Наша бабушка Инесса Арманд. Драма революционерки

НАТАЛИ И ТЕОДОР

Надежда Константиновна Крупская написала эти строки через неделю после внезапной смерти своей старой подруги в Нальчике. Некролог в «Правде» был назван «Инесса». Просто Инесса. Это имя в 1920-х гг. знали буквально все партийцы молодой Республики Советов. Женщины-работницы обожали товарища Инессу. Ведь это именно ей принадлежала идея создать для трудящихся женщин России журнал. В «Работницу» Инесса вложила и собственные средства. Но в партийной среде у нее были и противники. Их раздражала ее дружба с Ульяновыми. Распускались слухи о связи Инессы с Лениным. Поэтому посмертная ее биография складывалась чаще из слухов и сплетен, чем из достоверных фактов. Каждый раз, читая публикации о своей родственнице, я изумлялась, сколько ерунды наворочено вокруг ее имени. С самой первой страницы биографии — о появлении Инессы на свет.

«Инесса Арманд. Дочь французского оперного певца Теодора д’Эрбенвилль (сценическое имя — Теодор Стефан) (фр. Theodore Stephane) и актрисы-комика Натали Вильд (англо-французского происхождения, но русского подданства), тоже оперной певицы, а впоследствии учительницы пения.

Отец умер, когда дочери было пять лет. В пятнадцать лет вместе с сестрой она приехала в Россию к своей тете, которая давала уроки музыки и французского языка в богатой семье текстильных промышленников Арманд» (Википедия).

Ну что сказать? Перепутано все. Псевдоним отца, количество дочерей, амплуа матери, даты и события.

Неудивительно, что во всех публикациях об Инессе, появляющихся в наших, да и зарубежных СМИ, множество неточностей.

«Женщина (речь идет о тете Инессы. — Примеч. авт.) для того, чтобы прокормить двух сирот, давала уроки музыки и иностранных языков, поэтому нет ничего удивительного в том, что Инесса и Рене свободно владели русским, французским и английским языками, да еще и занимались музыкой» (Наталия Иванова. «Супружеские измены»).

Далеко от правды. Моя бабушка Рене, сестра Инессы, русский язык так и не выучила, до конца своих дней говорила с сильным акцентом, путалась в родах, числах, спряжениях и склонениях. У меня есть ее письма к сестре и к сыновьям. Они написаны по-французски, на родном языке бабушки Рене. И она училась музыке не у тети в Москве, а в Парижской высшей национальной консерватории музыки и танца. По окончании этого учебного заведения 16 лет от роду она впервые появилась в Москве.

Обратимся к фактам, подтвержденным многочисленными документами, которые вот уже почти полвека отыскивает в архивах наш семейный историк Всеволод Егоров-Федосов. Внук Веры Евгеньевны Арманд, одной из золовок Инессы, этот энтузиаст на основании документов написал две книги об Армандах⁴.

Я пользовалась его материалами, с великим трудом добывавшимися в течение последних 60 лет. Вот что удалось узнать.

В середине XIX века, а точнее в 1855 г., в Москве в семье предпринимателя Питера Вильда и его жены Элизы (Элис), урожденной Уиле, родилась дочь. Вильды были прихожанами англиканской церкви. На исторической родине их фамилия звучала как Уайльд. Предки Питера Вильда эмигрировали из Англии в Россию во второй половине XVIII века по приглашению императрицы Екатерины Великой. Питер и Элис назвали новорожденную дочь Натали. Откуда взялось это имя? Скорее всего, Вильды хотели адаптироваться к России. Для этого приходилось считаться с местными традициями. В 18 лет Натали, обладавшая приятным и сильным голосом, решила продолжать музыкальное образование в Париже. Родители были недовольны, но дочь все же добилась своего. У этой барышни был сильный и своенравный характер. Девушку отправили в столицу Франции в сопровождении тетушки Софи, родной сестры ее матери. В Париже у нее вскоре появился кумир — тенор из Опера Комик⁵, уроженец Лиона.

В то время, когда на сцене Опера Комик пел мой прадед, в театре проходили мировые премьеры опер. Таких как «Гугеноты», «Фауст», «Риголетто», «Кармен». Поклонники знали этого оперного артиста под именем Пеше Эрбанвиль. Он был сыном почтенных французских буржуа из Лиона. Родители скрывали от своего окружения, что их сын пошел на сцену. Обычная история. Теодор взял себе сценический псевдоним. В некоторых публикациях об Инессе этот факт излагается с точностью до наоборот.

«Инесса Арманд, — сообщает «Вечерняя Москва» от 23 сентября 2013 г., — дочь британского оперного певца Теодора Стефана (урожденный Theodore Pecheux d’Herben-ville)».

Британского певца? С французской аристократической фамилией? Очередная нелепость. Конечно, у меня есть соблазн поддержать легенду о своем аристократическом происхождении, но истина дороже. В семье нашлось свидетельство о рождении Рене Луизы Жюстины Стефан, моей родной бабушки. Фамилия ее отца была Стефан. Но продолжим расследование. Как же образовалась наша семья?

Между молодым тенором и его юной поклонницей, мечтавшей о сценической карьере, вспыхнуло чувство. Тетушку Софи элементарно обвели вокруг пальца. Ах, эти уроки пения! Все открылось, когда Натали забеременела.

После рождения дочери, но еще до ее крещения молодые люди узаконили отношения. Судя по всему, Теодор долго упирался, в его планы ранняя женитьба не входила. Но потом он смирился с неизбежным. Как мы помним, Натали Вильд умела настоять на своем. Невеста была англиканского вероисповедания, жених — католиком. Чтобы заключить брак, кто-то из них должен был сменить веру. Это сделал Теодор. Понятно, какие соображения были у Натали, когда она уговорила мужа венчаться в англиканской церкви. Католики, с их чрезвычайно строгой моралью в отношении брака, не подходили для ее плана узаконить рождение дочери задним числом. Как известно, англиканская ветвь христианства появилась по воле короля Генриха, который пожелал развестись со своей престарелой супругой Екатериной Арагонской и жениться на молодой придворной даме Анне Болейн. Получив отказ от папы римского, король в 1534 г. своим указом отделил английскую церковь от католической, став при этом «верховным правителем» новой англиканской церкви⁶.

Безусловно, для цели Натали — узаконить свой брак и рождение дочери — англиканская церковь подходила куда больше, чем католическая.

У одного из современных российских историков я читала, что Натали и Теодор обвенчались в США (!).

На самом деле им не нужно было для венчания в англиканской церкви покидать Париж. Ровно за десять лет до описываемых событий на улице Баярд был открыт храм американской епископальной церкви для англиканского сообщества французской столицы. Там и был совершен обряд венчания. Став законной мадам Стефан, новобрачная предприняла необходимые усилия, чтобы получить новое свидетельство о рождении первенца. И добилась своего. Ровно через девять месяцев после венчания в церковную книгу священником была внесена запись о рождении Инессы Елизаветы — 8 мая 1875 г.

Известие о свадьбе Натали и о рождении девочки шло в Москву очень долго. Не то чтобы почта плохо работала. Просто Вильдов не было в Москве. Летом супруги уехали на отдых в Финляндию. Как только в начале сентября они возвратились в свой московский дом на Кузнецком Мосту, слуга подал главе семейства запечатанный конверт. Пробежав глазами по первым строчкам письма, Питер Вильд изменился в лице. Элис вскрикнула:

— Что случилось? Натали?! Что с ней?

— Вышла замуж... За оперного певца-комедианта.

— Боже мой! Но как Софи допустила? Почему не сообщила нам?

— Ума не приложу. И у нас уже растет внучка. Ее зовут Инес. Это первое имя. Второе — твое. Элис. Инес Элис.

— Ради всего святого, почему Инес? Отец что, испанец?

Этот диалог звучит в моем воображении. Думаю, что приблизительно такими репликами обменивались ошарашенные родители Натали Вильд.

Они не сразу нашлись что ответить дочери. Пока глубоко шокированные Вильды решали, как им реагировать на мезальянс, Натали уже ждала второго ребенка. Снова родилась дочь. Ее нарекли сложным именем Рене Жюстина Луиза. Имя Рене она получила в честь отца Теодора, Жюстиной Луизой звали его мать. Следующую дочь супруги назвали просто и без затей Анной.

Став матерью большого семейства, Натали умудрилась остаться на сцене. В ее биографии указан род занятий «артистка французских театров». Семья двух артистов была стеснена в средствах. Теодор, хотя имел успех на сцене (о нем в восторженных тонах писали даже в «Фигаро»), зарабатывал все же явно недостаточно для того, чтобы поддерживать тот материальный уровень, к которому оба супруга привыкли с детства. Артистов сильно обременяли семейные заботы. Ссора следовала за ссорой.

— Теодор, сколько можно спать? Давно пора завтракать.

— Опять омлет? Я уже на него смотреть не могу.

— А что бы ты хотел? Трюфели? Скоро и омлет не сможем себе позволить. У нас куча неоплаченных счетов.

— Натали, я и так пою тридцать спектаклей в месяц. Что ты от меня хочешь?

— Ты бы мог преподавать в консерватории. С утра у тебя есть время.

— Но и ты могла бы взять себе учеников.

— Да? Бегать по всему Парижу, когда у нас трое маленьких детей?

— Натали, ты можешь попросить денег на внучек у своих родителей. У них же нет других детей, кроме тебя!

— А ты попроси у своих. Ты их единственный сын!

— Ты же знаешь, что они считают меня изгоем. Отец сразу сказал, что если я пойду в артисты, то он меня лишит содержания и наследства.

— Но маман мне написала, что я могу привезти вас в Лион погостить. Возможно, она что-то подарит девочкам.

Теодор внезапно замолчал. Натали поняла почему. Вот если бы у них родился хотя бы один мальчик — он стал бы наследником обеих семейств. И ее, и мужа. Его родители Рене Мари Этьен Стефан и Жюстина Луиза, урожденная Борн, долгое время и слышать не хотели о внучках. Даже несмотря на то, что одна из сестер получила все свои три имени в честь бабки и деда. Вторую дочь их сын и невестка назвали Рене Жюстина Луиза. Девочки, конечно, прелестные, рассуждали эти почтенные лионские буржуа, но какое будущее их ждет? Тоже сцена? И тяжело вздыхали. Не могли смириться с выбором карьеры своего единственного наследника.

Вильды могли решить все материальные проблемы дочери, но их условием был переезд дочери в Москву. Теодор в принципе был не против, чтобы жена и дочери оставили его одного. Но Натали обожала людей театра и не хотела ради денег возвращаться в мир скучных буржуа, к которому принадлежала.

Им и во сне не снилось, как сложатся судьбы дочерей. Теодор уйдет из жизни, так и не узнав, что все три девочки вышли замуж за богатых людей. И что имя старшей осталось в истории.

Устав от ссор и безденежья, Натали ответила согласием на предложение родных отправить к ним в Москву хотя бы старшую девочку. Шестилетняя Инес, как ее называли в семье на испанский манер, вместе с тетушкой Софи, которая так позорно провалила свою роль дуэньи, отправились в Россию.