На грани падения

18

Эмми

Я остановила свой грузовик на подъездной дорожке Тедди примерно в четыре часа дня. У меня были строгие инструкции не брать с собой никакой одежды «для выхода в свет» на потом, что означало, что Тедди уже что-то задумала и её не остановить.

Тедди любила создавать одежду, и она была хорошо в этом. Она начала вышивать цветы на задних карманах наших джинсов в средней школе.

В старшей школе она начала продавать восстановленные винтажные джинсовые куртки прямо из кузова своего грузовика на фермерском рынке Мидоуларка.

В колледже она специализировалась на бизнесе, но выбрала двойную специальность — модный мерчендайзинг.

Она была безумно талантливой и упорной. Если кто-то и мог сделать это, то это была Тедди.

Я постучала в дверь, прежде чем войти. Вход в доме Андерсенов вёл прямо в их гостиную, где Хэнк, отец Тедди, сидел в своём кресле, смотря повторы Шоу 70-х. Теперь его длинные чёрные волосы были в большинстве своём серыми, но его голубые глаза были такими же яркими, как всегда.

Хэнк был рок-звездой — буквально. Он был в туре в качестве барабанщика, когда встретил маму Тедди. Они провели волшебную ночь, прежде чем их пути разошлись. Спустя одиннадцать месяцев она показалась на его выступлении с месячным ребёнком, которому она даже не потрудилась дать имя.

По словам Хэнка он полюбил Тедди, как только увидел её. Он назвал её в честь известной джаз-певицы: Теодоры Кинг. Он покинул свою группу и забрал свою малышку в маленький город, через который он проезжал в туристическом фургоне несколько лет ранее. Он получил работу, и они вдвоём начали свою жизнь как семья.

Город был Мидоуларком, Вайоминг, а работа была на ранчо «Рэбл Блю».

Никто из них больше не видел маму Тедди.

Я задумалась, какой была бы моя жизнь, если бы мой папа не решил дать шанс барабанщику с широко раскрытыми глазами, у которого был младенец и который не имел абсолютно никакого опыта работы на ранчо.

— Привет, Эмми. Как поживаешь-то? — грубый голос Хэнка был жизнерадостным.

— Всё хорошо, Хэнк. Ты как?

— Выживаю, — он имел в виду это буквально. Хэнк не говорил то, что не имел в виду. Тедди унаследовала это от него.

До Тедди Хэнк жил «секс, наркотики, рок-н-ролл» жизнью. На данном этапе его жизни это привело к множеству проблем со здоровьем. В настоящее время он получал уход на дому и пользовался кислородным баллоном.

Вот почему Тедди решила жить дома после колледжа. Она не хотела оставлять его.

— И выглядишь чертовски хорошо, — Тедди появилась в коридоре. Когда она посмотрела на меня, её глаза сфокусировались как лазер.

— Ты выглядишь чрезвычайно сияющей сегодня, Клементина. — Чёрт побери. Я правда не могла ничего скрыть от Тедди. — Чем ты занималась прошлой ночью? — Тон её голоса подсказал мне, что она уже знала.

— Тедди, она только что пришла, — Хэнк вмешался. Благослови его господь.

— Да, Тедди, я только что пришла, — сказала я невинно.

Тедди продолжила многозначительно разглядывать меня.

— Мы поговорим об этом, когда больше не будем находиться в компании моего отца.

— Я ценю это, — сказал Хэнк. — Мне не нужно знать о любых интрижках, которые происходят между Эмми и Люком Бруксом.

Моя челюсть отвисла, а глаза стрельнули в неё.

— Ты прикалываешься надо мной, Тедди?!

— Я не говорила ему, клянусь. — Глаза Тедди расширились, и она подняла руки в знак капитуляции, чтобы подчеркнуть свою позицию.

— Она не говорила мне, — признал Хэнк, прежде чем повернуться к ней. — Но тебе следует рассмотреть закрытие своей двери, когда ты болтаешь по телефону.

Я закрыла лицо обеими руками, жалея, что не могу заползти в какую-нибудь дыру и исчезнуть. Тедди испустила тихое «упс».

Хэнк лишь посмеялся. Упиваясь своей выдающейся способностью чертовски смущать меня и Тедди.

— Твой секрет в безопасности со мной, Эмми. Только не держи это в секрете слишком долго.

Иисус. Хэнк слышал мой разговор с Люком этим утром?

— Не буду, — ответила я. Я надеялась, что так и будет.

— Ну, на этой ноте, — сказала Тедди, — я подумала, что мы могли бы вместе приготовить ужин и десерт перед вечерней частью праздничной феерии.

— Звучит заманчиво, Тед.

Мы с Тедди готовили ужин для её дня рождения каждый год. Это началось, когда мы были в колледже. Это был наш первый курс, и мы переехали за день до этого.

Мы приготовили всю еду для её восемнадцатилетия с помощью микроволновки и капельной кофеварки. Это была худшая паста, которую каждая из нас ела, но мы так хорошо провели время, что нам было пофиг.

Тедди подошла к своему папе и помогла ему выбраться из его кресла. Он боролся, но пытался не показывать этого. Как только он встал, Тедди поцеловала его в щёку. Она взяла его под руку, и они пошли в сторону кухни. Я пошла следом.

Как только Хэнк устроился на стуле за стойкой, Тедди повернулась ко мне и крепко обняла.

— Извини, что случайно выдала тебя самой большой сплетнице Мидоуларка, — сказала она в моё плечо.

— Ты прощена, — я высвободилась из её объятий. — Какого тебе быть двадцатисемилетней? — спросила я.

— Как будто я только начинаю жить, — она одарила меня известной улыбкой Тедди.

У Тедди было всё необходимое, чтобы приготовить куриные котлеты и пасту с острым соусом из водки, придерживаясь традиции с пастой, но теперь мы готовили съедобный ужин.

Я была ответственна за соус, Хэнк мастерски смешивал все ингредиенты для салата «Цезарь» из продуктового магазина, и ничто не могла встать между Тедди и её фокусом на курицу. Меня это устраивало. Хотя я и ела курицу, я не могла вынести прикосновений к любому сырому мясу.

Прикасаться к сырому мясо вызывало у меня странное ощущение в дёснах. Это не имело смысла ни для кого, кроме меня, но Тедди никогда не настаивала. Быть взрослым с проблемами сенсорного восприятия было странно. Как я могла сказать кому-то, что, если бы я дотронулась до кусочка курицы, когда музыка была слишком громкой, и я услышала бы чьё-то дыхание, у меня бы все закрутилось по спирали?

Хэнк включил Eagles. «Peaceful Easy Feeling» доносилась из bluetooth-колонки на кухню, и запах чеснока и лука заставили меня отсчитывать минуты до готовности ужина.

Было что-то в еде и том, как она объединяет людей. Вот почему мой папа любил готовить, даже после того, как он проводил целый день, работая на ранчо. Когда я росла, семейные ужины не подлежали обсуждению. Хэнк с Тедди раньше приходили минимум раз в неделю, после того как Хэнк заканчивал свой день на ранчо.

— Как проходит тюкование сена на ранчо, Эмми? — спросил Хэнк, как только мы сели кушать. Хэнк работал на «Рэбл Блю» в качестве правой руки моего папы, пока он физически мог работать, так что он знал расписание так же хорошо, как и сам Эймос Райдер.

— На самом деле мы немного отстаем, из-за чего Гас сходит с ума, но у него есть план, чтобы догнать график на следующей неделе.

— У него строгие правила, — заметил Хэнк.

Тедди застонала.

— Папа, пожалуйста, не начинай свою «Гас Райдер замечательный молодой человек» речь в мой день рождения, пожалуйста. Сегодняшний день священен.

— Эй, я много лет наблюдал, как Эймос управляет ранчо. Раньше я был его правой рукой, так что я знаю, что нужно, чтобы быть хорошим в этом, и Гас прекрасно справляется. Это всё, что я хотел сказать.

— Он хорошо справляется со своей работой, — сказала я, — хотя папа хотел бы, чтобы он немного расслабился.

Хэнк издал смешок.

— Он немного усердный засранец, не так ли?

— Преуменьшение века, — пробормотала Тедди. — О, кстати, я отправила Уэсу имейл о дизайнере, который, по-моему мнение, хорошо бы подошла, — продолжила она, меняя тему. — Она была на нескольких моих уроках по моде, пока не перевелась. Она талантлива и имеет огромное влияние в социальных сетях. Её участие в проекте также может стать хорошим способом заявить о гостевом ранчо.

— Уэс ничего не упоминал сегодня, так что я уточню у него. Я даже не знаю, пользуется ли он своей электронной почтой. — Что было правдой. У нас у всех была почта ранчо, но я думаю, что Гас был единственным, кто постоянно пользовался ей. Он был тем, кто настоял на ней. — Как её зовут? — спросила я.

— Ада. Она великолепна. Напомни мне показать её соцсети позже.

Хэнк, как и Эймос, имел строгую «никаких телефонов за ужинов» политику.

Все трое из нас ещё немного поболтали, прежде чем Хэнк хлопнул в свои татуированные ладоши. На одной паре костяшек у него было написано «Тео», а на другой — «Дора». Он был покрыт татуировками, но я знала, что эти были любимыми у Тедди, хотя она никогда не использовала имя Теодора.

— Эмми, можешь помочь мне подняться? — спросил Хэнк. — У меня есть сюрприз для именинницы.

Тедди начала вставать.

— Пап, я могу помочь т…

— Верни свою задницу на место, Теодора. Это твой день рождения.

Я подошла к Хэнку, чтобы помочь ему встать со стула.

— Куда мы направляемся? — спросила я.

— Просто в кладовку.

Мы пошли в её сторону, и Хэнк открыл дверь кладовой. Он отодвинул коробку с хлопьями, чтобы показать тарелку с тем, что как я предполагала, было овсяным печеньем с шоколадной крошкой, любимым Тедди. Я схватила тарелку и вручила её ему, чтобы он был тем, кто поставит её перед Тедди.

— Спасибо, Эмми, — сказал он.

Мы вернулись за стол, где Тедди нетерпеливо ждала. Хэнк поставил тарелку с печеньем перед улыбающейся Тедди.

— Когда ты вообще нашёл время, чтобы сделать его?

— Пока ты была на работе вчера. Мне пришлось открыть все окна, чтобы убедиться, что ты не учуешь запах, когда вернёшься домой.

— Спасибо, папочка.

— Прошло немало времени, так что они могут быть на вкус как дерьмо.

Тедди взяла печенье и откусила огромный кусок.

— Оно идеально, — сказала она. Её голос дрожал, будто она сдерживала слёзы. — Чёрт возьми, Хэнк. — Она смахнула слезу с уголка глаза. — Люблю тебя, старик.

— Я тоже люблю тебя, Медвежонок. Теперь, леди, берите по печенью и отправляйтесь готовиться. Напитки в честь дня рождения в «Дьявольском сапоге» не выпьют сами себя.

Хэнк наклонился и поцеловал Тедди в висок, прежде чем схватил свою трость, которая висела на спинке его стула. Мы с Тедди проследили, чтобы он добрался до своего кресла в гостиной, после чего отправились дальше по коридору к её комнате.

Комната Тедди была продолжением её самой. Это была мечта максималиста по декору. Одна её стена была вдохновлена стеной галереи, но на ней не висело ни одной настоящей рамки или произведения искусства. Были лишь рисунки рамок, заполненных тем, что она сама нарисовала.

У неё был чёрно-белый клетчатый ковёр на дубовом полу, тёмно-изумрудное покрывало на кровати, слишком много разноцветных подушек и ещё больше стопок книг, чем в библиотеке Мидоуларка.

— Боже, пусть только мой отец заставит меня плакать из-за печенья, — сказала она, пытаясь смахнуть слёзы.

— Я собираюсь плакать из-за чёртовых печений, а они были даже не для меня, — сказала я.

— Не думай, что слёзы спасут тебя от рассказа о том, что произошло между тобой и Бруксом прошлой ночью.

Я застонала. Я надеялась, что она забыла.

Приняла желаемое за действительное.

Я плюхнулась на кровать Тедди и закрыла лицо рукой. Её это не остановило.

— Выкладывай, — потребовала она.

— Почему я должна говорить, если ты всё равно уже знаешь? — пожаловалась я.

— Потому что мне весело заставлять тебя признаваться. К тому же это становится реальнее после того, как ты говоришь это вслух, — она замолчала, ожидая, что я сделаю именно это.

— Отлично. Я переспала с ним. — Она была права, стало реальнее после того, как я сказала это вслух.

— Переспала с кем?

— Ты такая раздражающая, ты знала об этом?

— Я лишь пытаюсь убедиться, что ты не усложняешь мне жизнь.

Я перевернулась на спину и посмотрела в глаза своей лучшей подруге.

— Я переспала с Люком.

Теперь это было сказано, и я не могла уклониться от этого. Не то чтобы я действительно хотела этого, но всё это было так ново для меня. Я ожидала что-то типа сожаления или беспокойства, которое бы кипело под моей коже, когда я бы рассказала Тедди о нас с Люком, но этого не произошло.

Я чувствовала себя… счастливой. Даже довольной.

— Я, блять, знала это. Ты почти ослепила меня своим послеоргазменным сиянием.

Тедди закрыла глаза руками, будто прячась от солнца.

— Это не так, — заспорила я, убирая её руки от лица.

— Это именно так, — ответила она, хватая меня за руку, так что у меня стало на одну руку меньше, чтобы прикрыть глаза. Тедди не собиралась позволять мне спрятаться от этого. — И ты сияешь. Как много оргазмов потребовалось, чтобы достичь такого? Три? Четыре?

— Пять, — пробубнила я.

— Пять?! — Тедди покачала головой в неверии, и я не смогла удержаться от смешка.

— Могло быть и больше, — начала я, — но всё резко оборвалось, когда Уэс постучал в дверь моей хижины этим утром.

Глаза Тедди расширились, а её челюсть отвисла.

— Пожалуйста, скажи мне, что твой брат не поймал Брукса в твоей кровати. Я предполагаю, что этого не произошло, учитывая, что я ничего не слышала об убийстве сегодня. Не то чтобы Уэс мог убить кого-то, но он бы сказал Гасу, и тот бы убил.

— Нет, я заставила Люка спрятаться в моей ванной, но я открыла дверь в его футболке, даже не осознав этого.

Челюсть Тедди всё ещё была на полу.

— Тебе повезло, что он был в обычной чёрной футболке вчера, иначе тебя бы отымели. В плохом смысле. Не в хорошем, который очевидно был у тебя прошлой ночь. — Я почувствовала, как румянец поднялся по моей шее. Она была права во всём. — Так что ты собираешься делать теперь? Ты и он, типа, пара?

Я была в ужасе от этого вопроса, но знала, что он будет.

— Я не знаю, — сказала я. Вспоминая, как Люк сказал, что заботиться обо мне и что не хочет быть моим секретом. — Он сказал, что хочет увидеть, куда это приведёт.

— Что ещё он сказал? Ты не договариваешь.

Я любила её, но, чёрт, её детектор человеческой лжи чертовски раздражал иногда.

— Откуда ты знаешь? — затребовала я.

— Потому что ты выглядишь так, будто страдаешь запором.

Хорошо, справедливо.

— Он сказал… — я замешкалась на секунду. — Он сказал, что не хочет быть моим «грязным маленьким секретом».

Тедди плюхнулась на кровать рядом со мной.

— Это то, чего ты хочешь от него?

— Что? Нет, конечно же нет. — И я имела в виду это. Я не знала точно, что хочу от Люка, но точно не этого. — Всё это просто слишком. Три недели назад Люк Брукс был единственным человеком, которого бы я ударила в лицо при необходимости. Но сейчас он говорит мне, что заботиться обо мне, и то, как он целует меня, заставляет меня парить, и я просто не знаю, как справиться с этим.

Слова сами полились из моего рта, не давая мне шанса подышать. Как только они начали, я уже не могла остановить их. Я снова закрыла глаза.

— Я не хочу, чтобы он чувствовал себя секретом, но я также не хочу объявлять об этом на весь мир и смотреть, как разрушается его дружба с моими братьями, пока я всё ещё пытаюсь выяснить, что, чёрт возьми, происходит. Потому что реальность ситуации такова, что на самом деле я не так уж хорошо его знаю, и я не знаю, так ли все это реально, как кажется, когда я с ним.

Тедди тихо присвистнул:

— Так что, нужно со многим разобраться, да?

— Ага, — вздохнула я.

— Он не попросил тебя побежать и сразу рассказать всё твоим братьям, не так ли?

— Нет.

— Хорошо, потому что для тебя разумно хотеть немного времени, и для него разумно рассказать тебе о своих опасениях. Верно?

Я наконец-то открыла глаза и посмотрела на потолок Тедди.

— Верно.

— Хорошо. Вот как мы поступим. Мы не будем переживать из-за этого сегодня. Я знаю, что тебе кажется, будто нужно принять решение прямо сейчас, но это не так. Всё будет выглядит иначе через пару дней, так что дай своему мозгу немного времени всё обдумать. Хорошо?

— Хорошо. — Я повернула шею, чтобы посмотреть на Тедди, которая лежала рядом со мной на её кровати. — Прости, у меня была мини-истерика.

— Думаю, тебе нужно побольше их. Они полезны для здоровья. Я рада, что ты поговорила об этом со мной, Эм. Ты не должна проходить через этот период одна — приходить домой, обдумывать следующий ход и неожиданно влюбиться в лучшего друга своего брата это слишком много для любого, кому приходиться иметь дело со всем эти за один раз.

Тедди даже не знала половины всего, через что я проходила. Вина грызла меня за все те вещи, которые я не рассказала своей лучшей подруге.

Мне просто нужно было немного времени.

— Ты хочешь пойти куда-нибудь в другое место сегодня? Немного отстраниться?

План заключался в том, чтобы пойти в «Дьявольский сапог» вместе с Тедди и несколькими её друзьями из бутика.

Может, мне следовало хотеть немного отстраниться от Люка, но я не хотела. Я хотела увидеть его, мельком посмотреть на него через тёмный интерьер бара. Я хотела пойти туда. Даже без Люка это было единственное место, где можно было хорошо провести время, и я знала, что Тедди любила его.

Двойственность Тедди заключалась в том, что она могла одновременно быть в центре внимания, постоянно заботясь о потребностях и комфорте других людей. Мне нужно было больше уделять внимание ей. Она бы с радостью оставила «Дьявольский сапог» и все её планы на день рождение, если бы хоть на секунду подумала, что я не хочу идти. Но я хотела.

Я покачала головой, говоря Тедди, что не хочу идти куда-то ещё.

Её рот растянулся в улыбке.

— Хорошо. Подожди, пока Брукс увидит тебя в платье, которое я сделала.

— Не странно ли, что ты сделала платье мне для твоего дня рождения? — Тедди посмотрела на меня, будто это была самая глупая вещь, которая когда-либо выходила из моего рта. — Ладно, не бери в голову.

Тедди подошла к своей гардеробной и вытащила чёрный чехол для одежды. Она отнесла его к кровати и положила на то место, с которого только что ушла.

— Открывай, пока я не взорвалась, — сказала Тедди.

Я села и расстегнула молнию на чехле. Меня сразу же встретил красивый, насыщенный алый цвет.

Я полностью вытащила платье, чтобы найти простой, но красиво сшитый сарафан. Он выглядел, будто будет чуть ниже середины моих бёдер. Лиф был обтягивающим и с квадратным вырезом, с широкими бретельками. Тедди знала, как я любила такой вырез и как такие бретельки выделяли мои ключицы — прямо как на купальнике, который я надевала на источники с Люком. Тедди была той, кто помогла мне выбрать его.

— Тедди, это очень красиво. Мне очень нравится.

— Я знала, что тебе понравится. Красный цвет тебе подходит, но ты носишь его недостаточно часто.

Я даже не могла вспомнить любую другую красную вещь, которая была бы у меня, кроме моего купальника. Может, одна из старых футболок Гаса? Определенно ничего такого, как этот сарафан.

— И я знаю, что лён не лучшим образом воздействует на твой мозг, поэтому верх на трикотажной подкладке. Он достаточно лёгкий, поэтому тебе не должно быть жарко или типа того.

— Мне правда очень нравится. Спасибо, — я обняла Тедди, — не могу дождаться, чтобы надеть его.

— Пока рано, — сказала Тедди. — Нам нужно закончить целый дня рождения слэш ром-ком-подготовка коллаж, прежде чем ты сможешь надеть его. Это в финале.

— Да?

— Да. Нам нужно убедиться, что я получу подарок, который хочу.

— И что же это?

— Увидеть, как Люк Брукс падает на колен в ту минуту, когда видит тебя.