Наша бабушка Инесса Арманд. Драма революционерки

ВЕЧНЫЕ ЦЕННОСТИ СЕМЬИ

Что касается Армандов, то они могли бы подписаться под словами князя Михаила Семеновича Воронцова: «Богатый и влиятельный человек должен жить так, чтобы ему простили его влияние и его богатство». Это означало только одно: богатый и влиятельный должен вкладывать свои средства в улучшение общественной жизни. Арманды, владельцы текстильной, красильной и свечной фабрик, хозяева известного торгового дома, начали с того, что вложили средства из доходов в строительство шоссейной дороги между Москвой и Ярославлем. Пока не была пущена в эксплуатацию железнодорожная ветка, по шоссе можно было комфортно добираться до Москвы. В самом Пушкино они построили школу, больницу и так называемую богадельню при Никольской церкви. В богадельне на 60 мест доживали свой век одинокие старики, которые раньше работали на фабрике Армандов. Владелец мануфактуры полностью оплачивал их содержание. И самой Никольской церкви жертвовали большие суммы — на ремонт и обновление храма. С тех пор как Арманды перешли из католической веры в православную, в этой церкви всех их венчали, крестили и отпевали. В последний раз обряд был совершен в 1917 г. Но спустя 90 лет Арманды снова вошли в Никольскую церковь, чтобы присутствовать при венчании еще одной невесты из своего рода. На другой день после торжественной церемонии новобрачные отправились в Алешино, небольшое село в нескольких километрах от Пушкино.

Алешино — магический пароль, который объединяет современных Армандов. Кто-то из историков семьи подсчитал, что сейчас в России живет около трехсот родственников, которые не всегда знают друг друга в лицо. Но стоит кому-то произнести слово «Алешино» — и светлеют лица. Каждый, в ком течет кровь Армандов, признает за этим небольшим селом в Пушкинском районе, примерно в 30 километрах от Москвы, статус священного места, куда хоть раз в жизни нужно приехать.

С шоссе дорога поворачивает налево. Взгляд упирается в большой деревянный крест, возле которого всегда стоят цветы. На этом месте была церковь Казанской Божией Матери. Ее в 1930-х гг. разобрали, а кирпич пустили на постройку коровника.

Еще несколько шагов — и вот он, дом, на краю бывшего парка, в аллеях которого когда-то стояли скамьи для отдыха, где в конце XIX века были высажены экзотические растения. Дому скоро 110 лет. До революции в нем жила семья управляющего. Вряд ли кто-то мог предположить, что именно за этот фундамент уцепится корень разветвленного армандовского древа, снесенного революцией из всех остальных мест произрастания. А в бывшем господском имении разместят сначала школу, затем общежитие, а потом дом и вовсе разберут. Но это произойдет уже в середине 90-х гг. XX века по вполне понятной причине. Кто-то присмотрел для себя красивое место на берегу пруда. Но оно так и останется пустовать, зарастет борщевиком. Был раньше у нас собственный дом на Старой площади — сейчас его занимает администрация Московской области. Были собственные дома в Денежном переулке и на Спиридоньевке (угол с Гранатным). Был дом на Воздвиженке. Номер 13. После революции Рене и Николай Арманд с детьми жили там в одной из квартир, занимавших целый этаж. И номер квартиры тоже был 13. Дважды чертова дюжина. Ничего удивительного, говорила моя суеверная мама, что именно в этот дом во время войны угодила бомба.

И вот от всего этого великолепия все же остался, уцелел осколок прежнего богатства — дом в Алешино. В чем причина этого чуда? Ищите женщину, разумеется.

В тот хмурый ноябрьский день, когда Инессу похоронили в Кремлевской стене, ее муж Александр Евгеньевич Арманд стал официально свободным от брачных уз человеком. Спустя пять лет он случайно встретит на улице Стешу Карасеву, которая до революции служила в их доме. Александру Евгеньевичу к тому времени минуло пятьдесят, девушка была почти вдвое моложе. Бывший хозяин и бывшая белошвейка зарегистрируют законный советский брак, через год родится сын, которого назовут Владимиром. Это имя ребенку дано не случайно. Александр Евгеньевич назвал так сына в память о покойном младшем брате, к которому когда-то ушла его Инесса. В знак полного и абсолютного отпущения грехов влюбленной паре.

В Алешино молодая семья обзаведется крепким хозяйством. Александр Евгеньевич, имевший превосходное инженерное образование, устроит в доме коммуну — мастерскую по ремонту сельскохозяйственного инвентаря. Он философски отнесся к смене своего социального положения после революции. В конце концов, он всегда поддерживал идеи о свободе, равенстве и братстве. Стеша заведет корову, лошадь, кур.

Жизнь пойдет своим чередом. Со своими радостями. Со своими невзгодами. Александр Евгеньевич, бывший буржуа, получит статус кулака. В свой срок придут сюда трое — двое в кожаных пиджаках и женщина в красной косынке. Сведут в колхоз лошадь и корову. Перероют весь дом — якобы в под-

вале, по слухам, у бывшего хозяина спрятан автомобиль. Но семья выстоит. После смерти Александра Евгеньевича в 1943 г. душой дома в Алешино станет Стеша.

На протяжении почти полувека — столько продлится ее жизнь в Алешино — мама Стеша, тетя Стеша, бабушка Стеша будет приглашать сюда все многочисленное семейство Арманд. Ее все полюбят, она окажется человеком, в котором сочетались редкие качества: доброта и трезвый практический ум. Молодой Владимир Арманд приведет в дом жену — маленькую, остроумную, веселую Клавочку Быковскую, инженера-кораблестроителя. Сейчас их сын Александр — известный автогонщик, дочь Ирина — жена крупного российского дипломата.

Здесь, в старом доме, в картонных коробках из-под обуви, хранится настоящее семейное богатство. Старые фотографии и письма. Чудом уцелела открытка из Франции, написанная Инессой Александру Евгеньевичу. Все другие ее бумаги после смерти были немедленно увезены из дома на Манежной улице, но до Алешина кремлевская комиссия по архивам не добралась. Здесь я отыскала письма с фронта, которые писал «дорогому папочке» сын Инессы и Владимира Андрей. Дорогой папочка — это, разумеется, Александр Евгеньевич.

И еще много писем только предстоит расшифровать. В том поколении, которому сейчас тридцать с небольшим, постепенно возникает интерес к семейной истории.

Каждый год в середине сентября в Алешино съезжаются родственники. По традиции в этот день поминают Александра Евгеньевича Арманда. Кто-то везет с собой пироги, кто-то напек блинов, на общий стол тащат домашние соленья и замаринованные шашлыки, котлеты и жареную рыбу. Хозяева и сами не знают, сколько народу приедет в гости. Может, 20 человек, может быть — 30, а может, и все 50. Да это и не важно. Все равно всем хватит места в доме и в саду под навесом.

Празднуется еще один день — церковный православный праздник иконы Казанской Божией Матери. Когда-то рядом с домом управляющего в Алешино, где сейчас стоит крест с образом Казанской Богоматери, был красивый храм. В годы советской власти его разобрали, чтобы из кирпичей выстроить конюшню для колхоза. Ломать было трудно, потому что строили на века. В составе замеса связывающего вещества для кирпичной кладки входили яйца. Тем, кто уничтожал здание церкви, никак не удавалось разобрать ее «по кирпичику». К тому же на постройку конюшни ушло значительно меньше стройматериала, чем было кирпичей в разрушенном здании. Целые кирпичные блоки еще долго валялись никому не нужные вокруг разоренного Божиего Дома.

Арманды не относятся к истово верующим, многие вообще не крещены, но в этот день они едут в Алешино, чтобы почтить икону Казанской Божией Матери, почтить память разрушенного храма. Этот праздник семья празднует из года в год, и мы надеемся, что традиция останется жить, пока жив наш род. Как правило, кто-то из гостей первую чарку выпивает не за общим столом, а раньше — на лесном кладбище, где покоится прах патриархов семьи. За столом начинаются истории — о прошлом семьи, о благородном и бескорыстном человеке Александре Евгеньевиче Арманде, которого для нас, потомков, не затмила яркая фигура его легендарной первой жены.

Каждый год 24 сентября в годовщину смерти Инессы мы ходим в Пантеон на Красной площади. Чтобы поклониться праху нашей родственницы, отдавшей жизнь за интересы угнетенных. Она покоится в братской могиле с писателем Джоном Ридом и еще двумя товарищами по революционной борьбе. Мы давно простили ее. И за потрясение основ семьи, и зато, что она была среди тех, кто в октябре 1917 года потряс мир.

Больше нет советской власти, за которую боролась Инесса. Полностью видоизменилась коммунистическая партия, у истоков которой она стояла. Продолжает действовать только школа в Ельдигино, которую построил для своей любимой жены Инессы Александр Евгеньевич Арманд. Сюда на школьном автобусе привозят детей из 16 окрестных деревень. На втором этаже школы — музей Инессы Арманд со множеством фотографий и гипсовым бюстом. Детям рассказывают ее биографию. Не уверена, что они что-то запоминают.

В Пушкино и в Москве есть улица имени Инессы Арманд. На доме напротив Александровского сада, улица Манежная, по-прежнему висит мемориальная доска. Знаки памяти. Иногда меня удивляет неожиданный интерес со стороны молодых людей, с которыми сталкивает жизнь. Курьер принес книжку, которую я заказала для работы. Спрашивает: «А вы родственница Инессе Арманд?» Ну да, говорю, родственница. Вот книгу о ней пишу.

Курьер:

— Когда ваша книжка выйдет, обязательно куплю. Очень интересная история. Это правда, что у них с Лениным была любовь?

Я:

— Неужели это вас вправду интересует?

Курьер:

— Ну конечно! Значит, Ленин был таким же человеком, как и все мы, а не монстром, как про него все говорят.

Недавно я проходила пограничный контроль в одной из стран Европейского союза, которая раньше была советской республикой. Молодой офицер, рассматривая паспорт, спросил, почему я Рене, а не Инесса. Имя Инессы Арманд, сказал он, необходимо сохранить для истории. Я заверила европейского пограничника, что здесь все в порядке. В нашем роду есть Инессы, есть и Елизаветы. Этим именем в нашем клане продолжают называть дочерей в память о выдающейся женщине из нашей семьи.

Каждый раз, приезжая в Никольский храм города Пушкино, я ставлю на канун большую свечу и прошу за усопшую рабу Божью Елизавету. Мне кажется, что в такие дни ее глаза на фотографии теплеют и она смотрит на нас с благодарностью.