывали под ключицы. Видимо, пора задуматься о футболке с более узким вырезом…

– Не убегай от своих проблем, как любишь это делать.

Я замер, как примороженный столб. Как в тот раз, когда подарил ей этого странного енота. Появилось то незабываемое чувство, что я получил то, о чём так мечтал, будучи подростком.

Но эти забурлившие вновь подростковые чувства я умело держал в себе.

– Жизнь?

– Что?

– Давай без соплей, – я с улыбкой отстранился и ступил к чердаку, говоря с ней натянутым голосом, выдавливая присущую мне легкомысленность: – А за меня не волнуйся, я не буду бежать от проблем. Я буду их игнорировать.

Я подмигнул напоследок и скрылся с её глаз, спрыгнув на лестничную площадку.

***

Дома я просидел за ноутбуком шесть часов. Не нашёл ничего нового. Перерыл все статьи о самоубийстве Лазурного, но все новости пестрили лишь догадками. Кто-то говорит о том, что его убили, кто-то – о ссоре с родными, но нигде не забудут упомянуть МА, будто сговорились. Все комментарии, как-либо поддерживающие нашу компанию, активно удаляются в реальном времени. Это значит, что кто-то желает нашего закрытия – что, кстати, неудивительно. Первым, кто приходил на ум, был Люцифер, но он угомонился ещё много веков назад. Кто тогда? На самом деле, кандидатов много. Испокон веков нас хотели прихлопнуть. Это может быть кто угодно: от Люцифера до Бога. Я ещё долго пересчитывал возможных врагов, но сбился, когда, среди десятка подобных, в мои глаза бросилась ссылка, которая, вероятно, никак не поможет в расследовании:

Секретарь Бога сообщил: «Если Конца Света не случится, после 2020 людям всё равно полный…(читать далее)»

Аполло Лазурный – изменщик и лжец в маске семьянина!

В связи с атакой журналистов на Министерство Апокалипсиса, на Земле замечен второй за всю историю день без сме…(читать далее)

Ла Муэрте. Биография, личная жизнь, таинственная г…(читать далее)

Этот тест может пройти только 1% населения Верхних Миров!!! Попробуешь?!

Пресса «Пекло-ТВ» нашла внебрачного сына Пророкова Апокалипсиса!

Слитое домашнее видео жены Люцифера потрясло интернет!!! Готовь салфетки!

Переборов желание нажать на последнюю ссылку, я не совладал с любопытством и нажал на вторую. Она наиболее ярко походила на ту, что могла сломать жизнь музыканту с хорошей репутацией. Как таковой статьи не было – буквально несколько строчек выделено на ненужное мнение автора прессы, – и вся страница пестрила подозрительными снимками, снятыми будто исподтишка. То в камеру лезли листья, то феникс пролетел прямо перед объективом, а суть всех фото одна – Лазурный в компании гламурных демонов, иногда даже в неприличных позах. А самое странное, что на каждой фотографии запечатлён отельный номер на верхнем этаже, судя по плохому качеству и наклону камеры. А снимал какой-то мерзкий проныра с улицы.

Я пролистал ниже. Опубликовавшая статью пресса скрыта, зато имя журналиста (либо же его псевдоним) светился в открытую. Просохэ-Гиа-Осоус-Дэн. Никогда не слышал такого странного и запутанного имени. Я скопировал его имя и перенёс в поисковую строку.

«Данная страница удалена пользователем»

Слишком много удалённого за один день…

Я набрал номер. Гудки.

– Алло?

– Алло, Жизнь, – я прижал телефон плечом, – скажи, пожалуйста, кто такой Просохэ… Короче, какой-то Дэн.

– А ты к чему это спрашиваешь?

– Имя райское. А ты одна в Раю живёшь, из моих знакомых.

– Ну… – задумалась она. – По-моему, это популярный журналист в Раю.

– Отлично, – саркастично сказал я. – Это я сам только что понял. А в какой прессе работает?

– По разным ходит. Он славится своей навязчивостью и детективностью, поэтому его таскают разные издатели.

– А «Пекло-ТВ» часто его услугами пользуется?

– Я похожа на ту, кто за новостями следит?

Если пресса была скрыта, то это могут быть они. А если так, это наталкивает меня на одну хорошую мысль. Если этот Осоус работает на «Пекло-ТВ», то истина на нашей стороне, если нет – всё плохо.

– А ты можешь скинуть мне его фото? На наших ресурсах почистили всю информацию.

– Сейчас найду, – Жизнь вздохнула.

Через пару минут фотография пришла. Это был противный, каких поискать, молодой ангел с нимбом над головой и мешками под глазами. У него были светлые вылизанные волосы, а глаза выражали непонятную мне невинность, через которую странным образом чувствовалась вся вонь и мерзость этого журналиста.