На грани падения

19

Люк

Я провёл день в баре как в тумане. Я уронил не один стул, когда мы с Джо убирали их со столов, обсчитал часть запасов спиртного и чуть не уронил стеллаж с чистыми пивными стаканами. Я не мог поверить в то, что произошло прошлой ночью. И этим утром.

Я влюбился в Эмми Райдер.

До вчерашнего дня я ещё мог отрицать это, но не сейчас. Это был больше чем просто секс, который очевидно был чертовски феноменальным; всё дело было в чувстве, с которым я проснулся, прижимая её к себе, этим утром, и как я хотел бы остаться с ней на весь день.

Я не просыпался с женщинами. Я уходил, прежде чем вставало солнце, и никогда не жалел об уходе. Но не с Эмми. Я хотел просыпаться рядом с ней каждый день.

И даже не заставляйте меня рассказывать о том, как она выглядела в моей футболке.

Я бы провёл целый день в её кровати, если бы Уэс не постучал в её дверь.

Чертовски близко.

Но я бы предпочёл, чтобы нас поймал Уэс, а не Гас. Я бы хотел дожить до сорока.

— Где сегодня твоя голова? — голос Джо пробился сквозь мои мысли.

— Ч-что? — спросил я. Я собирал посуду под баром, а Джо протирал столы перед открытием.

— Ты целый день витаешь в облаках. О чём думаешь?

— Ни о чём. Просто мало спал прошлой ночью.

Джо ухмыльнулся мне.

— Значит, девушка? Заняла твои мысли?

Я испустил вздох.

— Ага. Всё дело в девушке.

— Не думаю, что когда-нибудь видел, как ты переживаешь из-за девушки. Должно быть, она особенная.

— Так и есть, — сказал я без колебаний. Эмми была всем.

— Она тоже считает тебя особенным? — он сказал это с сарказмом, но я всё ещё сомневался. Я не знал. Джо заговорил снова, прежде чем у меня появился шанс ответить. — Ах. Вот что выводит тебя из себя. Ты не знаешь, что она чувствует к тебе.

— Типа того. — Джо поднял бровь, ожидая, когда я продолжу. — Я просто думаю, что слишком надавил на неё.

— Ты не даешь мне много информации, ребёнок.

Я не знал, как объяснить Джо, что я влюбился в единственную женщину мире, в которую мне было запрещено влюбляться.

— Всё это просто слишком ново для нас. Для нас двоих. Но я думаю, что готов к большему, чем она, и я не хочу торопить её.

— Что ж, будь я проклят, — сказал Джо, когда покачал головой.

— Что?

— Тебе действительно она нравится. — Выражение лица Джо представляло собой смесь счастья и неверия. Поверь мне, Джо. Я чувствую то же самое.

— Да, — признал я. Мне нравилась Эмми. Очень.

— Хочешь мой совет? — Джо спросил. — Конечно, он не очень дельный.

— Я приму любой. — Учитывая, что единственный человеком, с котором я мог бы нормально поговорить о таких вещах — если бы такие вещи когда-либо случились бы со мной — был Гас.

— Она может быть не готова, и это нормально. Просто продолжай проявлять себя. Вместо того, чтобы говорить ей о своих чувствах, продолжай проявлять их. Действия громче слов и всё такое дерьмо.

Я мог бы сделать так. Я так и сделаю. В любом случае я не был хорош в словесных выражениях.

— Это на самом деле хороший совет. Спасибо, Джо.

— Не за что. Теперь вытащи свою голову из задницы. Мы открываемся через двадцать минут.

«Дьявольский сапог» — чёртов сумасшедший дом. В пятницу всегда было много народу, но, чёрт, это было что-то. Музыкальная группа опоздала, но они наконец-то появились и сказали, что начнут играть через пять минут.

Если мы постояльцы не услышат песни Уэйлона Дженнингса в скором времени, то они устроят бунт.

Сегодня ночью было на одного бармена больше, за что я был благодарен. Это позволяло мне свободно расставлять столы и бегать туда-сюда по разным вопросам по бару. Пока я бегал, я заметил красную вспышку за одним из столов.

Это была Эмми.

Святое дерьмо.

На ней было платье такого же цвета, что и купальник, который сводил меня с ума на источниках. Платье облегало её грудь и торс, а затем слегка расширялось на талии. Половина её волос были убраны с лица, но истинной манере Эмми, несколько прядей падали ей на лицо.

Она надела коричневые сапоги, которые отличались от чёрных, в которых она была в ту первую ночь, когда я увидел её в своём баре.

Платье, которое она надела, выглядело словно было сделано для неё, но моё внимание привлекли е кроваво-красные губы. Я никогда не видел её такой раньше.

Я захотел испортить эти красные губы своим ртом или членом. Я не был привередливым. Мои джинсы натянулись. У меня уже были тяжёлые времени, когда я пытался контролировать реакцию своего тела на Эмми, до того, как мы переспали, но теперь, блять, я так сильно хотел её.

Я покачал головой. Эмми была за столом с несколькими девушками. Я узнал их по городу, но не смог бы назвать имён. Я не видел Тедди, что означало, что она, вероятно, обманывала мужчин в моём баре.

Я отвёл глаза от Эмми. Она не заметила меня, и я хотел, чтобы она хорошо провела время со своими друзьями сегодня. В конце концов, это был день рождения Тедди.

Я пошёл обратно к бару, где наверняка Тедди флиртовала с моими постояльцами, которые покупались на это даже больше, чем обычно. Наверно, из-за обруча на голове и пояса «Именинница», которые она носила. В итоге у неё было четыре напитка, за которые она не платила, и она понесла их обратно к столу, где ждали Эмми и другие девушки.

Я хотел поговорить с Эмми, только один раз, так что я пошёл за бар и начал делать то, что никогда не делал: чёртово мартини капля лимона. Это было похоже на то, что выпила бы компания девушек в баре на день рождения, верно?

Пофиг, я уже делал это.

Я закончил коктейли, поставил их на поднос и направился к столику Эмми. Вот так. Это всё, что я собирался сделать. Принести ей и её подругам напитки, а затем оставить её в покое на весь оставшийся вечер.

Эмми заметила меня, когда мне оставалось пару шагов до столика. Она улыбнулась мне, и я чуть не уронил чёртов поднос.

— Дамы, — сказал я в качестве приветствия. Я чувствовал себя грёбанным идиотом. — Слышал, у кого-то сегодня день рождения.

— Да, вот почему ты принес нам напитки, — сказала Тедди с сарказмом, но я смотрел на Эмми.

Я всегда смотрел на Эмми.

— Я могу забрать их обратно, — сказал я, бросая быстрый взгляд на Тедди.

— Игнорируй её, — сказала Эмми. — Мы возьмём их.

Я поставил поднос на середину их стола, и каждая взяла с него по напитку.

— Брукс, — начала Тедди, — это, блять, мартини капля лимона?

Улыбка Эмми стала ещё шире.

— Ага, — сказал я застенчиво.

— Ты скрывал это от меня все эти годы?! Я даже не знала, что ты умеешь его готовить. — Две девушки на другой стороне стола захихикали.

— Это одноразовая акция. Не привыкай.

— Спасибо, — сказала Эмми. Она посмотрела на Тедди. — Скажи спасибо, именинница.

— Спасибо, Брукси. Я очень признательна.

Девушки чокнулись, стукнули рюмками по столу и опрокинули их. Я смотрела на горло Эмми, пока она пила.

Чёрт возьми. Всё, что делала Эмми, делало мой член твёрдым.

Они все поставили свои стаканы обратно на поднос, и я забрал его.

— С днём рождения, Тедди, — сказал я и подмигнул Эмми, когда уходил.

То, как она покраснела, принесло мне больше удовольствия, чем следовало.

Я не спускал глаз с Эмми всю ночь. Не в жутком смысле — просто в смысле «ты мне действительно нравишься, и я думаю, что ты самая красивая женщина на свете».

После коктейля, который я принёс, она не особо много пила, просто потягивала коктейль, пока она и это красное платье не подошли к бару. Хрен кому позволю взять её заказ. Я чуть не сбил Джо с ног, пытаясь добрать до неё.

Я встал по другую сторону стойки напротив неё.

— Что могу сделать для тебя, сладкая?

— Выпей со мной.

Её ответ удивил меня. Она смотрела на меня с горящим взглядом, и я не мог отказать ей. Я достал две рюмки из-под стойки.

— Выбирай свой яд.

— Текилу, пожалуйста.

Я повернулся и схватил бутылку получше с заднего стеллажа, налил по рюмке каждому из нас, прежде чем протянул её через стойку.

— За что мы пьём? — спросил я.

— Новые начала.

Я постарался не придать этому слишком большого значения. Мы чокнулись и опрокинули рюмки, всё это время не сводя глаз друг с друга.

Блять.

Было чудом, что я не попытался взять её прямо на барной стойке. Джо мог бы поблагодарить меня за это позже.

Эмми подняла руку к своему рту, чтобы смахнуть каплю ликёра с уголка губ. Я представил, как проделываю с ней это.

Мне нужно было прикоснуться к ней.

— Сколько я должна тебе? — спросила она.

— За счёт заведения.

— Ты уверен? — спросила она.

Я прислонился к стойке и показал ей двумя пальцами, чтобы они приблизилась. Она так и сделала, и я наконец-то был в положении, где мог говорить с ней, и никто бы нас не услышал.

— Ты можешь отблагодарить меня, позволив позже сорвать с тебя это богом забытое платье.

Даже несмотря на то, что играла группа и посетители подпевали, я услышал резкий вдох Эмми.

Я отодвинулся от неё, возвращаясь в вертикальное положение по другую сторону стойки.

— Договорились, — выдохнула она, прежде чем развернуться и пойти к своим друзьям.

Она врезалась в нескольких людей, будто была в тумане и не смотрела, куда идёт.

Она имела чертовски сильное влияние на меня, и мне нравилось видеть, что я тоже на неё влияю. Но потом она врезалась в мужчину, которого я не узнал, что было редкостью, и он положил свои руки на её талию, что поддержать её. В последний раз это был Кенни Уайатт, а теперь этот мудак.

В моей голове я дал ему две секунды, чтобы убрать руки с неё, прежде чем я сам это сделаю. Он успел.

Хорошо.

Я повёл плечами назад и вниз, пытаясь сдержать свою ревность, но то, как он улыбнулся ей, заставило меня видеть всё в красном цвете, и не такого хорошего красного, как платье Эмми. Я наблюдал, как Эмми извинилась за то, что врезалась в него, и пошла к своему столику.

Он наблюдал за ней.

Я буду приглядывать за ним.

Следующий час или около того был вихрем. Этой ночью здесь было реально безумно. Группа сфокусировалась на девяностых годах, и на самом деле не было ничего, что могло бы разогреть бар так, как Алан Джексон.

Все здесь были очень пьяными и буйными. Внезапно они все начали праздновать день рождение Тедди.

Где-то на середине «Good Time» я заметил, как мужчина, который положил глаз на Эмми, направлялся к её столику с парочкой своих друзей. Вся его одежда была из джинсовой ткани.

Что за придурок.

Они просто разговаривают, Люк. Остынь.

Тедди и другие девушки очевидно флиртовали. Я был по другую сторону от этого и достаточно долго работал здесь, чтобы знать, как это выглядит. Джинсовый парень разговаривал с Эмми, но она продолжала поглядывать на Тедди и отстраняться.

Она не была заинтересована. Хорошо.

Я пошёл к концу стойки, которая была ближе к ей столику, говоря себе, что мне нужно туда, чтобы протереть стаканы, что было чушью собачей, но мне было наплевать. Это произошло, когда джинсовый парень сделал свой шаг. Он положил свою руку на колено Эмми, которое было перекинуто через её другую ногу. Она оттолкнула его, но он снова положил свою руку.

Абсолютно, блять, нет.

Я добрался до её стола ровно за три секунды.

— Убери свою блядскую руку с неё. — Джинсовый парень посмотрел на меня. Он выглядел удивлённым, но не двинулся. — Сейчас. — Мой голос был неузнаваем.

— Эй, расслабься, мужик. Мы просто болтали.

— Не похоже, что она хочет говорить с тобой, мужик.

Джинсовый парень посмотрел на Эмми, которая смотрела на меня отнюдь не дружелюбно.

Мне было наплевать.

— У нас всё в порядке, не так ли, милая?

Вот и оно. Я шагнул к нему, чтобы схватить его за воротник его дурацкой джинсовой рубашки и поставить лицом к лицу со мной. Он был на несколько дюймов ниже меня, поэтому я приподнял его на цыпочки.

— Бери своих друзей и убирайся к чёртовой матери из моего бара.

— Ты не можешь быть серьёзным, мужик.

— Очень, блять, серьёзный.

Я оттолкнул его, и Джо, который появился из-за стойки, поймал его, прежде чем она упал. Наверное, я толкнул его сильнее, чем думал. Он начал бросаться на меня, но Джо удержал его.

— Давайте не будем устраивать сцену, парни. Уходи сейчас и твой последний напиток за счёт заведения, — сказал Джо.

Джинсовый парень стряхнул с себя Джо.

— Пойдемте. Это место чертовски тухлое, и сука не стоит того.

Прежде чем он смог уйти, я схватил его за плечо и замахнулся. Сильно. Мой кулак ударил его лицо с грубым треском, и джинсовый парень был распростёрт на земле на несколько секунд.

Он поднялся и пошёл на меня. Я поймал его кулак своей рукой — он нанёс чертовски слабый удар — и заломил ему руку за спину. Он смотрел на Эмми, но я убедился, что он недостаточно близок к ней, чтобы дотронуться до неё.

— Извинись, — выплюнул я.

— Какого хрена, чувак. Что, блять, с тобой не так?!

— Извинись, — повторил я. Джинсовый парень попытался развернуться и посмотреть на меня, но я усилил свою хватку на его руке и сильнее закрутил её. Он посмотрел на Эмми, чья челюсть была сжата, а губы поджаты.

— Прости, — сказал он.

— Теперь проваливай из моего бара.

Я толкнул его к его друзьям, которые выглядели так, будто наделали в штаны.

— Прости, мужик. Мы уходим. — Сказал один из дружков джинсового парня.

Проклятье. Я почти почувствовал себя плохо за то, что ударил парня, учитывая, какими напуганными выглядели его друзья, но никто не говорил так с Эмми, чтобы ему сошло это с рук.

Все четверо из них направились к двери, и когда она закрылась за ними, целый бар разразился радостными криками. Думаю, когда владелец бара ударяет кого-то, люди решают, что тот человек заслужил это.

Я оглянулся на Эмми, которая скрестила руки на груди и смотрела на меня таким же недружелюбным взглядом. Вместо того, чтобы дать ей шанс накричать на меня перед всеми, кто более или менее вернулся к тому, чем они занимались до драки, я поднял её со стула и перекинул через плечо, как мешок с картошкой, особенно тщательно придерживая её платье, чтобы никто не получил бесплатное шоу. Теперь разразилась радостными криками Тедди.

На лице именинницы была гигантская улыбка. Зная её, она, вероятно, как-то организовала весь этот переполох.

Эмми Райдер была моей, и я докажу ей это прямо, блять, сейчас.

— Брукс! Поставь меня сейчас же, ты неандерталец. Ты прикалываешься надо мной?

— Не могу, сладкая, — ответил я пока шел по бару с ней, перекинутой через моё плечо. Она ударила меня кулаком по спине. Миленько.

— Ты, блять, сумасшедший, ты знаешь это?

— Только из-за тебя.

— О боже, поставь меня!

Она продолжила протестовать, но я игнорировал её. Я не поставил её, пока мы не пришли в моё кабинет, а дверь была закрыта и заперта за нами. Я нежно опустил Эмми на землю, и как только её ноги коснулись пола, она ударила меня.

— Какого чёрта с тобой не так? Ты не можешь просто ходить вокруг, избивая людей, когда они разговаривают со мной.

— Он положил свои руки на тебя, сладкая. Никто не кладёт свои руки на тебя.

— Это реальный мир, Брукс, не чёртов любовный роман. Мне не нужно, чтобы меня спасали от психа в баре. Я могу справить сама. — Эмми смерила меня взглядом. Ее глаза горели — именно так, как мне нравилось.

— Очевидно, ты можешь постоять за себя.

— Тогда почему ты ворвался и напал на одного из своих платящих клиентов, как какой-нибудь ковбой-мститель?

Я схватил Эмми за талию и прижал к двери моего кабинета. Я провёл ртом по её горлу, заменив рот рукой, как только добрался до её губ. Я быстро поцеловал ей, опустил свой лоб на её.

— Потому что, сладкая. Видеть, как кто-то ещё трогает тебя, делает меня, блять, сумасшедшим, — я вздохнул. Эмми тяжело дышала. Злость в её глазах сменилась на что-то другое.

— Т-ты не можешь так п-поступать, — она заикалась.

Я опустил руку, которая не была на её горле, к краю её платья, прежде чем проскользнул под него и дотронулся до мягкой кожи её бедра.

— Почему нет?

— П-потому что. Б-бить людей п-плохо.

Я хмыкнул и провёл рукой дальше вверх по её платью к её трусикам. Или, по крайней мере, где они должны были быть.

Блять.

— Хочешь знать, что плохо? Ты приносишь свою голую киску в мой бар как идеальная маленькая шлюшка.

Эмми застонала. Блять. Она сводила меня с ума.

Я подразнил её пальцами.

— С тебя капает из-за меня, сладкая. Как долго ты такая? Нуждающаяся и отчаянная? — Звуки группы заглушали всё, что происходило за пределами моего кабинета. Теперь были только мы.

— С-с тех пор, как увидела тебя за стойкой.

— Да? Вот почему ты пришла выпить со мной? Попытаться и заполучить моё внимание к твоей нуждающейся киске?

— Мне захотелось пить.

После этих слов я схватил бутылку виски, стоявшую на столе, и зубами вытащил пробку.

— Захотелось пить? Ты всё ещё хочешь пить, сладкая? — Она кивнула. — Открой свой рот, — приказал я.

Она сразу открыла рот, и мой уже твёрдый член дёрнулся при виде её открытого рта, готовому взять всё, что я дам ей.

Я сделал глоток виски, прежде чем поставил бутылку на стол, но не проглотил. Я наклонился к Эмми, моя рука у её горла всё ещё прижимала её к двери, и сплюнул виски в её рот.

Она проглотила.

Я почувствовал, как заработало её горло под моей хваткой. Блять. Она была всем.

Я просунул руку под её платье, и она закатила глаза, когда я скользнул кончиком пальца по её складкам. Она начала двигать бёдрами, но я быстро убрал палец. Её глаза резко открылись.

— Какого чёрта? — воскликнула она.

— Ты злишься на меня, сладкая. Я не хочу, чтобы ты делала то, о чём пожалеешь, — сказал я с улыбкой.

Мне нравилось дразнить ей. Я слизывал её с моих пальцев, её вкус смешался с жаром от виски, прежде чем отпустил её горло и шагнул назад. Мой член был чертовски твёрдым в моих джинсах.

— Ты прикалываешься? — ахнула Эмми.

— Нет.

— Пожалуйста?

Боже, я любил слушать, как она умоляет меня. Это напоминало, что она хотела меня так же сильно, как и я её.

— Ты пила, — сказал я, хотя знал, что она не была пьяной, вероятно, даже не навеселе.

— Я выпила две рюмки и половину водки с содовой, и без обид, но твой мартини капля лимона отстой.

Я ухмыльнулся ей.

— Ты думаешь, что, оскорбляя мои способности бармена, заставишь меня поменять решение?

— Зависит от того, что тебя волнует, — застенчиво сказала она.

— Только ты.

Эмми уменьшила расстояние между нами, прижимаясь своей грудью к моей груди.

— Если ты не будешь трогать меня, тогда позволь мне прикоснуться к тебе.

Блять. Эмми провела рукой вниз по моей груди к твёрдой выпуклости в моих джинсах.

Я прыгнул. Она захихикала.

— Тебе действительно стоит позволить мне позаботиться об этом, — сказала она сладко. Дерьмо. Как это произошло? СОС, СОС. Я потерял контроль над ситуацией.

— Я-я в порядке, — теперь заикался я.

Эмми сжала свою руку поверх моих джинсов, добавляя давления. Она начала подталкиваться меня назад к моему столу. Я позволили ей, пока мои ноги не ударились об его край. Она встала на цыпочки и быстро поцеловала, прежде чем она — блять — опустилась на колени. Я мог видеть её красное платье. Она начала расстёгивать мой ремень.

— Можно?

Она правда думала, что я скажу нет? Все слова ненадолго покинули мой мозг, когда я посмотрела вниз на красивую женщину на коленях.

Всё, что я мог сделать, это кивнуть.

— Скажи мне да, Люк, — сказала она. Сегодня вечером всё, чёрт возьми, действительно поменялось, не так ли?

— Да, сладкая. Давай посмотрим, как ты выглядишь с моим членом в твоём ротике.

Эмми расправилась с моими ремнём и штанами за секунды. Она наклонилась и провела языком по всей длине через ткань моих боксёров, прежде чем стянуть их вниз. Мой член вырвался на свободу. Этот ублюдок, по сути, пытался запрыгнуть ей в глотку, но она ещё не взяла меня в рот.

Вместо этого она схватила мой член одной рукой и наклонилась, медленно слизывая пред-эякулят с головки. Я не смог сдержать стон, когда она прикоснулась своим язычком. Она несколько раз лизнула и сжала основание моего члена рукой. Иисус Христос. Я собирался кончить до того, как она сможет продвинуться ещё дальше.

Расслабься, Люк. Подумай о чем-нибудь, о чём-то кроме девушки, которая собиралась взять твой член в рот. Я мысленно перечислил список несексуальных вещей. Пропущенная связь в аэропорту, сломанный холодильник, рожающие коровы.

Окей. Окей. Я мог сделать это. Я был уверен в этом… пока Эмми не взяла мой член в свой ротик и взяла меня так глубоко, как могла.

— Бляяяять, Эмми. Ты такая красивая.

Я никогда не считал себя громогласным парнем, но с Эмми об этом не могло быть и речи. Я почувствовал сопротивление в глубине её горла, и она издала что-то похожее на разочарованный звук.

Она немного приподнялась, и я почувствовал, как её язык двинулся. Скользнул глубже в её рот, и она начала двигать своей рукой и своим ротиком по мне.

— Ты любишь давиться моим членом, да? — сказал я. Мой голос был хриплым, а горло сжатым. Эмми посмотрела вверх на меня сквозь густые ресницы и кивнула, как могла.

Я хотел, чтобы изображение её, стоящей на коленях, с её красными губами, обхватывающими мой член, проецировалось на моё гребаное надгробие.

Я взял её волосы кулак, пытаясь помнить быть нежным, но когда я глубже вошёл в её горло, она застонала. Она скользнула своей рукой, которая не работала с моей длиной, под платье. Она трогала себя.

— Сосать мой член возбудило тебя, малышка? Хочешь, чтобы я трахнул твой ротик? — Эмми убрала руку с моей длины и положила на мою задницу, притягивая меня глубже.

Я не мог вынести это. Я запустил обе руки в её волосы и толкнулся в её рот. Иисус Христос, она была идеальна. Мы оба стонали. Блять, она так хорошо чувствовалась, но я не хотел кончать в её рот. Не сегодня.

— Мне нужно кончить в тебя, сладкая. Позволь мне заполнить тебя снова.

Я был одержим тем, чтобы пометить Эмми. Она продолжила, но я потянулся вниз и поднял её к себе, резко прижимая её губы к своим. Наш поцелуй был грубым, будто каждый из нас хотел увидеть, как много другой может вынести.

Эмми отстранилась первая.

— Я не закончила, — выдохнула она.

Я поставил её перед собой, так что она была зажата между мной и моим столом, её спина была напротив моей груди.

— Единственное, чего я хочу больше, чем кончить в твой ротик, это наполнить твою идеальную киску. — Мне нужно было, чтобы она согласилась, прежде чем мы продолжим. — Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя на этом столе, сладкая? Можно?

— Да, Люк, пожалуйста.

Спасибо, блять. Я толкнул Эмми вниз, так что она склонилась над моим столом, и поднял вверх платье, которое дразнило меня всю ночь.

— Это платье мучало меня всю ночь.

— Я надела его только для тебя.

— Хорошо. Если бы ты надела его для другого мужчины, мне пришлось бы убить его.

Она засмеялась, но я не шутил. Я схватил её за задницу, большими пальцами раздвигая для меня её киску. Она была влажной и блестящей. Всё для меня. Я начала подталкивать свой член в её влажное тепло.

Я увидел звёзды.

Я сжал её бёдра и начал медленно двигаться, зная, что эта поза была слишком интенсивной для неё. Я знал, что был большим. Когда я полностью вошёл в неё, я остановился. Дерьмо, я собирался кончить. Нет. Не раньше, чем кончит она.

Сломанный холодильник. Сломанный холодильник. Сломанный холодильник.

Эмми прижалась ко мне своей задницей.

— Не двигайся, — прохрипел я. — Просто дай мне минутку. — Я крепко зажмурил глаза.

— У тебя всё хорошо там? — я мог слышать улыбку в её голосе. Я, блять, любил это. Я любил, когда она была такой счастливой.

— Ага, — выдохнул я, — я в порядке. — Опасность отступила.

— Тогда, пожалуйста, начни двигаться, прежде чем я сойду с ума.

Ей не нужно было просить дважды. Я слегка вышел из неё, а затем обратно толкнулся в неё. Сильно.

Я делал так снова и снова.

Эмми кричала.

— Да, Люк, именно так. Трахни меня, пожалуйста.

Она всегда так мило просила. Я подумал о том парне, который положил на неё свои руки. Мой следующий толчок был жёстче. Я мог чувствовать, как мой стол движется по полу, но мне было наплевать. Всё, что имело значение, — это я, Эмми и место, где мы были связаны.

Я притянул её к себе, так что теперь она стояла. Я поднёс свои пальцы к её клитору и начал поглаживания, пока трахал её. Её киска начала сжиматься вокруг моего члена, как тиски. Она схватила мою руку, которая была на её бедре, и передвинула вверх через её грудь к её горлу.

Блять.

Я легонько сжал её горло, слегка надавив по бокам. Эмми откинула голову на моё плечо.

— Да, да, да, — выдохнула она. — Ты так глубоко вот так, Люк.

— Ты была создана для меня, — сказал я ей. Я толкался в неё, всё ещё жёстко. — Скажи мне, что ты моя, Эмми. — Мне нужно было услышать это.

— Я твоя.

— Вот так, сладкая. Я единственный, кто может иметь тебя таким образом.

— Я-я сейчас к… — она так и не успела договорить, потому что мы оба воспламенились одновременно. Я излился в неё, мои толчки становились короткими и неглубокими.

Мы оба тяжело дышали, и одна из бретелек платья Эмми упала с её плеча. Я медленно вышел из неё и наблюдал, как ее и мои соки стекают по её бедрам.

— Оставайся здесь, — сказал я ей. Я вернул свой полу-твёрдый член в джинсы и захватил пару салфеток, прежде чем вернулся к Эмми. Я нежно вытер нас с её бёдер и натянул её платье обратно на её задницу.

Она развернулась, и я притянул её в свои объятия. Я обнимал её, оставляя поцелуи на её волосах и виске. Она вздохнула. Она звучала… довольной. Это заставило моё сердце воспарить.

Я провёл ладонями вверх и вниз по её рукам, и поднёс одну её руку к моим губам, чтобы поцеловать её ладонь, прежде чем переплести наши пальцы. Я повёл её к дивану рядом с моим столом, я сел, потянув её за собой. Я посадил её на мои колени, зажал её голову своим подбородком и продолжил растирать круги по её рукам и спине, чертовски счастливый, что снова держал её.

— Люк? — сказала она тихо.

— Да, сладкая?

— Ты мне нравишься.

— Ты уверена, что это всё не дофамин, который мы только что выработали, попал в твой мозг?

Я пошутил, стараясь не слишком задумываться над её признанием.

Она подняла голову и посмотрела мне в глаза.

— Нет. Я хочу, чтобы ты знал, что нравишься мне. Я не знаю, когда буду готова рассказать моей семье, но я расскажу им. Мне просто нужно немного времени, хорошо?

Эта женщина обвела меня вокруг своего пальца и даже не знала об этом. Я поднял свою руку, чтобы обхватить её лицо.

— Возьми всё время, что тебе нужно. Я не хотел давить на тебя этим утром, — сказал я, и я имел это в виду. Эмми стоила ожидания. Я ждал тридцать два года её, даже не зная об этом, а она была передо мной всё это время.

— Ты не давил. Моё время обработки просто больше, чем у среднестатистического человека.

Она снова прижала свою голову к моему подбородку.

Я, может, нравился Эмми Райдер, но именно тогда я понял, что влюбился в неё.